Талейран родился в Париже 2 февраля 1754 года в весьма знатной, но обедневшей аристократической семье. Первые годы жизни ребенок провел за городом у кормилицы, совершенно чужой женщины. Родители практически не интересовались его судьбой, и кормилица, видя это, тоже не особо утруждала себя заботой о мальчике. Однажды по ее недосмотру он упал с высокого комода, сильно подвернул ногу и остался хромым на всю жизнь. Ходить он мог только с костылем, а правая нога постоянно была в специальном сапоге, напоминавшем футляр.
Когда мальчику исполнилось четыре года, родители отдали его на воспитание дальней родственнице. Шарль успел привязаться к пожилой женщине, которая сумела создать для ребенка хорошие условия даже при весьма стесненных средствах. Однако когда мальчику исполнилось семь лет, родители решили отдать его в коллеж. При этом они даже не пришли повидать своего сына, проехавшего в дилижансе больше двух недель, и отправили слугу встречать ребенка. Маленький князь жил в пансионе при коллеже и лишь один день в неделю мог посещать родительский дом. Однажды он тяжело заболел, но мать и отец не сочли нужным проведать его в коллеже. Возможно, именно отсутствие заботы в детстве превратило Талейрана в черствого человека, обиженного на весь мир.
В пятнадцать лет Шарль закончил коллеж, и родители решили отдать его в духовную семинарию. Мальчик не хотел становиться аббатом, но его мнением на этот счет никто и не думал поинтересоваться. Родители твердо решили, что их сын будет служить, а поскольку к военной службе он был непригоден, оставалась церковная. В те годы духовное звание приносило достаточно стабильный доход, что было весьма кстати для обедневшей дворянской семьи. К тому времени Талейран уже вполне сформировался как личность: церковную карьеру начинал холодный, никому не веривший и никого не любящий человек.
По окончании семинарии Сен-Сюльпис юношу посвящают в духовное звание. Следующим шагом в карьере молодого священника должно было стать получение аббатства в провинции. Однако Талейран выжидает, рассчитывая получить место поприбыльнее. Он живет в Париже, заводя многочисленные романы. Несмотря на непривлекательную внешность, Талейран пользовался успехом у женщин. Он завоевывал их своим тонким ироничным умом, благодаря которому Шарль мог также верно рассчитать, когда нужно распрощаться с очередной подругой и приниматься за следующую. Завязывая отношения с дамами, он искал прежде всего выгоду, а лишь потом наслаждение — о каких-то высоких чувствах речь не шла. Сам Талейран, комментируя свой образ жизни того периода, говорил, что ему легче найти себе в Париже женщину, чем подходящее аббатство.
Однако в конце концов в 21 год он получил аббатство, которое счел достойным себя. Талейран переехал в Реймс и вскоре стал там генеральным викарием [5]. Благодаря своему уму и изворотливости, а также многочисленным любовным связям он быстро продвигался по церковной службе, сумев завести немало влиятельных знакомых при дворе, причем порой Талейран предугадывал восхождение какого-либо чиновника за несколько месяцев или даже лет и заблаговременно заручался его поддержкой. Все это позволило ему стать епископом Отенской епархии. Указ об этом король Людовик XVI подписал в ноябре 1788 года. До революции оставалось чуть более полугода…
К началу революции Талейран уже мог считать себя человеком с вполне удавшейся жизнью. Не имея ни солидного капитала, ни серьезных связей, он к 34 годам сумел стать епископом и вскорости рассчитывал получить чин кардинала. Его материальное положение было довольно устойчивым, хотя надо сказать, что источники доходов были достаточно нестабильными. Правда, Талейран откровенно не любил свой духовный сан и поэтому практически открыто пренебрегал обетом безбрачия, поддерживая порой по нескольку любовных связей одновременно. Кроме того, он играл на бирже.
Многие высокопоставленные французы, принадлежавшие к тому же кругу, что и Талейран, накануне революции едва ли не открыто призывали к ней. Революция представлялась тогда не чередой многолетних кровавых противостояний, а всего лишь средством перераспределения должностей в правительстве и хорошей возможностью забраться выше по общественной лестнице. Ну и, естественно, это был способ хорошо заработать. Интеллектуальную элиту революция привлекала как возможность принять участие в схватке умов. Большинство симпатизировало «просвещенной» партии, оппонентами которой были придворные реакционеры во главе с королевой Марией Антуанеттой. Главной ареной революции должны были стать вовсе не улицы Парижа, а залы заседаний Генеральных штатов — представительского органа, созываемого королем. Генеральные штаты состояли из трех палат, представлявших основные сословия: дворянство, духовенство и третье сословие, то есть основное население страны.
Заседания Генеральных штатов были открыты в Версале 5 мая 1789 года. Талейран был делегатом от духовного сословия, однако он очень быстро осознал, какой силой обладало в собрании, да и в стране, третье сословие. В этой ситуации он избрал тактику постепенных уступок, становясь одним из самых либеральных епископов в палате духовенства. В своих выступлениях Талейран представил себя как друг народа, изобличающий власть предержащих. Поначалу он даже отказался от взятки, которую ему предложили представители королевского двора, чтобы он умерил свою прыть. Впрочем, надо сказать, что этот отказ был исключением, а не правилом. Талейран решил, что позитивное общественное мнение позволит ему в будущем заработать гораздо больше, чем предлагали королевские посланцы. Вскоре после этого он перешел из палаты духовенства в палату третьего сословия, открыто продемонстрировав тем самым свои либеральные взгляды и снискав дополнительную популярность. Однако в действительности Талейран не испытывал никаких симпатий к протестующему народу, считая наиболее разумным способом разрешения политического кризиса проведение реформ «сверху». Реформы были направлены на поднятие роли буржуазии, к которой, несмотря на сан, относил себя Талейран, однако контроль за ситуацией и основные рычаги власти должны были оставаться за королем.
Вскоре, 17 июня, третье сословие провозгласило себя Национальным собранием, фактически взяв на себя полномочия всех трех сословий. Король тут же издал указ о роспуске собрания, однако депутаты отказались выполнить его волю, открыто продемонстрировав тем самым неподчинение королевской власти. Но настоящим началом революции считается 14 июля. В этот день народ в Париже захватил Бастилию — тюрьму, в которой содержались преимущественно политические заключенные. Становилось очевидно, что одной политической борьбой дело не обойдется и вооруженного противостояния не избежать. Талейран оказался перед выбором: окончательно перейти в стан восставших, к которым он не испытывал особых симпатий, но тем не менее поддерживал их публично, повышая свою популярность и значимость в политических сферах, или же попытаться предложить свои услуги существующему режиму. Он выбрал, пожалуй, наиболее удобный вариант: сначала вступить в тайные переговоры с королем, а в случае неудачи попытаться получить достойный пост в рядах противников режима.
Через два дня после падения Бастилии Талейран встречается с графом д\'Артуа, братом короля Людовика XVI и ярым реакционером, и предлагает ему свой план: стянуть к Парижу из провинции верные королю войска и вступить в вооруженную борьбу с образованной из перешедших на сторону революции частей Национальной гвардией. Однако к тому времени король уже принял решение надеть революционную трехцветную кокарду, продемонстрировав таким образом свою симпатию к восставшему народу. Предложение Талейрана было отвергнуто, граф д\'Артуа на следующий день отправился в эмиграцию. Хитрый епископ остался, но не для того, чтобы бороться с восставшими, а чтобы окончательно присоединиться к ним. Предстояло лишь определить, в какой роли он мог быть наиболее полезен революции, точнее, каким образом из революции можно было извлечь максимальную выгоду.
Ответ был найден довольно быстро. Духовенство, которое по-прежнему представлял Талейран, владело огромным числом земель, являвшихся источником колоссальных доходов. В ту пору Франция отчаянно нуждалась в пополнении казны (собственно, ради решения этой задачи и были созваны Генеральные штаты). Идея Талейрана была простой и в то же время гениальной: он предложил законопроект, по которому имущество церкви переходило в собственность государства. Естественно, третье сословие было в восторге от этой идеи. Большинство депутатов Национального собрания были, как сейчас принято говорить, представителями малого и среднего бизнеса и вполне могли рассчитывать приобрести в будущем часть церковных земель. А кроме того, законопроект Талейрана удовлетворил грабительские инстинкты представителей самых низших слоев населения. К тому же наличие духовного сана у автора законопроекта снимало с третьего сословия ответственность за откровенный грабеж, о котором они, конечно, мечтали. Дело можно было представить так, как будто церковь сама выступила с предложением забрать у нее земли!
Правда, ситуация несколько изменилась, когда широкой публике через прессу стали известны подробности частной жизни Талейрана, мягко говоря, не соответствующие представлениям о жизни епископа. Кроме многочисленных любовных похождений Талейрана и его страсти к карточным играм следует отметить и факт получения им крупной взятки от испанского посла (наш герой, помимо прочего, заседал в дипломатическом комитете Национального собрания, о чем и сообщил посланнику испанского двора, получив от того в подарок сто тысяч американских долларов). Тем не менее его законопроект о фактической конфискации церковных земель был принят на ура, и популярность епископа Отенского в революционных кругах возросла. Естественно, что аристократические круги и особенно духовенство были в ярости.
Так Талейран стал одним из лидеров революции, его популярность была очень велика, а появление в публичных местах встречалось овациями. Еще больше прибавила ему популярности составленная им речь, призывавшая весь французский народ к единству во имя революции. Она имела оглушительный успех, а Талейран, или, как его называли, «революционный епископ», вскоре был избран председателем национальног