В 1924 году Михаил вместе с другими однокурсниками – Николаем Хмелевым, Борисом Ливановым, Николаем Горчаковым – пришел в труппу МХАТа. Два года играл эпизоды, прежде чем в октябре 1926-го его утвердили на роль Лариосика в «Днях Турбиных» М.А. Булгакова. За день до премьеры кумир Яншина И.М. Москвин уверенно сказал ему: «Завтра ты проснешься знаменитым артистом». Так и случилось – Михаил был одной из ключевых фигур великого спектакля, его смешной, растерянный и полный надежд Лариосик стал таким же символом советской сцены 1920-х, как Мария Бабанова в роли Стеллы или Алиса Коонен в роли Федры… После триумфа «Дней Турбиных» недостатка в ролях Яншин не испытывал: садовник Антонио («Безумный день, или Женитьба Фигаро» П. Бомарше), комсомолец Вася («Квадратура круга» В.П. Катаева), почтмейстер («Мертвые души» Н.В. Гоголя), маркиз ди Форлипополи («Хозяйка гостиницы» К. Гольдони), Олег («Чудесный сплав» В. Киршона), Бутон («Мольер» М.А. Булгакова), Стрекопытов («Половчанские сады» Л.М. Леонова), Мозгляков («Дядюшкин сон» по Ф.М. Достоевскому) и другие. Обладавший удивительно располагающей, «добродушной» внешностью, Яншин как никто другой умел делать своих комедийных персонажей задушевными и лиричными, а серьезных и трогательных – чуть смешными. В основном его герои – умные, добрые, располагающие к себе люди. Отрицательных персонажей Яншин сыграл всего дважды (Градобоев в «Горячем сердце» А.Н. Островского и Двоеточие в «Дачниках» М. Горького), но и эти герои вышли у него не лишенными своеобразной привлекательности.
С 1931 года «без отрыва от производства» Яншин пробует себя и в качестве режиссера – в Московском Мюзик-холле ставит «Шестую миру», в Центральном театре Красной Армии – «Мстислав Удалой» И. Прута, в московском Театре сатиры – «Мелкие козыри». В 1934 году актера пригласили на должность худрука Московского театра лесной промышленности, в 1937-м – худруком в цыганский театр «Ромэн». Яншин никому не отказывал и все успевал. Правда, отчасти из-за загруженности, отчасти из-за нелюбви руководства МХАТа к кинокарьерам своих актеров, не полностью были реализованы возможности Михаила Михайловича в кино: дебютировав на экране в 1928-м в фильме «Каторга», на протяжении 1930-х он снялся только в семи фильмах, а ярких ролей сыграл всего две – Павел I в «Поручике Киже» А. Файнциммера (1934) и Иван Лихо в «Последнем таборе» Е. Шнейдера и М. Гольд блата (1935).
В годы войны Яншин находился на Кавказе, где занимался организацией армейской художественной самодеятельности, летом 1942-го присоединился к основной части труппы МХАТа в Свердловске и с ней вернулся в Москву.
Летом 1942 года Яншин выехал в Свердловск, где находилась основная часть труппы МХАТ, и вместе со всеми осенью того же года вернулся в Москву. Сыграл яркие и актуальные роли Сергея Горлова в спектакле «Фронт» А.Е. Корнейчука и Харитонова в спектакле «Русские люди» К.М. Симонова. Единственной (зато поистине великолепной) киноролью во время войны был Нюнин в «Свадьбе» И. Анненского (1944). Эта блестящая экранизация чеховского водевиля, поставленная на Тбилисской киностудии, собрала поистине «золотой» актерский состав: помимо Яншина, Фаина Раневская, Алексей Грибов, Эраст Гарин, Зоя Федорова, Сергей Мартинсон, Вера Марецкая, Лев Свердлин, Осип Абдулов, Татьяна Пельтцер, Михаил Пуговкин… Чеховская тема не была для Яншина случайной – многие считали его идеальным «чеховским» актером, и в дальнейшем он с успехом продолжил сниматься в экранизациях произведений Антона Павловича: Евграф Кузьмич в «Шведской спичке» К. Юдина (1954), короткометражках «Беззаконие», «Сапоги» и «Месть». Лучшими киноработами Яншина, по мнению многих знатоков, стали колоритнейший Земляника в экранизации «Ревизора» В. Петрова (1952) и сэр Тоби Белч в «Двенадцатой ночи» Я. Фрида (1955). Отлично памятен всем и мудрый, полный юмора профессор истории Волосюк в «Большой перемене» А. Коренева (1973).
Впрочем, сам великий актер относился к своим работам для кино и телевидения спокойно и воспринимал их скорее как дополнение к игре на мхатовской сцене. А играл он много и качественно. Навсегда вошли в летопись театра его сэр Питер в шеридановской «Школе злословия», Козовкин в «Нахлебнике» И. С. Тургенева, Терентий Бублик в «Платоне Кречете» А.Е. Корнейчука. Больше всего – 440 раз – Яншин сыграл Маргаритова в «Поздней любви» А.Н. Островского (в этой роли он, по всеобщему мнению, поднимался до трагедийных высот). Продолжал и режиссерскую карьеру – в 1950–1963 годах был главным режиссером Московского драмтеатра имени К.С. Станиславского, на сцене которого поставил такие работы, как «Дни Турбиных» М.А. Булгакова и «Чайка» А.П. Чехова (оба спектакля – 1954). В «Днях Турбиных» свою первую значительную театральную роль сыграл Евгений Леонов, для которого Яншин был строгим, но любимым наставником.
Добродушный, размеренный, умудренный жизнью голос Яншина сослужил актеру добрую службу: он помог ему реализоваться в еще одной области творчества – мультипликации. Дети отлично знали и любили таких персонажей, как Крот в «Дюймовочке» (1964), Царь в «Вовке в Тридевятом царстве» (1965), Бык в «Козленке, который считал до десяти» (1968). Особенно любили приглашать Яншина для озвучивания… бегемотов: он озвучивал их четыре раза, и всегда по-другому. К работе в мультипликации Михаил Михайлович подходил чрезвычайно серьезно. Так, озвучивая Огурца, он долго выяснял у авторов мультфильма, как сложилась судьба этого героя, а потом объяснил, что огурец, спокойно растущий на грядке, и огурец, которого ждет закатка в банку – разные персонажи, и говорить они будут по-разному. И тут же гениально изобразил два этих огурца. В итоге создатели мультфильма не только охотно согласились с актером, но и заново нарисовали Огурца.
Личная жизнь актера устоялась далеко не сразу. В 1926–1933 годах он был женат на начинающей актрисе Веронике Полонской – именно с ней злые языки связывали самоубийство Владимира Маяковского. Вторым браком (1934–1942) Яншин был женат на актрисе театра «Ромэн» Ляле Черной, которая затем вышла замуж за Николая Хмелева. А в 1955-м Михаил Михайлович женился на актрисе МДТ имени Станиславского Нонне Владимировне Мейер. Этот брак оказался счастливым и прочным.
В жизни Михаил Михайлович был необычайно обаятельным человеком. Вот характеристика Евгения Весника: «Незабвенный, добрый, открытый, созданный для улыбки и юмора, уютный и магнитообразный, в чем-то незащищенный, талантливый, обаятельный, сентиментальный, очень темпераментный и чуть-чуть ленивенький, любитель вкусно поесть и пригубить, спеть романс, азартно поиграть на бегах и “поболеть” за футболистов “Спартака”, не способный тратить время на интриги и кляузы, любимец публики – дорогой Михаил Михайлович Яншин!»
За многолетние актерские заслуги Яншин был удостоен звания народного артиста СССР (1955), награжден двумя орденами Ленина, орденом Трудового Красного Знамени, орденом «Знак Почета», в 1970-м получил Государственную премию РСФСР имени Станиславского, а в 1975-м – Государственную премию СССР.
Трудился Михаил Михайлович до последних дней жизни. В 1974-м сыграл последнюю роль в телеспектакле «Соло для часов с боем» О. Заградника – своеобразной исповеди и прощании классиков советского театра со зрителем. Год спустя на радио состоялась премьера аудиокниги «Народный артист СССР Михаил Михайлович Яншин рассказывает». А 19 февраля 1976 года Яншин в последний раз вышел на сцену МХАТа в спектакле «Три сестры» в роли Чебутыкина. Скончался великий актер 16 июля 1976 года. Могила Михаила Михайловича Яншина находится на Новодевичьем кладбище.
Эраст Гарин. Нелегкая, но счастливая судьба(1902–1980)
Эраст Павлович Герасимов родился 28 октября 1902 года в Рязани в семье лесничего и домохозяйки. После окончания гимназии добровольцем ушел в Красную армию, но воевать юноше не пришлось – он сразу же был принят в труппу гарнизонного театра Рязани, а затем перешел в 1-й самодеятельный театр Красной армии, где и взял псевдоним Гарин. На сцене этого театра актера-любителя заметил В.Э. Мейерхольд, и в 1921-м Гарин по его совету поступил в Государственные высшие режиссерские мастерские, а уже год спустя пришел в Театр имени Мейерхольда. Причем не просто пришел, а быстро стал одним из любимейших учеников и соратников мастера, одним из немногих людей, кто рисковал спорить с Мейерхольдом. «Я спешу на репетицию окрыленный, потому что жду встречи с Гариным», – говорил Мейерхольд…
Мгновенную и прочную славу принесла Эрасту роль Павла Гулячкина в комедии Н.Р. Эрдмана «Мандат» (премьера – 20 апреля 1925 г.). Критики даже специально считали, сколько раз зал смеялся во время спектакля, и насчитали более трехсот раз, причем большинство взрывов хохота было вызвано именно игрой Гарина. О.Л. Книппер-Чехова, которая посетила спектакль с группой мхатовцев, вспоминала, что в тот вечер в зале шли две пьесы: одна на сцене, а вторая в зале, где хохотали до слез люди, и среди них – великий К.С. Станиславский… После спектакля Станиславский искал Гарина, чтобы поблагодарить за роль, но актер… сбежал от смущения (глубокую застенчивость Гарин сохранит до конца жизни). Молодой артист был неповторим – обладал выразительной внешностью (длинный нос, глубоко посаженные глаза, оттопыренные уши), манерой двигаться на сцене, прекрасным сценическим темпераментом и, главное, уникальным голосом, напоминавшим пронзительный скрип. Интересно, что от природы голос у Гарина был вполне «нормальный», но однажды на репетиции «Мандата» он попробовал произнести свои реплики, подражая скрипучему тембру драматурга Николая Эрдмана. И этот голос так подошел характеру персонажа, что Гарин просто «закрепил» его за собой. Скрипучий тембр на долгие годы стал фирменным знаком актера, и мало кто из зрителей догадывался, что Гарин говорит «чужим», эрдмановским голосом.
Эраст Гарин. Справа – в роли Короля в фильме «Золушка». 1947 г.
Другими крупными достижениями на сцене мейерхольдовского театра стали роли Хлестакова (1926; созданный Гариным образ фата в прямоугольных очках и с бубликом на груди вошел во все театральные энциклопедии, о нем восторженно отзывались Андрей Белый, А.В. Луначарский, М.А. Чехов…) и Чацкого (1928). С 1936-го по 1950-й актер работал в Ленинградском театре комедии, но Мейерхольду остался верен до конца. Когда в 1938-м театр имени Мейерхольда был закрыт, а режиссер подвергся гонениям, Гарин неизменно поддерживал его, и свой последний вечер перед арестом Мейерхольд провел в гостях у Гарина. Кстати, и