В 1928 году исполнялось 20 лет со дня издания указа последнего русского императора Николая II об отправке на Дальний Восток особой комиссии для обустройства русских военных кладбищ в Маньчжурии. В этом году русский генерал Ханжин, проживавший в эмиграции в городе Дальнем, основал Попечительский совет по охране и приведению в порядок кладбища в Порт-Артуре. Все памятники и мемориалы начала XX века сохранились в городе и в его окрестностях до наших дней.
После Второй мировой войны район Порт-Артур — Дальний, в соответствии с договором от 14 августа 1945 года, стал использоваться СССР и Китаем как военно-морская база для предотвращения повторной агрессии со стороны Японии. В конце августа Красная армия вступила в Порт-Артур, и на Русском кладбище вновь появились свежие могилы. Первыми здесь были похоронены солдаты, погибшие при освобождении полуострова Ляодун. Всего же на Русском кладбище Порт-Артура за период 1945–1955 годов было захоронено 2030 советских граждан (из них — 140 военнослужащих и 630 их родственников). Кроме того, здесь похоронили 241 советского военнослужащего, погибших в небе Северной Кореи в войне 1950–1953 годов.
В 1950-е годы на Русском кладбище воздвигли памятник военнослужащим, погибшим в Порт-Артуре и на Ляодунском полуострове при его освобождении. Проектировал и выполнил памятник китайский скульптор Ли Хуанди в творческом содружестве с В. Шаховым, сотрудником политотдела военно-морской базы. Памятник представляет собой мраморную колонну на трехступенчатом гранитном основании. По бокам колонны стоят две коленопреклоненные бронзовые фигуры (солдат и матрос) со склоненными знаменами. В нижней части колонны укреплена бронзовая доска с надписью: «Вечная память героям, с честью погибшим за свободу и счастье народов двух стран — СССР и Китая». Фигуры китайский скульптор лепил с портартурцев — солдата В. Павелко и матроса Ю. Костина.
В настоящее время общая площадь Русского кладбища составляет около 5 гектаров, и оно является самым большим мемориальным комплексом России на территории Китая. На нем находится 1600 памятников и скульптур, а за время пребывания советских войск в Порт-Артуре здесь было поставлено еще несколько памятников. Например, в сентябре 1949 года в ознаменование годовщины победы над Японией в городском парке «Дружба» торжественно открыли памятник Советской армии, освободившей Порт-Артур в 1945 году. Высота его 15 метров, а сделан он из светло-серого и красного полированного гранита.
В конце февраля 1955 года был заложен монумент советско-китайской дружбы, а открытие его состоялось в 1958 году совместно с открытием памятника Советской армии, освободившей Ляодун в 1945 году. Монумент дружбы представляет собой многогранную колонну из белого гранита, стоящую на трехступенчатом гранитном основании (на верхнюю площадку Монумента ведут 4 широкие лестницы). У основания колонны стоят 12 скульптур из белого камня, символизирующие дружбу двух народов. Общая высота памятника — 25 метров.
Монумент Победы (Освобождение Ляодуна) имеет вид шестигранного столпа, увенчанного граненым шпилем с пятиконечной звездой наверху. В основании столп окружен ажурным постаментом высотой около 10 и диаметром 15 метров, сделанным из розового гранита. Высота всего сооружения — 25 метров.
Сейчас Порт-Артур (Люйшунь) по количеству исторических памятников и реликвий, имеющих отношение к России, является уникальным городом. Все они находятся под охраной местных властей и жителей города.
«ЖИЗНЬ СВОЮ ПОЛОЖИВШИМ…»
Русские военнопленные стали прибывать в Японию примерно за полгода до сдачи Порт-Артура. Самый крупный лагерь (японцы называли их «приютами») находился в городе Мацуяма на острове Сикоку, положение в котором, как и в других лагерях, было для военнопленных унизительным и бесправным. От установленных здесь порядков страдали не только нижние чины, но и офицеры всех рангов: жили впроголодь и по-казарменному тесно. Навещать друг друга без разрешения запрещалось, если же изредка такие разрешения и поступали, то при разговоре обязательно присутствовал японец-переводчик, который записывал каждое слово беседы. Самой большой радостью для пленных было прибытие почты из России, но в ответ они могли написать только 2–3 короткие строчки. К тому же японцы рекомендовали писать на открытках, что было проще для цензуры. И не дай бог, если цензор прочтет даже малейший намек на плохое житье в лагерях — тогда провинившийся сразу же лишается права переписки.
По японским данным, в этом самом большом «приюте» от ран, голода и болезней скончалось более 100 человек.
Скончавшихся хоронили в пригороде Мацуяма, но обязательно рядом с буддийскими кладбищами.
…Когда «приют» в Мацуяма не стал вмещать всех пленных, японское командование подготовило еще несколько лагерей, и в 1905 году начал функционировать «приют» в Хамадера, где в настоящее время и расположился городок Идзумиоцу. В первой партии сюда прибыло 6000 пленных, в марте — еще 6000, а к лету в лагере насчитывалось уже 28 000 человек — по сути четыре дивизии. Если в других лагерях пленных размещали хоть в каких-то помещениях, то в Хамадера их привозили в чистое поле. Самим сначала пришлось оборудовать палаточный городок, а потом строить бараки.
Верующие русские воины твердо исполняли данное землякам и сослуживцам слово: «Не зарывать в басурманскую землю без отпевания». И хоронили своих умерших товарищей как положено, по-православному. Всегда находился кто-нибудь на роль причетника, но не всем это нравилось, и тогда архиепископ Николай прислал в Хамадеру отца Симеона.
На пожертвования муниципальных властей соседнего города Сакаи в лагере были построены три часовни. А потом унтер-офицеры Д. Дюганов, А Каминский и П. Незутесин стали хлопотать перед властями Хамадеры о выделении участка земли под воинское кладбище. Они же «пустили шапку по кругу», так как деньги нужны были для облагораживания будущего некрополя. Да и сами пленные приложили свои руки и сноровисто, по-крестьянски взялись за обустройство кладбища. Сострадание и печаль придавали им силы, и все работали без устали и принуждения. Местные власти со своей стороны выделили каменотеса, которого звали Ото Дэн-кити. Не владея русским языком, он взялся за самое трудное — по бумажке выбивать имена на могильных плитах.
А потом был сооружен памятник — один на всех. Открытие его состоялось незадолго до отъезда на родину последнего пленного. Памятник представлял собой 7-метровую колонну, увенчанную двуглавым орлом; посередине шла надпись — «УМЕРШИМ РУССКИМ ВОИНАМ ОТ ТОВАРИЩЕЙ ПОРТ-АРТУРЦЕВ. 1905». Нижняя часть мраморной колонны упирается в пятигранник, каждая сторона которого имеет краткую эпитафию: «МИР ПРАХУ ТВОЕМУ» (на русском, латыни, арабском, еврейском и польском языках) и культовые знаки-символы пяти конфессий.
В устройстве русского кладбища участвовали и местные жители, на пожертвования которых были возведены каменные ворота с чугунной решеткой. Между могилами посадили молодые деревца сакуры и криптомерии, а позже сюда привезли саженцы русских берез…
Таким образом, после поражения России в Русско-японской войне могилы многих русских воинов остались при лагерях военнопленных на Японских островах, на Квантунском полуострове и в Маньчжурии. Спустя четыре года после окончания войны о кладбищах позаботились полковник В.К.Самойлов и старший лейтенант А.Н. Воскресенский. Не по казенной надобности, а по совести занимались они осиротевшими на японской земле русскими могилами. Они были людьми чести, и благодаря только им сохранились имена солдат и матросов, которые нашли вечное упокоение в братской могиле на старинном русском кладбище в деревне Инаса близ Нагасаки. Первое русское погребение появилось здесь еще в 1858 году, когда хоронили русского моряка с фрегата «Аскольд». В К Самойлов и А.Н. Воскресенский настояли и на том, чтобы не переносить захоронения из городов Мацуяма и Идзумиоцу, где были самые крупные «приюты» русских военнопленных Они прекрасно понимали, что со временем об этих лагерях мало кто вспомнит, другое дело — кладбища. И хотя они тоже угасают и стареют, но вокруг них дышит сама история, и потому они навсегда остаются памятным местом для людей всех наций и верований.
Полковник В. К. Самойлов разыскал в Японии 59 русских могил — одиночных и братских. На некоторых еще сохранялись деревянные кресты с полустертыми надписями, но иногда приходилось проводить эксгумацию, чтобы убедиться, что в могилах захоронены русские. Останки погибших в Цусимском сражении моряков перевезли на военно-морскую базу в Сасебо, где уже были приготовлены деревянные гробы. Через некоторые время их погрузили на палубу крейсера «Ивате» и с почестями отправили в Нагасаки. Весь путь из Сасебо крейсер шел с приспущенным национальным флагом Японии, а при появлении «Ивате» на военных и торговых судах, стоявших в гавани Нагасаки, были поставлены во фронт команды и в знак траура приспущены флаги. В Нагасаки 81 гроб с останками русских моряков японские матросы аккуратно уложили в склеп, а когда он поднялся над братской могилой, его покрыли дерном. Японские девушки положили на него гирлянды живых цветов, и их было так много, что не видно было надписи на мраморных плитах.
Сначала на территории Японии могилы русских поддерживались самими военнопленными, а после репатриации — на средства Русской духовной миссии. Заботу о могилах взял на себя начальник миссии — архиепископ Николай (Касаткин). Его стараниями были выстроены две церкви в память о погибших воинах, он первый обратил внимание русского правительства на разбросанные на территории чужой страны русские могилы и ходатайствовал о перенесении их в одно место. Большая часть останков в сентябре 1909 года и была перенесена на старинное русское кладбище под Нагасаки, содержавшееся на пожертвования чинов Тихоокеанской флотилии.
Время уничтожило или просто стерло из памяти чужие имена. Но хранителями русских могил стали японцы — наши военные противники того времени.
После Октябрьской революции советское правительство отказалось от всех обязательств царской России, в том числе и от заботы о кладбищах и могилах соотечественников. И они в пря