Действительно, можно без конца смотреть на лицо Нефертити с нежным овалом, с прекрасно очерченным небольшим ртом, прямым носом, чудесными миндалевидными глазами, слегка прикрытыми широкими веками. В правом глазу у бюста была вставка из горного хрусталя со зрачком из черного дерева. Левый глаз не имел вставки, и сейчас уже довольно трудно установить, была ли она изначально или это было намеренно недоделано. Некоторые исследователи предполагают, что это было сделано намеренно, так как бюст служил лишь скульптурной моделью. Законченная круглая скульптура с двумя глазами в представлении древних египтян приобретала сакральное значение, становилась обителью души, частью существа изображенного человека.
Синий головной убор Нефертити (или парик) охватывает широкая лента, в свое время украшавшаяся драгоценными камнями, а ниже шла золотая диадема. К ней прикреплялся сделанный из золота урей – стилизованное изображение священной кобры, что было непременным признаком всех портретов египетских правителей, так как кобры защищали царей и богов от злых сил. Подобные диадемы ведут свое происхождение из глубокой древности, еще от времен Древнего царства. Одна из таких диадем была найдена и среди сокровищ гробницы Тутанхамона.
Шею Нефертити охватывало широкое ожерелье из золота и самоцветов. Такие ожерелья представляли своего рода гирлянды из плодов, цветов, отдельных лепестков лотоса, мака и васильков.
Бюст египетской царицы сейчас находится в Берлинском музее, и многочисленных его посетителей особенно поражает сочетание строгого, скупого отбора черт, которые были необходимы мастеру для выразительности портрета, и мягкой их трактовки, которая всему произведению придает характер жизненности. Тонкая, длинная шея словно гнется под тяжестью головного убора, голова немного выдвинута вперед, чтобы легче его удерживать.
Как мы уже говорили выше, Л. Борхардт записал в своем дневнике: «Описывать бесцельно – смотреть!». А через несколько лет он повторил в одной из своих работ: «Я и сегодня мог бы написать то же самое, потому что я убежден, что мои слова не могут передать впечатление от этого произведения искусства». Действительно, бюст Нефертити сразу же стал памятником мировой культуры. Однако в течение своей тысячелетней истории он не раз подвергался опасности уничтожения. Более 3000 лет назад, когда закончилось царствование Эхнатона, разгневанные жрецы чуть было не погубили скульптурный портрет прекрасной Нефертити. А в 1945 году эту же скульптуру пытались уничтожить в Берлинском музее проигравшие войну фашисты.
Пластинка из Угарита
Из поколения в поколение передавало человечество миф о Кадме – сыне финикийского царя Агенора. В поисках своей сестры Европы, похищенной Зевсом, он долго блуждал по свету, пока наконец не приплыл к берегам Греции. Кадм сошел с корабля на острове Фера, и до того понравился ему этот край, что он решил здесь остаться навсегда. Кадм научил греков различным ремеслам и искусствам, он же привез с собой и подарил им финикийскую азбуку.
Ученые давно строили догадки о происхождении алфавита, пока наконец не было сделано одно из крупнейших археологических открытий ХХ века. Однажды теплым мартовским утром 1929 года сирийский крестьянин пахал землю, и внезапно его плуг ударился обо что-то твердое. Когда сняли верхний слой земли, под ним открылся свод богатой гробницы. Так был открыт Угарит – древний город-государство в северной Финикии.
Финикийцы жили рядом с морем, их легкие суденышки уходили далеко от родных берегов и не раз причаливали в гаванях Галлии и Иберии (современных Франции и Испании). Паруса финикийских кораблей появлялись даже у оловянных островов, как морские бродяги древности называли Британию. Приплывали они и к Янтарному берегу Балтии.
Финикийские моряки выменивали бронзу Вавилона на египетскую пшеницу, а в Египет везли ливанский кедр. Поставляли фимиам храмам, продавали и перепродавали ароматические масла и рыбу, пряности и украшения, ткани и посуду. И нужно было без ошибок подсчитать, сколько следует получить за проданное, сколько уплатить за купленное…
Именно поэтому в финикийских городах начали создавать такую систему, которую бы можно было легко выучить. Ни египетская, ни ассиро-вавилонская письменность для торговых целей не подходили. Писцы Египта, Вавилона и Ассирии много лет обучались в школах, а у финикийцев не было для этого времени. Да и слишком бы большое количество писцов потребовалось для множества торговых судов.
…Когда прибывшие на поле сирийского крестьянина археологи отрыли каменные ступени, они сначала оказались под аркой крепости, а потом у входа в царский дворец. Пышные покои, анфилада комнат, изящные ювелирные изделия, терракотовые статуэтки, тонко выполненная резьба на изделиях из слоновой кости, богатая библиотека – все говорило о роскоши угаритского правителя. Здесь же была найдена и черная стела с изображением бога Эла на троне, а перед ним – фигура коленопреклоненного царя. Возможно, это был Никмадду – представитель местной династии, при котором угаритское государство достигло своего наивысшего расцвета.
Археологические находки в Угарите свидетельствуют о высоком уровне его жителей, так как даже предметы их быта были выполнены очень искусно.
А вот и знаменитая комната писцов, в которой было сделано сенсационное открытие – найден первый в мире алфавит. Это был крошечный глиняный брусочек с 30 знаками, который сейчас хранится в Национальном музее Дамаска.
Месопотамская клинопись и египетские иероглифы содержали сотни знаков, выражающих слова и словосочетания. Значительно упростив эту систему, финикийцы из Угарита создали на ее основе первый в мире алфавит.
В нашем столетии на территории древнего ливанского города Библа впоследствии была найдена гробница финикийского правителя Ахирама – тоже с надписями. И это дало право ливанцам претендовать на первенство именно их алфавита, найденного именно в их земле. Но раннее библосское письмо состояло из 22 букв, а угаритская пластинка относится к более ранней дате. Возможно, вариант из Библа является упрощенной формой более древнего алфавита, так как оба они использовались одним и тем же народом, на одной и той же земле. Но гробница царя Ахирама была поставлена тогда, когда Угарит, разрушенный «народами моря», уже перестал существовать.
Исследовав пластинку из Угарита, ученые установили, что быстрое распространение угаритского алфавита подтверждено и надписями на табличках (из Беш-Шамеша), на медном кинжале, обнаруженном на горе Табор в Палестине, и другими находками. На одной из таких табличек был дан угаритский алфавит, записанный колонками. Напротив каждой колонки были помещены соответствующие фонетические знаки на ассиро-вавилонском языке, но ни на одной из многочисленных табличек нет алфавитного знака из Библа, что тоже говорит о первенстве угаритского алфавита.
Финикийцам принадлежит заслуга и в сведении письменных знаков в один последовательный ряд, а две буквы их алфавита – альфа и омега – навечно вошли не только в древние, но и в современные языки.
Угаритский алфавит состоял из одних согласных, гласные в него позднее внесли греки. Расшифровав глиняную пластинку, ученые смогли прочитать многочисленные тексты, тоже найденные в царском дворце, – письма, трактаты, торговые акты, политические документа. А это в свою очередь позволило им проследить историю взаимоотношений финикийцев с египтянами, хеттами и другими народами.
Большую ценность (не только историческую) представляет и «художественная» литература – мифологические поэмы, исторические легенды, песни и гимны, которые стали одними из самых древних литературных памятников Сирии. Полны поэтического очарования, например, такие строки, посвященные богу Баалу:
Выпил он кубок напитка волшебного,
С ложа поднялся
И радости крики издал,
Стал петь он под звуки кимвалов,
И голос его был прекрасен.
А в исторической «Легенде о Керете» рассказывается, как сидонский правитель Керет отправился в поход против враждебного племени, жившего на границе между Аравией и Палестиной. Многочисленные надписи обнаружены и на развалинах храма, построенного еще во II тысячелетии до нашей эры. Именно они рассказали нам о ярком и самобытном мире угаритских богов и богинь, которым были присущи все чувства простых людей: нежная любовь и страстная ревность, жгучая ненависть и неутешное горе…
Так, например, миф об умирающей и возрождающейся природе, который встречается у многих народов, угаритцы передали в полной драматизма поэтической картине.
В начале осени бог смерти Мат похищал Баала и увлекал его под землю. Природа умирала, и народ стекался к храму с погребальными песнями и плачем. Выражая полное отчаяние, женщины рвали на себе одежду, а жена Баала отправлялась на его поиски…
Дни текут за днями,
Любовью живет Анат,
Она страдает, и,
как сердце антилопы
тоскует по теленку
и сердце овцы
по маленькому ягненку,
так тоскует сердце Анат…
Найдя мужа, Анат выносит его на поверхность земли, где в его честь приносятся многочисленные жертвы, а бог Мат падает под серпом богини Анат…
Свитки Мертвого моря
Хранилище древних рукописей в пустынных пещерах Вади-Кумран (в Иордании) было обнаружено совершенно случайно. И не учеными-археологами, и не исследователями-историками, а молодым пастухом-бедуином по имени Мохаммед ад-Диб. В тот жаркий весенний день 1947 года у него пропала коза, и после долгих и тщетных поисков Мохаммед остановился отдохнуть в тени скалистой горы.
Юноша уж было и глаза закрыл, как вдруг заметил отверстие в нависшей над дорогой скале. Он подумал, что пропавшее животное могло укрыться в этой пещере, а что расщелина вела в пещеру, Мохаммед ничуть не сомневался. Он бросил в отверстие камень, надеясь вспугнуть козу, если она там была, но вместо ее блеяния вдруг услышал треск битых черепков.
Через некоторое время молодой пастух бросил второй камень и опять услышал все тот же звук разбиваемой глиняной посуды. Преодолевая страх, Мохаммед забрался в пещеру и обнаружил там два глиняных цилиндрических сосуда, в которых находились древние рукописи. Они были написаны на коже, свернутой в свитки, некоторые из них были еще завернуты в ткань. Всего было семь свитков и несколько фрагментов, но ткань не помогла древним манускриптам, и некоторые из них оказались очень ветхими.