Ритоны из Нисы – выдающиеся и исключительно интересные образцы искусства древних резчиков по кости. Эти крупные, до 40–60 см в высоту, сосуды (археологи датируют их II в. до н. э.) служили для ритуальных возлияний. Вероятнее всего, из них проливалось вино над жертвенником или священной чашей. Острый конец рога завершался резными фигурками богов, грифонов, крылатых слонов или изображением человека-быка Гопатшаха, могущественного покровителя вод и стад. Раструб ритона опоясывал широкий фриз, украшенный многофигурными сценами.
Сами ритоны, фигурки крылатых грифонов и других фантастических существ, завершающие их, являются персидскими. Такой своеобразный тип сосудов хорошо известен на Востоке, в частности, в ахеменидском искусстве. Но рельефы, украшающие верхнюю часть ритонов, по сюжетам и по стилю чисто греческие. На одном из ритонов сохранилась даже надпись с именем греческого божества, сделанная греческими буквами. Таким образом, ритоны из Нисы можно считать сосудами персидского типа с греческим декором.
Одной из важнейших монументальных построек Старой Нисы являлся так называемый «Квадратный зал». Его назначение до конца не прояснено. Предполагается, что во времена первых Аршакидов это был храм огня. Позднее, когда столица Парфиены переместилась и Ниса осталась лишь почитаемой древней резиденцией, этот храм стал родовой святыней царской династии, где возжигался огонь в честь усопших и обожествленных парфянских царей. Предположения о том, что «Квадратный зал» мог служить залом официальных приемов, остаются пока неподтвержденными. Впрочем, несомненно, что здесь проводились какие-то важные церемонии – уж слишком пышно и торжественно был оформлен этот зал. По своему устройству он представляет собой типичный иранский «храм огня», но в его внутреннем убранстве заметны греческие черты.
Все сооружение возвышалось на сплошной двухметровой платформе из кирпича-сырца. Площадь зала, в который вели три прохода, составляла 400 кв. м (20 × 20 м), высота – 10 м. Зал перекрывала плоская деревянная кровля с большим световым люком в центре, опиравшаяся на четыре центральных столба, сооруженных из кирпича особой лекальной формы. Стены трехметровой толщины делились на два яруса: нижний был оштукатурен и побелен, а верхний выкрашен в темно-красный цвет. Капители пристенных колонн пестрили голубым, розовым, кремовым и малиновым цветами, стены расписаны бело-красно-черным орнаментом. Между колоннами в нишах верхнего яруса стояли 2,5-метровые глиняные статуи мужчин в латах, плащах и шароварах, и женщин, задрапированных в длинные, ниспадающими складками, белые мантии и облаченных в ярко-красные головные уборы. Вероятнее всего, это были изображения обожествленных предков парфянских царей.
В ансамбль священных построек Старой Нисы входил и так называемый «Круглый храм» – цилиндрическое здание, покрытое высоким черепичным шатром и стоявшее на массивном квадратном основании. Возможно, это была усыпальница парфянских царей: хотя никаких погребений здесь не было обнаружено, сам тип постройки восходит к очень древним концепциям погребальной архитектуры. По своему построению и ряду деталей «Круглый храм» напоминает греческий храм Арсинойон на острове Самофракия (II в. до н. э.), посвященный культу Великих богов-Кабиров. Впоследствии этот культ слился с почитанием божественных близнецов Диоскуров, которые считались покровителями династии Селевкидов.
Второй храм Старой Нисы, «Башенный храм», сохранился хуже всего. В одном из его святилищ на постаменте высилась статуя. Высказывалось предположение, что это могло быть изображение основателя династии парфянских царей Аршака. Но самую большую известность среди скульптур, найденных в Нисе, получила так называемая «Родогуна».
Эта невысокая (около 60 см) мраморная фигура обнаженной женщины, несомненно, была привезена в парфянскую столицу из Средиземноморья – вероятнее всего, из Александрии. Женщина изображена в позе Афродиты, выжимающей мокрые волосы. Однако ее суровое и властное лицо навело Г.А. Пугаченкову на мысль, что скульптор изобразил здесь не греческую богиню любви, а переданную в ее облике парфянскую царевну, отважную дочь Митридата I – Родогуну.
Образ Родогуны был чрезвычайно популярен в парфянской среде. Она была женой сирийского наместника. Однажды, когда принцесса мыла волосы, пришла весть, что восстало одно из покоренных племен. Кое-как скрутив узлом недомытые пряди, Родогуна надела доспехи, вскочила на коня и кинулась в бой, дав обет домыть волосы лишь после победы…
Раскопки в Старой Нисе, древнейшем из парфянских поселений, открыли археологам многие тайны своеобразнейшей культуры Парфии. И не только Парфии – по мнению специалистов, Ниса дала об эпохе греческого господства больше сведений, чем сами греческие поселения. В то же время раскопанные постройки Старой Нисы типологически отражают как иранские, так еще более древние восточные традиции. Даже на поселениях Греко-Бактрии археологи не встречали ничего подобного! Синтез местных и греческих начал проявился в Парфии гораздо сильнее, и исследования в Старой Нисе со всей отчетливостью высветили эту особенность парфянской культуры.
Кушан – забытая буддийская империя
Вначале были монеты. Как правило – медные, реже – золотые, с изображениями грозных бородатых царей и божеств, один перечень которых ставил ученых в тупик: иранский бог солнца Митра, среднеазиатские Вадо – бог ветра, Ардохшо – богиня плодородия, Мах – божество луны, индийский Шива, ближневосточная богиня-мать Нана, греческие Гелиос и Селена, египетский бог Серапис, и, наконец, Будда… Где, когда и в каком государстве мог существовать такой причудливый пантеон?
Не менее странными были и надписи на монетах. Некоторые из них были греческими, другие – индийскими, но в большинстве случаев они были выполнены греческими буквами на неизвестном языке.
Первые такие монеты попали в руки ученых еще в 1820-х годах. Спустя несколько десятилетий ими весьма заинтересовался англичанин Александр Каннингем – военный инженер, служивший в Индии, страстный любитель древностей и нумизмат. Впоследствии он стал первым руководителем Археологической службы Индии.
Естественно, что сперва Каннингем попытался разобраться в более знакомых ему греческих и индийских надписях. Они повторяли друг друга и содержали титулы и имена трех загадочных царей – Кудзулы Кадфиза, Вимы Кадфиза и Канишки. В некоторых случаях наряду с титулом «царь царей» упоминалось название народа или страны – Кушан.
Из трех прочитанных имен Каннингему было знакомо одно: Канишка. Об этом мудром правителе древности, великом покровителе буддизма, сообщалось в буддийских текстах Индии, Тибета и Китая, его имя было знакомо выдающемуся среднеазиатскому ученому Средневековья Абу Рейхану аль-Бируни. Но никто никогда не упоминал о том, что этот знаменитый древний царь был кушанским государем! И что это за страна такая – Кушан?
Вплоть до 2-й половины XIX столетия ученый мир не знал о существовании Кушанской империи. А между тем, как впоследствии выяснилось, в древних текстах сохранилось довольно много разрозненных сообщений о ней. О могучем Кушанском царстве писали китайские летописцы, путешественники, странствующие буддийские монахи. О ней знали римские географы и историки. Название этой страны в персидском варианте – Кушаншахр – встречается в надписях сасанидских царей Ирана, о войнах Сасанидов с кушанами писали армянские и сирийские авторы.
Среднеазиатские кочевые племена, сокрушившие Греко-Бактрийское царство, обосновавшись на землях Бактрии, образовали пять отдельных владений. Кочевники довольно быстро восприняли традиции оседлой культуры. В I веке до н. э. они уже начинают сооружать новые ирригационные каналы, восстанавливать города. Один из пяти правителей по имени Герай начинает чеканку собственных монет, в надписях на которых он впервые именует себя кушанцем. Совокупность изображенного на монетах Герая вооруженного всадника и греческой надписи была призвана символизировать связь двух начал: традиций кочевой степи и эллинистической государственности Греко-Бактрии.
По прошествии ста с небольшим лет, вероятно в I веке н. э., преемник Герая Кудзула Кадфиз (Кадфиз I; приблизительное время правления – от 25 г. до н. э. до 35 г. н. э.) подчинил своей власти четыре других княжества, создал новое государство – Кушанское царство и принял пышный титул «царя царей». Его сын и преемник Вима Кадфиз (Кадфиз II; приблизительное время правления – 35–62 гг. н. э. или несколько позже) завоевал значительную часть Северо-Западной Индии. При Кадфизе I ядром Кушанского государства являлась Бактрия, а столицей, скорее всего, был город Бактры (Балх). В дальнейшем политический центр страны переместился на юг, в город Пурушапура (ныне Пешавар).
Самым известным кушанским правителем был третий царь – Канишка, с именем которого связан расцвет империи, подъем экономики и культуры, утверждение и распространение буддизма. Память об этом выдающемся правителе сохранилась во множестве поздних буддийских сказаний, рисующих Канишку как ревностного буддиста и мудрого правителя. В середине II века Канишка избрал буддизм в качестве государственной религии страны. В главных центрах империи – Балхе, Бамиане, Газни, Баграме – были созданы огромные буддийские комплексы, где в окружении многочисленных ступ поднимались величественные статуи загадочно улыбающегося Будды. Проходившие с караванами через Афганистан китайские пилигримы-буддисты с восхищением писали о множестве существовавших здесь монастырей и буддийских храмов, которые повидавшие мир странствующие монахи признавали самыми величественными из всего, что им доводилось видеть.
При Канишке Кушанская империя превратилась в одно из сильнейших государств древнего мира. Наряду с Римской империей, Парфянским царством (а позднее – Сасанидским Ираном) и Китаем она входила в четверку «великих держав» поздней античности, распространивших свое влияние практически на весь Старый Свет – от Атлантического до Тихого океана. Позднее историки назовут этот период (I–IV вв. н. э.) «имперским». Эти четыре империи были тесно связаны между собой сложными политическими, торговыми и культурными нитями.