Другая участь, наоборот, – уже не «кастрированная», а «кастрирующая» женщина: у нее нет пениса, но она будет его иметь, для этого достаточно лишь кастрировать мужчину… На краю бассейна группа женщин смотрит, как проходит инструктор по плаванию: «Терем выглядит неплохо, но башня в развалинах». Ах, если хотя бы желанному мужчине женщина не давала понять, что желает только его пенис, придатком которого он является!
Третья участь сопряжена с настоящим в утвердительной форме: у нее есть «он» и его атрибуты, в первую очередь, сила. Фаллическая женщина – это «железная леди»; аргентинские генералы потеряли скипетр и Мальдивы, потому что забыли об этом.
Но, возможно, самая худшая участь – это когда зависть к пенису выковывает характер… За «кислой» женщиной с мрачным выражением лица, с видом всегда неудовлетворенной жертвы угадывается обиженная девочка. Мужчины («все одинаковые», что можно перевести так: «У всех он одинаковый») представляют первый момент притязания; скрыто анализ высвечивает мать, ненавидимую за то, что не дала единственно ценное и стоящее…
Запрещенный
См. Эдипов комплекс
Идеальная самость
См. Сверх-Я
Идеальное Я
В случае мегаломании, как, например, у Чаушеску, «Гения Карпат», который переписывал историю Румынии, смешивая ее с элементами собственной генеалогии и генеалогии Наполеона, принявшего корону из рук папы и провозгласившего себя императором, мы видим, что ничто уже не отличает идеальное Я от Я. Одно Я непрерывно полностью покрывает своим триумфом другое Я. Даже если мы не покоряемся его культу личности, идеальное Я, это дитя Нарцисса, оставаясь неизвестным героем или диктатором, живет тайно в сердце каждого из нас. Оно ограничивает свою экспансию не больше, чем время, пространство или любое другое ограничение: Я, полностью занятое своими героическими идентификациями*, – это Оно*, не ведающее себя, в то время как его желания* исполняются. Чувство всемогущества становится «океаническим», уподобляясь самому примитивному нарциссизму. Являясь наследником первоначальных форм Я – Я-удовольствия, не терпящего никаких препятствий на пути своего удовлетворения, Я формируется не само по себе. Мы представляем себе маленького ребенка, глядящего в зеркало-отражение* своих родителей, и узнающего в себе если не «Гения Карпат», по крайней мере, Его Величество Младенца.
Идентичность,
См. Бисексуальность, Рамки, Равнодушие, Я, Нарциссизм
Идентификация (инкорпорация)
Перед тем как стать неотъемлемой частью психоанализа, «идентификация» входила в понятийный аппарат общей психологии. Любому наблюдателю, даже не особо внимательному, никогда не составляло труда заметить, если не у себя, то, по крайней мере, у других заимствование, перенимание, повторение привычек и некоторых особенностей матерей, отцов, лидеров, друзей… начиная с деталей в одежде и вплоть до, к примеру, копирования черт характера и манеры говорить. Нередко можно услышать: «С годами ты все больше становишься похожим на свою мать!». Чем точнее интерпретация, тем она более «дикая». Патология идентификации, при которой похожее уступает место идентичному, может стать частью публичной жизни, как в случае «двойников» Элвиса Пресли, каждый год собирающихся праздновать годовщину «Короля».
Психоанализ не довольствуется лишь подчеркиванием бессознательного измерения процесса, касающегося первых идентификаций, несомненно, самых глубоких, самых незыблемых; психоанализ утверждает, что Я сформировано именно из идентификаций и ни из чего другого: Я есть не только другой, но и другие. Я формируется на основе идентификаций с близкими, родственниками во время первых объектных отношений. Идентификация не является простой имитацией, помещение вовнутрь является одновременно и трансформацией, и присвоением. Как это происходит? Страдающий анорексией* младенец, из последних сил отказывающийся проглатывать предлагаемую ему пищу, показывает в негативе, что вначале психическое движение идентификации не отличается от соматического процесса приема пищи. То, что один отвергает, другой (удовлетворенный младенец) принимает: «Я есть грудь» (следовательно, я существую). Идентификация, прежде всего, есть инкорпорация, а инкорпорация является прототипом всех последующих интериоризаций. Идентификация – это присвоение как хорошего, так и всего остального, что нравится и любимо. Стремиться стать, быть тем, кем ты хочешь, если не можешь обладать, иметь. Идентификация является остатком и отзвуком любви.
Импотенция
См. Кастрация
Инкорпорация
См. Каннибалическое, Идентификация, Оральный
Интерпретация
Сон ее взволновал, и она не могла сказать почему, все было невинным в образе этого школьного двора, где мальчики и девочки гонялись друг за другом, где она, не задумываясь, билась, чтобы защитить свою территорию… Ассоциации ведут ее к детским играм, к удовольствию «схватки» со своим отцом. Она беспокоится, испытывает легкую тревогу; она абсолютно уверена в том, что никогда ее «обожаемый папа» не сделал ни одного жеста… было много разделенной любви, конечно, но ничего такого, что…
– (Психоаналитик) Но это не мешает видеть такие сны…
Интерпретация является единственным актом, который может совершить психоаналитик. Между двумя лагерями: с одной стороны – желание* (бессознательное), с другой стороны – защита или сопротивление* – она всегда выбирает первый. Слово, которое звучит как помощь, чтобы могло высвободиться то, что ищет выхода, выражения.
Если интерпретация слишком приближается к объяснению, она теряется. Ее приверженность к двусмысленности, к тайне, к острому словечку направлена на то, чтобы прежде всего сохранять доступ к будущему смыслу. Психоаналитик не знает – если только он не услышал – как максимум, он угадывает. Лишь последующие ассоциации анализанда могут подтвердить или опровергнуть предложенную интерпретацию, и это всегда указывает на реальную динамику, когда мысль идет в том направлении, о котором аналитик даже не помышлял. Какие-то «блестящие» слова могут потерпеть полную неудачу, в то время как «незначительное» слово, от которого интерпретирующий мог бы с тем же успехом и воздержаться, способно произвести потрясающий эффект.
Тому, к которому обращена интерпретация, она сообщает, что его слова несут смысл, неизвестный ему самому, она «проявляет чуждое в сердцевине интимного» (Федида). Ее действие является «объективно» преследующим и, в некотором смысле, преступным – она озвучивает то, о чем не говорят. Тем более, если не соблюдаются условия ее произнесения. Неправильная интерпретация – это просто жестокая и болезненная атака, если только она не остается неуслышанной и в то же время испорченной из-за того, что была предоставлена слишком рано.
Психоанализ не обладает монополией на интерпретацию: что же тогда составляет ее самобытность? Это тот опыт, которым не владеет ни философ герменевтики, ни историк, ни искусствовед…, опыт настоящего переноса*. Из слов интерпретации сила переноса создает акт, жест, являющийся как бы продолжением сновидения.
Инфантильная сексуальная теория
См. Кастрация, Отец, Фаллос
Инфантильная сексуальность
Что означает сексуальное? Самое используемое в психоанализе слово одновременно является и самым загадочным. Человеческая сексуальность эмансипировала не только в том, что касается инстинктивной целенаправленности, связанной с воспроизведением, в ней также присутствует отказ подчиняться примату гени-тальности. Определить инфантильную сексуальность как «догенитальную» было бы недоразумением, ибо она является лишь первым этапом, завершающимся достижением пубертатной сексуальности. Инфантильная сексуальность подобна бессознательному, у которого нет возраста, и так же, как бессознательное, инфантильная сексуальность игнорирует время. Временем и местом ее рождения является детство, и все же она не смешивается с детской сексуальностью. Инфантильная сексуальность не является прелиминарной сексуальностью, предварительными ласками, даже если «прелюдии»* полностью обязаны ей. Это сексуальность другого рода, не «конформная», всегда чуждая, беспокоящая и захватывающая. Фантазм* является ее элементом и не существует такой человеческой деятельности, которой не удавалось бы ее возбудить.
Генитальная сексуальность знает свою цель, а именно коитус, в то время как инфантильная сексуальность полиморфна, умножает половые органы, полна желаний*, не преследуя никакой цели, можно сказать, она толком не знает, чего хочет, – одни лишь бесконечные желания. Мы знаем, что она связана с оральностью*, при которой главной эрогенной зоной является рот, и с анальностью* и анусом, но ее сила превращения не инвестирует только лишь отверстия, каждая частица кожи служит фантазму, каждое ощущение хочет лишь удовлетворить желание, и даже интеллектуальная деятельность не защищена от ее воздействий.
Все это не остается без последствий. Поскольку инфантильная сексуальность ни с чем не считается и всего касается, воспламеняет костер из любых щепок с риском разрушить все, что ее стимулирует, и только лишь потому, что ей скорее доставляет удовольствие дробить все на части, чем выдумывать новые формы, инфантильная сексуальность задевает наш конформизм, цензуру и наше разумное спокойствие. Ее вытеснение* подпитывает тревогу*, а неудовольствие множит симптомы*. Психическое здоровье обязано ей всем, болезнь тоже.
Инцест (инцестуозное желание)
«Не совокупляются с теми, с кем едят из одной миски». Народность На, живущая в Китае близ Гималаев, не придает никакого значения супружеским обязанностям, позволяя проявление полной сексуальной свободы, и все же к инцесту он