У Чингиса было много жен, но сына, кроме Бортэ, родила только меркитка Хулан. Эта жена почти всегда угадывала его желания. Она не любила оставаться одинокой. Чингисхан не мог устоять перед ее чарами. Особенно когда во влажных глазах женщины появлялся зовущий блеск, а голос становился мягковоркующим.
Во время китайского похода воины Чингисхана дошли до реки Хуанхэ, повелитель пожелал взять себе в жены дочь китайского императора – для утешения сердца и в знак примирения. Правда, дочерей у императора не оказалось. Тогда было решено, что Сюнь удочерит одну из дочек покойного Юнь-цзы и отдаст ее в жены.
Невесту несли в открытых носилках. За нею шли пятьсот мальчиков и пятьсот девочек, держали подносы с золотыми, серебряными и фарфоровыми чашками, шкатулки с украшениями и жемчугом, разные диковинки из слоновой кости, нефрита, яшмы и драгоценного дерева; воины вели в поводу три тысячи коней под парчовыми чепраками. Все это (вместе с мальчиками и девочками) было приданым невесты.
Хулан стояла рядом, глаза ее метали молнии. Хан отодвинул занавеску с золотыми фениксами. Девушка в шелковом одеянии отшатнулась от него, вцепилась руками в подушки. У нее были маленькие глаза под реденькими бровями, остренький подбородок. Девушка попробовала улыбнуться. Она показала редкие кривые зубы. Чингисхан почувствовал себя обманутым. Хулан стояла довольная.
Все его жены жили мирно, пока повелитель не состарился. Теперь, чем ближе становилось время выступления в поход, тем беспокойнее вели себя жены. Раньше Бортэ правила всеми его женами и наложницами. Жены раскололись на два враждующих стана. В одном главная была Бортэ, в другом – Хулан. Татарка Есуй высказала ему то, о чем другие помалкивали: «Ты уходишь, и одному тебе ведомо, сможешь ли возвратиться. Все люди смертны… Кто будет править твоим улусом? Кто станет господином над всеми нами?»
Для него эти слова были неожиданны, поскольку он еще не задумывался о смерти. Тем не менее мысли о наследнике стали одолевать его. Выбор пал на Угэдэя, сына Бортэ.
Чингисхану было примерно 63–64 года, когда он в 1219 году выступил в поход на Запад. Прошагав к своей славе по горам трупов в Монголии, тангутском государстве, Северном Китае, он не мог не думать о жизни и смерти. Он видел, как легко обрывается человеческая жизнь, и хотел найти способ продлить собственную, а то и познать тайну бессмертия. Еще в Северном Китае он слышал, что этой тайной, возможно, владеют даосы. Даосизм, одна из религий в Китае, соединял в себе отдельные элементы философского даосизма Древнего Китая, истолкованные мистически, с элементами самых различных народных верований, культом шаманства, столь характерного для Восточной Азии. Даосы проповедовали культ бессмертия различными способами с использованием магии, алхимии и в какой-то мере средств китайской медицины. Большой славой при Чингисхане пользовался даосский монах Чан Чунь (Цю Чуцзи). Чингис слышал о Чан Чуне и, находясь в западном походе, с берегов Иртыша вызвал его к себе, чтобы воспользоваться секретами даосов и узнать тайну достижения бессмертия. Чан Чунь согласился прибыть в ставку Чингисхана, с одной стороны, безусловно, подчиняясь силе, с другой – возможно, надеясь повлиять на грозного хана и уменьшить кровопролитие. Чан Чунь был поэтом, и в одном из стихотворений, сочиненных им в пути, он сам так писал о целях своего путешествия:
Я иду к местопребыванию государя, что на вершинах реки,
Для того чтобы прекратить войны и возвратить мир!
Оба они ошибались – и кровавый завоеватель, и мудрец-поэт, постигший тайны магии и достигший величия духа. Каждый ждал от другого невозможного.
16 мая 1222 года Чан Чунь прибыл к Чингисхану, преодолев громадный путь через Северный Китай, Монголию, Восточный Туркестан и Семиречье к берегам Аму-Дарьи. После обычного обмена приветствиями Чан Чуню было позволено сесть, ему подали еду, и Чингис задал ему тот вопрос, на который страстно желал получить ответ: «Святой муж! Ты пришел издалека, какое у тебя есть лекарство для вечной жизни, чтобы снабдить меня им?»
Монах ответил: «Есть средства хранить свою жизнь, но нет лекарства бессмертия».
Ответ его был правдив и прост. Он не требовал особых истолкований, и Чингис понял, что и ему, грозному владыке Востока и Запада, уготована всеобщая участь.
Чингисхан был похоронен в обстановке строгой тайны своими наследниками. Он умер вблизи Желтой реки (Хуанхэ) на территории нынешнего Китая. Его войска убивали любое живое существо, которое было свидетелем траурной процессии. Марко Поло подробно рассказал в описании своего путешествия, как более 20 тысяч человек были убиты только за то, что оказались очевидцами такой похоронной кавалькады хана Менгу, другого чингизида. Все животные и рабы, которые могли понадобиться хану в загробной жизни, были похоронены вместе с ним. Как утверждает местная легенда, в могилах было также зарыто огромное количество золота и серебра.
Ученые опросили десятки местных жителей в аймаке Хэнтэй, и один из них, 88-летний охотник, повторил, что ему рассказывали в детстве о похоронах Чингисхана:
«Один тюркский полководец доставил его тело на родину. Он зарыл четыре гроба в разных местах, окружил подлинную могилу стражей и в течение трех месяцев пас здесь тысячи коней. После этого он предложил награду тому, кто обнаружит, где находится могила. Но никто не смог найти ее».
По-видимому, священная территория вокруг горы площадью 240 квадратных километров была объявлена табу, и никому не позволялось заходить на нее под страхом смерти. Роду, назвавшемуся Дархац, было приказано охранять святилище, и он продолжал жить здесь на протяжении 700 лет, пока не был насильственно выселен в первой половине XX столетия. Территория оставалась пустыней, где выли волки.
Со временем тайная гора была забыта, и коммунистическая партия по сталинскому приказу объявляла вне закона любые исследования и дискуссии о Чингисхане. С переходом к демократии, запрет был снят, и японская газета «Иомиури» предложила финансировать экспедицию, выделив на нее большую, но точно не сообщаемую сумму.
Некоторые из местных жителей протестуют против раскопок, убежденные, что тайна могилы должна оставаться священной. Они напоминают о предсказании, согласно которому, если потревожить вечный сон Чингисхана, проклятие падет на страну. Здесь вспоминают, что, когда русские ученые во главе с профессором Михаилом Герасимовым вскрыли захоронение великого Тамерлана, другого воинственного предводителя монгольских нашествий, такое проклятие сбылось: на следующий день, 22 июня 1941 года, нацисты начали свое вторжение в Советский Союз.
ИВАН IV ГРОЗНЫЙ(1530—1584)
Великий князь «всея Руси» (с 1533), первый русский царь (с 1547), сын Василия III. С конца 1540-х годов правил с участием Избранной рады. При нем начался созыв Земских соборов, был составлен Судебник (1550), проведены реформы управления и суда, покорены Казанское (1552) и Астраханское (1556) ханства. В 1565 году была введена опричнина. Установлены торговые отношения с Англией (1553), создана первая типография в Москве. Велась Ливонская война за выход к Балтийскому морю (1558—1583), началось присоединение Сибири (1581). Внутренняя политика царя сопровождалась массовыми опалами и казнями, усилением закрепощения крестьян.
С детства не знающий удержа, развращенный боярами, которых он потом безжалостно казнил, Иоанн всю жизнь был жрецом разврата. Он узнал женщин с 13-летнего возраста и менял любовниц чуть ли не каждый день.
Но 3 февраля 1547 года 16-летний Иоанн Васильевич женился на Анастасии Захарьиной, которая поразила его своей скромностью. Две недели после пышной свадьбы царь вел спокойную жизнь. Прекратились жестокие забавы с медведями и шутами, царь помогал нуждающимся и выпустил многих заключенных. Все это приписывали влиянию молодой жены, старавшейся оказывать на царя благотворное влияние.
Но в первых числах марта в нем произошла разительная перемена, причем без всяких видимых причин. Однажды утром царь позвал одного из бояр прямо в опочивальню. Анастасия заметила, что негоже приглашать мужчину сюда, когда царица лежит в постели.
«Какая ты царица? – расхохотался Иоанн. – Как была Настька Захарьина, так и осталась».
Царица расплакалась, а царь приказал приготовить медведей. Начались обычные кровавые царские забавы. Случайно страшную картину травли людей медведями увидела в окно Анастасия. Она была потрясена, но еще пыталась как-то соблюдать приличия семейной жизни. Однако царю вскоре наскучило безмятежное существование. Дворец заполнился женщинами и начались пьяные разнузданные оргии. Царица к столу больше не выходила.
Прошел год. Поведение Иоанна делалось все страннее. Однажды Анастасия в час просветления разума своего супруга попросила его определить на придворную службу одного из родственников. На следующий день молодого Захарьина привезли во дворец и одели в шута. Показав на него жене, царь сказал, что это благодаря ей он получил такую милость. Василий Захарьин ответил, что ей, царице, впору бы самой шутихой быть. А потом дерзко добавил, что и царю шутовской кафтан пристал бы. В тот же день Василий Захарьин был затравлен медведем.
Но на следующий день, 11 апреля 1547 года, в Москве начался один из самых страшных пожаров. Царь покинул Кремль и Москву. Сгорело две трети города. Иоанн усердно молился, бесчинства царя прекратились, у него родился царевич Дмитрий. Но сын умер, Анастасия очень тосковала по нему.
Лишь в 1557 году родился наследник Федор Иоаннович. А через три года царица умерла от неведомой хвори, проболев всего три дня. Ходили слухи, что ее отравили. Царь Иоанн был неутешен. Неделю после похорон он провел в уединении, а после этого приближенные не узнали царя: он пожелтел и постарел, сгорбился, как старик.
Все темные инстинкты, которые царь сдерживал в себе последние годы, проснулись в нем с новой неистовой силой. Дворец был превращен в сплошной гарем, каждый приближенный боярин обязан был участвовать в оргиях. Неповиновавшихся уважаемых стариков – князя Оболенского и князя Репнина царь отправил на тот свет.