Джек Потрошитель. Восковая фигура
Сыщики забегали по всему городу, искали хоть какие-то свидетельства о личности и нахождении преступника. Но ничего существенного найти не смогли. Следует учесть, что в Англии, в отличие от Франции, в конце XIX века криминалистика как наука только зарождалась. Картотека преступных элементов еще создавалась. В нее только начали заносить основные метрические данные, но без дактилоскопии – отпечатков пальцев. Преступник, убивавший проституток, был нетипичным, его поведение не поддавалось логике. В картотеке о нем никаких сведений не было.
В поздний вечер 8 сентября того же года, когда на Лондон начал спускаться туман, вышедший на свою охоту человек-признак увидел под газовым фонарем одинокую женскую фигуру. Это была проститутка Энни Чэпмэн. Женщина уже собиралась отправиться домой, как вдруг кто-то сзади схватил ее за волосы и притянул к себе. Острый нож вонзился в горло. Дальше все произошло как и с последней жертвой – у лежавшей на мостовой Энни преступник вспорол живот и выпустил внутренности.
О совершении третьего преступления начальнику лондонской полиции Чарльзу Уоррену доложили рано утром. Он тотчас распорядился снарядить отряды полиции и начать патрулирование улиц не только Ист-Энда, но и всего города. К поиску Джека Потрошителя были привлечены все полицейские силы Скотленд-Ярда. Обыскивались подвалы, чердаки, каждую ночь по двое-трое полицейских прочесывали кварталы Уайтчапела, Спитсфилда, Стипни. Никаких результатов. Преступник затаился. Обеспокоенные проститутки организовали дежурство, выходили на «работу» по двое-трое. Но вот наступило 13 сентября. Элизабет Страйд было чуть за тридцать. Она была опытной проституткой, умела завлекать мужчин, но в эту ночь у нее не было ни одного клиента. Как произошло на нее нападение, уже никто не скажет. Ей заткнули рот, в свете фонаря мелькнуло стальное лезвие ножа. Дальше разыгрался похожий кровавый спектакль – перерезанное горло, вспоротый живот. В ту же ночь пала еще одна проститутка, Катрин Эддоуз. На месте преступления были обнаружены и первые вещественные доказательства – лоскут окровавленной одежды и надпись на стене: «The jewes are not the men who will be blamed for nothing» «Евреи не те люди, которых будут обвинять без нужды»).
Прибывший начальник полиции Уоррен приказал тотчас стереть надпись. Он опасался, что она может привести к погрому среди еврейского населения. Вскоре один местный чиновник по почте получил странное письмо, автор которого признавался в том, что он является Джеком Потрошителем. И для доказательства прикладывал срезанный кусок человеческой печени.
Большой шум, вызванный пятым по счету зверским убийством, вынудил министра внутренних дел выступить с заявлением. Он назначил награду в тысячу фунтов стерлингов за поимку жестокого убийцы. В лондонской полиции произошли перестановки – несколько руководящих лиц были вынуждены подать в отставку. Со своего поста ушел и начальник лондонской полиции Уоррен. На его место назначили Монро, а начальником отдела уголовного розыска стал бывший адвокат Роберт Андерсен.
Сотни людей был допрошены, десятки бездомных воришек сидели за решеткой, город очищался от скверны. Но среди них не было главного – серийного убийцы. После сентябрьских волнений наступила тишина. Октябрь прошел без происшествий. Наступил ноябрь. Призрачное спокойствие было нарушено 9 ноября. Мэри Джэйн Келли не выходила на улицу. Она не стояла под газовым фонарем. И все же именно ее преступник выбрал в качестве шестой жертвы. Тело девушки с перерезанным горлом и вспоротым животом было найдено в комнатке дешевой гостиницы Ист-Энда. На этот раз один человек все же видел выходившего из номера Келли мужчину. Вот как он описал его: среднего роста, 35 лет, с крупным носом, черными волосами и вздернутыми кверху тонкими усами. Полиция стала искать человека с большим носом и черными изогнутыми вверх усами. Полицейские патологоанатомы занялись анализом совершенных преступлений. Между собой они прозвали убийцу хирургом, этот человек был знаком с медициной. Тонким ножом, похожим на огромный скальпель, он перерезал жертве горло, лишал жизни, а потом полосовал живот. Делал он это вполне профессионально, как настоящий патологоанатом, отсюда прозвище – Потрошитель. Не понятно только, с какой целью? И почему объектами его становились исключительно уличные жрицы дешевой любви, выходившие по вечерам на панель? Эти распутные, падшие и уже немолодые проститутки больших денег не имели, снимаемое жилище было убогим. Убийца денег не брал, не насиловал. Зачем же резал? Какой мужчина решится на подобное? Среди медиков возникло предположение: а не был ли преступник врачом-гинекологом, сделавшимся маньяком, или это просто очередной женоненавистник-извращенец, возжелавший отомстить слабому полу за поруганную нравственность?
Лучшие сыщики Скотленд-Ярда терялись в догадках. Они обыскивали не только окраины, центр, но и самые отдаленные районы, гонялись за всеми подозрительными мужчинами, прочесывали самые злачные места. Безрезультатно. У подозрительных находилось алиби, их отпускали. Слухи ползли один страшнее другого. В полицию сотнями стали поступать письма с требованием навести в городе порядок, поймать убийцу. По вечерам женщины боялись выходить на улицу.
Шло время. Газеты выдвигали различные версии, полицейские продолжали изучать оставшиеся на месте преступления следы, опрашивали местных жителей, но напасть на след преступника не удавалось. Убийца словно издевался над профессионалами из Скотленд-Ярда, над обществом, над Англией, над здравым смыслом – он молчал.
Проходили дни, недели, все вроде успокоились, посчитав, что убийца прекратил свою кровавую охоту. Как вдруг снова появилась убитая похожим способом проститутка, за ней еще одна… Полицейские констатировали: Джек Потрошитель, это его почерк. И опять он оказался неуловим.
Эта загадка не разгадана до сих пор. Кто он? Зачем это делал? Какими мотивами руководствовался? Только версии, предположения, догадки и круг подозреваемых. В XX веке на тему Джека Потрошителя вышли десятки книг, появились тысячи статей, снимались многосерийные художественные фильмы, современные ученые-криминалисты проводили свои исследования. Выдвигались разные версии, подозревались разные люди, но настоящего преступника найти не удалось. Так и вошел он в историю с прозвищем, которое ему дали судебные медики, – Джек Потрошитель, не найденный серийный убийца.
Крах Панамской компании
Имя французского дипломата и предпринимателя виконта Фердинанда Мари де Лессепса связано не только с историей успешного строительства Суэцкого канала. Образованный дипломат, широко мыслящий предприниматель, Лессепс в 1879 году, ровно через десять лет после непростой Суэцкой эпопеи, приступил к прокладке еще одного канала, Панамского, который должен был соединить два океана – Тихий и Атлантический через Американский континент. На этот раз его постигла полная неудача. Более того, Лессепса, а также знаменитого Эйфеля, создателя Эйфелевой башни в Париже, обвинили в коррупции, мошенничестве, приговорили к тюремному заключению. Само слово «Панама» многие десятилетия означало величайшую авантюру.
О соединении Тихого и Атлантического океанов мечтали многие мореходы еще в давние времена. Выйдя из портов Северной Америки, им не нужно было бы огибать Южную Америку. На такой морской путь уходило от трех недель до месяца. А через Панамский перешеек требовалось прорыть канал, длина которого в самой узкой части составляла всего 48 километров, это меньше трети по сравнению с Суэцким каналом, вытянувшимся на 163 километра по жаркой безводной пустыне. Но в XIX веке проект Панамского канала никого из правителей Севера и Юга Америки не увлек. Еще ранее, в XVI веке, всемогущественный король Испании Филипп II, стремившийся править всем миром, наложил запрет на рассматривание подобных безумных строек. Глубоко верующий, он считал, что человек не имеет права разъединить то, что соединил Бог, имелась в виду суша. И все же некоторые смельчаки на свой страх и риск обследовали перешеек, изучая возможность рытья канала.
Разбогатевший Лессепс, который за прокладку в 1869 году Суэцкого канала заслужил звание Национального героя Франции, члена Французской академии, был непререкаемым авторитетом в реализации грандиозных инженерных замыслов, также заинтересовался идеей соединения Тихого и Атлантического океанов. Она казалась ему легко осуществимой. Для Франции это был бы прорыв к двум американским континентам! Страна станет собственником уникального канала, получит колоссальные прибыли! И Панама – это все же не иссушаемая солнцем арабская пустыня, лишенная пресной воды. Там, где на пути встретятся горы, их можно будет взорвать, деревья вырубить, а зверье само разбежится. Необходимо лишь найти заинтересованных политиков и финансистов, объявить о создании акционерного общества, начать сбор средств и нанять рабочих. Остальное решится само собой в ходе строительства. Но Лессепс глубоко ошибался. Да, он был опытным предпринимателем, прекрасным организатором. Но стройка стройке рознь. Панама оказалась гораздо хуже иссушаемой солнцем пустыни. На пути строителей были не только водные преграды, болота, камни, могучие деревья и зверье, но и страшные болезни – малярия, лихорадка, которые тысячами косили рабочих…
Французский предприниматель виконт Ф.-М. де Лессепс
В 1879 году семидесятичетырехлетний Лессепс обратился к руководству Колумбии, к которой в то время относилась Панама, за разрешением создать акционерное общество «Всеобщая компания Панамского межокеанского канала». Разрешение было получено. Лессепс сделался ее президентом, а его сын Шарль – заместителем. Они выпустили в оборот 600 тысяч акций по 500 франков каждая. И вот тут начались первые проблемы. Лессепс рассчитывал, что, как и в случае с прокладкой Суэцкого канала, французы начнут покупать акции, станут основными вкладчиками. Но не тут-то было. Для французов Суэцкий канал был близок и понятен. Он связал родное Средиземное море с более теплым Красным. Канал активизировал торговлю с Египтом и другими африканскими странами, у французов появились экзотические товары, фрукты. А Панама? Где она? Зачем она нужна французу?