В 1801 год был переломным в его жизни, он дослужился до звания правительственного советника с соответствующим содержанием, его, усердного чиновника, отправили с повышением на службу в Варшаву. Но из Варшавы ему пришлось перебраться в Познань. Началась скучная однообразная чиновничья служба, вокруг чужой язык, ему надо сидеть над гроссбухами, а потом с коллегами идти пить пиво. Зато в Познани он встретился с Марианной Теклой Михаэлиной Рорер, дочерью ответственного работника бургомистрата, красивой полькой. Эрнст влюбился. Так у него появился повод расторгнуть помолвку с Минной. А Михаэлина, Миша, вскоре стала его верной подругой и оставалась ею до конца его жизни.
Казалось, настали годы благополучной спокойной службы, семейной и творческой жизни. У него родилась дочь Цецилия, Эрнст и Миша оказались заботливыми родителями. Однако это благополучие было разрушено. Наполеон с войсками вошел в Варшаву. Французы стали изгонять пруссаков со всех государственных постов. Гофман лишился заработка, жилья, его музыка и сказки оказались никому не нужны. Настал период нищеты. К общему несчастью добавилось самое чувствительное – умерла дочь Цецилия.
Крушение налаженного уклада жизни плохо сказалось на здоровье Гофмана. У него произошел нервный срыв, он уехал в Берлин, где перебивался случайным заработком. В 1808 году ему предложили место капельмейстера в театре крошечного городка Бамберга. Там начался этап его музыкально-творческой и педагогической деятельности. Гофман писал статьи для лейпцигской «Всеобщей музыкальной газеты», в ней опубликовал свою новеллу «Кавалер Глюк» о раздвоении личности – безумец музыкант излагал свою теорию музыки и в конце назвал себя умершим композитором Глюком.
В Бамберге у Гофмана среди учениц появилась Юлия Марк. Гофману пошел 33 год, Юлии 16 лет. Она еще нежный цветок. А учитель? Пожилой мужчина. Ходил в одном и том же коричневом фраке. Иногда на голову надевал цилиндр, во рту держал короткую трубку. Когда говорил с собеседником, его большие темные глаза насмешливо щурились, на лице появлялась саркастическая улыбка. Таким он запомнился Юлии. Она, конечно, не могла не заметить, что этот странный взлохмаченный человечек, ее учитель, оказывает ей повышенное внимание. Он улыбался ей совсем по-другому. Он говорил с ней совсем другим тоном. Он, женатый человек, влюбился в нее?
Когда в 1812 году Юлия объявила о своем бракосочетании с банкиром Греппелем, то в дневниках бамберского учителя появилась трагическая запись – он был готов совершить самоубийство…
Гофман уехал из Бамберга. Точнее, сбежал от Юлии, от осуждающих взглядов, от пересудов. Убежать от своих чувств не смог. После скитаний вернулся в Берлин и, чтобы забыться, занялся подготовкой к постановке оперы «Ундина»…
Здание Королевской оперы на Унтер-ден-Линден восстановили только в 1821 году. Появились афиши с репертуарным списком. Гофман останавливался перед ними, читал. «Ундины» среди них не было. Он горестно вздыхал и двигался в направлении улицы Шарлоттенштрассе, 49, где располагался столь любимый им винный подвальчик «Люттер и Вегнер». Он заказывал бокальчик пенистого шампанского или бургундского. Там он мог просидеть пять – десять часов кряду, слушая других, делал свои остроумные замечания, иногда произносил целые монологи. Домой возвращался под утро. Но спать не хотел, садился за письменный стол. Лицо у него горело, руки подрагивали. Из-под пера выходили корявые фигурки. Он правил их, они начинали оживать, двигаться, озорно гримасничали. Они плясали под его музыку. Так рождались рассказы, которые снискали ему славу черного романтика, мистика, раздвоенного человека, знавшегося с потусторонними силами. Он буквально сжигал себя в вине, давал волю своей разыгравшейся фантазии.
Именно берлинский период, как ни странно, с 1817 года оказался наиболее плодотворным в его писательской деятельности. В своих сказках он изливал душу, в них гротескно, иногда чудовищно жутко изображал окружавший его мир. Не музыкальные произведения, а именно черные сказки принесли ему мировую известность: «Крошка Цахес» об уродливом карлике, министре, захватившем власть над людьми и их душами; «Щелкунчик и мышиный король», по мотивам которой в России был создан балет Чайковского; немногим ранее роман «Эликсиры сатаны» о монахе Медарде, который поддался искушению дьявола и пил волшебный эликсир, пробудивший в нем низменные страсти; затем вышли «Житейские воззрения кота Мурра», где были представлены две сюжетные линии – «автобиография» кота Мурра и история капельмейстера Иоганнеса Крейслера.
Он писал до одури, изнурял себя, его давно мучили боли в позвоночнике, трудно было сидеть за письменным столом. Когда невозможно стало писать самому, он стал диктовать. Под диктовку был написан рассказ «Угловое окно», ставший вехой в истории литературы. Он принялся за новеллу «Враг». Но закончить не успел. Его парализовало, голос смолк, он замер.
Жарким летом 23 июня 1822 года в Берлине в возрасте 46 лет Эрнст Теодор Амадей Гофман скончался. До последней минуты он шутил, гримасничал, что-то сочинял и саркастически улыбался. Похоронили композитора, сочинителя, романтика, судью в районе Кройцберг. Его сгубили вино и прогрессировавший паралич спинного мозга. Он оставил после себя столько долгов, что жена была вынуждена отказаться от прав на его литературное наследство.
Слуга двух императоровАлексей Аракчеев, 1769–1834 гг
Знаменитый граф Алексей Андреевич Аракчеев внешность имел пугающую. Говорили, похож на обезьяну. К тому же прослыл деспотом, его село Грузино на берегу реки Волхов было военным поселением – крепостные крестьяне подчинялись заведенному там четкому распорядку: вставали рано в одно время, работали до вечера, потом ложились спать. Граф решал, кому с кем заводить семью, как следует вести себя в семейной обстановке. Недовольных исправляли плетками.
Его усадьба Грузино хорошела и превращалась в управляемый военный городок с плацдармом для построения. Крашенные в один цвет и установленные по ранжиру крестьянские домики радовали глаз, мощеные улицы просто удивляли, крестьянки были красиво одеты, причесаны, никакой грязи и мусора во дворах, пьяницы и бездельники в селе извелись, если напивались, их секли. Именно за деловые качества – соблюдение регламента и дисциплины, доведенных до абсолюта, за его требовательность к подчиненным, умение добиваться поставленной задачи ценили Аракчеева императоры – сначала Павел I, затем Александр I.
Граф был деятельным человеком, проявил себя как реформатор русской артиллерии, был военным министром, главным начальником Императорской канцелярии и военных поселений. И он же являлся первым создателем и владельцем дворцового паркового-ансамбля в селе Грузино на правом берегу реки Волхов, к сожалению, не сохранившегося до нашего времени.
Родился Аракчеев в 1769 году в деревне Гарусово Тверской губернии, его родители были помещики. Сообразительного мальчика, проявившего интерес к математике, отправили на учебу в Санкт-Петербург в военное училище. В 1787 году Алексей Аракчеев успешно сдал все экзамены и получил чин офицера. Он был одним из лучших в теории и практике артиллерийской стрельбы. Правда, курсанты и офицеры не любили этого замкнутого, избегавшего компанейских попоек человека.
А.А. Аракчеев. С гравированного портрета Н.И. Уткина. 1896 г.
Его взял к себе на службу великий князь Павел и быстро убедился, что 18-летний офицер хорошо знает свои обязанности, разбирается в артиллерии. Вскоре Алексей Андреевич стал начальником всех сухопутных войск великого князя.
В 1796 году великий князь Павел стал всероссийским императором и назначил Аракчеева петербургским комендантом, одновременно присвоив ему звание генерал-майора. Через год новые награды и новое жалование – Алексей Андреевич получил дворянский титул барона, ему вручили орден Святого Александра Невского и были пожалованы два тысячи крестьян и село Грузино в Новгородской губернии.
Следует признать, что характер у нового императора был сложный, неуравновешенный. Неожиданно, без каких-либо причин в 1798 году Павел отставил Аракчеева от службы. Все граф, хватит, надоел. Поезжай в свою деревню. Удивленный граф уехал. Не успел вкусить прелести вольной жизни, как последовал новый указ – в том же году ему было велено вернуться в Санкт-Петербург и занять должность генерал-квартирмейстера, а в начале января следующего года Аракчеев был назначен инспектором всей российской артиллерии. За усердие император наградил его орденом Святого Иоанна Иерусалимского, одновременно удостоил титула графа. И вдруг уже 1 октября того же года опять-таки без видимых причин последовала очередная отставка. Графа отправили в Грузино. Там он оставался до 1801 года, до восшествия на престол нового императора Александра I.
Александр Павлович был хорошо знаком с Алексеем Андреевичем, и в 1802 году Аракчеева высшим указом поставили во главе комиссии для преобразования артиллерии: ему предстояло произвести замену старых стволов на новые, организовать производство новых ядер. В следующем, 1803 году Аракчеев стал инспектором всей артиллерии России.
Наконец успешный военачальник и царедворец решил обзавестись семейством. В 1806 году 37-летний Алексей Андреевич сочетался браком с Натальей Федоровной Хомутовой, восемнадцатилетней дочерью генерал-майора в отставке. Увы, супружеская жизнь продлилась год с небольшим. По слухам, Аракчеев уличил жену в получении нечестных денег и выгнал ее из дома.
Он продолжал верно служить новому императору и Отечеству. Александр во многом поддерживал многие военные начинания Аракчеева и в январе 1808 года назначил его военным министром. При Аракчееве были учреждены запасные рекрутские депо и учебные батальоны, он принял меры для повышения образования офицеров, улучшил материальную часть. Аракчеева заботила необходимость иметь обученные военные кадры. Где их брать? Россия была страной сельской, большинство жителей – безземельные безграмотные крепостные. Государь предложил создать военные поселения, жители которых сочетали бы военную службу с сельским трудом. Эти поселения уменьшили бы расходы на военные цели. Но реализации этих планов помешала начавшаяся война с французами в 1812 году.