В 1726 году вышло из печати «Путешествие в различные отдаленные страны мира Лемюэля Гулливера, вначале хирурга, а затем капитана нескольких кораблей». Свою книгу Свифт начал писать еще в 1714 году. За годы работы над книгой писатель пережил кризис просветительских иллюзий. Первые две части еще полны просветительского оптимизма. В Лилипутии автор сатирически изобразил современную Англию – ее монархический строй, парламентские партии, религиозные разногласия. Беды Лилипутии (раздоры партий, угроза нашествия внешнего врага, постоянные смуты) – результат нарушения законов Разума и Природы, что легко можно исправить. Во втором путешествии Свифт изображает страну великанов Бробдингнег как идеальную монархию, а ее короля – как просвещенного, мудрого монарха, в своей политике руководствующегося принципами разума и высокой нравственности. Начиная с третьей части, оптимизм уже менее заметен. Четвертая часть рисует идеальное общество, но это общество разумных лошадей – гуингмов. Люди же выродились в звероподобных вонючих йэху. В этой части отчетливо ощущается полемика Свифта с Дефо. Свифт, в отличие от своего старшего современника, не верит в буржуазный прогресс и добродетели героя-буржуа. Его йэху – потомки английской супружеской пары, попавшей на необитаемый остров. В финале романа Гулливер, вернувшийся в Англию, не может находиться в обществе людей – они стали ему отвратительны. Успокоение он может найти только в конюшне среди лошадей.
В 1728 году в жизни Свифта происходит страшное событие: после продолжительной болезни умирает Стелла. Свифт потерял единственного по-настоящему близкого ему человека. Спустя десять лет он сам тяжело заболевает. С молодости он страдал головокружениями. Теперь прибавились сильные головные боли и глухота. Потом стала слабеть память. В 1742 году за Свифтом было установлен надзор – он впал в слабоумие. 7 октября 1745 году писатель скончался, оставив все свое состояние на постройку дома для умалишенных. Похоронен он был в Дублинском соборе, где был настоятелем. Эпитафию на могилу писатель составил себе сам: «Жестокое негодование не может больше терзать его сердце. Иди, путник, если можешь, подражай ревностному поборнику мужественной свободы».
Лоуренс Стерн(1713 – 1768)
Лоуренс Стерн – один из самых парадоксальных писателей XVIII века. Провинциальный священник, человек скромный и непритязательный, он никогда не стремился блистать в свете, не жаждал литературной славы, которая неожиданно свалилась на него в конце жизни. Автор всего лишь двух романов (причем второй остался незаконченным из-за смерти писателя), Стерн бесспорно является ключевой фигурой в литературе английского сентиментализма. Его славу и известность в континентальной Европе нельзя сравнить со славой и известностью никакого другого английского писателя второй половины XVIII века. Кстати, термин «сентиментальный» применительно к литературе закрепился в международном обиходе под влиянием названия второго романа Стерна «Сентиментальное путешествие по Франции и Италии».
Жизнь Лоуренса Стерна была бедна событиями. Родился он в 1713 году на юге Ирландии. Большую часть жизни провел в провинциальной глуши и безвестности. В своих мемуарах Стерн поведал о безрадостном детстве в многодетной семье прапорщика Роджера Стерна, о бесконечных переездах семьи с места на место, во время которых рождались и умирали маленькие братья и сестры Лоуренса, о жизни в очередной казарме, куда определяли по службе отца. Роджеру Стерну суждено было прослужить прапорщиком 20 лет и только за три месяца до смерти получить чин лейтенанта.
В это время Лоуренсу было 18 лет. Благодаря материальной помощи состоятельных родственников он поступает в Кембриджский университет, по окончании которого принимает духовный сан. Нет, не по призванию – к вопросам религии Стерн, дитя века Просвещения, всегда был достаточно равнодушен, если не полемично настроен, – по житейской необходимости. Надежда на будущий доходный приход обычно толкала наследников небогатых дворянских семей к избранию этого жизненного пути.
Протекция дальнего родственника позволила Лоуренсу получить скромный приход в Йоркшире. Потом будет более двадцати лет однообразной, рутинной жизни провинциального священника в небольшой деревушке Саттон-он-де-Форест близ Йорка. Будет женитьба без любви на женщине бесцветной, ничем не примечательной. Жизнь Стерна в эти годы ничем не отличается от жизни сотен ему подобных сельских попов.
Пастор Йорик, священник с именем шекспировского шута из «Гамлета», герой будущих романов Стерна – своеобразный автопортрет писателя. Кстати, в 1760 году Стерн опубликовал свои проповеди под названием «Проповеди мистера Йорика», которые тут же были названы в печати самыми «неприличными» за всю историю христианства.
«Заброшенный в глухую деревушку, разъезжающий по округе на тощей кляче, сам такой же худой, с неизлечимой болезнью („чахотка скоро сведет его в могилу“) – Йорик – Стерн был похож на „рыцаря печального образа“, с той лишь разницей, что понимал, в отличие от Дон Кихота, тщетность всяких попыток исправить мир, хоть и восхищался благородными душевными качествами „бесподобного ламанчского рыцаря“, ценил его гораздо больше, чем „величайшего героя древности“, и от души любил „со всеми его безумствами“» (С. Д. Артамонов).
Стерн много читает. Его начитанность просто поражает. О литературных пристрастиях Стерна свидетельствуют его собственные книги. В них много ссылок на античных и средневековых авторов, на писателей эпохи Возрождения и современные ему сочинения. Прекрасно ориентируется Стерн и в философии. Правда, свою ученость он предпочитает скрывать под маской шута и чудака. Немало искрометных шуток он отпускает по поводу, например, учения о разуме Дж. Локка (коего он безусловно уважал), дерзостно смеется над церковной догматикой и казуистикой, позволяя себе иронические выпады в сторону самого Фомы Аквинского, наиболее почитаемого и в наши дни христианского философа.
В начале 1760 года на немолодого сельского священника обрушилась слава. После выхода в свет двух томов «Жизни и мнений Тристрама Шенди, джентльмена» он становится кумиром всего читающего Лондона. Его приглашают в великосветские салоны. Среди его друзей знаменитые люди – актер Гаррик и живописец Рейнольдс. Правда, популярность «Тристрама Шенди» носила несколько скандальный характер. Публика предпочитала видеть в романе прежде всего шутовство и буффонаду, установку на эпатаж, смесь остроумия и непристойности. Мало кто тогда угадал в авторе модной книги гениального писателя, которому будет суждено во многом определить пути развития европейского романа XIX–XX веков.
Публика оценила прежде всего «неправильность» романа. Складывалось впечатление, что Стерн сначала разобрал структуру современного ему романа – романа сюжетного, последовательно воспроизводящего историю жизни героя, – на кубики, а потом из этих кубиков сложил нечто непоследовательное, хаотичное, невозможное. Как отмечает исследователь английского романа А. А. Елистратова, «если прилагать к „Тристраму Шенди“ жанровые каноны „Робинзона Крузо“, „Памелы“ или „Тома Джонса“, то он может показаться эксцентрической клоунадой, затянувшейся на целых девять томов». Ну посудите сами: название романа «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена» настраивает читателя на традиционное жизнеописание героя, где всякое отступление, любая композиционная перестановка строго мотивированы и оправданы, а вместо этого действие романа Стерна может в любом месте прерваться, и только потому, что рассказчик вдруг вспомнил о том, что он забыл сказать раньше, или он вдруг забежал вперед и позаимствовал материал из следующей главы или тома. Обстоятельность бытоописательного романа Стерн доводит до абсурда – около трети книги посвящено перипетиям зачатия героя, который появляется на свет только к середине третьего тома, а к концу последнего, девятого, тома едва достигает шестилетнего возраста. При этом «жизнеописание» героя постоянно прерывается всякого рода отступлениями. И это не поучительные сентенции, традиционные для романа воспитания, а пространные рассуждения о самом незначительном и несерьезном: о формах и размерах носа, о дамских ночных рубашках, о пуговицах и петлях и т. п. Для английского просветительского романа обычно характерен панорамный охват событий, у Стерна же романный мир в основном ограничен Шенди-Холлом с его немногочисленными обитателями-чудаками, живущими своими забавами и иллюзиями, которые заменили им реальный мир. Не случайно сама фамилия Шенди значит на йоркширском диалекте «человек со странностями», «без царя в голове». Необычен и конец романа, который как бы обрывается на полуслове – «удачный вариант для романа, который не хотел стать сюжетно законченным» (Ю. Верховская).
В конце 1762 года здоровье Стерна, с университетских лет болевшего чахоткой, заметно ухудшилось, и врачи посоветовали ему провести зиму в мягком климате Южной Франции. К середине января писатель добрался до Парижа. Его самочувствие было настолько плохим, что врач отводил Стерну не больше месяца жизни. Газета «Лондон кроникл», ссылаясь на частное письмо из Парижа, поспешила сообщить своим читателям о смерти преподобного мистера Стерна, автора «Тристрама Шенди». И эта печальная весть вызвала шквал восторженных отзывов критики и взволнованных читательских откликов о безвременно ушедшем таланте. Однако вопреки всему Стерн стал быстро поправляться. Парижская жизнь так благотворно подействовала на Стерна, что он даже отложил поездку на юг.
Хотя парижское общество в основной своей части не читало «Тристрама Шенди» (роман переведут на французский язык только после смерти писателя), имя Стерна у всех на слуху: ведь о его книге много пишут в рецензиях и откликах французских журналов. Все торопятся познакомиться с автором нашумевшего романа, перед ним открываются двери светских салонов. Сам Стерн охотно посещает парижские театры, сближается с французскими энциклопедистами, особенно с Гольбахом и Дени Дидро. С последним его вскоре связывает крепкая дружба.