я приветствовала всех гостей, резко усилился, а миллионы телезрителей вздохнули — что ни говори, а именно она была главной героиней праздника, и именно её все жаждали увидеть.
Под руку с отцом невеста прошла к алтарю, где её ожидал жених, и церемония началась. Службу вёл декан Вестминстера, а само венчание по традиции проводил архиепископ Кентерберийский.
Кэтрин и Уильям сами подготовили слова своей молитвы: «Отец наш небесный, мы благодарим Тебя за наши семьи, за любовь, что мы разделяем, и за радость брака. Сделай так, чтобы за повседневными заботами мы обращали бы внимание на то, что действительно важно и истинно в этой жизни, и помоги нам щедро делиться нашим временем, нашей любовью и нашими силами. Помоги нам, укреплённым нашим союзом, служить и помогать тем, кто страдает».
А в проповеди епископа Лондонского Ричарда Шартра, близкого друга семьи жениха, были такие слова: «“Будь тем, кем Господь замыслил тебя, и ты зажжёшь мир”. Так сказала святая Екатерина Сиенская, чей день мы сегодня отмечаем. Предназначение брака в том, чтобы мужчина и женщина помогали друг другу стать тем, кем замыслил их Господь, обрести свою глубинную, истинную суть. Многих страшит будущее нашего мира, однако послание, которое несут в себе торжества в нашей стране и далеко за её пределами, очень верное — это радостный день! Прекрасно, что люди со всех континентов могут поучаствовать в этих торжествах, потому что этот день, как положено любой свадьбе, есть день надежды. В каком-то смысле каждая свадьба — королевская, когда невеста и жених, как цари творения, создают новую, совместную жизнь, и через них она может устремляться вперёд, в будущее.‹…› Впереди век, полный надежд и опасностей. Перед людьми стоит вопрос: как разумно использовать власть, полученную в результате открытий прошлого столетия? К обещаемому нам будущему мы обратимся не благодаря большим знаниям, а, скорее, благодаря возрастанию пропитанной любовью мудрости, почитания жизни, земли, друг друга. Брак должен преображать, как если бы муж и жена сотворяли один из другого произведение искусства. Но преображать можно, только если мы не пытаемся изменить своих партнёров. Принуждение не должно подавлять дух; мы должны предоставлять друг другу пространство и свободу».
Крошечная заминка — обручальное кольцо, сделанное из семейной реликвии, слитка валлийского золота, — не сразу скользнуло по пальцу невесты, — и наследник наследника британского трона взял в супруги мисс Миддлтон. Но и она взяла его в супруги — со всеми достоинствами и недостатками, а принцы без недостатков бывают только в сказках…
Из собора Кейт Миддлтон вышла герцогиней Кембриджской — утром свадебного дня принцу Уильяму был пожалован титул герцога Кембриджского. Под звон колоколов молодая пара села в ландо, которое ещё в 1902 году сделали для прапрадеда жениха, короля Эдуарда VII, — экипаж, запряжённый четырьмя белыми лошадьми, в сопровождении лейб-гвардейцев, ехал по улицам к Букингемскому дворцу. И как это бывало на королевских свадьбах, которых Лондон перевидал немало, восторженные зрители, заполнившие улицы, радостно приветствовали своего принца и его жену.
Всё пространство перед дворцом тоже заполняли огромные толпы — люди ждали своеобразной кульминации, поцелуя молодых на балконе дворца. И должно быть, среди них было не так уж и мало тех, кто тридцать лет назад вот также жаждал увидеть поцелуй принца Чарльза и леди Дианы. История не повторяется, просто она… циклична. И на этот раз зрители увидели не только долгожданный поцелуй (на который на самом деле лучше было смотреть на экране, а не вживую — слишком далеко), а и воздушный парад: над дворцом в строжайшем порядке, довольно низко, пролетели военные самолёты — дань службе, которую принц Уильям сейчас несёт в рядах военно-воздушных сил страны.
На свадебном приёме, который дала Елизавета II, было, разумеется, куда меньше гостей, чем на церемонии в аббатстве, — только люди относительно близко связанные с молодожёнами. И если на венчании было около 1900 человек, то на официальном приёме — «всего» около 650. После приёма герцог и герцогиня Кембриджские отправились в свою официальную резиденцию, Кларенс-Хаус, а вечером в Букингемском дворце состоялся ещё один приём, который устраивал уже принц Уильям для самых близких людей — там присутствовало уже только 300 гостей.
Изысканное меню, разумеется, стало тут же известно во всех подробностях, и всё-таки самым главным украшением таких приёмов уже давно является традиционный свадебный торт. В огромном торте Кэтрин и Уильяма было восемь слоёв, и он был украшен сахарными цветами — всего 900 цветков семнадцати видов, и каждый вид говорил о своём на пресловутом «языке цветов». Помимо уже упоминавшихся цветочных символов Соединённого Королевства, там были жёлуди и дубовые листья (как на гербе родителей невесты) — мужество и выдержка, мирт — любовь, плющ — любовь в браке, ландыши — смиренность, роза — счастье и любовь, турецкая гвоздика («милый Уильям») — подари мне улыбку, жимолость — узы любви, яблоневый цвет — удача, белый вереск — защита и исполнение желаний, жасмин — благожелательность, маргаритки — невинность, красота и простота, флёрдоранж — брак, вечная любовь и плодородие, лаванда — страстная привязанность и успех. Словом, таким произведением искусства, как торт на подобной свадьбе, скорее, любуются и сохраняют кусочек на память. А вот для удовольствия, специально по заказу жениха, гости угощались вторым тортом, шоколадным.
После свадьбы молодожёны обычно сразу отправляются в свадебное путешествие, но только не на этот раз. Лишь десять дней спустя герцог с герцогиней уехали на один из Сейшельских островов, и их медовый месяц тоже получился коротким, всего десять дней — служба принца в армии оставляет не так много времени. К тому же личное, семейное время уже начали отнимать и представительские обязанности четы — плата за близость к трону.
А нам остаётся только пожелать этой паре того, чего нужно желать всем молодожёнам, — счастья в браке. И… не повторить историю родителей Уильяма, чья свадьба в своё время вызвала столько восторгов. Организовать сказочную свадьбу куда легче, чем сохранить счастье после неё.
Альбер, князь Монако, и Шарлин Уиттсток
2011 год
Большая свадьба в маленьком княжестве Монако вызвала немалый ажиотаж. Увы, в отличие от свадьбы предыдущего монарха, она была не заинтересованно-восхищённой (князь женится на кинозвезде!), а довольно отчётливо окрашена в жёлтый, как у соответствующей прессы, цвет. Обсуждали всё — и то, что жениху, известному плейбою, уже за пятьдесят, и он, видимо, спешит срочно обзавестись законным наследником; подсчитывали количество уже имеющихся незаконных отпрысков; всматривались в сестёр князя, выискивая недовольство — ведь брак и возможный наследник оттеснит от трона их детей, его племянников; кто-то жалел невесту (если ходили слухи, что она несколько раз порывалась сбежать, значит, не так уж и сладко ей приходится), другие цинично говорили, что она продаётся за титул и состояние… Однако, несмотря на все переживания и обсуждения, свадьба состоялась и прошла очень успешно.
В 2010-м Шарлин сопровождала князя Альбера II, уже в качестве его невесты, во время визита в Швецию, когда выходила замуж кронпринцесса Виктория, а в 2011-м — в Англию, на свадьбу принца Уильяма. Так что, можно сказать, Шарлин (бывшая профессиональная спортсменка-пловчиха) уже представляла себе, что такое королевская свадьба. И Монако не собиралось ударить в грязь лицом. В конце концов, этой свадьбе предстояло стать самым большим мероприятием в стране со времён предыдущей княжеской свадьбы, в 1956 году.
Праздник проходил в два этапа; сначала состоялась гражданская церемония бракосочетания, а на следующий день — венчание.
1 июля, в пять часов вечера, в тронном зале, самом роскошном помещении дворца князей Монако, украшенном портретами представителей династии Гримальди, Альбер II взял в супруги Шарлин Уиттсток, которая с этого момента стала княгиней Монако. За процедурой можно было наблюдать снаружи — на площади перед дворцом были установлены огромные экраны.
Наряд для такого события невеста выбрала довольно необычный — костюм, но не с юбкой, а очень широкими брюками из голубого шёлка, отделанный почти прозрачными кружевами в тон. После церемонии (довольно краткой, всего двадцать минут) пара вышла на балкон, с которого приветствовала своих подданных. Балкон выходит на центральную площадь перед дворцом, а за ним расположен Зеркальный зал, помещение, где проходит значительная часть официальных дворцовых мероприятий. На стене зала висит портрет матери Альбера, написанный в 1956 году — как раз тогда, когда она стала княгиней Монако и хозяйкой этого дворца.
Затем Альбер и Шарлин вышли на площадь, где для всех тех монегасков, которые хотели побывать на свадьбе своего монарха, был организован приём с коктейлями. А в 10 вечера в порту Монте-Карло состоялся грандиозный концерт известного французского композитора Жана Мишеля Жарра и его группы, на который собралось около 100 тысяч человек, включая, разумеется, новобрачных.
На следующий день, 2 июля, состоялось церковное венчание. Оно проходило не в соборе, а так же, как и венчание князя Ренье и Грейс Келли, во внутреннем дворе дворца. У подножия роскошной белоснежной лестницы установили алтарь, а всё остальное пространство занимали места для гостей. И снова зрители, собравшиеся на площади у дворца, могли наблюдать за церемонией, транслировавшейся на стоявшие там экраны.
Перед невестой стояла сложная задача — страна, чьей княгиней она собиралась стать, уже была свидетельницей одной из самых великолепных свадеб XX века, свадьбы родителей жениха. Шарлин нужно было подобрать наряд, который смотрелся бы не менее достойно, чем прославленный наряд Грейс, и при этом избежать сравнений. Что ж, и она, и создатели платья отлично справились с задачей — Шарлин выглядела прекрасно.