и уже оттуда несколькими дивизионами начали продвижение к Кипру (как именно – покажем ниже), и вот, 1 мая у побережья этого острова разыгрались обычные для морского путешествия события – буря и кораблекрушения, однако последствий их, определивших жизнь Кипра на протяжении последующих почти четырех веков, тогда никто бы предсказать не решился.
Описание кипрской катастрофы, сделанное хронистом Амбруазом, у нас в России довольно широко известно, так как его фрагменты публиковались в работах О. А. Добиаш-Рождественской и Режин Перну, посвященных королю Ричарду. Поэтому мы решили предложить вниманию читателей наш перевод с комментариями параграфов 58–59 из хроники монаха Ричарда Девизского (1150–1200).
«Флот Ричарда, короля Англии, вышел в море и плыл следующим порядком. Впереди было всего три корабля, на одном из которых была королева Сицилии (вдовая сестра Ричарда Иоанна. – Е.С.) и наваррская девица (Беренгария, невеста Ричарда, опекаемая Иоанной. – Е.С.), возможно, еще девственница (потому она и плыла до свадьбы не на корабле жениха. – Е.С.); на двух других находилась часть сокровищ короля; на каждом из трех находились люди для защиты и провизия. Во втором подразделении было 13 кораблей – [транспортные и грузовые] суда (возможно, военно-транспортные нефы, так как в тексте сказано просто «корабли», а это и есть слово «неф», от латинского – navis; водоизмещение 200–700 тонн, длина – 20–32 метра, ширина – 6—12 метров, осадка – 2–3,7 метра, мог брать на борт 800—1500 человек. – Е.С.), буссы (или буззы, от итальянского слова «butzo» – «пузатый», использовались как корабли военные, так и транспортные, родственны нефам и позднейшим галеонам; брали на борт 80 коней и до 300 воинов, не считая слуг, моряков и т. п. – Е.С.) и военные корабли. В третьем [подразделении] – 14 кораблей, в четвертом – 20, в пятом – 30, в шестом – 40, в седьмом – 60; затем следовал сам король со своими галеями (не будем путать с галерами, хотя это очень часто происходит: галея – большего размера, хотя примерно того же типа; длина – около 50 метров, ширина – около 10, вместимость до 500 человек; позднее развились в громоздкий и неповоротливый венецианский галеас, гибрид гребного и большого парусного судна. – Е.С.).
Между судами и подразделениями кораблей мореходами благоразумно было оставлено достаточное пространство для того, чтобы от одного судна до соседнего доходил звук человеческого голоса, а от одного подразделения до другого – сигнал трубы. Достойно удивления, что король на море был так же здрав телом и рассудком, столь же отважен и могуч, не менее деятелен и проворен на море, как он был и на суше. Отсюда я заключаю, что не было ни на земле, ни на море более сильного человека, нежели он.
И вот, пока таким вот образом и порядком шли некоторые суда, два корабля из первых трех, несомые сильными ветрами, наскочили на камни около кипрского порта (Лимасола. – Е.С.); третий, английский корабль (видимо, автор противопоставляет его сицилийскому или французскому. – Е.С.), быстрее их свернув на глубокую воду, избежал опасности. Большая часть команды обоих кораблей спаслась, добравшись до берега (в числе погибших был вице-канцлер короля Роджер Моша; его труп так и нашли, сжимавшим в руке королевскую печать. – Е.С.), но киприоты напали на них, убили одних, а других пленили, в то время как третьи, пытавшиеся найти убежище в храме, были там блокированы. Прибыл принц, правивший островом (самозваный византийский император Исаак Комнин, не будем путать с его тезкой, реальным императором Х в. Исааком I Комнином), получил свою долю драгоценностей и оружия и распорядился собрать и выставить на побережье вооруженных людей, чтобы не дать прочей части флота высадиться и чтобы король не вернул то, что у него украли.
Ричард Львиное Сердце отправляется на корабле в Святую Землю
Над портом возвышался защищенный город, а на природной скале – очень высокий и хорошо укрепленный замок. Тамошние люди все воинственны и привыкли жить грабежом. Вход в порт они перекрыли балками и стволами деревьев и всей страной воодушевленно приготовились биться с англичанами. Бог возжелал, чтобы проклятые люди получили возмездие за свои дела от безжалостных рук [Ричарда]. Третий английский корабль, на котором были женщины (то есть Иоанна и Беренгария со своими дамами; порой Исааку приписывают намерение захватить их в заложницы, для чего он блокировал корабль в порту, что расходится с показаниями нашего хрониста. – Е.С.), бросив якорь, выжидал в море, тщательно следя за происходящим на берегу, готовясь представить королю доклад обо всем происшедшем, чтоб не случилось так, чтобы он прошел мимо этого места, не ведая, какие убытки и бесчестие он понес, и не отомстив за это. Корабли второго дивизиона подошли в походном порядке и стали у первого корабля. Распространившиеся слухи достигли короля, и он отправил посланников к господину острова, однако удовлетворения своих требований не получил, и тогда велел каждому человеку из своего войска, от первого до последнего, вооружиться и следовать за ним к берегу, пересев с больших кораблей на лодки и галеи (6 мая. – Е.С.). Команда мгновенно исполняется, вооруженные люди заполняют порт. Король в доспехах первым спрыгнул с галеи и нанес первый удар в битве; но прежде чем он успел нанести второй, уже 300 человек его соратников бились рядом с ним. В единый момент все дерево, перекрывавшее вход в порт, было убрано, и храбрецы ворвались в город, будучи не более мягки, нежели львицы, когда у них отбирают их детенышей. Местные стойко сражались против них – то один падал раненый, то другой, и мечи пьянели от их крови (здесь можно вставить небольшой фрагмент из Амбруаза, участника того боя: «Отправил он добрых рыцарей и отважных арбалетчиков. У греков тоже были арбалеты, а их люди все стали подвигаться поближе к берегу, и у них было пять галер во всеоружии. В городе Лимасол, где начался бой, у них не осталось ни единой двери, ни единого окна, откуда бы не стреляли из лука, ни бочки, ни защелки, ни засова, ни щита, ни старой галеры или старой баржи, балки или доски или ступеньки; всё они стащили на берег, чтобы нападать на паломников. Собравшись во всеоружии на берегу, самые надменные люди, которых только знает этот свет, с плюмажами и знаменами богатых цветов, верхом на мощных огромных конях и на крупных мулах, могучих и прекрасных, они красовались перед нами и шикали на нас, как на собак; но скоро им пришлось поубавить спесь. Мы были в худшем положении, ибо мы наступали с моря, нам было тесно в наших битком забитых маленьких барках, мы были отягощены колебанием волн и всем бременем нашего тяжелого оружия. Мы были пешими, и в их стране. Но воевали мы лучше». – Е.С.). [Наконец] киприоты разбиты, город взят, равно как и замок; победители все разоряют, как только им угодно, господин острова пленен и приведен к корою. Пленник молит о прощении и получает его; приносит королю феодальную присягу, и она принимается; он спонтанно клянется, что с этого времени будет владеть островом, как феодал [короля], и сдаст ему все замки, возместит весь ущерб и даст щедрые дары из собственной казны».
Другой источник отрицает захват Исаака: «Если бы ночь не настала слишком скоро, он (Ричард. – Е.С.) захватил бы императора, живым или мертвым». Действительно, три дня спустя состоялись переговоры в местечке Колосси (около Лимасола). Оба правителя заключили договор, который, однако, был немедленно нарушен Исааком, когда тот проведал, что у английского короля слишком мало людей. Забыл старую истину о льве во главе львов! Ричард провернул молниеносную кампанию, захватив весь остров менее чем за месяц, при этом важную роль сыграл флот: король разделил его на две части – одну под своим командованием, другую под руководством Роберта Тернхэмского – и блокировал Кипр, что привело к массовым капитуляциям византийских гарнизонов. Заодно Ричард успел обвенчаться в Лимасоле. Исаак, пытавшийся в одной из битв убить Ричарда отравленными стрелами, наконец сдался, умоляя не заковывать его в железа. Циничный и остроумный Ричард уважил его просьбу, приказав своему постельничему Раулю Фиц-Годфруа наложить на руки и ноги императора цепи из золота и серебра (31 мая или 1 июня). Он закончил жизнь в замке крестоносцев Маргаб в 1195 г. (по другой версии, его освободили, он снова начал интриговать против византийского императора и был отравлен по его приказу).
Пленив Исаака, английский король установил на острове феодальные порядки, конфисковав у киприотов половину земель для раздачи в лен верным рыцарям, которые взяли на себя обязательства защищать остров. Греческие гарнизоны замков он заменил латинскими, наладил пути снабжения кипрскими товарами крестоносную армию в Палестине и 5 июня отплыл из Фамагусты в Святую землю. Позже он продал остров рыцарям-тамплиерам, те же, вызвав своей жестокостью кровавое восстание греков, год спустя перепродали Кипр королю Иерусалима в изгнании Ги де Лузиньяну, чья династия правила на нем до 1489 г.
Каков же был исторический смысл молниеносной кампании Ричарда на острове и был ли он вообще? Однозначно можно утверждать, что был. И в применении к истории крестовых походов, когда Ричард ликвидировал в своем тылу союзные Саладину силы и обеспечил армию крестоносцев снабжением с Кипра, и в применении к истории самого Кипра. Да, латинское владычество было нелегким для киприотов, но в историческом смысле роль Ричарда в окончательном устранении острова из сферы византийского влияния нельзя не оценить. Почему – о том прекрасно пишет О. А. Добиаш-Рождественская: «Кто помнит, что, после того как окончательно утрачены были Иерусалим, Антиохия и Триполи, как все замки Ливанских гор и Заиорданской земли очутились в руках турок, как пали Яффа и, наконец, Аккра, переходя под власть ислама, как сам Константинополь стал турецкой столицей, Кипр долго еще был единственным и последним оплотом латинской, а с нею и под ее покровом вообще европейской культуры на Востоке, тот не может оценивать только отрицательно объективное значение кипрского эпизода. Здесь не место возбуждать споры о преимуществе этой осуществившейся на четыре века культурной комбинации перед какой-либо мыслимой иной, если бы она могла, не будь Ричардова завоевания, сложиться в очаге трехтысячелетней культуры, каким был Кипр. Вернее всего, без вмешательства Ричардова меча здесь на несколько веков ранее утвердились бы турки» (остров был захвачен ими лишь в 1571 г.). Говоря короче, без Ричарда Кипр не был бы сегодня тем Кипром, который мы знаем.