Из относительно тихой, замкнутой жизни урбинского двора, до поры до времени не затронутого политическими и военными событиями тех лет, Рафаэль попал в эпицентр общеитальянских дел, вплотную соприкоснулся с папской курией, близко познакомился с «политической кухней» римских духовных владык. Однако события современной общественной жизни почти не отразились в его искусстве. Кажется, что его не коснулись противоречия и глубокие, драматические конфликты эпохи. В нем сохранились гармоническая целостность восприятия мира, равновесие и устойчивость отношений человека и макрокосма, идеальная завершенность сотворенного фантазией художника мира искусства.
Характер искусства Рафаэля последних лет жизни в полной мере отвечал эстетическим потребностям времени и соответствовал идеальным устремлениям зрелой ренессансной культуры в период ее наивысшего расцвета. Реальное и идеальное приходят в его искусстве к взаимному равновесию, конкретное и типическое соединяются в нем, образуя классическую гармонию. Эта гармония нашла выражение в ритмическом строе произведений, в благородной согласованности элементов его композиций, в естественности и звучности колорита.
Рафаэль обладал исключительной, почти невероятной работоспособностью. К тридцати семи годам он успел сделать столько, сколько не всякий другой может создать за долгую жизнь: частично расписал ватиканские станцы, руководил живописными работами в вилле Фарнезина и Лоджиях Ватикана, создал картоны для заказанных Львом X ковров, выполнял многочисленные заказы частных лиц и религиозных общин, в том числе портреты и алтарные картины.
После смерти Браманте в 1514 году Лев X назначил Рафаэля главным архитектором на строительстве нового собора Св. Петра, в качестве комиссара древностей он занимался охраной и переписью памятников древнего Рима.
Рафаэль, несомненно, глубоко чувствовал специфику архитектуры. Чтобы убедиться в этом, достаточно вспомнить прекрасную ротонду в его «Обручении Марии». Со всей ответственностью восприняв возложенную на него задачу, Рафаэль взялся за изучение античных архитектурных трактатов, в первую очередь за изучение Витрувия. В письме к Кастильоне он писал: «Мысль моя взлетает все выше. Я хочу обрести прекрасные формы древних построек, но не знаю, не будет ли взлет мой полетом Икара. Ярким светочем служит мне Витрувий, но его мне недостаточно».
Первая постройка Рафаэля относится к 1514 году. Сначала он создал маленькую церковь Сант-Элиджо дельи Орефичи (начата в 1509 году). Она представляет в плане греческий крест с очень короткими ветвями и перекрыта легким сферическим куполом с барабаном на парусах. Неоконченная снаружи, но прекрасно сохранившаяся внутри, церковь поражает скупостью, почти аскетизмом примененных в ней чисто архитектурных средств. Тем более звучной кажется заменяющая архивольты тонкая тяга, словно серебряный обруч подчеркивающая границы подкупольных арок, а посвятительная надпись вокруг светового отверстия в куполе благодаря своей графической выразительности восполняет отсутствие декора.
Затем к церкви Санта-Мария дель Пополо Рафаэль по поручению папского банкира Киджи пристроил великолепно отделанную капеллу. Квадратное в плане с маленькими парусами над срезанными углами пространство капеллы, словно не сужаясь в поперечнике, переходит в широкий цилиндр барабана, перекрытый несколько уплощенным куполом.
С 1506 по 1514 год строительство собора Св. Петра было в руках Браманте, который, однако, успел лишь частично вывести центральные устои и поднаружные арки храма. Непосредственный последователь Браманте, Рафаэль возвращается к традиционной форме плана церковных сооружений в виде латинского креста. Он задумывает купольную постройку с тремя одинаковыми абсидами, четвертая сторона которой развита в сильно вытянутую трехнефную базилику. Но Рафаэль также не успел завершить свой замысел.
Важный вклад сделан Рафаэлем в дворцовую архитектуру. Если в палаццо Видони-Кафарелли Рафаэль плодотворно развивал композиционные идеи, намеченные Браманте в палаццо Каприни, то в палаццо дель Аквила он разработал новый тип фасада, внизу – просторная ордерная аркада, вверху – оштукатуренная и, несмотря на сложную обработку, целостная плоскость стены, украшенная лепниной, нишами со скульптурой и расчлененная редкими богато обрамленными окнами бельэтажа.
Еще один новый тип фасада создан Рафаэлем в палаццо Пандольфини во Флоренции, едва ли не лучшем и наиболее точно воспроизведенном архитектурном замысле мастера (построен после его смерти Франческо Сангалло). Широко раздвинутые, богато обрамленные окна, составляющие важнейший элемент фасада, в сочетании со спокойной поверхностью гладкой оштукатуренной стены придают ему черты благородной сдержанной простоты. Великолепный карниз с широким фризом, рустованные углы и портал завершают собой украшение стены, самый простор и спокойствие которой порождают впечатление богатства.
В ясном и величавом фасаде палаццо Пандольфини Рафаэль отразил характерные черты своего дарования и воплотил лучшие современные представления об архитектуре частного городского дома.
Вилла Мадама в Риме, начатая Рафаэлем для кардинала Джулио Медичи, впоследствии ставшего папой Климентом VII, позволяет оценить его вклад также и в эту область архитектуры. Свободно используя опыт античного зодчества (в особенности императорских вилл и терм), Рафаэль создал проект сооружения нового типа, рассчитанного на кратковременные наезды вельможи и приспособленного для отдыха и наслаждения природой. Осуществленный фрагмент (часть центрального круглого двора и одно крыло виллы) свидетельствует об огромном размахе сооружения, органически объединенного с масштабами холмистого склона и подчиняющего полуприродный, полуискусственный пейзаж парка, с террас которого открывается великолепный вид. Отделанные стукко и росписями интерьеры широкими арочными проемами открывались на анфиладу висячих садов, под сводами которых таятся гроты и водоемы.
У Рафаэля сложилась своя школа в Риме, где происходило совершенствование мастерства художников. Рафаэль жил в Риме, как князь, в окружении учеников и поклонников. Его мастерская – это сложная и весьма активная организация, в которой опытные помощники разной специализации разрабатывали, исполняли, претворяли в жизнь замыслы учителя. В письмах Бембо и Биббиены Рафаэль предстает как деятельный организатор, художник, находящийся в неустанном поиске, человек с неиссякаемым любопытством к познанию.
О частной жизни Рафаэля известно немного, гораздо больше легенд. Еще при жизни вокруг личности художника возник ореол славы и всеобщего поклонения. Уже Вазари, жизнеописание которого положило начало многим последующим легендам о Рафаэле, видел в нем и в его образе жизни идеал художника-придворного, одаренного, живущего в роскоши и богатстве человека, который умеет вести себя в обществе, поддерживать ученую беседу, обладает приятной наружностью и утонченными манерами, окружен любовью и всеобщим почитанием. В одном из пассажей своих жизнеописаний Вазари пишет о том, что Рафаэль от природы был одарен той скромностью и добротой, которые «нередко обнаруживаются у тех, у кого некая благородная человечность их натуры больше, чем у других, блистает в прекрасной оправе ласковой приветливости, одинаково приятной и отрадной для любого человека и при любых обстоятельствах».
Судьба благоприятствовала Рафаэлю: в Риме он нашел сильных и могущественных покровителей. Поклонником его таланта был Юлий II. После смерти Юлия II Рафаэль выполнял заказы Льва X, ставшего папой в 1513 году. Лев X, как все Медичи, считал себя знатоком и покровителем искусства. Пользуясь дружеским расположением этого хитрого, любящего праздничный блеск, суету и жизненные удовольствия папы, художник стал ведущей фигурой культурной жизни Рима, организатором и исполнителем живописных и архитектурных работ в Ватикане.
Рафаэль умер неожиданно, после недолгой болезни, в день своего рождения – 6 апреля 1520 года. Многими его смерть была воспринята как смерть искусства – настолько велика была слава художника и всеобщим было его почитание. Согласно завещанию, Рафаэля похоронили в Пантеоне, среди великих людей Италии.
ЯКОПО САНСОВИНО(1486—1570)
Сансовино был известен при жизни, прежде всего, как скульптор. Однако именно его архитектурная деятельность, во многом определившая последующее развитие венецианской архитектуры, явилась основой его посмертной славы.
Якопо д'Антонио Татти, прозванный Сансовино, родился во Флоренции 2 июля 1486 года. С детских лет Якопо, как обычно, начали обучать грамоте, в чем он с первых же шагов стал проявлять живость ума и быстроту соображения, и не прошло много времени, как он самостоятельно стал заниматься рисованием. Мальчик словно желал этим показать, что сама природа гораздо больше располагала его к этому роду деятельности, чем к словесности. Видя это, его мать Франческа, на которую он был очень похож, устроила ему тайком уроки рисования. Она лелеяла мысль о том, что сын ее сделается скульптором, которому, быть может, суждено соперничать с нарождающейся славой совсем юного еще Микеланджело Буонарроти.
Между тем спустя некоторое время мальчика определили по торговому делу. А так как это улыбалось ему еще гораздо меньше, чем словесность, он словом и делом добился у своего отца – Антонио разрешения свободно заниматься тем, к чему принуждала его сама природа.
В 1502 году во Флоренцию прибыл Андреа Сансовино, прославившийся в Италии и в Испании как выдающийся скульптор и архитектор. К нему-то и определили юношу для обучения скульптуре. Отсюда и новое имя Якопо – Сансовино.
Получив широкую известность в среде флорентийских художников, Якопо, к величайшему своему удовлетворению, был приглашен в Рим Джулиано да Сангалло, архитектором папы Юлия II. Вместе с ним он в 1505—1506 годах впервые отправился в древний город. Здесь Сансовино изучал памятники древности, реставрировал античную скульптуру. Браманте, отметив талант Якопо, взял его под свое покровительство. Браманте же, которому хотелось, чтобы папа Юлий узнал Сансовино, распорядился заказать Якопо реставрацию некоторых античных скульптур. Взявшись за это дело, Сансовино про