В последние годы опубликованы десятки, нет, сотни статей и книг, посвященных тайне исчезновения Янтарной комнаты, ставшей, пожалуй, синонимом безвозвратно утраченных сокровищ. Но перед тем как познакомиться с наиболее оригинальными и… правдоподобными, предоставим слово знатоку янтаря.
Рассказывает искусствовед Л.В. Никифорова
Вплоть до конца XIX в. будет жить легенда о том, как Петр, якобы потрясенный необычностью Янтарной комнаты, выпросил ее у прусского монарха. Потом историки выяснят, что не Петр выпросил, а Фридрих Вильгельм I преподнес Петру янтарный убор, лежавший в ту пору без дела, в качестве дипломатического дара. Причем прусский король, прославившийся невероятной скупостью, сумел «сконфузить русского монарха щедростью своего подарка». Петру I было отчего сконфузиться – даже необработанные кусочки янтаря весом свыше 75 граммов ценились на вес серебра. В качестве ответного дара в Пруссию отправились пятьдесят пять рослых гренадеров, пополнивших Потсдамскую гвардию. Живучесть легенды об «унижении» Петра служит не столько характеристикой личности Петра, сколько доказательством красоты и великолепия «изделия», перед которым капитулировал могущественный русский монарх. И не он один.
Трудно найти материал менее пригодный для отделки стен. Янтарь покорен руке человека, он удивительно податлив в обработке, его можно точить и обрабатывать резцом, вываривать в меду или льняном масле, прокаливать в песке, чтобы просветлить или изменить цвет. Но этот самоцвет крайне редко встречается крупными кусками, а те, что встречались, сразу оказывались в кабинетах редкостей и кунсткамерах, но не в мастерских. Янтарь издавна употреблялся для мелких изделий – мундштуков, набалдашников для тростей, четок, бус, брошей – для ювелирного дела. Набор из пластинок янтаря очень сложен не только из-за их малого размера, но из-за большого разнообразия оттенков, различной степени прозрачности.
Янтарный кабинет – единственный пример использования янтаря для монументальной работы, повторить который больше не пытались, слишком дорогим, трудоемким и непрочным оказалось это «изделие». Современные реставраторы, воссоздавшие Янтарную комнату, отмечают капризность янтарной мозаики: она болезненно реагирует на перемены температуры и влажности, отслаивается от деревянной основы, коробится, осыпается. Предлагают, например, отгородить янтарные стены высокими стеклянными панелями, за которыми возможно поддерживать особый микроклимат.
«Янтарное чудо» потребовало реставрации буквально сразу же после установки в Зимнем дворце в 1746 г. При Янтарном кабинете состоял специальный служитель, который присматривал за янтарем и постоянно выполнял мелкие реставрационные и ремонтные работы. Всего было выполнено четыре крупные реставрации и без счета мелких. Еще две крупные реставрации кабинета планировались на 1913 и 1941 годы. Во время Великой Отечественной войны Янтарный кабинет остался в руках немцев во многом «благодаря» своей хрупкости – Янтарные панели побоялись снимать со стен, их оклеили несколькими слоями ваты, бумаги, ткани.
Родство янтаря с ароматными смолами и способность услаждать обоняние закреплено в целом ряде названий камня – во французском ambre jaune, итальянском ambro, испанском ambar. Бируни в трактате о «Драгоценных камнях» сообщал, что состоятельные китайцы во время праздничных церемоний бросали в огонь кусочки янтаря винно-красного цвета, и комната наполнялась благоуханием. Этот обычай сродни поступку Клеопатры, растворившей жемчужину в бокале вина, – янтарь ценился выше раба, «живого и полного сил» (Плиний, XXXVI).
И. Кант, посмотрев на муху, заключенную в янтаре, сказал: «О, если бы ты, маленькая муха, могла говорить, насколько иными были бы наши знания о прошлом мира». Тогда же, когда отделывали и сберегали Янтарный кабинет, были в большой моде украшения из янтаря с природными включениями, инклюзами. Букашка в кусочке янтаря представляла собой особую, нерукотворную эмблему Времени, соединившего мгновение и вечность, малость и величие, прошлое и будущее. «Хотя он у людей был в жизнь свою презрен. По смерти в ентаре у них же стал почтен» (М. Ломоносов). «Муравей в ентаре» превратился в эмблему неисповедимости путей Господних, самой Природой отданную в руки человеку.
Известно, что органическое происхождение янтаря не вызывало сомнения ни в древности, ни в Средневековье. Но даже К. Линней, доказавший это, полагал, что янтарем становится смола современных деревьев. М. Ломоносов был первым, кто предложил гипотезу о происхождении янтаря из ископаемых смол. Эта гипотеза была доказана уже в XIX веке.
(По материалам книги «Дворец в истории русской культуры. Опыт типологии». СПб.: Астерион, 2006.)
В действительности тайна Янтарной комнаты гораздо удивительнее, чем принято считать. 1939 г. – время потрясающих надежд для Германии. Рейх силен как никогда. Война неизбежна. Предвкушение того, что со всей Европы на Германию-победительницу, а в этом не было сомнения, польются потоки произведений искусств, кружило голову немецкому искусствоведу Альфреду Роде. Сколько перспектив открывалось для ученого, когда он познакомился с документами министра пропаганды Геббельса, в которых тот дал задание генеральному директору Берлинских музеев Отто Кюммелю подготовить список произведений искусства, которые с XV в. помимо воли немцев или в результате сомнительных сделок попали в руки иностранцев! Эта фраза – «в результате сомнительных сделок» – тут же напомнила Роде историю дорого янтарного подарка Петру I. «Янтарную комнату мы вернем, вернем на родину, в Кёнигсберг, сказал в 1939 г. Альфред Роде своей жене, – в этом не может быть сомнений…»
Искусствовед стал буквально засыпать немецкие издания материалами о янтаре. Благодаря его публикациям многие в Германии впервые узнали, что в Пушкине под Ленинградом есть немецкое чудо – Янтарная комната, которая, конечно же, по «недоразумению» попала в Россию.
И когда немцы блокировали Ленинград, они знали, что и где нужно искать. Янтарная комната стояла одной из первых в этом списке. Причем, когда Альфред Роде узнал о том, что солдаты ее захватили, это им подавалось в публичных выступлениях буквально как спасение янтарного сокровища с линии огня.
Кстати
Янтарный убор, занимавший три стены, был расположен в три яруса.
Центральный (средний) ярус был составлен из восьми симметричных крупных вертикальных панно. В четырех из них установили картины из цветных камней, исполненные в 1850‑х гг. во Флоренции в технике флорентийской мозаики по проекту художника Д. Дзокки и изображавшие пять чувств: зрение, вкус, слух, осязание и обоняние. Расстояние между большими панно занимали высокие зеркальные пилястры. Нижний ярус комнаты покрывали прямоугольные янтарные панно. В юго-западном углу был вмонтирован маленький янтарный столик на изящно изогнутой ножке. Убранство комнаты состояло из наборных янтарных комодов русской работы и китайского фарфора. В Янтарном кабинете, в застекленных витринах хранилось одно из самых значительных в Европе собраний янтарных изделий XVII–XVIII вв. немецких, польских и петербургских мастеров.
…Вместе с немецкими частями, ворвавшимися в Царское Село, прибыли специалисты из команды «Кунсткомисьон». Искусствоведы из этой команды, полковник доктор Пенгсен и майор доктор граф Сольмс-Лаубах, осмотрели Царскосельский дворец и установили, что необходимо срочно спасать Янтарную комнату. В течение 36 часов был проведен демонтаж Янтарной комнаты под руководством одного унтер-офицера и 6 человек из строительного батальона.
Янтарная комната была доставлена из Царского Села в Кёнигсберг, где была передана администрации государственных замков и парков (директор доктор Галь) в собрание произведений искусств г. Кёнигсберга к дальнейшим заботам о ней.
Янтарные панно и двери были выставлены в одном из залов третьего этажа Кёнигсбергского замка. Янтарную комнату в Кёнигсберге уже ждали. Ее похищение было спланировано заранее.
5 апреля 1945 г., за день до начала штурма Кёнигсберга русскими, доктор Альфред Роде под контролем СС осуществил акцию захоронения «Золота Пруссии» (в том числе и Янтарной комнаты) и дал письменную гарантию ее «сохранности во времени». Считается, что в тот же день он был подвергнут воздействию наркотиков, а потом загипнотизирован. Техника такого «воздействия» была хорошо отработана уже к апрелю 1943 г. «врачами» СС, вдоволь потренировавшимися в концлагерях с заключенными. Укол в вену правой руки вызвал у доктора Роде депрессивное состояние. В результате гипноза и наркотического воздействия А. Роде на долгое время потерял память. И он действительно с апреля 1945 г. не мог вспомнить ничего вразумительного о судьбе Янтарной комнаты. Его поведение в этот период жизни расценивалось русскими дознавателями как «петляние», «попытка замести следы» и увести спецслужбы от истинного места захоронения Янтарной комнаты и других ценностей. Когда Роде говорил представителям советской армии о том, что он не помнит, что с ним было с 5 по 9 апреля 1945 г., ему, конечно же, не верили.
Альфред Роде как искусствовед сотрудничал с советской военной администрацией, водил по разрушенному городу, говорил о картинах, ценностях, выполнял техническую работу по инвентаризации произведений искусств, найденных в послевоенном Кёнигсберге.
К концу лета 1945 г. Роде сумел преодолеть беспамятство. В начале сентября 1945 г. он вспомнил все-все до мелочей, даже то, как выглядела система подземных ходов и бункеров, в которых он работал, укрывая ценности «всегерманского наследия». Он также вспомнил, что Янтарная комната уместилась в небольшом пространстве подземного сооружения.
Кстати
Во время укладки Янтарной комнаты в ящики было принято решение о распиливании янтарных панелей, и Роде снял янтарные пластинки в том месте, где позднее прошла пила плотника. В таком виде они и были закрыты в ящиках.