ической секции Общества историков-марксистов. Отвечая на эти обвинения, Кареев писал президенту АН СССР А.П. Карпинскому, что академик Н.М. Лукин вышел за рамки чисто научной полемики и его «заявления и фактически погрешают правдой, потому что во всех моих писаниях академик Лукин не может указать ни одного листа, который отражал бы упомянутые реставрационные стремления, как и не существует и ряда антимарксистских работ моих в иностранной печати, с какими бы то ни было методологическими выкриками».
Н.И. Кареев. Фото 1906 г.
В 1910 году он был избран членом-корреспондентом Санкт-Петербургской академии наук, а в 1929 году – почётным членом Академии наук СССР. Кареев скончался 18 февраля 1931 года в Ленинграде. Мемуары «Прожитое и пережитое» были опубликованы только в 1990 году.
Кареев придерживался идей позитивизма французского философа и социолога Огюста Конта. Русский историк считал, что социология как «общая абстрактная наука о природе и генезисе общества» устанавливает законы, тогда как история – это наука, исследующая конкретные комбинации событий прошлого. При этом Кареев преувеличивал роль психологического фактора в истории. Он полагал, что социальные явления имеют психическую основу и возникают в результате духовного и эмоционально-волевого взаимодействия индивидов. Главным в истории Кареев считал взаимоотношения личности и социальной среды, ограничивающей произвол индивидов. Он критиковал марксистскую теорию, но признавал ее заслуги во внимании к экономическому фактору истории и в советское время думал о синтезе марксистской экономической истории и психологизма, но так и не осуществил этот синтез. На огромном источниковом материале ученый исследовал историю французского крестьянства и впервые детально проанализировал документы Парижской коммуны. В мемуарах он писал: «Я всегда отрицал и продолжаю также теперь отрицать существование исторических законов в смысле законов, действие которых предрешало бы самое течение исторических событий, и за это по поводу своих «Основных вопросов философии и истории» подвергался нападкам со стороны критиков, не хотевших понять, что своим отрицанием исторических законов я отнюдь не исключал признания психологической и социологической закономерности. Вот именно с точки зрения последней для меня и было ясно, что русская политическая, интеллектуальная и экономическая жизнь развивается в направлении все более и более назревавшей революции. Пришествие ее было естественным и необходимым, т. е. законосообразным, моментом нашей исторической эволюции, ее неизбежной неотвратимой стадией, потому что предотвратить ее могло бы только чудо – отказ царя от самодержавия, а высших сословий от привилегий, но и это чудо, в сущности, повлекло бы за собою тот же самый результат. Но эта психологическая и социологическая необходимость, в зависимости от внешних и внутренних событий, от соотношения общественных сил, от лиц, наконец, могла перейти в действительность весьма различными способами. Никто не станет отрицать, что, не будь войны и ее неудач, будь Николай II не тем, чем он был, и окружай его не такие люди, которые его окружали и от его имени правили Россией, ее история пошла бы несколько иным путем, хотя бы в более или менее определенном эволюционном направлении. Делая различие между якобы особыми историческими законами и законами социальной эволюции, я отказываюсь видеть в русской революции какое бы то ни было повторение хода событий, например, революции французской или германской 1848 года, в силу какого-то мистического закона революций, но допускаю только аналогии, когда одинаковые причины порождали одинаковые следствия».
Кареев был автором книг: «Очерк истории французских крестьян с древнейших времён до 1789 года» (1881), «Падение Польши в исторической литературе» (1889), «Очерк истории реформационного движения и католической реакции в Польше» (1886), «Causes de la chute de la Pologne» («Причины падения Польши») (1893), «Философия культурной и социальной истории Нового времени» (1893), «Сущность исторического процесса и роль личности в истории» (1890), «Историко-философские и социологические этюды» (1895), «История Западной Европы в Новое время» (1892–1917) в 7 томах (изложение доведено до 1914 года), «Общий ход всемирной истории. Очерки главнейших исторических эпох» (1903), «Историки французской революции» (1924–1925) в 3 томах и др.
Шарль Сеньобос(1854–1942)
Шарль Сеньобос, французский историк, родился 10 сентября 1854 года в Ламастре, департамент Ардеш, в протестантской семье советника Ламастра и депутата парламента Шарля Андре Сеньобоса. Он окончил лицей в Турнон-сюр-Роне в 1871 году со степенью бакалавра, а затем – Высшую нормальную школу в Париже. По поручению французского правительства Сеньобос в 1877–1879 годах изучал в германских университетах способы изложения истории, посетив Геттинген, Берлин, Мюнхен и Лейпциг. В 1879 году он стал преподавателем истории в университете Дижона, а затем профессором в Школе международных и политических исследований. В 1881 году Сеньобос защитил докторскую диссертацию. С 1883 года он преподавал в Сорбонне свободный курс по европейским институтам, а в 1890–1897 годах – педагогику. В 1897 году он стал доцентом и преподавал курс современной истории, а в 1904 году – адъюнкт-профессором Сорбонны на кафедре всеобщей истории. В 1921–1925 годах Сеньобос являлся профессором политической истории Нового и Новейшего времени. Он был президентом Общества современной истории и членом Лиги прав человека. Награжден орденом Почетного легиона. Он умер 24 апреля 1942 года в Плубаланеке, Бретань, будучи незадолго до смерти помещен под домашний арест германскими оккупационными властями.
Историю Сеньобос рассматривал не как науку, а как особый процесс познания. Совместно с Шарлем Виктором Ланглуа он написал «Введение в изучение истории» («Introduction aux études historiques») (1897). Там авторы, в частности, утверждали: «История пишется по документам. Документы – это следы, оставленные мыслями и действиями некогда живших людей. Лишь очень немногие из человеческих мыслей и поступков оставляют после себя заметные следы; к тому же следы эти редко бывают долговечными: чтобы стереть их, достаточно простой случайности. Всякая же мысль и всякий поступок, не оставивший прямого или косвенного следа или видимый след которого исчез, навсегда потерян для истории, как если бы он никогда и не существовал. За неимением документов, история обширных периодов прошлого человечества останется навсегда неизвестной. Ничто не может заменить документов: нет их, нет и истории». Сеньобос придерживался идей позитивизма. Его работы насыщены конкретным историческим материалом. Коллеги высоко ценили его искусство критически читать средневековые рукописи. В предисловии к «Политической истории современной Европы» Сеньобос писал: «Наибольшим препятствием, отнимающим смелость писать историю ХIХ столетия, является страшное изобилие источников. Строгий исторический метод требует непосредственного изучения их; между тем не хватило бы целой жизни отдельного человека – я не говорю, чтобы изучить или критически разобрать, – а просто чтобы прочесть все официальные документы хотя бы только одной страны Европы. Поэтому физически невозможно писать современную историю Европы, следуя критическому методу. Не предпочли ли даже профессиональные историки, считая этот метод неприменимым к изучению XIX столетия, вовсе не затрагивать данного периода. Так публика и не знает современной истории, потому что у ученых слишком много способов знать ее. Мне же казалось возможным смягчить эту строгость критического метода и заменить непосредственное изучение документов, что желательно, но явно неудобоисполнимо, другим, логически менее совершенным, но более практическим способом, достаточным для получения по крайней мере хоть части исторической истины. Все факты современной политической истории изложены в монографиях, в специальных историях или в ежегодниках, и притом все они взяты из первых рук; извлечения из официальных документов и критические разборы их, встречающиеся в этих трудах, достаточны для верной передачи фактов и в большинстве случаев могут избавить от ознакомления с оригиналами. Точность и подлинность, свойственные современным документам, в значительной степени облегчают работу критики. Наконец, сходство между работами, сделанными в различных странах по одинаковым вопросам, ускоряет проверку – при условии введения в выбор и изучения этих работ строгой критикой, которая в идеале должна бы быть приложена к источникам».
Шарль Сеньобос. Фото начала 1940‐х гг.
Основные работы Сеньобоса: «Феодальный режим в Бургундии до 1360» («Le régime féodal en Bourgogne Jusqu’en 1360») (1882), «История народов Востока» («Histoire des peuples de l’Orient») (1890), «Политическая история современной Европы» («Histoire politique de l’Europe contemporain») (1897), «Исторический метод, применяемый в социальных науках» («La Méthode historique appliquée aux sciences sociales») (1901), «История цивилизации» («Histoire de la civilisation») (1905) в 3 томах, «Повествовательная и описательная история древности» («Histoire narrative et descriptive de l’Antiquité») (1914), «Подлинная история французской нации. Очерк истории эволюции французского народа» («Histoire sincère de la Nation française. Essai d’une histoire de l’évolution du peuple français») (1933), «Очерк сравнительной истории народов Европы» («Essai d’une histoire comparée des peuples de l’Europe») (1938) и др.
Павел Николаевич Милюков(1859–1943)
Павел Николаевич Милюков, русский историк и политик, родился 15 (27) января 1859 года в Москве. Он происходил из старинного дворянского рода Милюковых, восходящего к XIV веку. Отец историка Николай Павлович Милюков (1826–1878/79) был архитектором, профессором архитектуры в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Мать Милюкова Мария Аркадьевна Султанова также происходила из дворян. Милюков окончил 1‐ю московскую гимназию. Во время Русско-турецкой войны 1877–1878 годов он служил в московском санитарном отряде в Закавказье.