Когда внизу буксировали самолет Дейва Моргана в ангар для ремонта, я подумал, что это был относительно хороший день. Мы нанесли несколько ударов по врагу с некоторым очевидным успехом и сохранили все «Харриеры». Пока все наше внимание было приковано к двенадцати самолетам, возвращающимся на авианосец, над нами было еще шесть самолетов группы авиационного прикрытия с «Инвинсибла». Это еще раз подтвердило необходимость иметь «вторую палубу». Без воздушного прикрытия, находящегося в воздухе над нами, мы были бы очень уязвимы для ударов противника. А так у нас было несколько минут для дозаправки самолетов, проведения функционального осмотра и наведения порядка. Я не думал, что аргентинцы долго будут оставаться пассивными.
Пока все это происходило, мы отправили «Глэморган», «Эрроу» и «Алакрити» для артобстрела аэродрома Порт-Стэнли с моря. Как всегда я был обеспокоен той исключительной опасностью, с которой мы могли столкнуться в случае, если аргентинцам удалось бы восстановить взлетно-посадочную полосу для взлета бомбардировщиков и нанести удар по британскому оперативному соединению, маневрирующему всего в семидесяти – ста милях к востоку. Я придерживался того мнения, что систематический артобстрел бетонной взлетно-посадочной полосы с моря не даст им возможности использовать ее для взлета и посадки реактивных самолетов. Мы вполне допускали, что аргентинцы попытаются подлатать полосу с использованием щебня и цемента, возможно, утрамбованной земли для обеспечения приема и взлета транспортных самолетов типа «Геркулес» с целью эвакуации раненых и доставки грузов. Но меня это не волновало. Меня волновала опасность стремительного удара по британским авианосцам аргентинских истребителей-бомбардировщиков, и мой замысел заключался в том, чтобы довести их до такого состояния, при котором они не могли бы даже планировать такие удары с аэродрома Порт-Стэнли. Высокоскоростные боевые самолеты для взлета и посадки требуют очень гладкой и длинной полосы, и мы хотели сделать все возможное, чтобы она такой не была.
Ожидалось, что небольшая группа «Глэморгана» прибудет в район выполнения задачи, находящийся примерно в трех милях от столицы Фолклендских островов, в 16.00 по Гринвичу. Им была поставлена задача осуществлять артобстрел до самого вечера. Этот план артобстрела не нашел одобрения со стороны Нортвуда, который очень беспокоился о возможной потере эсминца УРО. Однако он стал возражать слишком поздно, когда корабли уже шли в район. Осознав, что было бы абсурдом возвращать их назад, Нортвуд с неохотой согласился.
Аргентинцы заминировали восточные подступы к Порт-Стэнли (одна из наших подводных лодок видела, как они это делали), и мой опыт старого подводника подсказывал, что подводная опасность может исходить с севера и/или с юга от минного поля. Я приказал «Бриллианту» и «Ярмуту» следовать в район на северо-восток от острова, выше мыса Беркли, и на всякий случай провести поиск подводной лодки. Такие действия могли также натолкнуть противника на мысль о возможной высадке десанта именно на этом направлении. В помощь «Бриллианту» и «Ярмуту» были выделены вертолеты «Си Кинг» с «Гермеса» для проведения продолжительной охоты с целью заставить подлодку разрядить аккумуляторные батареи. Это заставило бы ее всплыть для их подзарядки и дало бы нам возможность ее обнаружить.
Через 15 минут после ухода «Ярмута» и «Бриллианта» основные силы оперативного соединения впервые были атакованы противником с воздуха. Два самолета французского производства «Мираж III» устремились на нас из района, находящегося в ста тридцати милях к западу. Два «Харриера» находились на высоте 15 тысяч футов над Порт-Стэнли, но атакующие самолеты имели еще большую высоту. Они ринулись на «Харриеры», сверху произведя пуск одной ракеты «Матра» с радиолокационной головкой самонаведения с дальности порядка четырех миль, второй – с двух миль.
Пилоты «Харриеров», находясь в невыгодном положении, успели сделать противоракетный маневр, и ракеты прошли мимо. Они впервые заметили, как быстро пилоты аргентинских «Миражей» смогли выйти из боя на сверхзвуковой скорости. Помимо всего прочего, эта схватка имела и неприятные последствия: один из пилотов доложил, что второй «Мираж» был «Этандаром», а когда он произвел пуск ракеты, было немедленно доложено, что это «Экзосет». Британские корабли быстро развернули корабли кормой по направлению к опасности и поставили большое количество ЛОЦ. Довольно простая ошибка, но с серьезными последствиями.
Тем не менее это был самый первый воздушный бой в ходе этой войны. И хотя он закончился неопределенно, общая тактика, выбранная пилотами «Миражей» для борьбы с «Харриерами», стала ясной. Похоже, они избрали тактику патрулирования на большой высоте и атаки в подходящий момент с использованием превосходства в высоте скорости, а затем немедленный уход. Они продолжали летать всю вторую половину дня, всегда удерживая свое преимущество в высоте, но не атаковали.
Прошло 4 часа, прежде чем ВВС Аргентины в конце концов начали действовать. И это произошло против «Бриллианта» и «Ярмута», когда те осуществляли поиск подводной лодки в северо-восточном районе. Очень неприятным было то, что после всех наших усилий, четыре турбовинтовых самолета с бомбами каким-то образом все же взлетели с аэродрома Порт-Стэнли и направились в сторону наших фрегатов. Два пилота «Харриеров» – капитан-лейтенант Найджел Вард и лейтенант Майк Ватсон – поспешили их отогнать. Внезапное появление «Харриеров» заставило противника сбросить свои бомбы и быстро возвратиться на Порт-Стэнли. Но этим двум «Харриерам» предстояло еще выжить в поединке с двумя «Миражами», атакующими их на большой скорости с применением ракет, к счастью, делали они это не очень метко.
Тем временем «Глэморган» Майка Барро совместно с «Алакрити» и «Эрроу» вели обстрел аргентинских позиций вокруг Порт-Стэнли, маневрируя в четырех тысячах ярдов от берега.
Примерно в 18.30 по Гринвичу (местное время 15.30), когда солнце было еще достаточно высоко над горизонтом, высшее командование аргентинских военно-воздушных сил (как стало известно позже) решило нанести полноценный удар по британской ударной группе, на что, собственно, мы и надеялись. Для этого и был разработан план введения их в заблуждение. Они направили против нас воздушный флот примерно из 40 самолетов – группа бомбардировщиков «Канберра» при поддержке истребителей-бомбардировщиков «Даггер», «Скайхок» и истребителей «Мираж». Но только некоторые из них были обнаружены ударной группой: «Гермес» и «Инвинсибл» смогли постоянно в течение дня обеспечивать воздушное прикрытие кораблей в море к востоку от Порт-Стэнли.
Два «Харриера» 801-й эскадрильи, пилотируемые капитаном авиации Полом Бартоном и лейтенантом Стивом Томасом при управлении с «Глэморгана», были наведены на два «Миража» примерно на высоте 12 тысяч футов над северным побережьем островов. Первый ракетный воздушный дуэльный бой происходил высоко над облаками, и, к счастью, аргентинцы снова промазали. Но созданный в Америке «Сайдуиндер» Пола Бартона разорвал один из «Миражей» на две объятые пламенем части. Пилот катапультировался. Эта победа была нашим первым успехом в воздушном бою. Лейтенант Томас промахнулся своей ракетой, но ее разрыв в непосредственной близости от другого «Миража» причинил ему серьезные повреждения. Капитан Гарсия Куэрва повел свой самолет на «лечение» назад к Порт-Стэнли, но по ошибке был сбит слишком возбужденными соотечественниками. Капитан погиб. Итак, первый случай «свой-по-своему»[55] произошел у аргентинцев; им на самом деле просто не повезло, но для нас одним самолетом противника стало меньше.
Через несколько минут по нам был нанесен основной воздушный удар аргентинцев. Были обнаружены две, может быть, три группы истребителей-бомбардировщиков «Даггер» (израильская копия «Миража»). Одна группа, состоящая из трех самолетов, летящих в плотном строю, обогнула мыс и на скорости более 400 миль в час, прижимаясь к самой воде, устремилась на «Глэморган», «Эрроу» и «Алакрити». ЦКП Майка Барро начал действовать немедленно. Через несколько секунд «Глэморган» произвел пуск ЗУР «Си Кэт», которая прошла совсем рядом с целью.
«Эрроу» в отчаянии открыл огонь из своей единственной 20-мм артустановки левого борта, а у «Алакрити» было время лишь на то, чтобы выпустить несколько очередей с пулемета на мостике. «Даггеры» прорвались. Один из них открыл пушечный огонь по «Эрроу» и ранил осколками старшего матроса Айана Бритнелла, он оказался нашим первым пострадавшим. Другой «Даггер» полоснул по палубе «Глэморгана» из 30-мм пушки. И прежде чем скрыться за горизонтом со скоростью 7 миль в минуту, самолеты сбросили четыре тясечефунтовые бомбы с парашютным тормозом. Две взорвались в стороне от «Глэморгана», и еще две – за кормой «Алакрити». Никакого существенного ущерба нанесено не было.
Прямо за ними, на значительно большей высоте, два «Даггера», обеспечивающие прикрытие, атаковали «Си Харриеры» лейтенанта Мартина Хейла и капитана авиации Тони Пенфолда, находящихся на пятнадцать тысяч футов ниже. Аргентинцы проявили активность первыми, еще раз атакуя в своем стиле на большой скорости. Они произвели пуск своих ракет с дальности 5 миль. Мартин Хейл уклонился и увел свой самолет вниз, в облака на время пока у ракеты не закончилось топливо. Аргентинцы не заметили самолет Пенфолда, который внезапно зашел в хвост «Даггерам» и с расстояния в две мили произвел пуск «Сайдуиндера» прямо по направлению выхлопных газов одного из них. Мартам Хейл, возвращавшийся назад, чтобы присоединиться к воздушному бою, видел как один «Даггер» взорвался над островом Пебл. У пилота не было никаких шансов. Это был первый лейтенант Хосе Ардилес, кузен полузащитника «Тоттенхем Хотспур», для которого, я полагаю, суббота в Лондоне была менее опасной.
Некоторые «Харриеры» начали возвращаться для дозаправки, и обслуживающий персонал авианосцев «Гермес» и «Инвинсибл» напряженно работал. Часы изнурительных тренировок наконец оправдывали себя. Пилоты, некоторые весьма потрясенные жестокостью боя, оставляли свои самолеты обслуживающему персоналу и спешили вниз на послеполетный разбор, чтобы передать свой опыт другим.