Судьбам систершипов «Севастополя», линкоров «Петропавловск» и «Гангут», в этой книге посвящены отдельные очерки. Им также оказались суждены долгие «жизни». Недолгой оказалась судьба лишь у линкора «Полтава», в 1926 г. переименованного в «Михаил Фрунзе», – в 1944‐м его корпус был сдан на слом.
Линейный корабль «Петропавловск/Марат»(1911–1953)
«Петропавловск» был заложен на Балтийском заводе 15 июня 1909 г. одновременно с другими линкорами типа «Севастополь». Название корабль унаследовал от эскадренного броненосца, на котором в 1904 г. погиб вице-адмирал С.О. Макаров, а тот, в свою очередь, увековечил в имени героическую оборону Петропавловска-Камчатского в 1854–1855 гг. Данные линкора были практически идентичны другим кораблям этой серии: водоизмещение – 26 900 тонн, длина – 184,9 метра, ширина – 26,9 метра, осадка – 9,1 метра. Вооружение – 12 305‐миллиметровых и 16 120‐миллиметровых орудий. Экипаж – 1220 человек.
Спуск корабля на воду состоялся 27 августа 1911 г., а в состав действующего флота новый дредноут был зачислен в декабре 1914‐го, уже в ходе Первой мировой войны. Как и другим линкорам типа «Севастополь», «Петропавловску» не было суждено совершить подвигов в 1914–1917 гг. Огромный дредноут выходил в море только на прикрытие минных постановок, а его экипаж принял активное участие в беспорядках 1917 г.
Уже вечером 3 марта, на следующий день после падения монархии, экипаж «Петропавловска» первым среди всех базировавшихся в Гельсингфорсе кораблей заявил о своей поддержке революции, и на следующий день управление кораблем было передано судовому комитету. В дальнейшем «петропавловцы» весьма активно проявляли себя в деле «защиты революции». Так, когда в июне 1917 г. командующим Балтийским флотом был назначен контр-адмирал Вердеревский, «Петропавловск» навел орудия главного калибра на посыльное судно «Кречет», где был поднят флаг нового командующего. После этого флаг был немедленно спущен. В июле на борту «Петропавловска» заседали представители 27 судовых комитетов, выразившие протест против империалистической политики Временного правительства и потребовавшие немедленного «удаления десяти министров-капиталистов и ареста всех контрреволюционных сил». 20 июля Керенский объявил изменниками матросов наиболее революционных кораблей и предложил экипажу «Петропавловска» в течение 24 часов арестовать зачинщиков и направить их в Петроград – для следствия и суда над ними. Экипажу предлагалось также «принести заверения в полном подчинении Временному правительству». В ответ судовой комитет заявил, что «революционный линкор «Петропавловск» с гордостью понесет красный флаг революции и будет бороться за право народа до конца. Лозунг «Вся власть Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов!» будет всегда стоять впереди других лозунгов, команда линкора «Петропавловск» не отступит от него…» 9 сентября 1917 г. на линкоре был впервые поднят красный флаг – как требование немедленной передачи всей власти Советам. По примеру «Петропавловска» Центробалт постановил поднять красные флаги на всех кораблях флота.
Линейный корабль «Марат» вписал золотые страницы в историю обороны Ленинграда
В марте 1918‐го вместе с другими кораблями флота «Петропавловск» перешел из Гельсингфорса в Кронштадт. А в следующем году линкор принял участие в бою с британским флотом. 31 мая 1919 г. эсминец «Азард», который вел бой в Финском заливе с английскими эсминцами, вывел их прямо под огонь главного калибра линкора. Атака англичан оказалась безуспешной – после того как эсминец «Уолкер» получил попадание, британцы почли за благо ретироваться. Огонь линкора мог бы быть еще более метким, если бы не скрытое противодействие военспецов – бывших офицеров старого флота. Огневой контакт «Петропавловска» с английскими эсминцами в мае 1919‐го был единственным боем, в котором когда-либо принимали участие линкоры типа «Севастополь».
В июне 1919‐го «Петропавловск» подавлял огнем своих орудий мятеж фортов Красная Горка и Серая Лошадь, причем одним из организаторов этого мятежа был старший штурман корабля Сергей Селлинг. Ну а в 1921‐м уже сам «Петропавловск» стал мятежным кораблем. На нем и его систершипе «Севастополь» вспыхнуло восстание, позднее получившее название «Кронштадтский мятеж». Тогда линкор выпустил по батареям красных 394 снарядов главного калибра и 940 120‐миллиметровых. Мятеж был подавлен, часть команды линкора бежала в Финляндию, 167 человек было расстреляно. В советскую эпоху об этом факте в истории корабля чаще всего просто умалчивали, как будто его и не было.
После подавления мятежа корабль был переименован – с 31 марта 1921 г. он назывался «Марат». Почему линкору решили присвоить имя именно этого деятеля Великой французской революции, а не, скажем, Робеспьера или Дантона, неясно. Тем не менее именно с появлением на советском флоте «Марата» связано резкое повышение популярности этой фамилии в СССР. Например, отец знаменитого партизана Великой Отечественной Марата Казея назвал своего сына именно в честь корабля, на котором проходил службу.
С 20 по 27 июня 1925 г., во время первого учебного похода кораблей Морских сил Балтийского моря, на линкоре «Марат» держал свой флаг народный комиссар по военным и морским делам Михаил Васильевич Фрунзе. За семь дней корабли прошли 1730 миль – от Лужской губы до Кильской бухты. В 1928–1931 гг. линкор проходил капитальный ремонт и модернизацию. Широкая публика впервые увидела обновленный корабль на морском параде в Ленинграде 1 мая 1931‐го. Вместо мониторообразного силуэта «Марат» по примеру «Парижской коммуны» получил «острый» нос, позволявший более эффективно бороться с волнами, и отогнутую к корме носовую дымовую трубу. Однако в целом «Марат» был модернизирован более глубоко, чем «Парижская коммуна». Вместо 25 котлов типа Ярроу на комбинированном угольно-нефтяном отоплении линкор получил 22 котла того же типа, полностью переведенные на нефтяное отопление, командно-дальномерные посты закрытого типа, зенитную артиллерию и многие другие усовершенствования.
С 10 мая по 5 июня 1937 г. «Марат» совершил поход в Великобританию для участия в морском параде по случаю коронации британского короля Георга VI, зайдя на обратном пути в Мемель, Лиепаю и Таллин. На Спитхэдском рейде у Портсмута команда «Марата» вызвала общее восхищение, слаженно и четко выполнив постановку гигантского корабля на якорь всего за 53 минуты (аргентинский линкор «Морено» выполнил такую же процедуру за 13 часов).
Третья, после Первой мировой и Гражданской, война в истории линкора началась в 1939‐м. В декабре «Марат» вместе с систершипом «Октябрьская революция» вели огонь по финским тяжёлым береговым батареям, расположенным на островах близ Выборга. Охранение линкоров со стороны Финского залива осуществлял эсминец «Ленин».
Великую Отечественную линкор встретил в Кронштадте. Когда в начале сентября 1941 г. вражеские войска оказались в зоне досягаемости орудий «Марата», корабль вышел на боевую позицию в ковше Морского канала напротив Стрельны. Восемь суток 305‐миллиметровые пушки «Марата» громили колонны немецкой техники и живой силы. Командование вермахта сочло это серьезной угрозой и разработало специальную операцию по уничтожению линкора. 16 сентября 1941‐го «Марат» подвергся массированному удару бомбардировщиков «Юнкерс-87» и «Юнкерс-88», одновременно его обстреливала артиллерия. Тогда корабль почти не пострадал, хотя экипаж понес большие потери, и на следующий день своим ходом перебазировался в Среднюю гавань Кронштадта. 23 сентября немцы предприняли второй налет на «Марат». Как и в первом, в нем участвовал знаменитый ас люфтваффе обер-лейтенант Ганс-Ульрих Рудель. На этот раз, к несчастью, атака его «Юнкерса-87» на линкор оказалась снайперски точной…
Сам Рудель в мемуарах так описывал момент атаки: «Угол пикирования составляет от 70 до 80 градусов. Я уже взял «Марат» в прицел. Мы летим вниз, прямо на него, и корабль неудержимо растёт, превращаясь в огромного гиганта. Кажется, что все его пушки нацелены прямо на нас. И ничто теперь не имеет значения кроме этой, нашей мишени… Маневрируя, я увеличиваю угол пикирования, изо всех сил нажимая на ручку управления. Угол пикирования почти 90 градусов, это всё равно, что находиться на бочке с порохом… Мой «Ju-87» идет удивительно устойчиво, не уводя в сторону ни на один сантиметр. Я чувствую, что промахнуться будет практически нельзя. Прямо перед собой я вижу огромный «Марат». По палубе бегают матросы. Я жму кнопку сброса бомб и после этого что есть сил тяну её на себя. Получится отвернуть или нет? Перегрузка огромная… на какое-то мгновение я теряю совершенно сознание. Ещё не до конца придя в себя, слышу голос своего бортрадиста: «Господин обер-лейтенант, попадание!» Над «Маратом» поднимается гигантское облако дыма высотой под 350 метров. Возможно, взорвались погреба…»
Рудель не ошибся – две полутонные бомбы с разницей в доли секунды разорвались чуть впереди и позади фок-мачты, что вызвало детонацию боеприпаса первой башни главного калибра. От чудовищного взрыва башня весом 872 тонны сорвалась с фундамента и рухнула в пролом палубы. Были разрушены оба борта от 25‐го по 52‐й шпангоуты. Носовые дымовая труба и надстройка повалились на правый борт. Фактически от «Марата» оторвало всю его переднюю часть… «Сплошной огонь охватил корабль в несколько секунд. Вслед за этим – оглушительные взрывы, один, второй. Огромные клубы дыма и огня окутали носовую часть линкора, снова два взрыва. Отчётливо видно, как массивная металлическая фок-мачта со всеми надстройками, мостиками и площадками, сплошь заполненными фигурами в белых матросских робах и синих командирских кителях, медленно отделяется от линкора и, на лету разваливаясь, с грохотом падает в воду. Полностью исчезла носовая часть корабля, а с ней и орудийная башня с тремя 12‐дюймовыми орудиями», – вспоминал командир стоявшей неподалеку подлодки Л-3 Петр Грищенко.
Уцелевшая часть команды самоотверженно включилась в борьбу за спасение корабля. Затопив помещения левого борта, удалось чуть выровнять крен, полному выпрямлению «Марата» мешала лежащая на грунте носовая часть. Попытка поднять пар в уцелевших котельных не стала успешной: из-за притока воды не удавалось разжечь котлы. Работало только аварийное освещение, использование водоотливных и противопожарных средств было практически невозможным. И вскоре смертельно раненный корабль лег на грунт на глубине 11 метров, похоронив вместе с собой своего командира, капитана 2‐го ранга П.К. Иванова и еще 325 человек.