— По чьим оценкам? — поднял бровь старичок.
— QR — то есть Quantity reconnaissance, рекогносцировка количеств, — нашёлся тот. — В смысле, по оценкам специалистов, шансы неплохие. Когда учёным-геологам показали спутниковые фотографии с местными формациями, они сначала потребовали права поговорить со своими брокерами, и только потом ответили. В общем, нефти здесь должно быть много. Очень много.
— И угля, — добавил первый рабочий. — Здесь будут добывать каменный уголь высшего качества шахтным способом. Собственно, вот тут будет устье шахты, мы как раз начинаем работы по строительству этого самого устья[302], а вон там пройдут трубопровод и железнодорожная ветка для вывоза готовой продукции. Прямо через лес.
Старичок в твидовой шляпе прикинул направление железнодорожных путей и побледнел:
— И как далеко простираются… Э-э-э… Ваши планы по добыче угля?
— Как далеко?! — хихикнул Джим и снова вытер испачканную в ржавчине руку о спецовку. — Дедуля, этот пласт начинается от Эдинбурга и доходит до границы с Англией. Если этот уголь весь активировать, то население Земли сможет без последствий питаться исключительно мексиканскими буррито и консервированными бобами несколько десятилетий. А если его просто сжигать, то Британия уже через год сможет засыпать золой половину Европы, копотью занесёт все французские горнолыжные курорты, потемневший снег растает, и туристам придётся тратить свои денежки у нас, в Шотландии. Потому что мы будем сжигать уголь с подветренной стороны!..
— И вы собираетесь взломать эти живописные горы, выгребая чёрный, крошащийся, пыльный, пачкающий уголь из их недр?!
— Не заламывай руки, папаша. У нас разрешения от ведомства по делам Шотландии, департамента торговли и тяжёлой промышленности, министерства сельского хозяйства, рыболовства и пищевой промышленности, департамента транспорта, департамента окружающей среды и департамента здравоохранения[303]. Могу отвести тебя к нашему прорабу, он как раз сейчас поддел… В смысле, получает все нужные бумажки.
— Но нам же, окрестным жителям, придётся дышать угольной пылью!
— С чего бы это?! — первый работяга в который раз уже хлопнул оранжевой ладонью по спецовке, расстегнул клапан кармана и достал из него сложенную во много раз распечатку. — Смотри сюда. Вот закон о размещении горнодобывающих предприятий и производств тяжёлой промышленности. Ограничение видишь? Для угольных шахт, в лесистой местности, минимальное расстояние от устья: две мили от общественного заведения или полторы от ближайшего жилья. А теперь смотри сюда. Это карта бывшего парка Пентленд Хиллс Риджинал, ныне — предназначенного к разработке угольного бассейна «Эдинбург-южный». Вот кружок в две мили. Ты здесь хоть одно общественное заведение видишь? А жилой дом? Это ж заповедник был, тут строительство было запрещено! Знаешь, сколько рук наше начальство выкрутило, чтобы этот парк из заповедной территории перевели в разряд разрешённых к разработке месторождений полезных ископаемых? Вот конкретно водохранилище Гленкорс будет использовано в качестве водоотливного бассейна. А самое главное — план строительства висел на доске объявлений муниципалитета целых девять месяцев, у вас было время зафиксировать в письменном виде любые имеющиеся возражения!
— В подвале, — уточнил Джон.
— Да, доска объявлений находится именно там, — подтвердил Джим[304].
— Но здесь же… Здесь Запретный лес… Прямо на берегу Гленкорса расположена Школа!..
Джон взял из рук коллеги карту:
— Не волнуйтесь, зажившийся человек… В смысле, пожилой. Если в этом районе и есть какая-нибудь школа, мы непременно её найдём. Карта очень точная, её обновляли буквально пару месяцев назад, все общеобразовательные заведения на ней отмечены… Так-так… Вот, видите? Ближайшая школа — в четырёх милях от устья шахты. Строить можно, детишки не пострадают. А те, кто пострадают, — ну так кто ж им виноват, что руководители и попечительский совет школы её в департаменте образования не зарегистрировали!
— Да и откуда взяться школе в середине национального парка, — поддакнул Джим. Он успел достать из другого кармана носовой платок и попытался оттереть им остатки ржавчины с ладони. После нескольких движений он внимательно изучил платок и ладонь, осознал, что уже пользовался платком в похожих целях, помрачнел, насупился и спрятал ставшую ещё менее чистой ладонь в карман.
По внешнему виду старичка было понятно, что он собирается начать драть на себе волосы, но приличия не позволяли ему предаваться этому занятию на глазах у публики столь низкого пошиба:
— Но ведь!.. Уголь!.. Это же угольная пыль, то есть кошмар!.. Это же рак лёгких, постоянные астмы, туберкулёз!..
— Не только[305], — успокоил его Джон. — Но все зарегистрированные жители, которые оказались в опасной зоне, получат соответствующую компенсацию и будут отселены на безопасное расстояние. Опасаться надо только всяким нелегалам, скваттерам и незарегистрированным поселенцам. Вы ведь не из таких, сэр?
Старичок тяжело вздохнул.
— Ребята, скажите, как давно вы ищете тут нефть и уголь? Не в последние ли полгода вы обнаружили эти месторождения?
Джон и Джим ещё этим утром не знали, что через несколько часов они будут устанавливать копер для прохождения шахтного ствола, но Ар тщательно проинструктировал их, поэтому они дружно замотали головами:
— Нет, такие дела за полгода не делаются! „British Petroleum” на этот угольный бассейн зубы уже минимум десять лет точит, а то и больше. Вы хоть знаете, какие астрономические суммы надо было раздать в виде взяток, чтобы наложить лапу на этот кусок земли?!
Старичок всё-таки попробовал рвать на себе волосы, отчего его клиновидная эспаньолка приобрела совершенно дикий вид.
— Скажите, я могу как-нибудь предотвратить это насилие над природой?
Джон и Джим переглянулись:
— Ну, если вы готовы согласны вынуть нужное количество угля без помощи шахты…
Джим отвесил напарнику подзатыльник:
— Не слушайте его, дедушка. Он сам не знает, что говорит. У нас техническое задание на строительство шахты, моя зарплата от этого зависит, а у меня жена, ребёнок и две любовницы от первого брака, не могу я такими деньгами рисковать. Шахта будет построена и сдана точно в срок.
Дедуля просиял, словно его осенило вдохновение. В его руках, будто по волшебству, появились два увесистых слитка, блестящих золотом и завёрнутых в приличное количество красно-коричневых бумажек[306]:
— Может быть, если бы я компенсировал вам финансовые потери, мы смогли бы забыть этот инцидент?.. Возьмите эти сувениры, соберите свою машинерию и забудьте дорогу в эти края. Если хотите, я могу помочь вам забыть дорогу…
— Про забывание — это вы хорошо придумали, — закивал Джим, косясь на слитки. — Так вот, забудьте об этом, дедушка. Мы же не по своей воле сюда припёрлись. Есть утверждённый план работ, есть совершенно чёткие документы по разработке угольного бассейна. Даже если мы возьмём эти ваши сувениры и сделаем ноги, не сегодня-завтра сюда прибудет целая бригада. С ними будут прорабы, которые не чета нашему нынешнему. А ещё с ними будут специалисты из отдела производственного контроля. Эти специалисты всюду будут соваться с двумя вопросами: почему шахта ещё не построена и куда делись два работника, которые должны были проводить подготовительные работы.
Джона передёрнуло:
— Специалисты нашего производственного контроля — это такие люди, которые умеют задавать нужные вопросы и получать ответы. Честное слово, их лучше не злить.
Старичок нехорошо улыбнулся и спрятал золото и деньги:
— Так и меня лучше не злить.
Джим смерил пожилого человека взглядом:
— Сэр, не в обиду вам будет сказано, но я не знаю, кто вы и какую должность занимаете. Понимаете? Если бы вы были кем-то значительным в нашем мире, то мы бы о вас знали. Раз мы о вас не знаем, значит, вы супротив наших специалистов — даже не мальчик для разминки, а так, нечто вроде назойливого насекомого. Наших тяжеловесов даже адвокаты и банкиры опасаются, в том числе такие акулы, которые лордов и пэров на завтрак жрут, а аристократов гоняют за утренними газетами. Опасаются — в смысле, боятся до дрожи в коленках и до непроизвольного извлечения чековой книжки. И сколько бы у вас ни было денег, золота, связей и поддержки, даже на самом высоком уровне, — если вы собираетесь протестовать против этого строительства, то ничего у вас не получится. Как бы вам объяснить попроще… Эти слитки, которые вы нам предлагали, — это для нас они стоят больше, чем мы могли бы заработать за всю жизнь, но в операции заняты тысячи людей прямо и миллионы — опосредованно, и некоторые из них могут такими слитками вымостить подъездные дороги к своим загородным виллам, а эти дороги длинные… Всех их вы не подкупите. А уж сам консорциум оперирует такими средствами, что только со счёта для оперативных расходов может приобрести пару континентов поменьше, даже без учёта оптовых скидок. Никаких ваших ресурсов не хватит, чтобы остановить гиганта уровня „British Petroleum”. Будь вы хоть Рокфеллер, хоть Клинтон, хоть Папа Римский, хоть даже волшебник, — система запущена, понимаете? Здесь будет построена шахта. Это не зависит ни от вас, ни от нас. Думаете, я горю желанием вколачивать в землю рельсы, которыми вот этот долбодятел колотит меня по голове?! Честное слово, сэр, я знаю более интересные способы провести столь замечательное шотландское утро! Но, сэр, на результат не можем повлиять ни мы, ни вы, при всём нашем желании или отсутствии оного. Единственное, что мы можем, это постараться сделать процесс менее травмирующим. Так что, сэр, я предлагаю следующее: мы не будем громыхать слишком сильно и постараемся работать как можно менее заметно, чтобы