Любовницей короля Габриэль стала в день взятия Шартра, так что можно сказать, что в один день королю удалось покорить сразу две крепости.
Семья д’Эстре сразу упрочила свое положение – Антуан д’Эстре стал губернатором Шартра, родная тетка Габриэль, маркиза де Сурди, была назначена ее статс-дамой, заняв при дворе короля видное место, другие члены семьи тоже не были забыты.
Но сама Габриэль при немногочисленном дворе Генриха IV была встречена не очень любезно. Двор, привыкший к тому, что король быстро менял сердечные привязанности, был несколько удивлен такой долгой связью. Этот затянувшийся роман вызывал у приближенных короля обеспокоенность, что новая фаворитка станет оказывать на монарха влияние, которое приведет к негативным последствиям для государства. И пример тому был, ведь именно Габриэль заставила короля предпринять осаду города Нейя, чтобы сделать его губернатором члена семьи д’Эстре. А осада этого города не входила в план военной кампании против Католической лиги. Женщины невзлюбили новую фаворитку, так как сами стремились занять (хоть ненадолго) ее место. Генриху не раз пытались открыть глаза на «истинное лицо» его новой возлюбленной, ему постоянно твердили о ее неверности и многочисленных связях, но король оставался равнодушным к этим сплетням. Он осыпал Габриэль дорогими подарками, хотя герцог Сюлли постоянно твердил ему, что финансы страны давно исчерпаны и следует быть экономнее.
Став официальной фавориткой, Габриэль вскоре родила королю сына, которого назвали Цезарем. Законная супруга короля, Маргарита Валуа, не могла иметь детей и уже несколько лет жила вдали от двора. Генрих был счастлив, и хотя дети у него уже были от других женщин, этого ребенка он ожидал с особенным чувством. А Габриэль… задумала стать королевой Франции, да и не так уж это было не возможно.
Генрих IV и сам подумывал о том, чтобы развестись с Маргаритой Валуа и жениться на Габриэль д’Эстре, которая подарила ему наследника.
Став католиком, Генрих сумел одержать сразу множество побед над Лигой. В марте 1594 года Париж открыл перед ним ворота, а летом того же года Генрих одержал целый ряд военных побед – Пуатье, Амьен, Бовэ, Камбрэ Сен-Мало и многие другие города и провинции переходили в руки короля. Генрих не раз говорил, что военные удачи приносит ему сын Цезарь. Примирение с папой состоялось, и король стал хлопотать о разводе.
Положение Габриэль при королевском дворе не улучшилось. Отрытой вражды к ней никто не проявлял, все старались быть с ней любезными, но она чувствовала, что все хотят увидеть ее падение. Она знала, что вокруг нее плетутся интриги. Сплетни, самые гнусные наветы, даже поддельные письма от ее «любовников» – все было пущено в ход. Но цель не была достигнута – король оставался непреклонен в своем желании жениться на Габриэль, и сразу после примирения с папой в Рим был отправлен государственный канцлер Силлери для решения всех необходимых вопросов.
А пока в ожидании решения Генрих готовил будущей королеве достойное приданое. Он пожаловал Габриэль титул маркизы де Монсо и узаконил их сына, наименовав его герцогом Вандомским. (Парламент Парижа без колебания признал королевскую волю.) Затем маркизе де Монсо достались графства Вандейль и Креси, герцогство Жуань, чуть позже – Бофор. Став герцогиней де Бофор, Габриэль присоединила к своим владениям еще Лонкур и Луазинкур, Монтретон, Сен-Жан и герцогство д’Этамп.
В 1596 году Габриэль подарила королю второго ребенка – девочку, названную Екатериной Генриэттой. Крестили ее в Руане с торжественностью, подобающей настоящей дофине, да и самой герцогине де Бофор стали оказывать почести, как законной королеве Франции.
В 1598 году Габриэль подарила Генриху второго сына, которого назвали Александром. Генрих понимал, что эти дети, хотя и узаконенные им, все-таки являются внебрачными и вряд ли смогут наследовать ему. Желание жениться на Габриэль стало чуть меньше. Но он очень хотел иметь законных наследников. О женитьбе он говорил часто и желал иметь супругу красивую, уравновешенную и способную рожать здоровых сыновей. Габриэль идеально подходила на роль жены, но король втайне от нее рассматривал и другие кандидатуры – испанскую инфанту, английскую принцессу и даже особ не королевских кровей, среди которых были герцогиня де Гиз и Мария Медичи. Наконец 2 марта 1599 года Генрих IV официально объявил о своем решении жениться на герцогине де Бофор и надел ей на палец кольцо с королевским вензелем. Габриэль была счастлива… и снова беременна. Она чувствовала себя не очень хорошо и отказалась ехать в Фонтенбло для празднования Пасхи (11 апреля). Сам светлый праздник она решила провести в доме флорентийского банкира Замета, с которым король был в давних приятельских отношениях и поэтому рекомендовал ей пожить у Замета и отметить праздник там.
За два дня до праздника после ужина в доме банкира она почувствовала себя очень плохо и на следующее утро потребовала, чтобы ее отвезли в дом госпожи де Сурди, что и было исполнено. Состояние Габриэль становилось все хуже и хуже. Она стала подозревать, что была отравлена, ведь флорентийцы славились умением использовать яд. Узнав, что Габриэль умирает, Генрих хотел немедленно ехать к ней, но Сюлли и другие приближенные отговорили короля, сказав, что помочь ей уже нельзя, что она изменилась внешне и лучше королю ее не видеть, чтобы в его памяти она всегда оставалась прекрасной. А Габриэль до последней минуты ждала его.
Габриэль д’Эстре скончалась накануне праздника Пасхи, 10 апреля 1599 года. Король даже не присутствовал на ее похоронах. Он переживал ее смерть и даже слег в нервной горячке, но очень скоро утешился. И уже в декабре 1599 года Генрих Наваррский официально посватался к Марии Медичи.
Голицын Михаил Михайлович
Княжеский род Голицыных, ведущий свое начало от потомков великого литовского князя Гедимина, кровно связанный с великими князьями московскими и в дальнейшем с династией Романовых, в пятом поколении от основателя рода Булака-Голицы разделился на четыре основные ветви. К тому времени среди представителей рода Голицыных были 22 боярина, 3 окольничих и 2 кравчих. Представители рода издавна занимали высокие должности при дворе великих князей и даже претендовали на царский престол.
Михаил Михайлович Голицын, сын курского воеводы, родился в 1675 году. Свою службу он начал при дворе стольником у царя, что было обычным явлением для детей родовитых фамилий. С детских лет Михаил тяготел к военной службе и в возрасте 12 лет стал рядовым лейб-гвардии Семеновского полка, в котором до этого был барабанщиком. С тех пор Семеновский полк был для Михаила Голицына вторым домом.
Произведенный в 1694 году в прапорщики, Голицын участвовал с полком в Азовских походах и за боевые отличия получил чины поручика и капитана.
В 1698 году Голицын принимал участие в подавлении восстания стрельцов, которые были разгромлены войсками Гордона и Шеина близ Воскресенского монастыря.
Михаил Голицын был активным участником Северной войны 1700–1721 годов. В 1700 году он сражался под Нарвой, где был ранен. Он был отчаянный смельчак и не раз, даже раненый, снова влезал в самое пекло боя.
В 1702 году Голицын прославился при штурме Нотебурга, где он командовал отрядом Семеновского полка. Шведы отчаянно сопротивлялись, и Петр, сомневаясь в возможности взятия крепости, уже послал Голицыну приказ отступить. «Скажи Государю, – отвечал тот посланному, – что теперь я принадлежу одному Богу». Пристав на лодках к островной части крепости, в том месте, где в стене был пролом, семеновцы пошли в атаку, но были встречены яростным огнем противника. Атака захлебнулась, и тогда, чтобы отрезать путь к отступлению, Голицын приказал оттолкнуть от берега пустые лодки. Солдаты снова ринулись в бой и… победили, сломив сопротивление врага. Затем отряд Голицына продолжил штурм крепости, который увенчался успехом. За этот подвиг Голицын был награжден золотой медалью, деревнями и произведен в полковники.
К чести Михаила Михайловича следует сказать, что все боевые награды он добывал в сражениях. В 1703 году Голицын находился при взятии Ниешанца, в 1704 году брал Нарву, в 1705 году – Митаву.
На следующий год он был произведен в генерал-майоры. Голицын одержал 30 августа 1708 года блестящую победу при селе Добром над отрядом шведского генерала Росса и на поле сражения был награжден Петром орденом Св. Андрея Первозванного.
28 сентября 1708 года в сражении при Лесной Голицын участвовал в разгроме корпуса генерала Левенгаупта, сделав многое для победы над шведами. Петр I, ставший свидетелем его храбрости на поле боя, произвел его в генерал-поручики, пожаловал ему свой портрет, усыпанный бриллиантами, и предоставил Голицыну право просить все, что он пожелает. Голицын воспользовался этим случаем и попросил царя простить князя А.И. Репнина, который был разжалован в рядовые за поражение при Головчине. Репнин был прощен.
В 1709 году в Полтавском сражении Голицын командовал гвардией и, преследуя с Меншиковым бежавших шведов, принудил их под Переволочной положить оружие.
В 1710 году он сражается за взятие Выборга, в 1711 году защищает Украину от крымских татар и бунтующих запорожцев, а затем участвует в Прутском походе.
С 1714-го по 1721 год Голицын становится главнокомандующим войсками в Финляндии. В феврале 1714 года он разбил шведов при Лапио, за что был произведен в генерал-аншефы «за мужество и стойкость».
Затем Голицын участвовал в морском сражении при Гангуте, а 27 июля 1720 года одержал блестящую победу над шведским флотом в Гренгамском сражении.
Особое расположение Петра в отношении Голицына проявлялось и в том, что только ему и Шереметеву разрешалось не пить во время праздников огромный кубок «Большого орла».
Неудивительно, что Михаил Михайлович Голицын пользовался в армии особой любовью и почитанием. Он был по натуре добрым и милосердным человеком, мужественным и отважным воином, за что удостоился особого уважения среди военных. Современник князя Голицына, швед Эренмальм оставил воспоминания о нем: «Он заслужил особую славу за свой природный ум, приветливое обращение с подчиненными офицерами и рядовыми и приобретенный в войне опыт. Он не терял присутствия духа в любой обстановке. Он также предприимчив и не жалеет усилий для того, чтобы быстро и со всей осторожностью осуществить порученное ему. Он стремился как в одежде, так и всем образом жизни выглядеть солдатом…»