— А! — широко улыбнулся Альбус, украдкой бросил взгляд в кружку и еле заметно содрогнулся: пива оставалось ещё много. — Ты, в общих чертах, прав. Но не надо забывать о преимуществе, которое есть… Которое было у Гарри Поттера. О силе любви!
Наземникус Флетчер прыснул со смеху, но съёжился под укоризненными взглядами соратников и заткнул себе рот двумя руками. Не то чтобы ему было абсолютно незнакомо чувство любви. Ему просто было незнакомо чувство любви к кому-нибудь ещё, кроме себя.
— Готовность пойти на страдания и муки ради друзей! — тем временем вещал Альбус, активно жестикулируя и украдкой пододвигая свою кружку к краю стола. — Готовность принести себя в жертву! Точно так же, как Лили Поттер ценой собственной жизни смогла сбить самое страшное, самое смертельное заклинание, Аваду Кедавру, и отвела неминуемую погибель, защитив собственного сына, — так и наш отважный герой, пылая огнём любви к нашему миру, смог бы защитить его от злобных козней Волан-де-Морта!
— Но самой Лили её любовь не помогла, — вполголоса заметил Северус Снегг.
— Да, это верно, — притворно вздохнул Дамблдор. — К сожалению, любовь не всегда может уберечь от бед. Но даже если любовь сгорает дотла, — из её пепла, подобно фениксу, рождается новая жизнь! Именно поэтому наш орден называется Орден Феникса. Орден любви!
— А я думал, это в честь цыплёнка табака, — разочарованно протянул Аластор Грюм.
Присутствующие с готовностью рассмеялись.
— Нет, Аластор, увы, но нет, — хихикнул Альбус, отставляя свою кружку ещё ближе к краю.
— Так в чём проблема с Поттером? — вернулся к предыдущей теме Наземникус. — Хороший же был план. Мальчик любит нас, идёт к злому лорду, кто-нибудь кого-нибудь убивает. Если побеждает Поттер, мы в дамках. Если побеждает Лорд, мы защищены силой любви, и опять-таки в дамках. С моей точки зрения, вполне пристойный план. Зачем его менять?
— Потому что Гарри Поттер разлюбил магический мир!!! — рыкнул Альбус Дамблдор, громыхнув по столу кулаком. Пиво в его кружке попыталось вспениться, но быстро оставило эту безнадёжную затею. — Я вообще не знаю теперь, кого или что любит Гарри Поттер! Такое ощущение, что его подменили этим летом! Минерва, не соблаговолите суммировать наши изыскания?
Минерва МакГонагалл, комкая в руке мокрый от пота платочек, встала и откашлялась:
— Значит, так… Гарри Поттер отдаляется от Рона Уизли — это раз.
— Да, это правда, — всхлипнула Молли от огромной восьмиконфорочной кухонной плиты, умудряясь варить что-то дурнопахнущее прямо во время совещания. — Рончик аж весь испереживался. У него на этой почве и оценки ухудшились…
— Гарри Поттер активно даёт понять Джинни Уизли, что он согласен рассматривать её в качестве женщины только в том случае, если в мире не останется больше ни одного человека, в том числе мужчин, — это два, — продолжила Минерва.
— Да, бедная Джинни прямо сама не своя, — разрыдалась Молли. — Такой бесчувственный эгоист, разбил девочке сердце! А мы уже построили планы на свадьбу, на ораву очаровательных ребятишек, на содержимое сейфа Поттеров в «Гринготтс»… Ой, я вслух, да?..
— Гарри Поттер спас Драко Малфоя от неминуемой гибели в пасти химеры, — это три.
— Это как раз вполне укладывается в идею о всеобщей любви и всепрощении, — возразил Аластор Грюм. — Я бы на его месте пожелал бы химере приятного аппетита и пульнул бы в неё заклинанием для улучшения пищеварения.
— Он бьёт клинья к Гермионе! — сквозь слёзы воскликнула Молли. — К девочке моего Рончика! Хотя мы с Рончиком уже всё распланировали! Это просто нечестно! У неё родители — дантисты; вы хоть знаете, сколько зарабатывает хороший дантист? Ну почему богатый Поттер клеится к небедной Гермионе, а на нашу Джинни клюнул только Дин Томас, бедный, как церковная мышь, и впридачу негр?
— Эх, жаль, что Брустер на работе, — прошептал Грюм на ухо Снеггу. Тот, пряча улыбку, согласно кивнул.
— Это четыре, — с каменным лицом кивнула Минерва. — Бить клинья к девочке, на которую положила глаз миссис Уизли, — это, конечно, стр-р-рашное преступление.
Альбус Дамблдор прервал шушукание в задних рядах, стукнув по столешнице ладонью.
— Гарри Поттер перешёл на сторону Министерства Магии!
В кухне воцарилась зловещая тишина, нарушаемая лишь бульканьем кастрюль Молли.
— Я что-то не понял, — рискнул нарушить её Наземникус, — А мы на чьей стороне? Разве не простого народа? Интересы которого и блюдёт Министерство Магии?
— Ну, в общем, да, — признал Дамблдор. — Примерно так и есть. Только Министерство Магии сейчас на стороне Волан-де-Морта.
— А оно об этом знает? — поинтересовался Элфиас Дож, сворачивая самокрутку.
— Разумеется! — рявкнул Альбус. — Утаивая информацию о возрождении Волан-де-Морта, успокаивая обывателей ложными заверениями в их безопасности, Министерство Магии выступает на стороне Пожирателей Смерти! А Гарри Поттер помогает Министерству! Гарри Поттер переметнулся на сторону Пожирателей Смерти!!!
Аластор Грюм поднял на директора школы честные глаза — правда, волшебный глаз тут же съехал куда-то в район носа:
— Я, конечно, прекрасно понимаю, что предательство своих друзей является древней и уважаемой традицией магического мира, но не могли бы вы предъявить доказательства? Проформы ради.
Альбус сделал широкий жест в сторону Минервы МакГонагалл и откинулся на стуле, скрывшись в тени. Бедная декан Гриффиндора покрылась пунцовыми пятнами смущения:
— У нас есть доказательства, что Гарри Поттер… Э-э-э… И заместитель министра магии, Долорес Амбридж… Ну… Любовники. В сексуальном смысле этого слова.
Альбус ехидно усмехался в свою эспаньолку. Минерва, которая была вынуждена признать, что она знакома со словом «любовники», а затем ещё и произнести термин «сексуальный», не знала, куда деваться от стыда. Платочек в её ладони медленно, но верно превращался в комок ниток.
Собравшийся вокруг стола народ попытался переварить эту новость. Затем Наземникус восхищённо засвистел и подбросил в воздух свою шляпу:
— Фью-ю-ю! Вот это номер! Сумел подмять такую тёлочку!
Эта фраза прорвала плотину:
— Молодец, Поттер!
— Настоящий чмо! То есть мачо!
— Не остановится ни перед чем!
— Мужик! Самец! Весь в отца! Тот тоже норовил завалить всё, что движется!
— Там и мамины гены поработали… Помните Лили? О-о-о!..
— Эй, полегче! Лили была целомудренной и скромной девушкой!
— Да-да, Северус, конечно. А ты не пробовал мыть голову и ухаживать за собой? Тогда, глядишь, и не пребывал бы в таких заблуждениях…
— Гарри готов спать даже с розовыми жабами! Вот это я понимаю, настоящий гриффиндорский темперамент! Надо будет не забыть никогда, ни при каких обстоятельствах не оставаться с ним наедине. А то мало ли что этому соблазнителю в голову взбредёт… Или не в голову… Или не в ту голову…
— Да какой там темперамент! — попыталась остудить эмоции Молли Уизли. — Если бы дело было только в темпераменте, он бы давно уже мою Джинни охмурил, благо, она ему чуть ли не прямым текстом предлагала охмуриться! А он только хмурился и нос воротил! Там явно дело без приворотного зелья не обошлось. Вы вообще представляете, чтобы «нормальный мужик», «самец», «мачо» стал бы воротить нос от моей Джинни?
— Честно? — поднял бровь Аластор.
— Ой, Грюм, да какой из тебя эксперт по амурным делам! Всё, что тебя может заинтересовать в сексуальном плане, продаётся в магазинах товаров для самообороны!
— А тебя — в магазинах товаров для дома! Артур, скажи, каково это — быть женатым на женщине, возбуждающейся исключительно от вида самопомешивающихся котлов?
— Зато у меня семеро детей, — хмыкнул Артур Уизли.
— Пятеро, — негромко подправила Молли. — У тебя пятеро детей. Это у меня — семеро.
— У меня — семеро! — отрезал Артур и повернулся к Грюму. — А у тебя сколько?
— Как и у тебя, шестеро, но зато я не теряю время на безуспешные попытки их воспитать! — парировал Грюм. — Чем выгодно отличаюсь от тебя, балбеса, потому что у тебя это тоже не получается, но у меня, в отличие от тебя, вечера свободны!
— И сколько же ты платишь алиментов?! — поинтересовался Снегг у своего соседа.
— Как и полагается, половина с «белого», зарегистрированного, проведённого через налоговую дохода — на всех, — подмигнул ему Аластор, сроду не признававший никаких расчётов, кроме наличных.
— Хватит, хватит, хватит! — замолотил по столу Альбус. Кружка с отвратительным пойлом оказалась на краю стола, Дамблдор этого демонстративно не заметил. — Мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать аморальное поведение Поттера! Суть в том, что он сейчас якшается с заместителем министра магии, и ставит под угрозу само существование нашей организации в частности и всю борьбу с Тёмным Лордом в целом!
Взбудораженные самоотверженным поступком Гарри мужчины потихоньку успокаивались. Тут и там ещё мелькали двусмысленные ухмылки, тычки локтём в бок и понимающие переглядывания: «Нет, но каков пострелёныш, а!» — «Не говори, вот что значит порода!» — но в основном члены Ордена Феникса предприняли отчаянную попытку вернуться к деловому стилю общения.
— Так что вы предлагаете, Альбус? — спросил Снегг, украдкой нюхая прядку своих волос.
— О, это элементарно, — осклабился Дамблдор. — Я предлагаю взять Невилла Долгопупса в качестве героя.
В комнате вновь воцарилось молчание. Закалённые в многочисленных боях, суровые, мужественные люди (исключая Нимфадору Тонкс, которая была женственной, но включая мужеподобную Молли Уизли) пытались представить себе поединок Невилла Долгопупса и Лорда Волан-де-Морта.
Минерва МакГонагалл села. Тишину прорезал звук ножек стула, скрипящих по каменному полу.
— Невилл — это такой толстячок? — осведомился Аластор. — Не уверен, что он справится. Ну, то есть в качестве отвлекающего манёвра его выпустить можно, но только если с фланга зайдёт ударный отряд.
— Невилл Сами-Знаете-Кому на один зуб, — согласился Артур Уизли. — В Поттере есть… Была… Какая-то загадка. Тайна. Секрет. Был какой-то внутренний стержень, который мог дать ему силы в битве. А Невилл просто тюфяк.