Среди преемников Канишки наиболее известными были цари Хувишка и Васудева. При Васудеве Кушанское царство начало клониться к упадку. Его наследникам пришлось вести длительную борьбу как с Сасанидским Ираном, так и с местными династиями, утвердившимися в различных районах Индии. Наиболее ожесточенный характер война с Ираном приобрела к середине III века. Шах Шапур I (241–272 гг.) захватил западные области Кушанской империи. Спустя сто лет сасанидские войска вторглись в сердце страны – на территорию Бактрии, и шахские наместники этой области стали именоваться «царями кушан». В руках законных кушанских царей оставалась лишь Гандхара – область на северо-западе Индии. Остатки некогда могучей империи вскоре были покорены индийским государством Гуптов. От великого государства не осталось практически ничего, кроме надписей на монетах да кратких индийских текстов…
Ничего?
«Этот акрополь – храм в честь Канишки Победителя, которым господин царь почтил Канишку. И вот, когда первоначально было закончено сооружение акрополя, тогда высохли внутри него находящиеся хранилища воды, в результате чего акрополь остался без воды. И когда от сильного летнего зноя наступила засуха, тогда боги из их гнезда были унесены – и изображения их и скульптуры их. И акрополь опустел – до тех пор, пока в 31-м году управления, в месяце нисан, пришел сюда к храму канаранг – наместник Ноконзок, любимый царем, наиболее дружественный к царю, сиятельный, старающийся, делающий добро, полный добродетелей, чистый помыслами по отношению ко всем существам. Затем он акрополь обнес стеной, вырыл колодец, провел воду, выложил колодец камнем так, чтобы акрополь не испытывал недостатка в чистой воде и чтобы в случае засухи, возникающей от сильного летнего зноя, боги не были бы унесены из их гнезда, чтобы акрополь не опустевал. А над колодцем был устроен подъемник для воды, было сооружено также водохранилище. И благодаря этому колодцу, и благодаря этому водоподъемнику весь акрополь стал процветающим. И этот акрополь и это… сделали Хиргоман, Бурзмихр, сын Кузгашки, Астилганциг и Ноконзок, канаранги, послушные приказу царя. И написал эту надпись Евман вместе с Михраманом, сыном Бурз-михра, и Амихраманом».
Это – текст высеченной на камне надписи, относящейся к временам правления царя Канишки. Ее нашли в 1950-х годах французские археологи во главе с Даниэлем Шлюмберже, раскопавшие большой кушанский храм в Сурх-Котале (Северный Афганистан). В руки исследователей впервые попал длинный, связный, хорошо сохранившийся кушанский текст, выполненный четкими греческими буквами. Впрочем, прочитать его оказалось не так-то просто: надпись была сделана на неизвестном языке, который, по-видимому, и являлся государственным языком Кушанской империи. Лишь после многолетних усилий и новых открытий, сделанных археологами – прежде всего советскими, внесшими огромный вклад в разгадку тайны Кушан, – надпись удалось прочесть. Сделал это советский исследователь Владимир Лившиц, один из крупнейших знатоков древних языков Средней Азии. Расшифровка надписи из Сурх-Котала позволила определить и язык кушанской Бактрии: это было одним из восточноиранских наречий, близкое согдийскому и хорезмийскому.
Прочтение сурх-котальской надписи открыло новый этап в истории изучения загадочной империи. Впервые наряду с именами царей зазвучали имена зодчих, писцов, строителей – людей, населявших Кушан и созидавших великую культуру этой страны. А именно высокий уровень культуры и стал едва ли не наиболее значительным достижением кушанской эпохи. «В кушанской культуре (при всех ее локальных и временных различиях) в творческом единстве были сплавлены достижения местной цивилизации древневосточного типа, лучшие традиции культуры эллинизма, утонченность искусства Индии и особый стиль, принесенный кочевыми племенами из просторов Азии»[10].
Одним из самых ранних по времени возникновения памятников Кушанского царства был Халчаян – центр одного из кочевнических владений на севере Бактрии, расположенный в долине Сурхандарьи (Таджикистан). Здесь в 1959–1963 годах советские археологи под руководством Г.А. Пугаченковой открыли небольшой, богато украшенный дворец правителя, в облике которого «чисто азиатские» архитектурные формы тесно переплелись с эллинистическими. В Халчаяне воочию можно увидеть истоки замечательной кушанской культуры.
В сохранившихся фрагментах росписей и скульптур присутствуют одновременно и детали иранских костюмов и причесок, и явные признаки эллинистического влияния. Здесь были найдены изображения античных божеств Ники и Афины, сатиров, обнаженных амуров с гирляндами – все обычные элементы греческих декоративных росписей. Однако основной идеей декоративного убранства халчаянского дворца является прославление царствующей династии. Какой? Г.А. Пугаченкова предположила, что дворец в Халчаяне принадлежал Гераю – тому во многом загадочному князю, которого принято считать основателем Кушанской империи.
О том, как культура Кушан усваивала и творчески перебатывала различные традиции, позволяют судить результаты раскопок на холме Кара-тепе близ Термеза, начатые в 1961 году совместной экспедицией Государственного Эрмитажа, Музея искусств народов Востока и Всесоюзной центральной научно-исследовательской лаборатории по консервации и реставрации Министерства культуры СССР. На протяжении полутора сезонов работ здесь были раскрыты остатки огромного буддийского культового комплекса кушанской эпохи. Широкое распространение буддизма у кушан связано с периодом правления Канишки. Находки в Кара-тепе позволили установить, что уже в те времена этого вероучения придерживались не только царь и придворная знать, но и самые широкие слои населения империи. Комплекс памятников Кара-тепе включал в себя до 25 сооружений ритуального характера – ступ, пещерных храмов и наземных святилищ. Среди руин были найдены многочисленные обломки буддийских статуй и рельефов, а также фрагменты стенных росписей. Они стали одним из важнейших источников для изучения истории буддизма за северными пределами Индии.
Великолепные образцы буддийского искусства, относящиеся к кушанской эпохе, найдены археологами во всех областях Афганистана. Ко временам Кушанского царства относились и знаменитые Будды Бамиана, разрушенные дикарями весной 2001 года. В облике бамианских Будд тоже отразилось влияние различных культур: статуи были облачены в одеяния, напоминающие греческие туники. Легкая драпировка складок одежды, покрывающей фигуры, вызывала в памяти образы классических античных скульптур.
Еще одним значительным памятником кушанского периода является святилище Матхура (Северная Индия) – крупный художественный центр Кушан, где археологами был найден целый ряд царских статуй. В их числе – ныне знаменитая статуя Канишки, ставшая сегодня своеобразным символом исчезнувшей Кушанской империи: от скульптуры уцелела лишь нижняя часть, приблизительно до уровня груди. Головы нет, и облик легендарного царя остался для нас загадкой, как остаются нераскрытыми еще многие другие страницы истории Кушан…
Открытие Согдианы
Весной 1932 года пастух Джур-Али Махмед-Али, пасший овец недалеко от таджикского кишлака Хайрабад, нашел полусгнившую корзину, полную кожаных свитков, покрытых непонятными письменами. Он отнес ее в селение Варзи-Минор и отдал секретарю местного райкома. Тот отвез загадочные свитки в Душанбе, где ученые распознали в одном из документов не известные дотоле согдийские письмена. Это было открытие мирового значения.
К месту находки – горе Кала-и-Муг, что в переводе означает «Замок колдунов», – немедленно отправилась археологическая экспедиция. На вершине горы высились остатки крепостных стен – руины древнего замка. Вероятно, когда-то это было грозное укрепление. И все же, как показали уже первые раскопки, замок был разрушен, разграблен и сожжен. Но когда и кем? Об этом могли рассказать древние кожаные свитки. Но их никто не мог прочесть: в то время письменность согдийцев была еще не дешифрована.
Лишь после Великой Отечественной войны началось планомерное исследование замка на горе Муг. Вскоре раскопки охватили и древнее городище Пенджикент, расположенное на окраине современного одноименного города. Когда в 1946 году сюда пришли археологи в главе с профессором А.Ю. Якубовским, перед их взором предстали сглаженные и оплывшие глиняные бугры – остатки древних строений и стен. Их было очень много – целый город…
Раскопки Пенджикента велись на протяжении четверти века. После смерти А.Ю. Якубовского ими руководил А.М. Беленицкий. В Пенджикенте археологам представился редкостный случай: им не пришлось пробиваться через множество культурных наслоений, добираясь до самого древнего. Они сразу же «вошли» в VIII век нашей эры. Сделанные здесь находки не перестают поражать воображение. Остатки многочисленных зданий, бесценные произведения живописи и скульптуры открыли облик древних согдийцев, своеобразие их культуры…
Согдиана (Согд) на протяжении многих веков являлась одной из важнейших областей Средней Азии, заметно выделяясь по уровню своего развития. Главным городом Согда была Мараканда, руины которой расположены на окраине современного Самарканда. В политическом отношении Согд представлял собой конгломерат мелких княжеств, среди которых выделялись несколько более сильных и влиятельных.
Столицей одного из княжеств являлся Пенджикент. Площадь города была невелика: в общей сложности всего 19 га. На западе возвышалась хорошо укрепленная цитадель – кухендиз, еще выше поднималась сторожевая башня, соединенная с крепостью и городом коридором оборонительных стен. Центральная площадь собственно города – шахристана – с одной стороны была сплошь застроена двух– и трехэтажными домами знати. С другой стороны возвышались украшенные скульптурой и многоцветными росписями открытые портики двух городских храмов. Как показали раскопки, один из этих храмов был покинут еще в древности, а второй погиб в огне огромного пожара. В результате в первом храме относительно хорошо сохранились стенные росписи, но сгнили или были растащены все деревянные детали архитектуры, а во втором безвозвратно погибла стенная живопись, но зато уцелело обугленное дерево.