Дальнейшая история крейсера в советских книгах излагалась скороговоркой. Подразумевалось, что «Очаков» так и остался в 1905‐м и ничего существенного с ним дальше не происходило. Но на самом деле жизнь крейсера только начиналась.
Недостроенный, по сути, «Очаков» в ходе подавления мятежа получил 63 повреждения от огня корабельной и береговой артиллерии и около двух дней горел. Ремонт корабля начался через две недели и продолжался несколько лет. 25 марта 1907 г. крейсеру было присвоено название «Кагул», которое он перенял у своего систершипа, одновременно переименованного в «Память Меркурия». Полностью корабль вступил в строй только в 1911 г., а с апреля 1914‐го составил с «Память Меркурия» полубригаду крейсеров, которой предстояло проявить себя в Первой мировой. К тому же «Кагул» стал первым русским авианесущим крейсером, оборудованным устройством для несения гидросамолета М-5.
В кампаниях 1914–1916 гг. «Кагул» вел активную боевую работу – участвовал в преследованиях германских и турецких крейсеров, обстреливал турецкое и болгарское побережья, действуя чаще всего в связке с «Память Меркурия», а с лета 1915‐го – с линкором «Императрица Мария». Но сильный износ котлов привел к тому, что крейсер не мог в полной мере использовать свои скоростные возможности. В сентябре 1915‐го «Кагул» встал на капитальный ремонт, где его и застали революционные события 1917‐го.
В отличие от 1905 г. неким символом революции 1917‐го крейсеру не суждено было стать. Причина проста: «Кагул» весь год так и стоял на ремонте. Правда, 31 марта 1917‐го кораблю вернули первое название – «Очаков». При Временном правительстве лейтенант Шмидт был объявлен героем, состоялось его торжественное перезахоронение в Севастополе, а мятежный крейсер стал считаться одной из «икон» революции.
Дальнейшие перипетии судьбы корабля зависели от политических обстоятельств, возникавших на юге России. В декабре 1917 г. крейсер вошел в состав Красного Черноморского флота, в марте 1918‐го был сдан в порт на хранение и в мае был захвачен германцами, которые использовали корабль во время подъема затонувшего в 1916‐м линкора «Императрица Мария» (причем тогда крейсер сам чуть не затонул). После ухода германцев контроль над кораблем перешел к англичанам и французам, а незадолго до эвакуации Севастополя, в конце марта 1919 г., на крейсере снова появились русские моряки – точнее, 42 офицера, 19 механиков, два врача, 21 офицер армии и 120 матросов-добровольцев. 16 апреля крейсер ушел из Севастополя в Новороссийск во главе небольшого отряда кораблей новорожденного Белого флота – эсминцев «Поспешный» и «Пылкий», миноносцев «Строгий», «Свирепый», «Жаркий» и «Живой», подводных лодок «Тюлень», «Утка» и «Буревестник» и вспомогательных судов.
Один корабль был символом и русской революции (как «Очаков»), и Белого движения (как «Генерал Корнилов»)
В Новороссийске крейсер, командиром которого был назначен капитан 1‐го ранга П.П. Остелецкий, стал флагманом Морских сил Юга России. При этом «революционное» название «Очаков» опять поменяли на «Кагул». В кампанию 1919 г. крейсер принимал участие в обстреле позиций красных, высадке десантов, а 27 июня 1919 г. с А.И. Деникиным на борту нанес визиты в Туапсе, Сочи и Адлер. Ярким эпизодом стало участие крейсера в Одесском десанте в августе 1919‐го. Тогда «Кагул» перебрасывал к городу части генерала Н.Н. Шиллинга, а затем отбивал попытку красного бронепоезда прорваться к Одессе. После этого эпизода «Кагул» получил третье название в своей судьбе – «Генерал Корнилов», в честь легендарного вождя Белого движения, погибшего в 1918 г. Лавра Георгиевича Корнилова. П.П. Остелецкий был произведен в чин контр-адмирала.
Кампания 1920 г. прошла для корабля куда менее активно – крах наступления на Москву и катастрофические Одесская и Новороссийская эвакуации не оставляли Белому флоту шансов на яркие победы. Для крейсера не хватало ни топлива, ни боеприпасов, ни моряков. Только к лету 1920 г. боевая работа возобновилась. «Генерал Корнилов», базируясь в Тендровском заливе, участвовал в обстрелах береговых батарей красных, отбивал атаки гидросамолетов. 4 ноября корабль перешел в Севастополь, где начал готовиться к эвакуации Крыма. На «Генерале Корнилове» разместился штаб главнокомандующего. Барон П.Н. Врангель покинул Севастополь на крейсере 14 ноября, но после этого направился в Ялту и Феодосию, убедиться в нормальном ходе эвакуации. Только в 14.00 16 ноября 1920 г. «Генерал Корнилов» ушел из Феодосии в Константинополь. Такова была ирония истории – бывший «Очаков», символ революции, уходил из России как флагман Белого флота. Более того, Крым тогда в качестве эмигранта покидал и Евгений Петрович Шмидт-Очаковский – сын лейтенанта Шмидта, находившийся на «Очакове» с отцом в момент восстания…
На борту корабль имел более пятисот эвакуируемых. Около ста кочегаров отказались покидать Россию и сошли на берег, что сделало переход крайне тяжелым. В воспоминанях К. Тимофеевского описаны последние минуты корабля у родных берегов: «Утром 17 ноября яркое солнце в последний для нас раз озарило берега Крыма. Через несколько часов скроется и этот последний клочок родной земли. Медленно идёт «Корнилов», море усеяно барашками, стаи дельфинов плескаются, кувыркаются и резвятся у самого борта, играя на солнце блестящей кожей. Едущие облепили борта и в последний раз смотрят на берега Крыма, наслаждаясь чудесным видом южного побережья. В одиннадцатом часу нагоняет французский миноносец, отставший почему-то от крейсера. На небе ни облачка. Лёгкий ветерок. Слегка прохладно. Вот виднеется Ялта. Спустя некоторое время различаются вершины Ай-Петри, Байдарские ворота, далеко сзади вершина Могаби. Вечереет. У южной оконечности Крыма «Корнилов» поворачивает и идёт прямо в открытое море. Где-то далеко виднеется смутно Балаклавская бухта. Там Севастополь, ещё так недавно столица Южной России…»
В Константинополе крейсер находился до 14 декабря, после чего перешел к месту постоянной стоянки Русской эскадры – в тунисскую Бизерту. Русские моряки всеми силами стремились поддерживать свои корабли в боеспособном состоянии, но делать это было крайне сложно. 29 октября 1924 г., после того как правительство Франции официально признало СССР, на «Генерале Корнилове» был спущен Андреевский флаг. Ровно через пять лет крейсер был продан на слом и в 1933 г. разобран на металл…
Андреевский флаг крейсера бережно хранил служивший на нем лейтенант Я.В. Нелавицкий. В 2004 г. его сын, гражданин Греции В.Я. Нелавицкий, передал флотскую святыню в Центральный военно-морской музей России.
В Советском Союзе крейсер «Очаков» был кораблем не менее легендарным, нежели «Аврора» или «Потёмкин». Восстанию 1905‐го посвящали оперы, книги, картины, сформировался настоящий культ его лидера П.П. Шмидта. О том, что крейсер впоследствии стал флагманом Белого флота под названием «Генерал Корнилов», либо не упоминали вовсе, либо писали в духе: «Корабль попал в руки белогвардейцев и был угнан из Крыма». Название «Очаков» в советском флоте собирались присвоить лидеру эскадренных миноносцев проекта 48, заложенному в декабре 1939 г., но строительство этого корабля так и не началось. Затем название было присвоено в 1971 г., его получил большой противолодочный корабль, который в марте 2014 г. был затоплен в Севастополе для блокады кораблей украинского флота. В сентябре 2014 г. этот «Очаков» был поднят и разделан на металл.
Крейсер 2‐го ранга «Алмаз»(1903–1934)
История будущего крейсера началась летом 1899 г., когда Морское министерство запросило у Балтийского завода мнение по поводу постройки посыльного судна для Дальнего Востока. Задача была новаторской, поскольку до 1906 г. класса посыльных судов в русском флоте не существовало. Однако фактически за этим заказом скрывался совсем другой посыл – требовалось построить яхту для наместника Дальнего Востока Е.И. Алексеева. Строительство корабля, классифицировавшегося как крейсер 2‐го ранга, началось 23 апреля 1902 г., но официальная закладка произошла в Высочайшем присутствии лишь 12 сентября. 20 мая 1903 г. корабль был спущен на воду. Ему было присвоено название «Алмаз», которое ранее носил парусно-винтовой клипер. Применялись в русском флоте и другие «драгоценные» названия: «Жемчуг», «Изумруд», «Яхонт».
Водоизмещение – 3295 тонн, длина – 110,6 метра, ширина – 13,2 метра, осадка – 4,6 метра. Мощность – 7950 лошадиных сил, скорость – 19 узлов. Экипаж – 286 человек, из них 12 офицеров. Вооружение – 4 75‐ и 6 47‐миллиметровых орудий. «Алмаз» был первым проектом выдающегося русского кораблестроителя Ивана Григорьевича Бубнова. В дальнейшем он стал строителем практически всех знаменитых русских подводных лодок начала ХХ в. и руководил разработкой линкоров типа «Севастополь».
«Яхтенный» характер «Алмаза» ярко провлялся в его внешнем облике – изящные клиперские обводы, легкий рангоут, отсутствие броневой защиты, слабая артиллерия. Испытания корабля велись очень быстро и, несмотря на то что они выявили существенные недостатки машин (вплоть до того, что в штоках цилиндров высокого давления плавился металл), 16 декабря 1903 г. «Алмаз» вышел из Либавы на Дальний Восток. Однако завершиться этому походу суждено не было: в Кильском канале из-за непрофессионализма лоцмана крейсер погнул о стенку шлюза лопасти винта, а в Алжире командир корабля капитан 2‐го ранга И.И. Чагин обнаружил… отсутствие нижней половины руля. Пока шел ремонт, началась Русско-японская война, и переход «Алмаза» на Тихий океан сочли нецелесообразным – корабль вернулся в Либаву.
Все изменилось к маю 1904‐го, когда крейсер был включен в состав 2‐й Тихоокеанской эскадры. Вооружение «Алмаза» было дополнено четырьмя 47‐миллиметровыми пушками и двумя пулеметами, но на общую боеспособность корабля это повлияло мало. «Алмаз» по-прежнему оставался скорее вооруженной яхтой, нежели крейсером. Переход на Дальний Восток начался 2 октября. «Алмаз» в составе Разведывательного отряда следовал на Тихий океан кратчайшим путем, через Суэцкий канал, со стоянкой на Мадагаскаре.