В отношении своей семьи я был действительно в высшей степени счастлив, и должен сказать вам, мои дети, что никто из вас никогда не доставлял мне никакого беспокойства, если не считать ваших заболеваний. Полагаю, что не много существует отцов, у которых есть пять сыновей и которые могут с полной правдивостью сделать подобное заявление. Когда вы были совсем маленькими, мне доставляло наслаждение играть с вами, и я с тоской думаю, что эти дни никогда уже не вернутся. С самого раннего детства и до нынешнего дня, когда вы стали взрослыми, все вы, мои сыновья и дочери, были в высшей степени милыми, симпатичными и любящими нас [родителей] и друг друга. Когда все вы или большинство вас собирается дома (что, благодарение небесам, случается довольно часто), то, на мой вкус, никакое другое общество не может быть для меня более приятным, дая ине жажду никакого другого общества. Мы испытали лишь единственное безмерно тяжелое горе, когда в Молверне 24 апреля 1851 г. умерла Энни, которой только что исполнилось десять лет. Это была в высшей степени ласковая и любящая девочка, и я уверен, что она стала бы очаровательной женщиной. Но я не буду говорить здесь об ее характере, так как сейчас же после ее смерти я написал о ней коротенький очерк. Слезы все еще иногда застилают мне глаза, когда я вспоминаю о милых чертах ее характера».
Как видим, в начале этого обращения Дарвин упоминает о своих жалобах на недомоганиях. О здоровье нашего героя нужно рассказать подробнее.
Болезнь Дарвина
Фактически рассказом о лондонском периоде и заканчивается история жизни Дарвина. Начинается история его болезни и научных работ. Поскольку практически все «свободное от болезни» время Дарвин посвящал научной деятельности и семье.
«Славным моим наслаждением и единственным занятием в течение всей жизни была научная работа, и возбуждение, вызываемое ею, позволяет мне на время забывать или совсем устраняет мое постоянное плохое самочувствие. Мне нечего поэтому рассказывать о всех дальнейших годах моей жизни, кроме сведений о публикации нескольких моих книг».
Как мы писали выше, уже в ранней молодости Дарвина беспокоили некоторые болезненные проявления. Возможно, они объяснялись юношеской мнительностью. Но практически со времени возвращения из экспедиции и до конца жизни Дарвина регулярно посещали разные по продолжительности приступы болезни. Его недуг выражался в периодически случавшихся длительных нарушениях работы пищеварительной системы: сильных болях в области живота, приступах тошноты, рвоты, метеоризмах. Кроме того, ученого мучили частые головные боли, учащенные сердцебиения, приступы слабости, иногда он терял сознание.
Споры о природе недуга Дарвина не затихают до сих пор. Врачи ставили ученому самые различные диагнозы: диспепсия, скрытая подагра, неврастения, отравление. Кроме того, некоторые доктора полагали, что во время своего путешествия их пациент заразился какой-то неизвестной науке болезнью или же считали недуг последствием длительного плавания при сильно выраженной морской болезни. Большинство же современных исследователей склоняются к диагнозу «тревожная депрессия». (К сожалению, во времена Дарвина такой раздел науки, как психиатрия, не существовал.) Что же это за болезнь?
Термин «депрессия» в наше время очень распространен и в разговорной речи употребляется, пожалуй, чаще, чем нужно. С медицинской точки зрения депрессия — психическое расстройство: тоскливое, подавленное состояние. Депрессии сопровождаются пессимистическими настроениями, занижением самооценки, ослаблением двигательной активности. Также достаточно часто депрессии находят отображение в соматических (телесных) расстройствах разного рода.
Тревогой в психиатрии называют отрицательные эмоции, направленные в будущее и сопровождающиеся ожиданием какой-то опасности. Организм человека, находящегося в состоянии тревоги, на психологическом и физиологическом уровне готовится к столкновению с воображаемой опасностью. Повышается содержание глюкозы в крови, мышечный тонус, расширяются зрачки, учащается пульс (вспомним о приступах сердцебиения и болях в области сердца, которые описывал сам Дарвин).
Симптомы тревожной депрессии включают в себя симптомы и тревожного, и депрессивного состояния. Признаками тревожно-депрессивного расстройства являются: затруднение концентрации внимания, нарушения сна, слабость, раздражительность, плаксивость, беспокойство, склонность к разного рода опасениям, крайне пессимистические настроения, низкая самооценка.
При этом современные специалисты считают, что для установления диагноза «тревожно-депрессивное расстройство» достаточно только четырех из упомянутых признаков. Давайте же рассмотрим, какие из этих признаков характеризовали недуг Дарвина.
Ученый писал, что во время приступов болезни ему чрезвычайно трудно сосредоточиться на работе (нарушение способности концентрировать внимание налицо). Приступы его болезни сопровождались слабостью. Раздражительностью наш герой не отличался, но постоянно жаловался на окружающие его условия. Интересно, что это наблюдение ученый делает сам. Вспомним его слова, посвященные Эмме: «.она с величайшим терпением переносила мои вечные жалобы на недомогания и неудобства». Эта же цитата подтверждает наличие у Дарвина, хотя бы в переносном значении этого слова, и следующего симптома — плаксивости. Беспокойство, опасения различного рода, особенно связанные с собственным здоровьем, пессимизм — все это было выражено у Дарвина особенно сильно. Достаточно только вспомнить его мнимую сердечную болезнь. Вот еще две цитаты из его автобиографии, которые подтверждают наличие соответствующих симптомов (на самом деле таких цитат можно привести гораздо больше): «Мысль о том, что я, вероятно, навсегда лишен лучшего из наслаждений — возможности исследовать новую область, заставляет меня стонать», «Когда вы были совсем маленькими, мне доставляло наслаждение играть с вами, и я с тоской думаю, что эти дни никогда уже не вернутся» (Из письма детям).
Что касается низкой самооценки, то ее очень трудно ожидать от человека, при жизни получившего всемирную известность благодаря своей научной деятельности. Ведь даже в то время, когда болезнь только начала выражаться в периодических приступах, Дарвин уже реализовал себя как ученый.
Несмотря на это и на отсутствие расстройств сна, из примерно девяти характерных симптомов тревожной депрессии, мы обнаружили у Дарвина семь. Таким образом, диагноз можно фактически считать установленным.
Как же болезнь Дарвина повлияла на его научную деятельность? Помимо того, что болезнь повлекла за собой очевидное ограничение работоспособности, она, скорее всего, сыграла и некую позитивную роль. Об этом тоже писал сам ученый: «Даже плохое здоровье, хотя и отняло у меня несколько лет жизни, уберегло меня от рассеянной жизни в светском обществе и от развлечений». Вспомнив, какой образ жизни Дарвин вел в молодости и с каким азартом он предавался, например, охоте, можно предположить, что этот фактор оказал значительное влияние на плодовитость ученого.
Кроме того, немалая часть современных авторов все-таки считают, что Дарвин был подагриком. Например, в своей книге «Предпосылки гениальности» ученый Эфроимсон упоминает Дарвина в качестве примера выдающегося подагрика. Подагра — заболевание, связанное с нарушением обмена веществ. У больных подагрой в крови накапливается избыток мочевой кислоты, который, по мнению Эфроимсона и других авторов, стимулирует мозговую деятельность. Следует заметить, что диагнозы «скрытая подагра» и «тревожная депрессия» абсолютно не противоречат друг другу.
Жизнь и работа в Дауне
Живя с женой в Лондоне, Дарвин успел написать большую работу о коралловых рифах, в которой изложил свою теорию их образования, продолжал руководить изданиями «Зоологических результатов путешествия на „Бигле“», выступал в Геологическом обществе. Кроме того, ученый продолжал собирать данные, связанные с проблемой происхождения видов (этим он занимался во время приступов, когда не мог делать ничего другого). И тем не менее, он писал: «За три года и восемь месяцев нашей жизни в Лондоне я выполнил меньше научной работы, чем за любой другой такой же промежуток времени в моей жизни, хотя работал с максимальным для моих сил усердием. Причиной этого были часто повторявшиеся недомогания и одно длительное и серьезное заболевание».
Чарлз и его жена пришли к выводу, что причиной болезни может быть городская обстановка. Эмма начала подыскивать загородный дом. Между тем к лету 1842 года наступило временное улучшение. Дарвин почувствовал себя настолько хорошо, что даже совершил небольшую геологическую экспедицию в Северный Уэльс. Его интересовали следы действия древних ледников. Но, к сожалению, это была последняя исследовательская поездка ученого:
«Экскурсия эта оказалась для меня очень интересной, но и последней: в последний раз в моей жизни у меня хватило сил, чтобы карабкаться по горам и подолгу ходить пешком, что необходимо при геологической работе».
Тем временем усилия Эммы по поиску дома увенчались успехом. В сентябре 1842 года семейство смогло переехать в купленное ею поместье в небольшом городке Дауне, неподалеку от Лондона. В этом поместье Дарвин и прожил всю оставшуюся жизнь. Чета вела затворнический образ жизни.
«В первый период нашего пребывания [в Дауне] мы изредка бывали в обществе и принимали немногих друзей у себя; однако мое здоровье всегда страдало от любого возбуждения — у меня начинались припадки сильной дрожи и рвоты. Поэтому в течение многих лет я вынужден был отказываться решительно от всех званых обедов, и это было для меня известным лишением, потому что такого рода встречи всегда приводили меня в прекрасное настроение. По этой же причине я мог и сюда, в Даун, приглашать только очень немногих ученых, с которыми был знаком».
Теперь все интересы Дарвина ограничивались семейной жизнью и научной работой. И он преуспел на обоих поприщах. Достаточно красноречивым свидетельством этому стали десять детей и громадное количество научных трудов.