Когда мы выезжаем с парковки, я достаю телефон. В динамиках машины раздаются гудки.
– Мин, это я! – говорю, когда она берет трубку.
– Ты где? – спрашивает она.
– Выезжаю из Вулверхэмптона. У Билли есть брат, которого его рассеянный дедушка почему‐то забыл упомянуть. Поищи что‐нибудь о Трэвисе Монро.
– А еще лучше – найти, где он вообще, – добавляет Сэм.
– Постараюсь.
Когда мы подъезжаем к светофору, я притормаживаю.
– Да, это тоже нужно найти.
– И побыстрее!
– Предоставь это мне, Сэм. Я уже этим занимаюсь. Надеюсь, ты там держишься, – говорит она. – Я молюсь за Мадлен.
Сэм не находит, что ответить.
– Так или иначе, мы уже близко, – говорю ей я, а потом отключаюсь и поворачиваюсь к Сэму. – Я говорил с Мин прошлой ночью, когда ты спал. Мне пришлось объяснить ей, что происходит. Уж кому, а ей я готов жизнь доверить.
Мы выезжаем из города на шоссе. Телефон звонит, и я опускаю взгляд на экран.
– Твою мать!
Сэм смотрит на имя.
– Думаю, тебе лучше ответить.
Я делаю глубокий вдох.
– Дэни! Извини меня…
– Я целый час просидела у твоего дома. Где ты?
Я вздрагиваю.
– Правда, извини меня… Кое-что случилось.
– Кое-что? Что ты имеешь в виду?
– История… – говорю я. – Мадлен попросила. Я никак не мог отказаться.
– И ты не подумал, что нужно позвонить мне?
Я медлю с ответом.
– Бен! – возмущается Дэни. – Один звонок. Я же не много прошу.
– Этого не повторится. Я обещаю.
– Когда ты вернешься?
– Я не могу пока сказать.
– Я думала, мы с тобой собирались уехать на ночь…
Сэм смотрит на меня и ухмыляется.
– Собирались… То есть да, собираемся, – быстро отвечаю я. – Ладно, собирались. Извини…
– Бен, ты прикалываешься? Я уже сказала Мэту, что меня ночью не будет.
– Переночуй у меня, а? Я вернусь домой как можно скорее.
Я съезжаю со скоростной, чтобы пропустить белый грузовик.
– Дэни? Что думаешь?
Она секунду молчит, а потом отвечает:
– Ладно, плевать. Я могу нам что‐нибудь приготовить, если хочешь.
Я понимаю, что не планировал так далеко.
– Слушай, – говорю. – История постоянно меняется…
– Бен, что ты, черт возьми, имеешь в виду? Во сколько ты вернешься?
– Трудно сказать… Холли живет тремя этажами ниже. Она даст тебе ключ. Поднимись ко мне, посмотри телевизор. И я скоро подъеду.
– Не пропусти съезд! – кричит Сэм, когда мы чуть не проезжаем перекресток с М42.
Я сворачиваю на другую сторону дороги.
– А это еще кто? – спрашивает Дэни.
Я поворачиваюсь к Сэму и одними губами говорю ему: “Ну спасибо!”
– Это Сэм, папа Мадлен. Он со мной сейчас.
– Он работает на тебя?
– Скорее наоборот, – отвечает Сэм.
– Сэм, посиди молча, – говорю я, пытаясь заодно и следить за маршрутом на навигаторе. – Мы сейчас оба работаем над этой историей. Давай я позвоню тебе попозже? Я тогда скажу, что у меня по времени.
– Делай, что хочешь, Бен, – говорит Дэни. – У меня есть дела поважнее, чем еще терпеть твои выходки.
Глава 50
Она сказала, что подъедет сюда к девяти, – говорит Сэм, уже в третий раз за последние пять минут глядя на часы.
– Сэм, сядь уже, – говорю я.
Но он не слушает и выходит из гостиной. Заходит в свободную спальню, из которой можно увидеть, как машины подъезжают к дому. Через пару секунд возвращается в гостиную.
– Если бы что‐то случилось, мы бы точно услышали.
– Ты не знаешь Аннабель. Она всю жизнь думает, что мир вращается вокруг нее. Я не припомню, когда в последний раз она не опаздывала. Она даже на нашу свадьбу опоздала на тридцать минут! Она винила свою мать, но еще тогда мне нужно было понять, что ей доверять не стоит.
Сэм выбегает из комнаты. Я спешу за ним, но по пути заглядываю в телефон. Полдня я то и дело названивал Тошу Монро, но он так и не перезвонил. Даже сейчас – ничего. Когда я захожу в спальню, я вижу, как Сэм, склонившись над письменным столом, выглядывает в окно. Кладу ладонь ему на плечо и спрашиваю:
– Может, перекусишь?
– Я не голоден, – раздраженно отвечает он.
Я делаю глубокий вдох.
– Ночь будет длинная, Сэм. Тебе нужно что‐то поесть.
Я выхожу на кухню, открываю холодильник. Рядом с ящиком пива два лестерширских пирога со свининой и кусок сыра. Я достаю пироги и возвращаюсь к нему.
– На, – говорю, протягивая Сэму еду.
– Спасибо, – говорит Сэм, медленно отворачивается от окна и усаживается на край письменного стола.
Я сажусь рядом с ним, разворачиваю второй пирог.
– Если выкуп не сработает, – говорит, – я не знаю, что сделаю. Я не смогу без нее жить.
– Не говори так. Мы принесем ему выкуп, и Мадлен сегодня вернется домой.
Жуя пирог, Сэм тянется ко мне и сжимает мою руку. Я смотрю прямо перед собой и вижу “Ричмонд таймс” в рамке – подарок Мадлен на день рождения. Сэм оставил его стоять у стены. Я понимаю, что, если посмотрю на него, мое сердце разорвется в клочья.
Сэм тут же бросается к окну, услышав, как к дому подъезжает машина.
– Это она! – говорит мне он.
Стильно одетая женщина с дымчато-седыми волосами выходит из “мерседеса”, на котором ее привез водитель.
– Не понимаю, что она в тебе нашла, – говорю я с улыбкой, пытаясь немного повеселить Сэма.
Он глядит на меня и подмигивает.
– Заставь их смеяться, Бен. Это всегда работает, – говорит он и отходит от окна. – Иди вниз и встреть ее.
– А почему я‐то?
– Я ее больше десяти лет не видел.
– И что?
– Бен, иди уже.
Конечно, проще всего не спорить, а сделать, как он просит. Я выхожу на улицу, представляю себя Аннабель Уилсон. Она благодарит меня за поддержку, и я вижу, что она спокойна и сосредоточена. Она хочет узнать о нашем плане подробнее, и тут я понимаю, от кого Мадлен унаследовала свое обостренное внимание к деталям. Аннабель просит водителя подождать за домом, и мы с ней заходим в лифт.
– Как там Сэм?
– Держится.
– Он обожал Мадлен с той самой минуты, как она родилась. Точнее, мы оба обожали. Благодаря ей мы долго были вместе. Но у них есть какая‐то связь, которую я никогда не смогу разорвать.
Что‐то кровное, – говорю я, и мы выходим из лифта.
Дверь в квартиру Сэма открыта, я захожу внутрь и зову его. Он выходит из гостиной.
– Ты, смотрю, не торопилась, – говорит он Аннабель.
Она ничего не говорит в ответ, лишь раскрывает ему объятия. Он медленно подходит ближе. Когда она прижимает его к себе, он начинает плакать. Я выхожу в коридор – нужно дать им побыть вдвоем.
Через десять минут я тащу одну из двух огромных сумок из багажника Аннабель в квартиру Сэма.
– Не могу поверить, что миллион столько весит, – говорю.
Сэм и Аннабель сидят вместе за его стеклянным обеденным столом.
– Как ты пронесла сумки мимо охраны? – спрашивает он.
Она сжимает его руку и отвечает:
– Сэм, дорогой, на частных аэродромах не нужно выстраиваться в очередь, словно ты пытаешься поймать билеты на “Изиджет” до Аликанте.
Я спускаюсь вниз за второй сумкой, а когда возвращаюсь, Аннабель уже держит в руках бокал красного вина.
– Почему он потребовал оставить деньги на той же лестнице? – спрашивает она.
В инструкциях, которые отправили Сэму, сказано, что мы должны положить деньги в укромном месте – там, где прятался Билли Монро в ночь убийства Аарона.
– Как по мне, все это до чертиков жутко, – отвечает Сэм.
– Мне кажется, он знает, что это отличное место, куда легко попасть незамеченным. И так же легко оттуда уйти.
Билли написал в своих инструкциях, что мы должны оставить деньги в полночь на пешеходном мосту со стороны Баронс-Филд. Через десять минут со стороны Марнема он освободит Мадлен. Я сомневаюсь, что два этих действия произойдут одновременно, но Сэм и Аннабель не намерены останавливаться.
– Наша единственная цель – это вернуть Мадлен домой. Мне плевать на деньги.
– Как только Мадлен будет в безопасности, мы пойдем в полицию, – говорит Сэм. – И они тут же схватят Монро. Мы ведь точно знаем, с кем имеем дело.
Но у меня все больше сомнений. Точно ли мы знаем, с кем имеем дело?
Глава 51
Часы на приборной панели показывают без пяти минут полночь. Мы едем по Чизвикскому мосту, мимо нас проезжает одинокий мопед, который развозит карри проголодавшимся любителям выпить. Когда мы подъезжаем к повороту на Баронс-Филд, я сбавляю скорость. Остановившись на светофоре, я замечаю полицейскую камеру, которую установили для того, чтобы запечатлевать любителей проскочить на красный. Мог ли и Билли Монро попасть на эту камеру, когда он проезжал здесь? Думаю, да, вполне мог. Но уже слишком поздно, сейчас жизнь Мадлен зависит от нас с Сэмом.
Мы съезжаем с главной дороги на узкую тропу у реки. Проезжаем мимо последнего фонаря, и теперь в этой ночной тьме светят лишь фары моей машины. Сэм указывает на поворот направо прямо перед нами, который скрывается за разросшимися кустами. Я замедляюсь, мы еле ползем на повороте, а ветки царапают дверцу машины. Когда мы выезжаем на маленькую неосвещенную стоянку, мои шины скрипят на каменистой дороге. Загнав машину в самый дальний угол стоянки, я глушу мотор. Мы с Сэмом сидим в тишине, медленно дышим в унисон. В такой темноте я вижу лишь очертания его лица.
– Готов? – тихо спрашиваю.
– Да, – отвечает. – Спасибо тебе, Бен. Без тебя мы бы не справились.
Он сжимает мою руку.
– Мы еще не закончили.
Когда я открываю дверь, свет ненадолго падает на его лицо. Он поднимает руку под внезапным светом, но я все равно успеваю заметить тревогу в его глазах.
– Давай вернем Мадлен домой, – говорю я.
Я выхожу во тьму. Осторожно закрываю дверь, нажимаю на кнопку, чтобы открыть багажник. Парковку освещает свет из машины, я поднимаю одну из сумок. От напряжения мое тело сковывает. Сумка еще тяжелее, чем была, но благодаря адреналину в крови я вытаскиваю ее и закидываю себе на плечо, прежде чем закрыть багажник. Вместо фонарика у меня экран телефона. Я выхожу на грязную тропку, что ведет через небольшую рощу прямиком к пешеходному мосту. Бросаю взгляд через плечо и вижу Сэма: он неподвижно сидит на переднем сиденье, лицо освещает его телефон.