С западной стороны собор ничем не украшен, он как будто повернулся спиной к склону, ведущему к Алькасару. Восточный фасад совершенно другой, и на его апсиду и капеллы лучше всего смотреть с угла Пласа-Майор, особенно при ночной подсветке. Отсюда они кажутся зарослями готических пинаклей, которые ярусами идут к крыше апсиды. Окна простые, с полукруглыми арками, оттуда открывается вид на тонкие ели вокруг фундамента. Во время строительства леса могли брать в аренду зрители корриды, проходившей внизу на площади.
Интерьеры Сеговии демонстрируют, насколько стойким было влияние французской готики в средневековой Испании. Эти произведения де Онтаньонов — настоящие этюды готических вертикалей. Стройные колонны возносятся вверх, где взрываются паутиной реберных сводов из теплого песчаника. Напоминая английские веерные своды того периода, они головокружительно разлетаются на север, юг, восток и запад. Когда я там находился, эффект от этих сводов усиливала музыка Альбинони, заполнявшая приделы.
Планировка собора нисколько не французская. В Испании принято, чтобы неф был заполнен закрытым хором и алтарем, а миряне оттеснены в приделы. Когда устанавливались эти элементы, ренессанс уже вышел на первый план, хотя сами кресла хора были перенесены из старого собора. Алтарь охраняют три красивые бронзовые преграды, а над ним возвышается барочное ретабло итальянской работы 1768 года.
В приделах и амбулатории собора находятся 18 капелл, почти все они барочные и имеют искусные бронзовые преграды. В южном приделе можно увидеть зловещую капеллу Снятия с Креста. Сцены снятия расположены вокруг сверхреалистичного скульптурного изображения Христа работы мастера барокко Грегорио Фернандеса (1576–1636) — обнаженного, с одной только тряпицей на чреслах. Кровь струится отовсюду, глаза остекленели, ногти и зубы — как настоящие. Дети, должно быть, пугаются. Многие художники, включая Гольбейна, изображали труп — но мало кто со столь страшной детализацией.
Стилистический контраст обнаруживается за массивными дверями в северном приделе: это капелла Святого Причастия. В ее алтаре установлено барочное ретабло испанского мастера Хосе Чурригеры (1665–1725). Резные занавеси раздвигаются, открывая Христа в момент благословения. Его сопровождает команда мальчишек, резвящихся в зарослях, обнаженных и дудящих в трубы.
Клуатр Сеговии перенесен из старого собора, камень за камнем, и пышно отстроен в два этажа. Из клуатра можно попасть в капитул с кессонным потолком и великолепной выставкой фламандских гобеленов, относящихся к тому периоду, когда Фландрия еще находилась под властью Испании.
Сеговия: ребра свода над амбулаторием
Севилья
✣✣✣✣✣
Последний раз я любовался Севильским собором ночью с крыши соседнего отеля. Высвеченный на фоне черного неба и словно пылающий, он потрясал. Это здание — аристократ готической архитектуры — демонстрирует все значимые периоды испанской истории, от мавританского стиля через готику к высокому барокко. Собор высится над столицей Андалузии, прославленной во времена Древнего Рима как родина двух великих императоров, Адриана и Трояна. После краха империи первая церковь, по-видимому, перешла к вестготам в 441 году и в какой-то момент стала мечетью после мавританского вторжения в 712 году. Ее перестроили предположительно в 1184 году. В 1248 году, после Реконкисты, мечеть превратили в собор.
В 1401 году церковные власти сочли, что город достоин не просто перестроенного из мечети собора, как в Кордове, а совершенно нового здания. Судя по записям, каноники сказали: «Давайте построим такой храм, что люди сочтут нас безумцами». Они создали церковь, которая первой из всех могла соперничать вместимостью с константинопольской Айя-Софией и собором Святого Петра в Риме. Затраты были астрономическими: местным священникам пришлось отдавать половину доходов в качестве налога. Строительство продолжалось до конца XV века и правления Фердинанда и Изабеллы, как раз до того времени, когда началось формирование ренессанса как стиля. К XVI веку Севилья стала главным портом для Нового Света и могла себе позволить траты.
Собор перестраивали, не изменив планировку мечети, чем отчасти объясняется его необычная ширина. Фрагменты мечети сохранились во многих местах, заметнее всего они в бывшем минарете или башне Хиральда. Остальная часть храма — множество церквей в одной: когда-то там было 80 капелл. Говорят, что в конце XIX века здесь служили 50 месс в день.
Севилья: вид на Патио-де-лас-Наранхос через мавританскую Пуэрта-дель-Пердон
Севилья: гробница Христофора Колумба
Снаружи собор оценивать сложно: каждый фасад — это отдельное произведение. В здании девять главных порталов и шесть меньших. Самый известный восточный фасад на главной площади представляет собой каталог испанской архитектуры. В нижней части Хиральды можно разглядеть вестготские и мавританские элементы, а пять верхних ярусов были надстроены в 1568 году в классицистическом стиле. У портала Палос, зажатого между Хиральдой и Капилла Реал, находится чудесный тимпан 1520 года с Поклонением волхвов. Волхвы похожи на первооткрывателей Нового Света.
Продолжая двигаться вокруг собора, мы попадаем на Пласа-дель-Триунфо — к Севильскому королевскому дворцу. Здесь вся северная стена собора относится к XVI веку, а его центром служит Пуэрта-де-ла-Лонха: созданная в XIX веке архитектором Альберто Касановой отсылка к пламенеющей готике. Следуя на запад, мы попадаем к главным входам, посвященным Крещению, Вознесению и Рождеству Христа с соответствующими скульптурными барельефами.
Ночной силуэт Севильи
Севилья: главный алтарь с тысячей скульптур
С южной стороны собор выглядит совершенно иначе. Частично его занимают здания старой мечети, включая чудесный Патио-де-лос-Наранхос. В его стене находится мавританская арка — Пуэрта-дель-Пердон, надежно охраняемая скульптурными святыми. Я представляю себе этот двор, заполненный хвастливыми конкистадорами, спустившимися с кораблей с дарами в виде американского золота, чтобы возблагодарить своего святого покровителя за благополучное возвращение.
Внутри храм ошеломляет. Пройти по нефу и четырем приделам (которые сами по себе нефы) Севильского собора — значит оказаться на вершине готики. Пучки колонн уходят к стрельчатым аркам и реберным сводам. Свет врывается в высокие окна и заливает полы и стены яркими красками. Алтари со свечами прячутся в укромных капеллах. Однако все это — просто сосуд, фон для демонстрации богатства Испании XVI века. Повсюду позолоченные ограды, стены с религиозной живописью, Христос в муках, святой в экстазе.
Посетителю стоит попасть в пространство между хором и алтарем, а затем уже идти дальше. Решетки, разделяющие эти два помещения, — прекрасные образчики ренессансной ковки. Хор относительно сдержан (по крайней мере внутри), хотя два его органа — это великолепные работы барочных столяров.
Алтарь совершенно иной. Начиная с 1482 года в нем находится самая поразительная алтарная преграда Европы — шедевр фламандца Пьера Данкарта, на который ушла вся его жизнь. В золотых рамах (считается, что их общий вес равен трем тоннам) 36 панно с тысячей миниатюрных скульптур показывают библейские сцены. Каждое панно заслуживает того, чтобы снять его и рассмотреть отдельно, словно страницы средневекового служебника.
Окружающие капеллы кажутся бесчисленными: похоже на гигантский церковный торговый пассаж. Нам остается только идти вдоль него, изучая товары, впечатляясь или утомляясь их пышностью. Капилла Реал к востоку от алтаря представляет собой практически самостоятельный храм. Его убранство — это необузданный ренессансный маньеризм, где от пола до потолка узоры и фигуры теснятся, требуя внимания. Центром капеллы служит статуя Мадонны, похожей на королеву (а Иисус наряжен, словно испанский инфант). В капелле находится гробница Фердинанда III Кастильского (пр. 1217–1252), освободившего Севилью в 1248 году (не путать с более поздним Фердинандом, супругом Изабеллы).
Вечная беседа: готика и барокко
Остальные капеллы, ризницы, сокровищницы и залы образуют экспозицию истории испанского искусства. На преградах и стенах висят работы Мурильо, Сурбарана, Гойи и других мастеров. Привлекает внимание гробница Колумба, возвращенная из Гаваны в конце XIX века, с фигурами деятелей, символизирующих Арагон, Кастилию, Леон и Наварру. В 2003 году анализ ДНК снял все сомнения в подлинности останков. В капелле Святого Антония висит величественный Мурильо, как и в капитуле с овальным куполом, построенном Эрнаном Риусом Младшим (1514–1569), еще одним мастером испанского Возрождения. В Сакристиа Майор XVI века — поразительный трехуровневый купол на колоннах, заполненных резьбой платереско. На первом уровне ад, а в небесном центре мы представляем себе Севилью.
Толедо
✣✣✣✣✣
На знаменитом изображении 1600 года кисти Эль Греко Толедо призраком поднимается из реки Тахо в пылающее небо. Если сегодня смотреть на город с той же точки, он выглядит очень похоже. Древние мосты и стены толпятся на склонах, а над ними высятся собор и замок. Ночью эти два здания, единственные подсвеченные, сияют во тьме, словно воспаряя в небеса.
Толедо освободил от мавров Альфонсо VI, король Леона и Кастилии в 1085 году, и городскую мечеть приспособили под христианские богослужения. Это привело к спорам о том, следует ли там принять католический обряд или же сохранить верность мосарабским христианам, которые жили и поклонялись Богу в мавританском Толедо еще со времен вестготов. Как это часто бывает в Испании, Реконкиста не была чем-то четко определенным. Результатом стал компромисс. В юго-восточной капелле до сих пор проходят мосарабские службы.
Толедо: западная башня осталась без пары
Работы над зданием, заменившим мечеть, начались в 1226 году по инициативе епископа Родриго Хименеса. Строители, известные как мастера Мартин и Петрус, были явно знакомы с Буржем, Парижем и Ле-Маном, но стол