Месмер в течение нескольких месяцев лечил ее своими методами, старался вернуть зрение. Действовал с помощью магнитов, устраивал сеансы успокоения – гипноз. Но его магнитические сеансы успеха не принесли. В Вене множились неприятные слухи. Особенно недовольны оказались родители, как ни странно, они совершенно не хотели, чтобы их дочь вылечилась. Ну как же, в случае ее выздоровления они лишались бы солидной пенсии инвалида, получаемой от императорского двора. Однако после неудачи с лечением они же первыми принялись травить доктора Месмера, который не только не смог вернуть зрение их бедному ребенку, но оставлял ее у себя, якобы пытался обесчестить несчастную.
И началось: злобные публикации в газетах, осуждающие разговоры, к нему перестали ходить на лечение солидные клиенты.
Чтобы избежать преследования, позора, Месмеру вместе с женой пришлось покинуть Вену, путь беглеца лежал в Париж, где его давно ждали.
Из всей этой непростой истории Стефан Цвейг сделал свой вывод, что, по его мнению, Месмер – достойный человек, ученый-медик, не останавливающийся перед неизвестными трудностями. Ему бы появиться на свет через два-три столетия, тогда он стал бы всемирной знаменитостью. В Вене не поняли доктора, недооценили, опорочили. И в результате скандал, обвинение в шарлатанстве, испортили его репутацию. За обвинением последовало изгнание.
Месмер родился в еврейской семье в 1734 году недалеко от Боденского озера в Швабии, Германия. Его отец был егерем, семья была многодетной, сведения о матери не сохранились. Известно, что после получения начального образования Франц отправился в баварский город Ингольштадт для поступления в местный университет, в котором изучал теологию и медицину. В 1766 году он защитил диссертацию на тему «О влиянии звезд и планет как лечебных сил» и получил за свое исследование степень доктора медицины. В диссертации он вполне серьезно отстаивал вопросы воздействия гравитационных полей Солнца, Луны, других планет на живые организмы. И утверждал, что здоровье и болезнь человека зависят от количества особой жидкости, имеющейся в теле. Если регулировать ее объем, то у человека появится своя магнетическая сила, способная магнетизировать другие тела: людей и даже деревья. Этот метод получил название «животного магнетизма». Кроме того, он рассматривал «приливы» и «отливы» в человеческом теле, влияние на организм смены дня и ночи. Очевидно, университетские профессора отметили не только справедливость его исследований, но и были удовлетворены полученными им результатами опытных лабораторных работ.
Сегодня мы знаем, что весь мир пронизан магнетизмом, все тела притягиваются друг к другу и в то же время отталкиваются. Но к лечению человека это не имеет никакого отношения. Хотя существует так называемая магнитотерапия, но применение электромагнитов помогает только на время. В конце XVIII века научные знания еще не позволяли разобраться в этих вопросах и простой гипноз казался волшебством. Под его действием некоторые освобождались от болей. Но гипноз проходил, и болезни возвращались.
В 1768 году Месмеру исполнилось 34 года, вполне зрелый человек, образованный в медицине, физике, философии, алхимии. Он высокого роста, привлекательной наружности, открытое лицо, добрая улыбка, с дипломом врача отправился в Вену, чтобы учиться дальше и привлекать клиентуру. Но его планы пришлось поправить, когда он познакомился с богатой вдовой Анной Марией фон Пош, владелицей замка Ротмюле на берегу Дуная. Женитьба на вдове в корне изменила жизнь Франца Месмера. Тогда пришла ему в голову мысль об открытии медицинского лечебного салона, в котором он мог продолжить свои исследования на клиентах, получая за лечение деньги…
Практика длилась около десяти лет. В 1778 году после известных неприятностей Месмер вместе с женой отправился в Париж, снял квартиру в центре на Вандомской площади. К нему потянулись клиенты. Они ждали его появления. В числе первых был известный маркиз де Лафайет, вернувшийся из Америки, где выступал на стороне местных колонистов, боровшихся за свою независимость. Доктор Месмер приступил к своей практике – соорудил деревянный чан, опускал в него бутылки с намагниченной водой, пропускал легкий ток и предлагал пациентам держаться за бутылки и друг за друга – так претворился на практике новый метод лечения – «животный магнетизм». Он намагнитил в своем жилище все: мебель, зеркала, двери, окна, даже кошек. Большинство среди его пациентов, как и в Вене, составляли женщины, страдавшие разными припадками, нервическими срывами. Некоторые из них вылечивались и были благодарны доктору. Некоторые нет, и тогда против доктора писались злобные письма. Некоторые направлялись прямо в Парижскую академию медицины, где, понятно, недруги только их и ждали.
Месмер глубоко верил в свою идею излечивания магнетизмом, но ему надо было защищаться. Он начал борьбу со скептиками и создал «Общество вселенской гармонии», оно быстро завоевало популярность и вскоре насчитывало 430 членов. Участники делали взносы, Месмер становился богатым, он задумывал открыть сеть своих клиник. Но все дальнейшие планы перевернула начавшаяся Великая революция во Франции 1789 года. Ему пришлось свернуть практику и уехать в Германию.
В 1794 году он приобрел собственную практику в Швейцарии, но его методы лечения уже не пользовались былой популярностью. Он вновь вернулся в Париж, но там его снова преследовали неудачи. Против него восстали академики из Парижской академии медицины. Они считали его методы не только неэффективными, но и наносящими вред здоровью. Новые врачи предлагали более действенные методики. О «животном магнетизме» большинство отзывалось с большим скепсисом.
Последние годы, особенно после смерти жены, он сильно сдал, жил уединенно в Швейцарии. Летом 1814 года уехал в Ридетсвайлер в Германии, расположенный недалеко от Цюриха, снял квартиру в госпитале Святого Духа, занимался музыкой и через год скончался от сердечного приступа.
Композитор, юрист, фантазерЭ.Т.А. Гофман, 1776–1822 гг
В июле 1817 года в Берлине стояла невыносимая жара, пожары вспыхивали то в одном месте города, то в другом. И добрались до центра – на бульваре Унтер-ден-Линден загорелось здание знаменитой оперы. Огонь начался внутри, со сцены, пламя уничтожало декорации оперы «Ундина», первого и единственного масштабного музыкального произведения известного в Берлине советника Апелляционного суда Эрнста Теодора Амадея Гофмана. Он также был автором необыкновенной книги «Фантазии в манере Калло» и популярным карикатуристом.
Пожар означал одно – закат музыкального и сценического творчества. Как композитор и дирижер Гофман не мог больше претендовать на повышенный интерес к себе со стороны антрепренеров. Забыть о гастролях в Вену, Мюнхен, Прагу.
Автопортрет Э.Т.А. Гофмана. Начало XIX в.
В 1817 году Гофману исполнился 41 год, он грустил, единственным утешением после рабочих заседаний в судебной палате, разбора склок и противоправных деяний оставалась его музыка, опера, написание странных сказок. А теперь что?
Он не был берлинцем, появился на свет в 1776 году в Кенигсберге, рано лишился родителей, они расстались через два года после его рождения, воспитанием ребенка занималась бабушка по материнской линии, затем тетка и дядька.
Счастливым назвать его детство нельзя. Мать, чувствительная натура, страдала нервическими припадками. Своего отца, придворного адвоката и двух старших братьев Эрнст практически не знал. Негативные семейные и бытовые неурядицы не могли не подействовать на впечатлительного юношу. Его спасал уход в мир музыки, поэзии, рисунков, сказки.
Он проявил себя музыкально одаренным, освоил игру на скрипке, виолончели. Но согласно семейным традициям шестнадцатилетнего Эрнста в 1792 году направили на учебу в университет Альбертуса, изучать юриспруденцию. Лекции известного философа Иммануила Канта особого интереса у юного студента не вызвали. В дальнейшем он ни словом не обмолвился о Канте и его знаменитом труде – «Критика чистого разума». После выпускного экзамена Гофман служил в Верховном суде Кенигсберга. Свое свободное время посвящал игре на клавесине, когда успокаивался, то садился за стол, сочинял свои сказки и рисовал. В его ранних произведениях прослеживался интерес ко всему необычному, скрытому, загадочному. Правда, при этом проявилась одна особенность: в рисунках была заметна карикатурность, в музыке пугающий настрой, в ранних сказках – реальность заменялась пугающим волшебством. Проявлялась раздвоенность сознания: в нем зарождались два человека – сухой чиновник на службе, а дома он становился талантливым композитором, способным сочинять музыку, потом перевоплощался в художника, рисовал картинки и был автором мрачных сказок-загадок.
В 1793 году семнадцатилетний юноша пережил первую любовную драму. В письмах своему душевному другу Гиппелю он признавался, что давал уроки музыки одной женщине, ее звали Дора Хатт, она была счастливо замужем, имела пятерых детей. Очень хорошенькая, только вот беда, Дора оказалась на девять лет старше Эрнста. Но он влюбился. Признался Доре в своем чувстве. И, как следовало из переписки, замужняя Дора, мать пятерых детей, ответила ему взаимностью.
Через некоторое время у нее родился шестой ребенок. От кого, от «любимого» мужа или от молодого, страстного учителя музыки? Назревал скандал. Эрнсту пришлось срочно покинуть Кенигсберг. Родственники тотчас организовали его помолвку с кузиной Вильгельминой, к которой он был равнодушен.
В тот период полыхания страстей к Доре Гофман написал два романтических произведения «Мемуары графа Юлиуса из С.» и «Сплошные тайны», к сожалению, обе эти его работы оказались утерянными. Но бушевавшая в нем любовная страсть к Доре бесследно не прошла. Ее образ в качестве баронессы появился в одной из его страшных новелл, которая называлась «Майорат» и была написана в 1816–1817 годах.
В 1798 году Гофман выдержал второй государственный экзамен по своей специальности на «превосходно» и получил право выбора – он остановился на Судебной палате в Берлине. Положенные каникулы использовал для поездки в Богемию, Саксонию, посетил Дрезден, много читал, писал свою первую комическую музыкальную пьесу Singspiel «Маска». Позднее еще одну комическую музыкальную пьесу, Singspiel, сюжет заимствован у Гёте, «Шутка, хитрость и месть», которую поставили в ряде театров.