В книге Робера де Борона бог Бран выведен в качестве Брона, шурина Иосифа. У этого персонажа, появляющегося во всех более поздних книгах о Граале, нет прообраза в Библии – вполне возможно, что он был придуман с самыми благими намерениями, которые становятся понятными к концу повествования, когда Брон, также именующийся Богатым Рыбаком, принимает эстафету хранителя святой Чаши у Иосифа и таким образом превращается в более важную фигуру, чем сам Иосиф. Грааль остается в руках сподвижников Богатого Рыбака до тех пор, пока поиски рыцарей короля Артура не увенчиваются успехом. Даже прозвище Богатый Рыбак можно объяснить исходя из того, что когда-то Бран был морским богом.
Окутан тайной и сам Святой Грааль. В ранних христианских документах он обычно описывается как большая миска, внутри которой находится гостия, предназначенная для некоего странника. Считалось, что Грааль содержит в себе ключ к многим тайнам, и молодой рыцарь короля Артура сэр Персиваль потратил немало сил, чтобы открыть секрет чаши. Лишь позже (но до того, как начали упоминать Иосифа) возникла легенда, что именно этой чашей пользовался Христос на Тайной вечере.
Короткой строкой
Такое представление о магической сути Грааля имеет очень много общего с сосудами и кубками кельтского мифа. Бран (снова это имя!) какое-то время владел одним из таких сосудов, суть которого, по утверждению, сводилась к следующему: «Заколотый в битве воин поливается жидкостью из котелка (помещается в котелок!), и к утру он будет здоров, однако лишится дара речи». По легенде, тот же самый котелок обладал способностью отличать трусливых и слабых воинов от храбрецов: «Если в него положить пищу трусливого, котелок никогда не закипит, но с едой для отважного воина котелок закипает мгновенно».
Все эти кельтские истории в точности повторяют то, что описывал Мэлори: когда Грааль внесли в покои короля Артура, «все рыцари получили ту еду и напитки, которые они больше всего любили».
Похоже, можно с определенной долей уверенности говорить о том, что известные сегодня легенды о Святом Граале были выдуманы между XII и XIII вв. духовенством и бродячими менестрелями, которые использовали для своих песен-поэм кельтские темы, «обрамленные» в христианскую эстетику.
Однако возникает еще один вопрос: что именно хотели донести до слушателя барды и почему для этого они прибегали к иносказаниям-маскировке»?
В своей книге «Белая богиня» Роберт Грейвз говорит, что именно в период романтизации Грааля в Уэльсе наблюдалось возрождение друидизма – эта языческая религия выстояла вначале под натиском легионов Цезаря, а потом пережила террор первых христианских миссионеров.
Бран, волшебный котелок и история о необыкновенном младенце, обладавшем тайным знанием, – все эти атрибуты были неотъемлемой частью возрождения друидизма.
В тот период, когда начали звучать первые произведения бардов о Святом Граале, в Европе возникла и развилась серьезная оккультная организация, также связывавшая свою деятельность со Святой Чашей, – орден тамплиеров. В «Парсифале» – немецкой версии романа о Граале, написанной между 1200 и 1220 гг., – особо отмечается, что Грааль охраняли рыцари, подобные тамплиерам, – это вообще одно из самых таинственных произведений, посвященных Граалю. В «Парсифале» говорится о духовном стремлении овладеть ключом к познанию и просветлению.
Рыцарский орден рисуется строгим и целомудренным, он размещен в Мунзалваеше (замок Грааля), «под сенью девственно чистого камня… Насколько бы ни был болен человек, если он посмотрит на Грааль, через несколько недель он исцелится, и смерть обойдет его стороной. Облик его никогда больше не изменится, он всегда будет таким, как в тот день, когда впервые увидел этот камень. Будь то дева или муж, если они владеют камнем двести лет, они останутся такими же молодыми, только волосы их станут седыми… Также зовется этот камень Граалем».
Кстати
Орден тамплиеров возник в 1118 или 1119 гг. – это была своего рода военизированная полиция, защищавшая пилигримов по дороге в недавно освобожденный от неверных турок Иерусалим. Рыцари давали ту же клятву, что и монахи, – никакого личного имущества, целомудрие, послушание – и таким образом представляли собой одновременно религиозный и военный орден. Они называли себя «бедными рыцарями Христа» – символом тамплиеров было изображение двух рыцарей, скачущих на одном коне.
В связи со Святым Граалем необходимо отметить еще одну форму ереси, напрямую с ним связанную: культ идола по имени Бафомет, который обычно описывают как череп, человеческую голову или три головы. Этот культ глубоко уходит корнями именно в кельтскую религию, о возрождении которой в Европе шла речь выше, – весьма вероятно, что тамплиеры, якобы ревностно служившие папе, тайно поддерживали иную форму религии.
Поскольку суть тайных культов и заключается в их таинственном характере, о доскональной природе этой религии говорить не приходится. Но мы можем предположить, что она представляет собой прямую линию, ведущую из глубины веков к друидам-кельтам, которых обнаружил Юлий Цезарь и которых так и не сумели подавить во времена наступления христианства. Другими словами, возможно, тамплиеры защищали или пропагандировали запрещенный элемент истинного католицизма, который Джеффри Эш описывает как «нечто иное, неизвестное или забытое даже в Риме». Он же подчеркивает, что в Средние века не было четкой грани между белой магией и колдовством, между колдовством и дохристианскими культами или между самими культами и мрачной христианской ересью: «Итальянцы честно называют колдовство Старой Религией. Таким образом, Святой Грааль с небывалой легкостью претерпел самые немыслимые трансформации».
Короткой строкой
Однако сегодня легенды о Гластонбери выглядят в несколько ином свете. Историю о том, что, как только Иосиф воткнул свой посох в землю, корявая колючая палка мгновенно пустила ветви и зацвела, придумал в XVIII в. хозяин постоялого двора. Кустарник, который растет в тех местах сегодня – говорят, он происходит от того самого, иосифовского, – это чахлая разновидность боярышника (Crataegus oxycantha), который размножается почкованием. Ягод у этого растения не бывает, но цветет оно в мае и иногда в январе, т. е. примерно в Рождество по юлианскому летоисчислению.
Несмотря на многочисленные попытки, разыскать могилу Иосифа так и не удалось. А так называемый Кубковый Колодец – это еще одна местная легенда, родившаяся, по всей видимости, в викторианские времена. Сам же Грааль поистине святой – но он был святым задолго до Христа.
Загадочная Либерея
Старинные манускрипты и списки со знаменитых пергаментов появились в Москве еще в самом начале ее возвышения как дар греческих иерархов – духовных наставников московских князей. Но основная часть библиотеки, согласно легенде, досталась Ивану III – деду Ивана Грозного. Женившись в 1472 г. на знатной гречанке, племяннице византийского базилевса Софье Палеолог, этот великий князь Московский получил в качестве приданого большую часть Константинопольской библиотеки, спасенной от турок во времена Восточной Римской империи. Собрание составляли рукописные книги на древнееврейском, латинском и древнегреческом языках, некоторые из них хранились еще в Александрийской библиотеке!
Приближенный боярин Ивана Грозного, князь Курбский, после своего бегства в Литву писал царю обличительные письма, где, в частности, упрекал его в том, что он «плохо читал Платона, Цицерона и Аристотеля». Пусть плохо, но ведь все-таки читал, не исключено, что в первоисточнике! К тому же Иван Грозный еще и собирал книги. Он пополнил библиотеку книгами казанского хана – старинными мусульманскими рукописями и трудами арабских ученых, которые в раннее Средневековье продвинулись на пути познания дальше европейцев.
Кстати
Первым иноземцем, увидевшим это сокровище, был Максим Грек, ученый монах из Афона. «Нигде в Греции нет такого собрания рукописей», – восхищенно писал он. Ему поручили перевести всю эту литературу на русский язык, и он честно отрабатывал свой хлеб около 9 лет, но, попав в немилость, был обвинен в ереси и до конца дней своих скитался по монастырям и темницам.
Далее о Либерее поведал прибалтийский немец Ниештедт, собственно, и придумавший это название. С его слов, пастор Иоанн Веттерман и еще несколько ливонских пленников, знавших русский и древние языки, были обласканы Иваном Грозным, допущены «к телу» и получили поручение перевести некие старинные книги, хранящиеся в подвалах Кремля. По всей видимости, их оказалось так много, что работы с ними хватило бы ученым до конца жизни! Немцы, которых не привлекала перспектива умереть в холодной и «нецивилизованной» Москве, сославшись на свое невежество, работать отказались. Однако хитрый Веттерман тотчас же смекнул, что за сокровище перед ним, и решил с царем поторговаться. Он заявил, что «охотно отдал бы лишь за некоторые из этих книг все свое имущество, только бы перевезти их в европейские университеты».
Иван Грозный показывает свои сокровища английскому послу Горсею.
Художник А.Д. Литовченко. 1875 г.
Воспользовавшись удобным случаем, Веттерман сумел убежать из русского плена. На свободе он первым делом занялся тем, что начал составлять список увиденных в Москве рукописей. Этот своеобразный каталог был обнаружен лишь в 1822 г. в архивах эстонского города Пярну. Всего «невежественный» ревнитель университетского образования запомнил аж 800 (!) названий древних фолиантов. Это были «История» Тита Ливия, «Энеида» Вергилия, «Комедии» Аристофана, сочинения Цицерона и ныне совершенно неизвестных авторов – Вафиаса, Гелиотропа, Замолея…
Рассказывает исследователь Ю. Александров
В. Осокин, в 1970 г. исколесивший Прибалтику в поисках загадочного архивного списка, в статье «Поиски либереи продолжаются», опубликованной в «Новом мире» в 1976 г., пишет, что еще в 1947 г. многое «об этом сокровище» узнал от И.Я. Стеллецкого, проводившего раскопки под Московским Кремлем. В частности, Осокин сообщает: «…В 1822 г., к профессору Дерптского университета Христиану Дабелову, получавшему из городских архивов Эстляндии для публикации разные старинные документы, пришло письмо из города Пернова (ныне Пярну). Им оказалась древняя рукопись. На ветхой бумаге по-старонемецки значился перечень библиотеки “великого князя Московского”: сочинения Тита Ливия, Цицерона, Тацита, Цезаря, Светония, Аристофана, Пиндара и многих других выдающихся авторов античности, причем и такие произведения, которые дошли до нас лишь частично, иные же остались вовсе нам не известными.