Джеймс Бонд, Рон Уизли и Гермиона Грейнджер обменялись угрюмыми взглядами. Вне зависимости от того, по какой причине помрачнели его друзья, суперагент знал: занятие, посвящённое защите от чего бы то ни было и не включающее в себя практическую часть, обречено на провал. Насколько агенту было известно, маги, тем более школьники, защищались исключительно с помощью волшебных палочек. По-видимому, практическая часть, если и будет, начнётся после основательного изучения теории. Как британец, Бонд только приветствовал подобный последовательный подход, но как сорвиголова с лицензией на убийство, испытывающий органическую неприязнь к чтению любого рода инструкций, он испытывал к подобной расстановке приоритетов глубочайшую идиосинкразию.
Профессор Амбридж вынула из сумочки необычно короткую волшебную палочку и резко ударила ей по классной доске. Доска заскрипела и выдавила из тёмных глубин на поверхность аккуратные слова:
«Защита от Тёмных искусств. Возвращение к основополагающим принципам».
— Возвращение? — громко зашептал Симус. — Возвращение?! Можно подумать, мы с кем-то, кроме профессора Люпина, отходили от этих принципов хотя бы на полшага!
Розовая жаба с чёрной мухой на макушке, не оборачиваясь, взмахнула палочкой в сторону класса. Сноп ярко-пурпурных искр завис над Симусом.
— На первый раз я тебя прощаю, но на будущее — запомните: каждый, кто заговорит без разрешения, — профессор Амбридж соизволила повернуться к классу лицом, — будет выдворен из классной комнаты до конца урока. Что не освобождает его или её от необходимости принести мне к следующему уроку полный конспект всего нового материала, который я преподам, и сделанное домашнее задание. Особо хочу отметить, что домашнее задание будет оценено на один балл ниже. Для тех, кто меня не слушает, поясню: любое слово, произнесённое без моего разрешения, означает прорву работы, за которую вам поставят низкую оценку. Мы поняли друг друга?
По классу пробежало утвердительное бормотание.
— Мне кажется, надо попробовать ещё разочек, — сказала профессор Амбридж. — Когда я задаю вопрос, ответ я хотела бы слышать в такой форме: да, профессор Амбридж, или нет, профессор Амбридж. Итак: мы друг друга поняли?
— Да, профессор Амбридж, или нет, профессор Амбридж, — в едином порыве грянул класс.
— Что?! — глаза жабы попытались вылезти на лоб.
— Вы ведь тоже не оставили нам выбора, — объяснил Симус.
— И нас покидает… Как тебя зовут? Симус Финниган! До свидания, мистер Финниган. К следующему уроку я жду от вас конспект и домашнюю работу, за которую вы получите не больше «Выше ожидаемого», даже если напишете «Превосходную» работу. Чтобы получить разрешение говорить, вам надо всего лишь поднять руку и подождать, пока я к вам обращусь. Всё ясно?
— Да, профессор Амбридж, — ответили ученики хором. Симус Финниган громко хлопнул дверью, но Долорес Амбридж даже бровью не повела:
— Отмечу для начала, что до сих пор ваше обучение Защите от Тёмных искусств было довольно-таки отрывочным и фрагментарным, не правда ли? — сказала профессор Амбридж, повернувшись к классу лицом и аккуратно сложив руки на животе. — Постоянно менялись учителя, и не все они считали нужным следовать какой-либо одобренной Министерством программе. Результатом, к сожалению, явилось то, что вы находитесь гораздо ниже уровня, которого мы вправе ожидать от вас в год, предшествующий сдаче СОВ. Вам, однако, приятно будет узнать, что эти недостатки мы теперь исправим. В нынешнем учебном году вы будете изучать защитную магию по тщательно составленной, теоретически выверенной, одобренной Министерством программе. Запишите, пожалуйста, цели курса.
Профессор постучала по доске, и та с хрипами и стонами явила слова:
«Цели курса:
1. Уяснение принципов, лежащих в основе защитной магии.
2. Умение распознавать ситуации, в которых применение защитной магии допустимо и не противоречит закону.
3. Включение защитной магии в общую систему представлений для практического использования».
Ученики переписали цели с доски в пергаменты. Затем Амбридж попросила:
— Откройте, пожалуйста, наш одобренный Министерством учебник «Теория защитной магии» Уилберта Слинкхарда на пятой странице и прочтите первую главу: «Основы для начинающих». И если кто-нибудь произнесёт хоть слово без разрешения, он пойдёт составлять компанию мистеру Финнигану.
Джеймс Бонд открыл учебник и попробовал начать читать. Перелистнул несколько страниц. Перевернул учебник вверх ногами, — понятнее от этого текст не стал. Пролистал его весь в поисках иллюстраций. Иллюстраций не было. Суперагента это не успокоило.
Текст был написан совершенно зубодробительным языком. Предложения короче шести строк отсутствовали как класс. Расстановка знаков препинания подчинялась строгим правилам предрождественской распродажи: расставил сорок штук — получаешь право расставить ещё двадцать бесплатно, торопитесь, срок предложения ограничен. Вдобавок, автор текста постоянно менял времена повествования, используя сложные и громоздкие грамматические конструкции; текст пестрел архаизмами, перекрёстными ссылками, врезками, номерными сносками вниз страницы и буквенными сносками в конец каждой главы. Индекс упоминаемых тем находился сразу за оглавлением, в конце книги, и завершался здоровенным сводом терминов и определений, которые было необходимо знать, чтобы хоть как-то понимать написанное. Этот наиважнейший текст — список терминов и определений — мало того, что был сдвинут в конец, так ещё и был рассортирован не в алфавитном порядке, а по номеру страницы с первым упоминанием объясняемого термина. Из-за толстого индекса тем и списка терминов оглавление, завершающее текст учебника, оказалось сдвинуто к середине книги и располагалось примерно на пятисотой странице из семисот; оно было написано точно таким же шрифтом, как и обычный текст, и его было несложно проглядеть. В довершение всего, нумерация страниц была выполнена не арабскими, а римскими цифрами. Вишенкой на торте были виньетки и украшения, вплетённые в номера страниц и делающие их совершенно нечитаемыми.
В общем и целом, эта книга являла собой блестящий образчик академического учёного труда. Автор мог совершенно не беспокоиться за сохранность своего произведения в грядущих веках: этим книгам было суждено стоять на полках и не открывать своего содержания любопытному взору — за отсутствием такового. Джеймс Бонд не мог представить себе человека, который сумеет дочитать хотя бы до восьмой страницы и не заснёт при этом. Разве что Кью… Хотя нет, он такие книги пишет, а не читает.
В поисках вдохновения для следующей попытки взять приступом текст первой главы Бонд оглядел класс. Рон Уизли склонился над открытой книгой и монотонно колотил себя по голове пеналом. Невилл Долгопупс остекленевшими глазами смотрел в точку на три дюйма выше первой строчки. Гермиона даже не притронулась к книге, — она сидела ровно, словно проглотив аршин, и высоко вытянула правую руку.
Шёпотки и шушукание в классе начали потихоньку затихать, поскольку всё больше учеников обращали внимание на поднятую руку Гермионы и предвкушали бесплатное развлечение. Джеймс Бонд их понимал: любое развлечение, даже очень сомнительное, было лучше, чем чтение многомудрого фолианта, способного навеять скуку даже на статую.
Профессор Амбридж демонстративно смотрела в другую сторону. Гермиона продолжала тянуть руку вверх.
Джеймс Бонд кашлянул. Жаба-в-розовом метнула на него пылающий негодованием взор и потеряла возможность игнорировать поднятую руку сидящей рядом с Бондом Гермионы.
— Вы хотите задать вопрос по поводу главы, милая моя? — спросила она голосом, обещающим бездну мучений, если ответом будет «нет».
— Нет, мэм, — ответила Гермиона. — Я хочу задать вопрос по поводу целей вашего курса.
— Они написаны на доске, — голос Жабы-в-розовом потерял последние остатки учтивости. — Мне кажется, они должны быть совершенно понятны любому индивидууму, осилившему первые два класса начальной школы. Это называется «слова», и они составляют «предложения»…
— Да, мэм, я вижу написанные на доске слова. Но декларированные на доске цели никак не отвечают теме курса.
— Как ваше имя, дорогая моя? — Профессор Амбридж была явно впечатлена тем, что кто-то дерзнул произнести слово «декларированный».
— Гермиона Грейнджер.
— Видите ли, мисс Грейнджер, тема курса — защита от тёмных искусств, и цели, написанные на доске, несомненно, связаны с этой темой.
— Да, мэм, но только с теоретической и юридической стороной, — возразила Гермиона. — Практический же вопрос использования защитных заклинаний не упомянут.
— Практическое использование защитных заклинаний?! — Профессор Амбридж выдавила из себя смешок. — Ну что вы, милая моя, это совершенно лишнее! Вам здесь совершенно ничего не угрожает. Зачем бы вам понадобилось прибегать к защитным заклинаниям?
Ученики попытались уяснить для себя эту новость. Рон прибегнул к уже доказавшему свою несомненную пользу пеналу. Джеймс Бонд закусил костяшку пальца: самый интересный предмет, судя по всему, именно в этот год окажется сугубо теоретическим. Суперагент чувствовал себя так, словно только что сделал заказ в ресторане «Капец диете», потребовав себе двухфунтовый кусок мяса средней прожарки, ведёрко чипсов, истекающих маслом и пересыпанных крупной солью, и литр колы, а официант, извинившись за недостачу продуктов, принёс ему взамен два листика салата, веточку петрушки и стакан воды из-под крана.
Положение надо было срочно спасать. Джеймс поднял руку, но его опередил Рон; по-видимому, удары пенала помогли пропихнуть сложную мысль сквозь сросшиеся на переносице височные кости:
— Мы что, не будем применять магию?!
— Ваше имя, молодой человек?
— Рон Уизли, госпожа профессор.
— Вон из класса, мистер Уизли. Перед следующим уроком вы сдадите мне конспект сегодняшней лекции и домашнее задание. Всего хорошего!
Рон демонстративно сгрёб свои вещи в сумку и вышел из класса, повторив поступок Симуса. Косяк двери окружила пока ещё тонкая трещина.