ет стартовать с ее поверхности и достигнет орбитального корабля. Однако худшие опасения не сбылись. В тот судьбоносный день соединились мужество, точный расчет, находчивость и неожиданное везение.
Жить не по лжи!
1974 г.
В XX веке революции были обильны, как июльские дожди, и с ними так же щедро, как водица, лилась кровь.
«Свободы сеятели» долго подтягивались к этому столетию, упорно шли, сердечно будили друг друга бумажными колокольчиками. Откуда-то по-над ними, из-за долов и домов, появлялись хмурые люди, звали всех к топору, звонили в набат. Вместо протяжных мелодий благовеста всюду слышался красный смех.
«Теперь, когда все топоры своего дорубились, когда все посеянное взошло, – видно нам, как заблудились, как зачадились те молодые, самонадеянные, кто думали террором, кровавым восстанием и гражданской войной сделать страну справедливой и счастливой», – так кратко изложил историю русской революции Александр Исаевич Солженицын (1918–2008) в своем подпольном воззвании «Жить не по лжи!» (1972–1973), опубликованном в самиздате 13 февраля 1974 г. и тогда же появившемся на Западе.
Это краткое «послесловие к подвигам пламенных революционеров» одинаково точно описывало итоги других кровавых восстаний и революций, сотрясавших Европу и Азию последние два столетия. Все свершалось с неумолимостью физического закона: «Гнусность методов распложается в гнусности результатов». Так точен был в человеческом обществе незримый нравственный закон, губивший целые генерации революционеров. Начав проливать кровь, они не останавливались перед тем, чтобы истребить немалую часть своих соратников в страхе перед ними, а затем огородить незримой, секретной полицией остальной народ в страхе перед ним. Этот страх буквально лишал разума победителей, и только террор ненадолго избавлял их от страха.
Красное колесо революции не могло никого освободить. Оно приносило в мир еще большее угнетение. Во второй половине XX в. это стало очевидно. Кровавые революции – удел нетерпеливых безумцев, и новый мир на руинах старого они будут строить все в том же нетерпении и безумии. Тем больший интерес у политиков начали вызывать революции, совершающиеся мирным путем и избегающие «гнусности методов».
Эссе А. И. Солженицына «Жить не по лжи». Париж, 1974 г.
Еще на рубеже XX в. свои средства борьбы, не приносящие в этот мир зла, предложил великий индийский философ и политик Мохандас (Махатма) Ганди (1869–1948). Он стал идеологом ненасильственного сопротивления, включающего забастовки, бойкоты, символические протесты, отказ от сотрудничества с властями и другие методы гражданского неповиновения. Жить надо, «не участвуя в зле, но и не противясь ему насилием» (М. А. Алданов. «Ганди», 1931).
Солженицын, поведя в 1960-е свою борьбу с советской властью, с самого начала ясно понимал, что вести ее надо только мирным путем. Это единственный путь, приводящий к цели. Все остальные «99 путей» кажутся легкими и быстрыми, но они несут только смерть, физическую или духовную, и другим, и самим революционерам.
Писатель вспоминал о методах Ганди. Но как их было применить теперь в СССР? «На Западе люди знают забастовки, демонстрации протеста, – но мы слишком забиты, нам это страшно» (Солженицын). Почти всем советским людям, помнившим, как легко арестовывали за любой протест и 40, и 10 лет назад, немыслимо было выйти на улицу с плакатом «Соблюдайте вашу Конституцию!» или объявить парторгу завода, что всё, баста: «Стачка!»
Солженицын предложил свой путь, единственно возможный в тогдашних советских условиях. Он был легче и доступнее «гражданского неповиновения по Ганди» (Солженицын). Следовало «ни в чём не поддерживать лжи сознательно!» Или «жить не по лжи!»
Это была та «теория малых дел», которую с такой ненавистью когда-то отвергли большевики, гнавшиеся за призраком власти. Но ведь малые песчинки, носимые ветром, исподволь стачивают целые скалы, тогда как эскадрилья крупных самолетов, направившись на те же скалы, разобьется и погибнет, не причинив камню вреда. Вот и то, что предлагал Солженицын в своем воззвании, должно было непрестанно обтачивать и шлифовать Советское государство, меняя его. Биться же с ним настырно, как теленок бодается с дубом, было бесполезно.
Писателям следовало не писать и не публиковать ни единой фразы, «искривляющей» правду. Учителям и воспитателям – не произносить лживых сентенций, а актерам – уклоняться от игры в лживых спектаклях. Художникам и скульпторам – не увековечивать лживое величие политических деятелей, а композиторам – не прославлять их в музыке и песнях. Ученым – не приводить «ни устно, ни письменно ни одной “руководящей” цитаты из угождения, для страховки, для успеха своей работы». Рядовым служащим и молодежи – не ходить на собрания и демонстрации, не брать в руки транспаранты, не голосовать. Пришла пора стать «честным человеком, достойным уважения и детей своих и современников».
Если кому-то и покажутся эти чисто советские методы ненасильственного сопротивления пустячными, бесполезными, то эти скептики правы только, пока к этим методам прибегают немногие. «Будут нас тысячи – и не управятся ни с кем ничего поделать. Станут нас десятки тысяч – и мы не узнаем нашей страны!»
А. И. Солженицын начал писать воззвание «Жить не по лжи!» в 1972 г. и закончил его в конце августа 1973 г. Текст был помещен в несколько тайников. Его следовало немедленно опубликовать, как только писатель будет арестован. Давно ожидаемое свершилось 12 февраля 1974 г. В этот день Солженицына задержали в Москве, и на следующий день его воззвание появилось в самиздате, помеченное датой ареста. В ночь с 12 на 13 февраля текст был также передан иностранным корреспондентам. Уже 18 февраля его опубликовала лондонская газета «Daily Express». В том же 1974 г. «Жить не по лжи!» появилось на страницах русских эмигрантских газет («Новое русское слово», «Русская мысль») и журналов («Посев», «Вестник РСХД»).
К тому времени Солженицын был уже на Западе. 13 февраля его депортировали в ФРГ, а 15 февраля он переехал в Цюрих. 29 марта туда же, в Цюрих, отправилась из Москвы его семья.
Не прошло и двух десятилетий, как рухнула незаметно подточенная изнутри громада Советского государства. 17 сентября 1991 г. Генеральный прокурор СССР объявил о прекращении дела по статье 64 УК РСФСР («измена родине»), возбужденного в 1974 г., за отсутствием состава преступления. 25 мая 1994 г. Солженицын с женой и сыном Степаном вылетел из США в Россию. Началось его триумфальное возвращение в нашу страну, двухмесячная поездка из Магадана в Москву.
Мир дороже клочка земли
1978 г.
Творец мира был убит в праздничный день.
За восемь лет до убийства, 6 октября 1973 г., когда весь Израиль отмечал величайший религиозный праздник Йом-Кипур, египетские войска внезапно пересекли Суэцкий канал и атаковали воинские части израильтян, которые удерживали Синайский полуостров, оккупированный ими в 1967 г., во время Шестидневной войны.
Так началась война Судного дня, и, хотя египтянам не удалось вернуть себе Синайский полуостров, день 6 октября стал национальным праздником Египта. Отныне каждый год в этот день президент страны Анвар ас-Садат (1918–1981) принимал военный парад.
Начиная с 1940 г. молодой офицер Садат участвовал в деятельности подпольных обществ, стремившихся освободить Египет от британского диктата. В 1949 г. он стал одним из основателей организации «Свободные офицеры», которая три года спустя свергла коррумпированного короля Фарука.
В 1954 г. лидер «Свободных офицеров» Гамаль Абдель Насер (1918–1970) возглавил кабинет министров, а затем и Совет революционного командования Египта (с 1956 г. он – президент страны). Его другом стал враг его врага – Советский Союз.
Садат быстро выдвинулся при Насере. Уже в 1964–1966 гг. он был одним из вице-президентов Египта. С 1969 г. он – единственный вице-президент, а после скоропостижной смерти Насера – руководитель страны, потерпевшей недавно жестокое поражение от Израиля.
Уроки Шестидневной войны побудили Садата резко пересмотреть политические взгляды. Все произошло в одночасье. «В июне 1972 г. Садат внезапно без всякой мотивировки с большим раздражением объявил мне, что совсем отказывается от услуг советского военного персонала», – вспоминал посол СССР В. М. Виноградов в своем очерке «К истории советско-египетских отношений» («Тогда в Египте…», 2001). Годом ранее он так же решительно избавился от ближайших сподвижников Насера, организовав «Майскую исправительную революцию». «13 мая Анвар Садат совершил переворот, мастерски убрав со своего пути весь цвет политической и государственной элиты Египта», – отмечал советский военный представитель Г. В. Горячкин в очерке «Судьба военного переводчика в Египте» («Тогда в Египте…»).
Разорвав отношения с СССР, Садат сдружился с США. С самого начала дружбу омрачало одно: затянувшийся конфликт с Израилем, одним из главных союзников США. Смирив гордыню, Садат еще 4 февраля 1971 г. выступил с мирной инициативой, но тогда ему не поверили ни израильтяне, ни американцы.
Чтобы обрести опору и уважение в политическом мире, Садату пришлось пройти через войну Судного дня, а затем убедить и противников, и сторонников в том, что единственной задачей в ближневосточном конфликте может быть только подписание мирного договора. Окончательная победа, как и окончательное решение, здесь невозможны. Мир, который нужно установить, важнее всех территориальных притязаний, дороже клочков земли.
Анвар Садат и Менахем Бегин в Кэмп-Дэвиде. 18 сентября 1978 г.
Пока же Садат повел Египет по направлению к войне. В 1972 г., выступая в парламенте, он сказал, как о чем-то обыденном: «Война неизбежна. Какими бы ни были жертвы, мы не склонимся, не отдадим врагу ни сантиметра арабской земли».