Великий актер ушел из жизни 13 января 1987 года – по странному совпадению, в тот самый момент, когда по телевидению в который раз показывали «Карнавальную ночь» с его участием. Могила Игоря Ильинского находится на Новодевичьем кладбище Москвы.
Николай Хмелев. Классик второго поколения МХАТа(1901–1945)
Николай Павлович Хмелев родился 28 июля 1901 года в рабочем поселке Сормово (ныне один из районов Нижнего Новгорода), в семье мастера паровозного цеха Сормовского завода Павла Павловича Хмелева. Учился в частном реальном училище Субботиной, 2-й Нижегородской гимназии. В 1916-м, когда семья переехала в Москву, Николай поступил в 6-ю Московскую гимназию. Учился он хорошо, творчески, любил живопись и собирался посвятить ей жизнь. Чтобы покупать кисти и краски, Николай работал рассыльным на железной дороге. И вполне возможно, что актера Хмелева никогда не появилось бы, если бы не учитель 6-й гимназии Виктор Викторович Симоновский. Именно он привил юноше любовь к театру. И после окончания гимназии в 1919-м Хмелев сразу же был принят по конкурсу во 2-ю студию МХТ. Одновременно юноша поступил на историко-филологический факультет Московского университета.
Начинать пришлось с малого – крохотных бессловесных ролей. Дебютом актера стала роль Посыльного в «Комедии о человеке, который женился на немой» А. Франса (1919). Во МХАТе, где Хмелев играл с 1924-го, первой ролью актера также стала роль без слов – Огонь в «Синей птице» М. Метерлинка. А первыми успехами стали роли Костылева в «На дне» М. Горького (1924) и мужик Марей в «Пугачевщине» К.А. Тренева (1925). Но подлинно звездной стала для Николая роль Алексея Турбина в «Дни Турбиных» М.А. Булгакова (1926). Ролью большевика Пеклеванова в «Бронепоезде 14–69» В.В. Иванова (1927) Хмелев окончательно дал всем понять, что всерьез претендует на звание драматического актера № 1 в СССР. После просмотра спектакля с участием Хмелева Горький заявил: «Россию можно поздравить с рождением еще одного артиста». А Л. Фейхтвангер, увидев Хмелева на сцене, без колебаний написал о нем: «Это величайший трагический актер Европы».
Николай Хмелев. Справа – в роли Беликова в фильме «Человек в футляре»
В дальнейшем у Николая Хмелева не было творческих неудач. Каждая его роль – князь К. («Дядюшкин сон» Ф.М. Достоевского, 1929), Фирс («Вишневый сад» А.П. Чехова, 1932), царь Федор («Царь Федор Иоаннович» А.К. Толстого, 1935), Скроботов («Враги» М. Горького, 1935), Каренин («Анна Каренина» Л.Н. Толстого, 1937), Тузенбах («Три сестры» А.П. Чехова, 1940) – становилась большим событием не только в театральном мире. Хмелев по праву становится наследником «первого поколения» классиков МХАТа – так, на исполнение роли царя в «Царе Федоре Иоанновиче» его благословил сам Москвин, бессменно игравший эту роль с 1898 года. Любимой партнершей Хмелева на сцене была великая Алла Тарасова, этот дуэт по праву может считаться наиболее выдающимся в конце 1930-х годов.
Актер прекрасно проявил себя и как организатор собственного театра. В 1932 году он возглавил свой театр-студию, который пять лет спустя объединился с Театром-студией имени М.Н. Ермоловой, образовав Московский театр имени Ермоловой. Хмелев стал его художественным руководителем, оставаясь на этой должности до самой смерти. Одновременно в 1943–1945 годах он был и худруком МХАТа. Несмотря на то что к «старикам» он не относился, но неизменно входил в «пятерки» и «шестерки», принимавшие ключевые решения о дальнейшей жизни театра.
Сохранилось немало воспоминаний о Хмелеве его коллег и учеников. Актер Н.Д. Мордвинов вспоминал его так: «Его стиль разговора с актером был без педагогических обиняков и начистоту. Но как бы резок он ни бывал, это не оскорбляло, ибо за резкостью жило трепетное отношение к искусству, пристальная заинтересованность в тебе как человеке и артисте. Я очень любил его – честного, прямого, хотя резкого порой, с ним легко жилось, увлеченно работалось. Он был нелюдим, малословен, подозрителен, ревнив, в манере общения сдержан и серьезен. Его скрипучий жесткий голос низкого тембра, скандированная, размеренная речь с выпяченными окончаниями слов соответствовали резкости и определенности в суждениях, точно характеризовали его направленную, волевую натуру, кристальную честность художника, которая по сей день пленяет меня в театре».
Снимался Николай Хмелев и в кино. Правда, как и большинство мхатовцев тех лет, кинематографом он «не злоупотреблял»: в 1920–1939 годах сыграл всего семь ролей, из которых самой яркой стал Беликов в «Человеке в футляре» режиссера И. Анненского (1939; партнерами Хмелева в фильме были Михаил Жаров, Ольга Андровская, Владимир Гардин, Осип Абдулов, Алексей Грибов, Фаина Раневская).
Заслуги Николая Павловича были высоко оценены в СССР: в январе 1933-го он стал заслуженным артистом РСФСР, а в апреле 1937-го, после триумфальной «Анны Карениной», – народным артистом СССР. Получил три Сталинских премии 1-й степени (одну – посмертно), был удостоен ордена Трудового Красного Знамени.
В последний год Хмелев много работал над ролью Ивана Грозного в пьесе А.Н. Толстого «Трудные годы». 1 ноября 1945 года в 13.00 началась генеральная репетиция. После окончания 2-й картины Хмелев почувствовал себя плохо. Его уговорили прилечь на кушетку, а затем перенесли в комнату при директорской ложе – прямо в гриме и костюме Ивана Грозного… Между тем начался вечерний спектакль «Мертвые души», в зале раздавался смех публики. И никто не догадывался о том, что в 20 часов 20 минут сердце великого актера остановилось.
(В скобках заметим, что образ Ивана Грозного для артистов театра и кино вообще мистический. Именно эта роль стала последней для Ивана Соловьева и Евгения Евстигнеева, ее до последних дней репетировал Иннокентий Смоктуновский, на генеральной репетиции этой роли умер отец Михаила Боярского – актер Сергей Боярский, во время исполнения роли Грозного чуть не умер Александр Михайлов…)
Могила Николая Хмелева находится на Новодевичьем кладбище. А имя великого актера в 1945–1993 годах носил Пушкарев переулок в центре Москвы.
Борис Чирков. Создатель бессмертного Максима(1901–1982)
Борис Павлович Чирков родился 31 июля 1901 года в селе Лозовая-Павловка (ныне Брянка Луганской области Украины) в семье Петра Сергеевича и Ольги Игнатьевны Чирковых. Девичья фамилия матери актера – Скрябина, и она приходилась родной племянницей Вячеславу Михайловичу Молотову, на протяжении многих лет возглавлявшему советское правительство. Соответственно, Чирков доводился Молотову внучатым племянником, хотя был моложе его всего на 11 лет. Однако к блестящей артистической карьере своего родственника Молотов отношения не имел – талант «по блату» не приобретается…
Вскоре после рождения будущего актера его семья переехала в город Нолинск Вятской губернии. В некоторых источниках именно Нолинск называется в качестве малой родины актера. Во всяком случае, первые воспоминания Бориса были связаны с этим маленьким городком. С семи лет отец, актер-любитель, начал понемногу приобщать сына к театру – сначала Боре доверили суфлерскую будку, затем и эпизодические роли. Позже Чирков вспоминал: «Когда у себя дома, в Нолинске, я часто и с удовольствием играл в любительских спектаклях, то никогда и в мыслях у меня не было, что смогу стать настоящим, профессиональным актером. Для этого надо ведь иметь и подлинный талант, и выразительную внешность, и много еще всяческих свойств и достоинств, которым у меня и взяться-то было неоткуда…»
Борис Чирков в роли Максима в фильме «Юность Максима»
Осенью 1921-го Чирков с несколькими друзьями отправился поступать в Петроградский политехнический институт. Поступил, но через несколько месяцев совершенно разочаровался в учебе. Видя это, двое товарищей Бориса решили помочь ему: объявили, что его… ждут экзамены в Институт сценических искусств. После выяснения отношений в духе «Без меня меня женили» Чирков решил все же попробовать и успешно поступил в институт. Правда, до третьего курса стипендию ему не платили, и студенту пришлось работать грузчиком в порту.
После окончания вуза Бориса распределили в Ленинградский ТЮЗ, которым руководил опытный режиссер А.А. Брянцев. И сразу же последовали удачные роли – Санчо Панса, Тиль Уленшпигель. Забегая вперед, скажем, что Борис Петрович не относился к актерам, преданно служащим одному и тому же театру – он успел поработать в Красном театре, ленинградском Новом ТЮЗе, московском Театре Революции, Театре-студии киноактера, Московских драматических театрах имени Пушкина и имени Гоголя… Но главную славу артисту принесли его работы в кино. Пожалуй, именно Чиркова можно назвать первым советским актером, целиком и полностью состоявшимся благодаря кинематографу (его ровесники – Жаров, Кторов, Ильинский, Симонов, Черкасов – были одинаково известны и по театру, и по кино).
Кинематографом Борис увлекся еще в детстве, а вот дебютировал на большом экране относительно поздно – в 1927 году (Паташон в фильме Е. Червякова «Мой сын»). Интересна история этой немой киноленты. Долгие годы она считалась утраченной и лишь в 2008-м копия фильма была обнаружена в архиве… Буэнос-Айреса. Так что теперь у каждого есть возможность оценить кинодебют Чиркова. Сам актер ранними ролями в кино был недоволен – считал себя слишком «театральным» перед камерой. И учился, учился: упорно ходил на съемки в павильоны «Мосфильма» и «Ленфильма», смотрел, как играют другие, запоминал, подмечал детали.
А вот режиссерам Г. Козинцеву и Л. Траубергу обаятельный некрасивый парень, снявшийся в крохотном эпизоде звукового фильма «Одна», сразу же показался интересным. И они пригласили его в картину, имевшую условное название «Большевик». Главная роль предназначалась для Эраста Гарина, но его театр как раз уезжал на гастроли. И после первых же репетиций стало понятно – главным героем будет Чирков. Его персонаж – обычный парень в кепке, наигрывающий на гитаре, не упускающий случая пошутить и в то же время своими руками «делающий революцию» – оказался понятен и близок миллионам зрителей. Это был звездный час актера – фильм «Юность Максима» (такое название в итоге получил «Большевик»), вышедший на экраны 27 января 1935 года, прославил его имя. Всюду зазвучала песня «Крутится, вертится шар голубой…», фильм получил первый приз на Московском международном кинофестивале 1935 года и приз Национального совета кинокритиков США за лучшую зарубежную картину. А учитывая, что 5 ноября 1934-го состоялась премьера другого блокбастера эпохи – «Чапаев», где Чирков сыграл маленькую, но запоминающуюся роль крестьянина (это он спрашивает у Чапаева, «куда бедному крестьянину податься», и интересуется, за кого Чапаев – «за большевиков али за коммунистов»?), Борис Петрович враз превратился в одного из любимейших актеров советского кино.