ли все зубы. Она стала покровительницей стоматологов и изображается держащей зуб.
Так как оконные проемы остаются готическими, то витражи Буша в южном трансепте Меца словно позволяют выглянуть из Средних веков в светлую эпоху Возрождения. Это одни из лучших витражей Франции, они относятся к поворотному моменту в истории европейских стилей.
В апсиде собора, завершенной в XVI веке, также есть витражи Буша и еще два витража Шагала на северной стороне. На алтарном возвышении — подлинное кресло основателя собора, святого Климента, вытесанное из античной римской колонны. В сокровищнице Меца — масса средневековой скульптуры, в том числе копия луврской статуи Карла Великого верхом на коне.
Нарбонна
✣
В соборе Нарбонны ощущается печаль, хотя его называют южным Бове. Хор без нефа, западная стена сырая и незаконченная, фасад нависает сухопарыми контрфорсами над бездомными кошками и припаркованными машинами. Одинокий хор возносится над городом, издали напоминая танкер, выброшенный на берег.
Когда-то Нарбонна была важным городом. Во времена Древнего Рима Галлия называлась Gallia Narbonensis, и именно здесь в 313 году появился первый официальный храм — в тот год, когда Константин узаконил христианскую веру. В 1268 году папа Климент IV — сделавший карьеру местный паренек — решил, что его родной город должен превзойти красоты Иль-де-Франса. Климент IV даже прислал из Рима краеугольный камень для собора Нарбонны.
Строительство хора началось в 1272 году, всего через 20 лет после того, как заложили собор в Бове, и до того, как там произошло обрушение. Проект, возможно, вышел из мастерской пикардийца Жана Дешана, работавшего над собором в Каркасоне. Хор в храме в Нарбонне завершили в 1332 году — и больше, за исключением двух квадратных башен на западе, ничего построено не было. Для нефа пришлось бы снести городскую стену, что на юго-востоке Франции в те дни считалось неразумным. Так что собор в Нарбонне — это только хор, хоть и прекрасный.
Снаружи собор представляет собой сплетение двухуровневых аркбутанов — они будто гимнасты, выполняющие разминку у стены. Окна — это последнее слово пламенеющего каменного ажура. Внутри высота хора уступает только соборам в Бове и Амьене. Хор узкий настолько, что напоминает башню. Окна клерестория чрезвычайно длинные, часть их простых витражей сохранилась со времен постройки. Но их явно создавали мастера, знакомые с готическими конструкциями Северной Франции и привыкшие соревноваться друг с другом.
Под окнами в апсидальной капелле Девы Марии — остатки алтарного ретабло, варварски разрушенного в годы Великой французской революции, но по-прежнему великолепного. Оно состоит из фресок и горельефов, включая сцены Страшного суда со всеми подробностями. В центре — дивная алебастровая Мадонна с младенцем, волосы у нее убраны по моде XIV века. У ее ног разверзается чудовищная пасть, олицетворяющая наказание, которое ждет всех непокорных — прощение в Нарбонне не котируется. Напротив Мадонны — гробница местного кардинала с плакальщиками вокруг основания: она относится к раннему ренессансу.
Нарбонна: уста адовы
Хор Нарбонны заполнен скамьями XVIII века, а ретабло создано в 1694 году мастером французского барокко Жюлем Ардуэн-Мансаром. В день моего посещения там проходил чудесный фестиваль местных гильдий, на котором звучал концерт для флейты Баха. После этого члены гильдий устроили красочный парад фермеров, виноградарей, сыроделов, свиноводов и даже торговцев улитками — все в средневековых костюмах и со знаменами. Они прошли по городу, воскрешая средневековый Лангедок.
Несмотря на то что в соборе Нарбонны нет нефа, на его территории прекрасно сохранились здания архиепископства. Клуатр создает мощный контраст с собором в соседнем Арле: массивные контрфорсы и никаких украшений за исключением водостоков в виде ехидных горгулий. В сокровищнице в подвале хранится великолепный фламандский гобелен с картинами Сотворения мира, сотканный из шелка и золотой канители.
Париж, Нотр-Дам
✣✣✣✣
Нотр-Дам-де-Пари оспаривает у римского собора Святого Петра роль оплота христианства. Мне сложно постичь его индивидуальность. Его не окружает аура парижского романтизма, скорее наоборот: он похож на суровую престарелую тетушку, у которой ни волосинки не выбивается из прически. Сколько бы раз я ни бывал в Париже, мне всегда казалось, что она смотрит на меня через свое пенсне, готовая отругать за плохое поведение.
Нотр-Дам: готическое изящество на Сене
Но это я так, между прочим. То, сколь огромное место Нотр-Дам занимает в сердцах людей, стало ясно в апреле 2019 года, когда в нефе собора начался пожар. Не только Франция — весь мир взирал на это в ужасе. Катастрофа продемонстрировала, сколь важны соборы для общества, вне зависимости от принадлежности тех или иных его представителей к христианской вере. Нотр-Дам олицетворяет собой Францию, и скорбели тогда все. Оказалось, что сильнее всего пострадала крыша над нефом, был уничтожен шпиль XIX века, который создавали взамен уничтоженного во время Великой французской революции — тот сочли «противоречащим равенству». Все вполне можно восстановить.
Храм на острове Сите на Сене появился еще в VI веке, когда Хлодвиг перенес сюда столицу из Лана. В 1163 году епископ и ученый Морис де Сюлли начал перестраивать храм в том же новом готическом стиле, что и аббатство Сен-Дени за пределами города. Работы ускорились при Филиппе Августе (1180–1223), поскольку нельзя было допустить, чтобы лучший собор Франции был не в Париже. Свод нефа высотой 35 метров должен был стать самым высоким на тот момент, и, видимо, неф брал за основу старый романский план.
Собор возводили в такой последовательности: новый хор строили в шестидесятых годах XII века, он был освящен в 1182-м, а неф начали возводить уже в девяностых, так что он подобен Шартрскому собору, где постройка также сделала переход от романского стиля к готике. Западный фасад Нотр-Дама с его башнями был закончен в двадцатых годах XIII века, а трансепты в стиле лучистой готики добавились чуть позднее в том же веке. Позднее неф был перестроен, чтобы увеличить размер клерестория, а хор замкнули капеллы между контрфорсами.
У Парижа непростая судьба, так что Нотр-Даму пришлось серьезно пострадать. Он был осквернен во время Великой французской революции, а затем был заброшен и запущен настолько, что власти начали обсуждать его снос. Спасение пришло неожиданно. В 1831 году роман Гюго «Собор Парижской Богоматери» (на английский название романа перевели как «Горбун Нотр-Дама» (The Hunchback of Notre-Dame) поведал историю безнадежной любви двадцатилетнего звонаря Квазимодо к шестнадцатилетней цыганке Эсмеральде. Собор стал практически персонажем романа. Популярность книги породила кампанию по реставрации храма, которую начали в 1844 году Виолле-ле-Дюк и Жан-Батист Лассю. Тем, кто сейчас высмеивает современных спасителей старинных зданий, не стоит забывать, чем мы обязаны спасителям прошлого.
Сегодня собор кажется настолько привычным, что легко забыть о различных этапах его строительства. Западный фасад и другие западные части сохраняют романскую основательность, тогда как видимый с востока готический фасад подобен пришвартованному галеону с мачтами и рангоутами контрфорсов. Высокий шпиль над средокрестием Виолле-ле-Дюка вносил вклад в общую уравновешенность. После утраты шпиля в пожаре 2019 года и прозвучавших предложений заменить его чем-то более современным Национальная ассамблея мудро проголосовала за точную копию.
Для тех миллионов, что никогда не заходили внутрь, Нотр-Дам — это его западный фасад. Его называли «гробницей романского стиля и колыбелью готики». Он лишен взлетающих стрельчатых арок: вертикальность создается исключительно благодаря концентрации округлых арок. Две башни собора охраняют изящную розетку над тремя входными группами первого этажа — все сделаны из золотистого известняка. Эти порталы похожи, но не одинаковы и состоят из множества арок, обрамляющих тимпаны, каждый из которых немного отличается от остальных, причем один из них — треугольный.
Правые врата, посвященные святой Анне, — самые ранние: они сохранились от перестроенной предыдущей церкви, и скульптуры на них более строгие и стилизованные. На тимпане центрального входа — ничем особо не примечательный Страшный суд. Осужденные на вечные муки одеты и образуют спокойную очередь — хотя, возможно, это дело рук Виолле-ле-Дюка. Фигуры на барельефе Воскресения напоминают скорее об ар-нуво, чем о XII веке, как и некоторые статуи в нишах. Тем лучше: больше разнообразия.
Второй ярус над вратами состоит из изображений царей Иудеи, отреставрированных после того, как революционеры обезглавили их просто за то, что они были какими-то монархами. Ажур розетки прекрасен — и есть сведения, что камня по отношению к стеклу в нем меньше, чем в любом другом храме. По бокам находятся два стрельчатых окна под готическими арками. Каждая из башен — в разрезе простой квадрат, на каждой стороне башни есть по две открытые стрельчатые арки на каждой из сторон. Они покрыты орнаментом «боллфлауэр» (цветок с шариком в центре). Несмотря на все реставрации, западный фасад идеально гармоничен.
Если снаружи Нотр-Дам отличается пропорциональностью, то интерьер, по словам писателя Стэна Перри, «сплошной шум и сумятица… впечатление средневекового тематического аттракциона». Неф мрачен и довольно узок. Романские колонны уходят к средокрестию, и коринфские капители и травеи трифория образуют мощную горизонтальную линию. Более поздний клересторий пытается рассеять сумрак, разворачиваясь в трансепты с витражами в стиле лучистой готики. Здесь собор выходит на свет, и розетка южного трансепта вращается сине-красным колесом.
Собор и правда загроможден, словно парк аттракционов, где главная тема — Дева Мария. Однако это загромождение высокого класса. Панели хора XIV века превосходны, включая трогательную сцену