В мае 1963 года ордена Красной Звезды удостоился офицер Е.Н. Ляпин. Над тундрой у самолета, на котором летел подполковник медицинской службы, отказал мотор, и экипаж вынужден был совершить посадку. Члены экипажа получили серьезные ранения, а у Е.Н. Ляпина был поврежден позвоночник. Но более двух суток он оказывал помощь товарищам, спасая их жизни…
«ЗОЛОТОЙ ЛЕВ» ВЕНЕЦИАНСКОГО КИНОФЕСТИВАЛЯ
По иронии судьбы все европейские диктаторы любили кино, и поэтому, как пишут А. Дунаевский и Д. Генералов, следует откровенно признать, что в развитии кинофестивального движения в Европе есть их немалая заслуга. Бенито Муссолини, озабоченный отъездом из страны творческой интеллигенции, тоже приложил немало стараний для организации кинофорума, который мог бы составить конкуренцию американскому «Оскару». Поэтому Антони Мариани, генеральному директору Венецианского фестиваля искусств, было поручено разработать такую программу, в которую был бы включен международный конкурс достижений в области кино.
В 1932 году организаторы первого Венецианского кинофестиваля, находившиеся под личным контролем дуче, привлекли к участию в нем 9 стран, которые представили на конкурс 29 полнометражных и 14 короткометражных фильмов, главным образом из Франции, Германии, СССР и США. На первом кинофестивале в Венеции советский фильм «Путевка в жизнь» был включен в список лучших. Самим итальянцам не удалось здесь завоевать ни одной награды, и учредители фестиваля так сильно расстроились, что «позабыли» даже вручить главный приз — «Кубок Муссолини».
Но первый европейский кинофорум все же привлек к себе широкое внимание, и следующий кинофестиваль в 1934 году был уже более представительным: в нем участвовали 17 стран и 40 полнометражных фильмов. Тогда «Кубок Муссолини» был вручен Советскому Союзу за лучшую представленную программу, в которую входили такие фильмы, как «Веселые ребята», «Гроза», «Петербургская ночь», «Иван», «Пышка», «Новый Гулливер» и «Окраина». В последующие годы Венецианский кинофестиваль всеми силами старался сохранить хотя бы внешнюю демократичность, и потому пышные торжества вызывали симпатии к режиму Бенито Муссолини у многих простодушных любителей кино. Венеция «подкупала» демократическую общественность, вручая награды и британским, и американским, и советским фильмам. Однако с укреплением фашистской Германии, ближайшего союзника Италии, фестиваль в Венеции стал постепенно превращаться в навязчивую пропаганду «нового порядка», и уже с 1936 года Италия и Германия стали «тянуть одеяло на себя». Если иногда награды и вручали кинофильмам демократических стран, то «Кубок Муссолини» доставался только итальянским и германским кинокартинам.
Скандал, назревавший подспудно, разразился в 1938 году. Тогда жюри Венецианского кинофестиваля под давлением германской делегации буквально в последнюю минуту изменило свое решение, и главный приз был разделен между итальянской лентой «Летчик Лючано Серра» и немецким документальным фильмом «Олимпия», хотя в кулуарах говорили, что награду должны были получить американцы. Итальянский фильм был ниже всякой критики, а «Олимпия» — репортаж об Олимпиаде, проходившей в 1936 году в Берлине, — у многих вызывала откровенное раздражение пропагандой нацизма, хотя и поражала изысканным стилем и интересным операторским решением. Кроме того, скандал усугубился и из-за Лени Рифеншталь, автора «Олимпии», — любимицы и протеже А. Гитлера.
Англичане и американцы официально заявили, что больше не будут принимать участия в Венецианском кинофестивале. Прорвалось наружу и недовольство делегаций демократических стран, и стало ясно, что фестивальное движение зашло в тупик. А вскоре началась Вторая мировая война, и естественно, что в 1939—1945 годах фестиваль не проводился.
Зато в настоящее время если Берлинский кинофестиваль считается самым политическим, Каннский — самым международным, то Венецианский — самым элитарным. Он проводится на острове-курорте Лидо с его туристами и отдыхающими, гостиницами, казино и барами, по вечерам освещенными огнями адриатических маяков и желтых бакенов лагуны, за которыми встает сказочный город-чудо. Так и кажется, что к его низким берегам вот-вот подойдут корабли кондотьеров и заморские парусники с данью для «Светлейшей республики Святого Марка». Эмблема Венеции — золотой крылатый лев — с 1980 года стала главным призом кинофестиваля.
Каждый год в сентябре месяце, две с лишним недели, ветер Адриатики развевает национальные флаги над «Палаццо дель Чинема» — Дворцом кино. Вечером зал Дворца заполняют виднейшие деятели кино, знаменитые актеры и актрисы, съехавшиеся из разных стран, и многочисленные журналисты, представляющие прессу всего мира. И толпы верных почитателей кино толпятся за барьером у ослепительно освещенного подъезда…
В конкурсной программе принимают участие полнометражные, короткометражные, детские и документальные фильмы. Только в 1962 и в некоторые другие годы Венецианский кинофестиваль был неконкурсным, и тогда его организаторы неоднократно варьировали сроки проведения киносмотров и их характер, а также систему поощрений и формы связи кинофестиваля с выставками других видов искусства.
В конкурсе участвуют художественные полнометражные фильмы, не демонстрировавшиеся за пределами страны-производителя и не участвовавшие в других кинофестивалях. «Золотой лев Святого Марка» вручается за лучший художественный фильм, но на XXIII кинофестивале одного льва оказалось мало, и пришлось спешно отливать ему напарника. Главный приз жюри присудило тогда первому большому фильму режиссера А. Тарковского «Иваново детство» и итальянскому фильму «Семейная хроника» режиссера Валерио Дзурлини. В своем решении жюри подчеркнуло, что А. Тарковскому приз присуждается за поэтическое изображение глубоко драматической судьбы ребенка в военную годину, а В. Дзурлини — за проникновенное изображение больших чувств, которые переживает человек, вспоминающий тяжелое прошлое.
Кроме главного приза на Венецианском кинофестивале вручаются также «Серебряный лев Святого Марка», «Кубок Вольпи» (за лучшее исполнение мужской и женской ролей), награды за лучший экспериментальный фильм, лучший дебют, приз города Венеция — за первую режиссерскую работу и другие. Среди неофициальных наград фестиваля — приз Пазинетти (Национального профсоюза журналистов) и приз Итальянской федерации киноклубов.
ПУ И И НАГРАДЫ МАНЬЧЖОУ-ГО
В 1908 году при весьма загадочных обстоятельствах скончался китайский император Гуан-сюй, а вскоре умерла и вдовствующая императрица Цы Си. По воле и завещанию этой коварной и жестокой императрицы последним императором Цинской династии стал двухлетний Сюань-тун (Пу И), а регентом при нем — его отец, великий князь Цзай Фэн. Во время церемониала принесения присяги и поклонения новому императору перепуганного и громко ревущего ребенка отец-регент силком усадил на большой холодный трон, однако в младенческие годы Пу И власть в Китае фактически была сосредоточена в руках маньчжурских принцев. На долю императора выпали лишь все оттенки желтого императорского цвета: желтой была его одежда, желтыми сатиновыми чехлами покрыты сиденья кресел и стульев, желтыми были и стеганые утеплительные крышки для серебряных кастрюль, желтыми шелками была обтянута постель. Шифоновый желтый полог над кроватью увешивали желтые мешочки с душистым мускусом.
Но вскоре после победы Китайской революции в 1912 году от имени малолетнего императора был обнародован акт отречения от престола, однако сам Пу И в книге «Первая половина моей жизни» впоследствии писал, что для него в общем-то мало что изменилось. «Как я взошел на трон, ничего не понимая, так через три года, ничего не понимая, и отрекся от него». Пу И остался жить в императорском дворце Гугун, где его персона по-прежнему вызывала у окружающих почтительное восхищение, по-прежнему ему поклонялись как Сыну Неба и по-прежнему на содержание его двора расходовались тысячи лянов серебра. Среди многочисленных канцелярий, занимавшихся делами императорского двора, продолжал работать Отдел желаний, который обязан был удовлетворять малейшие прихоти Пу И.
В 1931 году в багажнике спортивного автомобиля японцы перевезли Пу И в Чанчунь и поселили в резиденции Гиринской соляной компании, которая отныне стала его дворцом. Пу И надеялся, что японцы будут помогать ему в возвращении трона Поднебесной империи. Когда же те назначили его правителем Маньчжоу-Го, отнятой у Китая территории, свергнутый император был очень разочарован и даже обижен, но пришлось смириться.
При нем почти постоянно находился японский генерал Есиока, который сам решал все вопросы и даже писал за Пу И тексты его речей, даже ту речь, в которой Пу И «изъявлял» желание принять синтоизм и ввести в Маньчжоу-Го религию Божества Небесного сияния, исповедуемую в Японии. Он все время надеялся, что японцы все же когда-нибудь провозгласят его императором и он сможет надеть халат китайских монархов, весь расшитый драконами. Дракон — символ только императорской власти: у него рога как у оленя, голова как у верблюда, глаза как у самого дьявола. Дракон повелевает ветрами и дождем, может стать невидимым. Если бы простой китаец осмелился только нарисовать дракона в своем доме, ему бы отрубили голову.
В октябре 1933 года Пу И сообщили, что японское правительство согласно признать его императором Маньчжоу-Го. После столь радостного известия Пу И решил приготовить императорское одеяние с драконами. Он вытащил из сундука настоящий костюм императоров Китая с золотыми драконами и прикрепил к нему ордена не только японские, но и маньчжурские, которые к тому времени были уже учреждены. Кроме того, он прикрепил и тайком изготовленные знаки китайского ордена Двойного дракона. Однако командование Квантунской армии заявило, что признает его императором Маньчжоу-Го, а не императором Цинской династии Китая и для коронации следует надеть парадную форму генералиссимуса морских, воздушных и сухопутных войск Маньчжоу-Го и японские ордена.