Через четыре года после этого Гиберти поручили сделать еще одни двери — восточные, со сценами из Ветхого Завета, которые он завершил в 1452 году. Здесь вместо медальонов Гиберти расположил фигуры среди классических зданий и буйной растительности. Контраст между двумя дверями одного автора заставил историков назвать их мостом между Средними веками и Возрождением. Микеланджело считал их «вратами рая», Джорджо Вазари — «величайшим из шедевров». Сейчас в баптистерий ведут копии этих дверей, но главное то, что их можно увидеть с улицы в любое время. Оригиналы находятся в музее Дуомо («Опера-ди-Санта-Мария-дель-Фьоре»).
Флоренция: колокольня Джотто с куполом Брунеллески
Сам собор был заказан в конце XIII века городом, который рвался продемонстрировать свою значимость. Флоренция следом за Константинополем и Ахеном назовет себя Новым Римом, а ее собор размерами будет соперничать с собором Святого Петра в Риме. Проект был подготовлен мастером Арнольфо ди Камбио, и в 1296 году началось возведение стен из многоцветного узорчатого мрамора в пизанском стиле. Арнольфо умер в 1310 году, и работы шли медленно, пока в 1334 году в город не приехал стареющий Джотто.
После перерыва, вызванного черной смертью, в 1348 году наконец-то начались работы в самом храме, первыми появились восточная апсида и капеллы. Снаружи использовались те же зеленые, розовые и белые мраморные плиты, что и для баптистерия и колокольни. В 1418 году встала задача доработать громадное пустое пространство, оставленное над средокрестием: собор должен был увенчать самый большой в мире купол.
Самым важным для Джотто был не столько собор, сколько новая колокольня — опять-таки с мраморными панно, однако к моменту смерти мастера в 1337 году собор вознесся всего на два яруса. Проект завершил Андреа Пизано, использовавший декоративные приемы готики. На ромбовидных панно — герои новой учености: Диалектика, Гармония, Грамматика, Логика, Музыка и Поэзия; с ними вместе стоят добродетели: Благоразумие, Вера, Надежда, Умеренность и Стойкость. Колокольни было принято строить отдельно от основного здания, чтобы они не повредили храму, если обрушатся под весом колоколов. Флорентийская стала также каталогом интеллектуальных символов, иллюстрированных весело и изящно.
От готики к ренессансу: двери Гиберти в сравнении
Пространство сочли слишком широким для воздвижения лесов, а предложения заполнить место гигантской колонной или даже кучей земли признали не слишком удачными. В итоге конкурс выиграл Филиппо Брунеллески (1377–1446) и его план купола с двойной оболочкой, который после нескольких лет критики и споров в 1436 году все-таки был осуществлен. Шлемовидный купол покрыли красной черепицей и добавили белую фонарную башенку, якобы спроектированную молодым Леонардо да Винчи. С того времени этот купол служит символом флорентийского Возрождения.
Тем временем западный фасад уже долго оставался незаконченным. Только в 1887 году был принят проект, автором которого стал Эмилио де Фабрис: он хотел сохранить стиль существующего здания, но вместо этого утяжелил его и сделал более вычурным — англичане назвали бы его викторианским. Санта-Мария-дель-Фьоре, как и Миланский и Кельнский соборы, следует считать примером медиевизма XIX века.
Все знают, что интерьеры флорентийского Дуомо разочаровывают. Джон Рёскин высказался с присущей ему суровостью, заявив, что ни одно здание такого размера не могло бы «хорошо скрывать свою величину и упускать все преимущества своей масштабности». Арки стрельчатые, своды нервюрные. Залы мрачные. Простая стрельчатая арка отмечает средокрестие. Над головой — расписанная Вазари и Цуккаро внутренняя поверхность купола Брунеллески. Восторгаться таким интерьером трудно.
Можно перечислить несколько приятных элементов. Суточные часы, расписанные Паоло Уччелло в 1443 году, установлены на внутренней стене западного фасада: на них изображено четыре таинственных лица, по одному в каждом углу. В северном приделе — чудесная фреска с всадником, англо-итальянским кондотьером сэром Джоном Хоквудом (1320–1394), также работы Уччелло. В остальном разве что красивый мраморный пол, несколько витражей Донателло и возможность увидеть купол Вазари оправдывают очередь на вход. Лучше пойти в музей Дуомо, куда переместили многие из сокровищ собора, включая «Флорентийскую Пьету» («Пьету с Никодимом») Микеланджело и очаровательный органный балкон Донателло.
Флоренция, Сан-Лоренцо
✣✣✣
Сан-Лоренцо: благопристойный классицизм
Сравнение между флорентийским Дуомо и прежним городским собором Сан-Лоренцо получается таким же, как для ранних и поздних дверей баптистерия у Гиберти. В обоих случаях виден переход города в эпоху Возрождения в XV веке. Здесь возможность сопоставления также оказалось в руках одного человека, Филиппо Брунеллески. В Дуомо ему пришлось следовать проекту своего предшественника Арнольфо, а вот в Сан-Лоренцо он мог не сдерживать новый классицизм.
В 1419 году Брунеллески поручили заменить старый собор храмом и усыпальницей его новых покровителей, Медичи. Видимо, в деньгах его не ограничивали. Для работы над храмом Медичи пригласили сначала Брунеллески, а затем — Микеланджело (1475–1564), но когда последний в 1518 году начал проектировать западный фасад, влияние и богатство семейства уже пошли на спад. Внешнее оформление так и не было закончено, и потому собор производит странное первое впечатление — какая-то голая стена из необработанных валунов. Хотя возможно, как сказал Антонио Гауди в Барселоне, «заказчик не спешит».
Указания к строительству Брунеллески получил одновременно с началом своей работы над Дуомо. Храм должен был состоять из классического помещения с двумя приделами, восточным алтарем и трансептами — все из мягкого серого камня «пьетра серена». Геометрический модуль для секций приделов — квадрат, а для аркад нефа — двойной квадрат. Плитки пола — белая и серая клетки, потолок кессонный.
Призрак задуманного Микеланджело западного фасада покрывает стену изнутри в виде арки, обрамляющей балкон и три двери. В остальном неф пуст, не считая алтарных картин и двух великолепных кафедр Донателло. После посещения Сан-Лоренцо возникает ощущение, что Возрождение пришло, но толком не поняло, что делать дальше.
Для большинства посетителей неф становится прихожей на пути к главным сокровищам храма — капеллам Медичи. Первая примыкает к северному трансепту: это Старая сакристия (ризница) Брунеллески: идеальный куб с белыми стенами, арками, пилястрами и немногочисленными деталями. Она символизирует Землю и увенчана полусферой, обозначающей небеса. Алтарь — это ризница в миниатюре, а созвездия на его куполе, по-видимому, датируются 6 июля 1439 года: тогда был положен конец Великой схизме между восточным и западным христианством. Круглые панно в ризнице, называемые тондо, принадлежат Донателло. Гробницы выглядят как простые коробки, без всяких украшений.
Микеланджело. Задумчивый Лоренцо Медичи
Чтобы попасть в Новую сакристию Микеланджело и Капеллу принцев, раньше можно было просто пройти через трансепты. Теперь посетителям приходится выходить из храма, огибать здание и идти к новому входу с новым билетом. Храм превращается в музей, а из клуатра можно попасть в великолепную библиотеку Лауренциана, также созданную Микеланджело и требующую отдельного посещения.
Сакристия Микеланджело была спроектирована в 1520 году, спустя столетия после Брунеллески, и выполнена в стиле маньеризма. Пилястры перестраиваются, и возникает ощущение движения, предвосхищающее барокко. Содержимое неполно: всего три гробницы не очень известных Медичи и всего два саркофага. При всей своей пустоте это несомненно самый впечатляющий зал во всей Флоренции.
Фигуры на надгробиях создал Микеланджело в 1550-х годах на пике своего мастерства, хотя вскоре ему предстояло бросить стройку и отправиться в Рим. Одно надгробие — это Джулиано Медичи, изображенный как человек действия, между лежащими фигурами Дня и Ночи. Второе — Лоренцо Медичи (не тот, что «великолепный»): он сидит, задумчиво поддерживая голову, между Утром и Вечером. Мышечная энергия полулежащих Дня и Ночи контрастирует с напряженными лицами, но наиболее интересна задумчивая поза Лоренцо, предположительно вдохновившая Родена на его «Мыслителя». Третье надгробие, увенчанное Мадонной с младенцем руки Микеланджело, не менее прекрасно.
Рядом с этой сакристией находится высокая Капелла принцев: ее красночерепичный купол соперничает с Дуомо на городском силуэте. Здесь мы перескакиваем на полвека вперед, в 1602 год. Зал больше двух ризниц, а его стены и пол полностью выложены цветным мрамором, напоминая пазл. В стенных нишах — саркофаги, которые так и не были использованы, ниши для скульптур пустуют. Все кажется чрезмерно пышным: демонстрация блекнущего великолепия и растраченного богатства. Микеланджело уехал, не получив денег. Эпоха расцвета Флоренции заканчивалась. Последние Медичи говорят «прощайте».
Лукка
✣✣
Жителям Лукки случалось просить приезжих не рекламировать их город, чтобы о нем не узнало слишком много народу. Но можно не беспокоиться. Во время моего последнего визита его средневековые башни, храмы, дворцы и улицы выглядели так, будто в XVII веке кто-то прикоснулся к ним волшебной палочкой, запер ворота и тихо удалился.
Гордо-независимая Лукка насладилась минутой славы, когда Наполеон ненадолго стал королем Италии (1805–1814) и объявил свою сестру Элизу принцессой и правительницей. Эта просвещенная женщина подарила городу мудрое правление, образование, искусства и уважение к его истории — все те блага, которыми он хвалится и сегодня.
Лукка: пизанский западный фасад
Лукка: надгробие Иларии дель Карретто
Собор Лукки, как и большинство романских храмов города, перестраивался по кусочкам начиная с XI века. Колокольня датируется 1070 годом, так что ее постройка заметно опередила западный фасад XIII века, поскольку правая травея собора имела дефект. Она более узкая, чем другие арки, что придает фасаду почти комическую асимметричность. На одном из арочных пилонов — редкое изображение критского лабиринта, более раннее, чем в Шартрском соборе. На надписи — похвала критянину Дедалу и напоминание о легенде, гласящей, что все входящие в лабиринт погибнут, за исключением Тесея, которому поможет нить Ариадны.