Итак, в три часа после полудня, когда движение на Пэлл-Мэлл несколько стихло, напротив витрины корабельной компании остановился автомобиль с откидным верхом. На его заднем сиденье находился крашеный деревянный ящик. Потрепанный черный «роллс-ройс» не вызвал большого интереса у глазевших на витрину людей. Сидевший в нем шофер в кожаной кепке и больших очках ждал своего хозяина, который вошел в ворота соседнего дома. Возле витрины прохаживался полицейский. Он только что заступил на вахту, ему предстояло три долгих часа маяться на солнце. Размышления полицейского прервал выбежавший из ворот дома худощавый мальчишка в потертом костюме. Он остановился перед ним, по его щекам текли слезы.
«Прошу вас, помогите! – неожиданно заголосил мальчишка. Полицейский недоуменно посмотрел на него. – Мой отец на складе свалился в глубокую яму в винном подвале. И его придавило бочкой. Он не может подняться. Помогите ему! У меня нет сил!» – рыдал мальчишка.
Полицейский посмотрел по сторонам, но никто из прохожих не собирался прийти бедняге на помощь. А несчастный мальчишка стоял перед ним, плакал и, наконец, стал дергать за рукав: «Ну пойдемте же скорее… Иначе он погибнет!»
И полицейский, поправив на голове свой шлем, рванул вместе с мальчишкой за ворота. Тот бежал впереди и показывал дорогу. Вот и подвал. Дверь в него была открыта. Оттуда из глубины доносились стоны. Полицейский заглянул вниз, крикнул. Стоны сделались громче, кто-то звал на помощь. Полицейский, не раздумывая, впотьмах стал осторожно спускаться по лестнице. Оставшийся наверху мальчишка плотно закрыл за ним дверь.
Через несколько минут из подвала снова появился полицейский, он тяжело дышал. Это был переодетый Грегори Клайв. Мальчишка, как и договаривались, убежал домой, где ему было приказано ждать отца с компанией. Новоиспеченный полицейский отправился к своему посту. На улице за время его отсутствия ничего не произошло. А настоящий полицейский, оглушенный, связанный, с кляпом во рту и без формы, лежал в самом дальнем помещении дворового подвала. В этот момент шофер, это был Бэйли, дождавшись своего хозяина, это был Том Нельсон, стал разворачивать машину. И сделал это настолько неловко, что заехал на тротуар, прохожие расступились. А когда он проезжал чуть ли не вплотную с витриной корабельной компании, его мотор неожиданно заглох. Полицейский, наблюдавший за этой сценой, покачал головой и крикнул шоферу, чтобы тот побыстрее освободил тротуар. Тот выпрыгнул из машины и открыл капот.
На шум из здания вышли несколько служащих. Они тоже с интересом взирали на заглохшую машину. Все стали советовать шоферу, как завести или хотя бы откатить машину подальше от витрины. И тут случилось неожиданное. Сидевший рядом с водителем пассажир в котелке резво вскочил со своего места и на глазах у всех разбил витринное стекло. Он схватил самый крупный слиток золота и бросил его в открытый деревянный ящик на заднем сиденье машины. Шофер моментально сел на место и завел мотор. Все остолбенели. И тут полицейский словно проснулся, закричал: «Стойте, мерзавцы, стойте! Отдайте слиток! От меня не уйдете!» Он вскочил на подножку уже заведенного автомобиля и схватил пассажира за плечо. «А ну отдавай слиток!» – снова крикнул он. Тот, видимо, испугавшись, повернулся назад, достал из ящика слиток и вернул его стража порядка. Полицейский, схватив за сюртук грабителя, притянул его к разбитой витрине и заставил положить слиток на место, а потом снова отвел к машине. «Сейчас я вас всех отвезу в полицейский участок, – громко сказал он и, обернувшись к водителю, еще громче крикнул: – Поезжай на Чарринг-Кросс! Там с вами разберутся, кто вы такие».
Остолбеневшие служащие корабельной компании и уличные зеваки молча следили за действиями полицейского. Никто не вымолвил ни слова. И только когда машина съехала с тротуара и, набрав скорость, свернула за угол, двое из служащих подошли к витрине, чтобы осмотреть разбитое стекло. Тут-то они и заметили подделку – самый крупный слиток был подменен на фальшивый. До Чарринг-Кросс пешим ходом было двадцать минут, и служащие корабельной компании тотчас помчались туда. Но, увы, прибыв к полицейскому участку, не увидели ни черного «роллс-ройса», ни полицейского. Никто туда не подъезжал. Может быть, полицейский имел в виду другой участок?
Напрасно они теряли драгоценное время и надеялись на возвращение черного «роллс-ройса». Напрасно звонили в другие участки. Напрасно ждали постового полицейского. Тот так и не появился. Никто тогда из представителей корабельной компании и предположить не мог, что они стали жертвами хитроумно проведенной грабительской операции. Обман раскрылся только после того, как на пост заступил сменщик. Он не мог себе представить, что его коллега участвовал в ограблении.
Только на следующее утро сыщики Скотленд-Ярда обнаружили запертого в винном подвале раздетого и связанного постового полицейского. Его допрос позволил воссоздать картину совершенного дерзкого ограбления. Позднее удалось найти и подкупленного рабочего винного склада, но его допрос не много дал. К делу он оказался непричастен, грабителей не знал и раньше с ними не встречался. По описанию свидетелей были составлены словесные портреты мужчин среднего возраста и мальчишки лет десяти. Их приметы развесили на афишных тумбах и на стенах домов. Газеты сообщали подробности ограбления.
…Через два дня в районе Лондона Уайтчапел был найден брошенный старенький «роллс-ройс» с деревянным ящиком. Это был тот самый автомобиль, на котором преступники увезли слиток золота. Его опознали свидетели. В ящике оказались форма полицейского и две деревянные болванки, обернутые золоченой фольгой, – поддельные слитки золота. Попытки найти хозяина автомобиля ни к чему не привели – «роллс-ройс» числился краденым.
После ограбления на улице Пэлл-Мэлл прошли годы. Полиция не прекращала поисков. К делу привлекались сотни людей, но после проверки их отпускали. К разбитой витрине и украденным слиткам они не имели никакого отношения. Ни привлеченные прославленные суперагенты Скотленд-Ярда, ни частные детективы не сумели выйти на след трех мужчин среднего возраста, ловко на виду у всех осуществивших ограбление и ушедших от погони. Корабельная компания, потерявшая самый большой золотой слиток, понесла большие убытки и закрылась. Витрину заколотили деревянными досками. Правда, народ долго еще собирался возле нее, обсуждая удивительное ограбление. Злые языки утверждали, что теперь «золотая лихорадка», слава богу, кончилась и людей больше не будут сманивать поездками в благословенную Австралию, ставшую приютом для каторжников и беглых бандитов.
Эта история вошла в летопись криминалистики Лондона. Специалисты утверждали, что кража австралийского слитка золота на Пэлл-Мэлл была одной из самых хитроумно спланированных и проведенных операций начала XX века.
Московский Шерлок Холмс
В 1914 году в княжестве Монако во время проведения Первого Международного конгресса криминальной полиции, в котором участвовали руководители полицейских служб из 24 стран, в том числе и России, Московская сыскная полиция, которую возглавлял тогда Аркадий Францевич Кошко, по раскрываемости преступлений была провозглашена одной из лучших. В России и за рубежом о Кошко заговорили как о московском Шерлоке Холмсе, который использует в своей деятельности самые передовые методы криминалистики, в том числе фотографию, дактилоскопию и антропометрию. Широкая известность пришла к нему после раскрытия одного нашумевшего уголовного дела – кражи в Успенском соборе Московского Кремля в 1910 году.
Управление сыскной полиции размещалось в то время в Малом Гнездниковском переулке Москвы. Ранним весенним утром Кошко разбудил звонок. Говорил дежурный по управлению, который тревожным голосом сообщил, что в Успенском соборе произошло, видимо, ограбление. Взломщик заранее прошел в Кремль, а после службы остался в соборе. Его видели солдаты караульной службы, но найти не смогли.
Это было пренеприятное известие. Успенский собор в Кремле, один из старейших на Руси, был построен еще при Иване III в 1479 году итальянским архитектором Аристотелем Фиораванти. С того времени он считался главным храмом Московского государства. В нем хранились Гвоздь Господень и Владимирская икона Божией Матери. А его гигантский иконостас от пола до потолка являлся чудом церковного и ювелирного искусства, он переливался золотом и серебром. Кто мог покуситься на святыни этого собора? Похитить иконы – затея бесперспективная. Все они известны, коллекционер их не купит, если только вывезти за границу, но кому могла прийти в голову такая бредовая идея? Кошко направился в Кремль…
Там он узнал, что солдат, охранявший собор, увидел в узком окне бойницы человека, который пытался вылезти из собора. Солдат окликнул его. Тот, видимо, не услышал. Тогда солдат произвел выстрел. Человек моментально скрылся внутри. Ворота собора были заперты с вечера. Где он мог спрятаться? Только в соборе. Надо искать там.
Аркадий Кошко уже два года возглавлял Московский уголовный сыск. При его непосредственном участии были раскрытых сотни убийств, грабежей, бандитских налетов. Он выезжал по самым неотложным уголовным делам в Санкт-Петербург, другие города России. Он накопил колоссальный криминалистический опыт, выезжал за границу делиться им с коллегами. Кошко прекрасно понимал, что внимание к этой краже проявит не только московское духовенство, но и императорская семья. Значит, жди высочайшего повеления.
Кошко распорядился закрыть все ворота Кремля. Он потребовал вызвать агентов, знавших воровской преступный мир, велел усилить патруль на близлежащих территориях, в том числе на вокзалах и на выездах из города. Но войти в Успенский собор и произвести там обыск он не мог – ключи находились у духовенства, которое последним запирало все двери. Время шло, наружный осмотр ничего не дал. На земле никаких следов не заметили. Часовой под присягой поклялся, что поста своего не покидал, на его выстрел на помощь прибежали еще солдаты, так что выйти из храма преступник никак не мог.