не верили князи о множестве войск татарских, что им сказывали, что их более 200000, а по правде сами усмотрели после, что их было гораздо более» (161, 691). Такова предыстория битвы на Калке.
Остатки половецких орд бежали к Днепру. Хан Котян перевел своих людей через реку и отправился в Галич, где княжил его зять Мстислав Удатный. Хан рассказал родственнику о беде и напоследок сказал: «Сегодня нашу землю татары отняли, а вашу завтра придут и возьмут, и поэтому помогите нам» (16, 113). Свои речи Котян подкрепил богатыми дарами, но Мстислава не надо было убеждать, он вполне оценил размер опасности. Из Галича помчались гонцы в Киев, Чернигов, Владимир-Волынский и другие города. Авторитет Мстислава на Руси был велик, поэтому князья прислушались к его словам: «Поможем половцам; если мы им не поможем, то они перейдут на сторону татар, и у тех будет больше силы, и нам хуже будет от них» (16, 113). Первым на призыв Мстислава откликнулся его зять Даниил Волынский, затем согласились и остальные князья. Съезд участников похода состоялся в Киеве.
Монгольский всадник
В столицу Южной Руси приехали князья Северской земли: Мстислав Святославич Черниговский, его сын Василий Мстиславич Козельский и племянник Михаил Всеволодович; Изяслав Владимирович Путивльский, Мстислав Святославич Рыльский, Олег Святославич Курский, Святослав Всеволодович Трубчевский. Прибыли князья из земли туровской, смоленской, волынской и киевской: Андрей Иванович Туровский, Александр Глебович Дубровицкий, Изяслав Ингваревич Дорогобужский, Святослав Ингваревич Шумский, Святослав Ярославич Каневский, Святослав Ярославич Яновицкий, Юрий Ярополкович Несвижский, Ярослав Юрьевич Неговорский, Мстислав Ярославич Пересопницкий, Владимир Рюрикович Смоленский. Настроение у князей было воинственное, его выразил Мстислав Романович Киевский: «Пока я нахожусь в Киеве – по эту сторону Яика, и Понтийского моря, и реки Дуная татарской сабле не махать» (16, 117). Половцы сверх меры задаривали князей, чтобы угодить союзникам, хан Бастый крестился. Решение о войне с монголами было принято единогласно, местом сбора войск должна была стать крепость Заруб на правом берегу Днепра, где находились остров Варяжский и Зарубинский брод. После этого князья разъехались по своим уделам собирать дружины.
Какова была численность объединенного русского войска? Её попытался высчитать В.Н. Татищев: «Князь великий исчислил все войска, которые с ним были: киевских, переяславских, городенских, черных клобуков и поросян 42500, со Владимиром Рюриковичем, смоленчан и туровцев 13 тысяч 800, с князем Мстиславом черниговских и северских 21300, да вятичей 2000, с князем Мстиславом галичан, владимирцев, лучан и подунайцев 23400, и прочие младшие князи с ними, всего сто три тысячи (по-моему, 89950), какого русского войска давно вместе не бывало» (161, 691–692). Цифры явно завышенные, это видно на примере смоленских ратников. В Софийской I летописи конкретно написано, что «из Смоленьска наруб 500 муж» (54, 204), а не несколько тысяч, как пишет Татищев. Такого не могло быть в принципе. Недаром в Галицко-Волынской летописи написано, что «А куряне и трубчяне и путивлици, и киждо со своими князьми придоша коньми» (2, 204). Из текста следует, что северские князья привели только свои дружины, оставив городовые полки в уделах. По свидетельству Татищева, князья «обещали по крайней возможности больше войск собрать и немедля прийти, но многие, не желая пашен оставить, с малыми войсками шли» (161, 690). Василий Никитич опроверг сам себя. Другое дело, Мстислав Галицкий и Мстислав Киевский. Летописцы пишут, что они привели не только конные дружины, но и пешие полки: «а ис Киева – князь Мьстислав с всею силою, а из Галича – князь Мстислав с всею силою» (54, 204). Поэтому цифра в 10 000 киевских ратников не представляется невероятной. Вряд ли рать Мстислава Удатного была меньше. Войско было собрано большое, поскольку пришли «вси князи Рустии и вси князи Черниговские» (54, 204). Владимирский князь Георгий Всеволодович в поход не пошел, поскольку был занят войной в Прибалтике. На помощь южным князьям он отправил племянника Василька Ростовского с дружиной из 800 воинов. С учетом понесенных потерь, половцы могли выставить от 10 000 до 15 000 всадников, «прииде ту вся земля Половетьская и вси их князи» (54, 204). Союзная рать была настолько велика, что «когда переходили Днепр вброд, от множества людей не видно было воды» (2, 205). Этих сил было более чем достаточно, чтобы разгромить два потрёпанных монгольских тумена. В апреле 1224 г. полки и дружины собрались у Заруба.
Неожиданно к князьям прибыло монгольское посольство. Субудай и Джебе решили настроить русских против половцев и вновь посеять раздор среди союзников. Наученные горьким опытом половецкие ханы объяснили князьям ситуацию, монгольское посольство было перебито. После этого русско-половецкая рать двинулась вдоль берега Днепра к острову Хортица. Здесь их поджидало мощное подкрепление – пешие полки из Галича. Рать под командованием воевод Юрия Домамирича и Держикрая Володиславича на 1000 ладей спустилась к морю по Днестру, прошла вдоль берега, вошла в устье Днепра и на веслах поднялись до Хортицы. Сюда же прибыло новое монгольское посольство. Обвинив русских князей в убийстве послов, они объявили им войну. После чего покинули лагерь.
Вскоре на противоположном берегу реки появились монгольские дозоры. Молодые князья попытались убедить Мстислава Киевского и Мстислава Черниговского атаковать противника, но потерпели неудачу. Иначе повел себя Мстислав Удатный. Дождавшись ночи, галицкий князь во главе 1000 всадников переправился через Днепр и атаковал войска противника. Русские конные стрелки вступили в бой с вражескими лучниками и отогнали их в степь. Сторожевые монгольские отряды были разгромлены. Спасаясь бегством, нукеры спрятали своего раненого тысячника Гемябека, но половцы нашли вражеского военачальника и убили. Победители захватили большое количество скота, монгольские стада перегнали к Днепру. Победа Мстислава Удатного вызвала зависть киевского и черниговского князей. Три Мстислава недолюбливали друг друга, как заметил летописец, «между ними была великая распря» (16, 115). Опасаясь, что галицкий князь в одиночку победит монголов, Мстислав Романович и Мстислав Святославич стали переправлять полки и дружины через Днепр. Следом за старшими князьями перешли на левобережье и младшие князья. Впереди русской рати шла половецкая орда во главе с ханом Котяном, чтобы контролировать ситуацию, Мстислав Удатный отправил к тестю воеводу Яруна.
Восемь дней русские преследовали монголов, полк и дружины всё дальше и дальше уходили в степь. В мелких стычках русские неизменно одерживали верх, противник отступал и упорно избегал большого сражения. При этом русские князья и воеводы имели довольно смутное представление о том, с кем им придется встретиться на поле боя. Одни говорили «Это простые люди, хуже половцев». Воевода Юрий Домамирич придерживался другого мнения: «Это ратники и хорошие воины» (2, 205). На берегу реки Калки произошло очередное столкновение русского сторожевого полка и монгольских передовых отрядов. После скоротечного боя степняков отбросили за реку, у русских погибли воевода Иван Дмитриевич и двое дружинников. Князья не стали переходить Калку и преследовать противника, галицкие, волынские, луцкие и курские дружины расположились на ночлег около брода через реку. Рядом разбили станы полки северских князей. Мстислав Киевский поступил иначе. Князь присмотрел высокий каменистый холм, возвышающийся над Калкой, приказал войскам занять его и укрепить. Стан окружили повозки, наиболее опасные места усилили частоколом. Можно предположить, что Мстислав Романович опасался ночного нападения монголов.
На рассвете Мстислав Удатный втайне от Мстислава Киевского и Мстислава Черниговского переправился через Калку и вместе с воинами сторожевого полка осмотрел местность. Заметив впереди монгольские дозоры, он приказал войскам переходить реку. Вместе с галичанами шли волынские полки Даниила Романовича, дружины Олега Курского и Мстислава Пересопницкого, половецкая орда хана Котяна. Киевляне и черниговцы остались в своих станах, Мстислав Мстиславич не хотел делиться победой с Мстиславом Романовичем и Мстиславом Святославичем.
Битву начали волынские, курские и пересопницкие дружины. В первых рядах сражался князь Даниил с воеводами Семеном Ольговичем и Васильком Гавриловичем. Воеводу Василька убили копьем, Даниила ранили в грудь, но молодой князь не заметил раны и продолжал рубить врагов. На помощь Даниилу пришел Мстислав Пересопницкий, князь был опытным бойцом и сумел потеснить монголов. Храбро сражался Олег Курский, воевода Ярун и хан Котян повели в атаку половецкую конницу. В бой вступил Мстислав Удатный, галицкая рать мощно ударила по монголам. Казалось, что в битве вот-вот наступит перелом, враги обратятся в бегство, но этого не произошло. С поля боя побежали половцы. Отступая, степняки смешали боевые порядки русских дружин и полков, что позволило монголам перейти в контратаку. Субудай и Джебе ввели в бой свежие войска и изменили ситуацию в свою пользу. Монгольские лучники засыпали стрелами расстроенные ряды противника, русская рать дрогнула и стала отступать. Волынская, курская и пересопницкая дружины были разбиты, Мстислав Удатный продолжал сражаться, но вскоре и он покинул поле боя. На переправе толпы беглецов столкнулись с черниговскими полками, возникла неразбериха, чем и воспользовались монгольские полководцы. Началось беспощадное избиение разгромленного противника, Мстислав Святославич погиб, пал в бою его сын, черниговская рать была уничтожена. Мстислав Удатный и Даниил Волынский с остатками дружин выбрались на берег и погнали коней к Днепру. Даниил был сильно изранен и с трудом держался в седле. Монголы быстро перешли через Калку и начали громить разрозненные и неготовые к бою дружины. Преследуя разбитого противника, Джебе и Субудай повели войска к Днепру, на берегу Калки остались отряды под командованием тысячников Чегирхана и Тешухана. Военачальники окружили стан киевлян, заблокировали войско Мстислава Романовича на холме и стали готовиться к штурму возвышенности. Киевский князь даже не попытался вырваться из кольца и избрал оборонительную тактику. Вместе с ним сражались дружины Александра Дубровицкого и Андрея Туровского.