Зюсс понял, что он жертва соперников герцога, которые жаждали расправиться с его финансистом, этим евреем-банкиром, и завладеть богатством «кровососа». На этом пути они пойдут на самые крайние меры. Виселицы ему не избежать. Никто из ближайшего окружения герцога, которых он снабжал деньгами, не требуя возврата, не мог предложить ему никакого плана спасения. Рассчитывать на помилование также не приходилось.
Во время предварительного судебного разбирательства Зюсса обвинили во всех мыслимых и немыслимых грехах. Одно обвинение следовало за другим. Прежде всего ему приписали выпуск фальшивых монет. Судьи явно стремились не дать ему ни малейшего шанса на спасение, но арестованный держал себя с достоинством. Он отвергал все выдвинутые против него обвинения: он не был государственным изменником, потому что не занимал никаких государственных должностей; он не выпускал фальшивые монеты, потому что не был членом городской кассы; он не насиловал христианок, ни одна из женщин Штутгарта не жаловалась на него. Он утверждал, что действовал по приказу герцога и способствовал процветанию земли Вюртембергской – добывал деньги на прокладку дорог, строил мосты, помогал финансами многим нуждавшимся. Судьи не приняли в расчет никаких оправданий. Они отдали приказ приступить к пыткам. Зюсса пытали, требовали принять христианскую веру и креститься. Он отказался. Этого ему не простили. Судьи вынесли самый суровый приговор – казнить на «горбатой» виселице…
Зюсс родился в небольшом университетском городке Гейдельберге в 1698 году. Его отец занимался коммерцией, но умер рано. Осиротевшего мальчика воспитывал богатый дядя. С раннего возраста Зюсс проявил заметную способность к математике и волевые качества. Его привлекли к торговле и денежным операциям. Зюсс набирался опыта, знаний, служил в крупных торговых домах Амстердама, Праги, Вены, Франкфурта-на-Майне, завоевал себе репутацию надежного банкира, легко добывающего солидные средства. За определенные проценты он гасил долги высокопоставленных персон, давал ссуды. На накопительстве сколотил целое состояние, которое многим показалось не просто чрезмерным, но опасным. Как придворный советник мог скопить столько денег? Наверняка обманом, стяжательством. В ту пору это было одно из самых худших обвинений.
Вот какое предисловие к своему роману «Еврей Зюсс» предпослал Леон Фейхтвангер: «Подобных евреев-финансистов… было немало и в раннем Средневековье… Иные из них… после лет, проведенных в роскоши, кончали свою жизнь в тюрьме или на виселице. Это был естественный риск всякого, кто принимал на себя обязанности придворного банкира… Так кончали свою жизнь евреи-финансисты испанских и мавританских королей, банкиры габсбургского кайзера и великих курфюрстов, так кончали свою жизнь евреи, управляющие имуществом греческих, польских, итальянских князей… судьбы их не более поучительны, чем судьбы бесконечного множества других людей, живших в одно с ними время…»
4 февраля 1738 году измученного и поседевшего Зюсса-Оппенгеймера доставили в Штутгарт. «Горбатая» виселица, сооруженная у городских ворот, была уже готова. Собравшиеся на площади горожане улюлюканьем и презренными бранными криками встретили колымагу, на которой между стражниками сидел «придворный еврей-лакей». С завязанными сзади руками его подвели к клетке, раскрыли дверцу, и палач, впустив его внутрь, надел на его шею петлю. Затем он закрыл дверцу и дал знак стражникам. Клетка оторвалась от земли и поплыла вверх. Жители задрали головы и еще сильнее заголосили. Судей, читавших приговор, уже никто не слушал. Все смотрели наверх. Такое необыкновенное зрелище. Наконец судья крикнул палачу: «Приступай к совершению справедливого приговора!» Палач дернул рычаг, и створки пола в железной клетке раскрылись. Над восторженной толпой висело конвульсирующее тело придворного еврея, богача, ростовщика Зюсса-Оппенгеймера, принесшего народу земли Вюртембергской одни страдания.
Королева карманников
В банде ей, двадцатилетней, все подчинялись. Она была ее главарем и вдохновителем. Красивая, обаятельная девушка стала непревзойденной воровкой. При рождении в 1700 году она получила имя Мэри Янг, воры дали ей кличку Дженни Дайвер, «ныряльщица»… в чужие карманы. При воровстве она использовала такие трюки, что удивляла даже опытных карманников Лондона. Она сидела в тюрьме, выходила и снова воровала. В марте 1741 года после ареста в очередной раз за воровство ее решили казнить. Слишком много водилось за ней грехов, и не было заметно желания исправляться. При огромном стечении народа ее в нарядном платье повесили в знаменитом местечке Тайберн – официальном месте казни осужденных Лондона.
Дженни не любила обычную уличную обстановку, ей нужна была праздничная толпа, разодетые богатые господа. И она находила их в театре, в церкви во время проповеди, в гостинице с обилием приезжих. Однажды она разыграла свой спектакль. В театре на представлении популярной комедии на нее обратил внимание хорошо одетый молодой джентльмен. На Дженни нельзя было не обратить внимание, она выглядела как аристократка – нарядное платье, фасонная шляпка, сияющие глаза, волнистые волосы, чарующая улыбка. И говорила она как аристократка, рядом служанка. Молодой джентльмен извинился и задал ей несколько вопросов, она скромно ответила ему. Он представился приезжим коммерсантом из Йоркшира, плохо знал Лондон и просил оказать ему любезность – показать город. Дженни согласилась.
Джентльмен проводил Дженни со служанкой из театра. В карете они разговорились. Дженни рассказала печальную историю, что недавно вышла замуж за богатого человека намного старше ее, который часто уезжает по делам, а она остается одна и грустит. Она живет в особняке в Ковент-Гардене и будет рада, если молодой человек ее навестит. Надо только дождаться, когда уедет муж. Молодой джентльмен был в восторге, он не ожидал, что добьется успеха так скоро…
В назначенное время разнаряженный молодой джентльмен в карете подъехал к особняку. Его встретила знакомая служанка и проводила наверх к госпоже. Дженни приняла его в своей спальне и сразу предложила заняться любовью. Но едва они легли в постель, как в дверь постучала служанка. С испугом в голосе она сказала, что господин внезапно вернулся. Дженни, которой надо было встретить законного супруга, выскочила из постели и быстро оделась. Она захватила с собой вещи молодого человека и попросила его спрятаться в шкафу. Она сказала, что попытается поскорее спровадить мужа.
Молодой джентльмен сидел в шкафу час, два, три… Затем ему надоело, и он осторожно открыл дверцу. В спальне никого не было. В доме стояла полная тишина. Где же Дженни? Он подергал ручку двери, но она была заперта. Выйти из спальни он не мог – окон в ней не было. Ждать ему пришлось до утра. Утром с криком: «Нас ограбили!» – в комнату ворвались настоящие хозяева особняка. Они схватили молодого человека, у которого не было никакой одежды, и связали. Он попытался оправдываться, но его основательно побили. Только после появления полиции выяснилось, что молодой джентльмен стал жертвой умело осуществленной мистификации – уличная воровка вместе с напарницей ограбила покинутый на выходные особняк и пригласила туда молодого джентльмена, которого тоже ограбила, да еще и заперла в чужой спальне…
Еще один трюк, который использовала Дженни, состоял в следующем. Она приходила в церковь на популярную проповедь. Садилась на скамью недалеко от выхода и опускала на колени руки в перчатках. Все внимание пришедших в церковь было устремлено на паперть, откуда к пастве с призывами не грешить, проявлять добро к падшим обращался проповедник. Дженни слушала, а ее руки работали. Но не те, которые лежали на коленях. На коленях был искусно выполненный муляж, ее настоящие руки ощупывали чужие сумки, лежавшие рядом. Найденные кошельки, ценности она скидывала в задний ряд, который занимали ее подружки-напарницы, они незаметно для окружающих держали раскрытую сумку…
Мэри родилась в Ирландии, была незаконнорожденной дочерью служанки. Первые годы она провела среди публичных женщин, мать не имела собственного жилища. И все же она сумела отправить дочь в школу. Там обнаружились ее способности красиво и быстро вышивать. Преподаватели были очень довольны хорошенькой и способной девочкой. Впоследствии ее взяла на воспитание одна благородная дама.
Но Мэри росла независимым ребенком. Она рано научилась самостоятельно зарабатывать и решила уехать в столицу. Ей удалось уговорить молодого человека взять над ней опеку и увезти в Лондон. В столицу она прибыла одна – молодого человека в пути арестовали за воровство. Она сняла очень скромное жилище, которым владела молодая женщина, ее землячка из Ирландии Анни Морфий, как вскоре выяснилось, она же член воровской шайки. Это знакомство и определило дальнейшую судьбу Мэри. Вместе с «подругами» новенькая, приехавшая из Ирландии, стала изучать приемы воровства. Очень скоро Мэри постигла все азы «карманного» ремесла и даже усовершенствовала его своими приемами. Ее «волшебные» пальчики действовали безукоризненно.
Арест Дженни Дайвер. Книжная иллюстрация
Однажды во время праздничного гулянья со служанкой Дженни внезапно стало плохо, и она упала. Участливые женщины бросились ей на помощь. Образовалась толпа любопытных. Женщины окружили Дженни. Наконец она с трудом встала, поблагодарила их и удалилась со своей служанкой. Другая ее напарница и напарник уносили в своих сумках добытые Дженни ценности… Примерно такую же сценку она разыгрывала в дороге. Ехала в карете со своим «мужем». Внезапно ей становилось плохо. Они стучались в дом и просили помочь, дать нюхательную соль. Хозяева бросались ее искать, а в это время Дженни с сообщником очищали нижний этаж дома и с ветерком уносились прочь.
Ее неоднократно ловили, сажали, но потом выпускали. Наконец судьи пришли к выводу, что ее надо лишить жизни в назидание всем, кто готов был перенять воровское «мастерство». Дженни приговорили к смертной казни через повешение.