Через год Видок доложил полиции о результатах своей разыскной деятельности, с 12 членами команды из бывших ему удалось схватить 812 убийц, воров, взломщиков, грабителей и мошенников. С помощью его людей были ликвидированы десятки воровских притонов, которые полицейские обходили стороной, боялись в них нос сунуть. Динамика снижения была более чем заметна. Ему дали больше свободы, он мог теперь засылать своих «агентов» в опасные шайки, он сажал пойманных в тюрьмы, потом организовывал их побеги. Он сам появлялся в тюрьмах, выдавал себя за заключенного, сидел в камерах, запоминал лица. Все его приключенческие разыскные мероприятия не перечислить.
Показатели его успешных расследований только росли – Париж очищался от преступности, этого не могли не заметить сами жители.
В 1812 году в Париже было создано полицейское управление национальной безопасности, называлось оно Surete Nationale, которое основал, назвал и возглавил бывший матерый уголовник с многолетним тюремным стажем Эжен Франсуа Видок.
К 1830 году у него в штате насчитывалось свыше 30 сотрудников, не считая десятков нештатных осведомителей. Уровень преступности во всей Франции снизился на 40 %. Было о чем докладывать Наполеону.
В 1829 году Эжен Видок помогал в Лондоне организовывать Скотленд-Ярд. В 1833 году он вышел в отставку. Ему исполнилось 58 лет, у него хорошая пенсия, он стал писать воспоминания и… создал первую в мире детективную контору, в которую забрал лучших из бывших. Его детективная разыскная контора действовала вполне успешно, Видок разбогател, выпустил свои автобиографические записки, подсказывал знаменитому Бальзаку сюжеты для романов. Скончался он в 1857 году.
Кстати, его автобиографические записки были изданы в России в эпоху Пушкина. Поэт их прочитал и выразил свое негодование. Он назвал Видока отъявленным плутом, бесстыдным и гнусным обманщиком, который не имеет права толковать «о благородстве чувств и независимости мнений».
Изобразитель африканской экзотикиДавид Робертс, 1796–1864 гг
В начале XIX века картины далекого Египет с его пирамидами, храмами, пустынями, караванами верблюдов, мужчинами в длинном белом одеянии, женщинами с головы до ног укутанными в черное, вызывали повышенный интерес европейской образованной публики. Многим незнакомая африканская страна представлялась не просто экзотичной, загадочной, но и опасной – терра инкогнито. Конечно, находились исследователи, в основном британские археологи, которые группами отваживались на поездки в Египет. Свои раскопки производили по согласованию с правителями – у них были переводчики, охрана. Зато по возвращении в Лондон они привозили разные диковинки – маски фараонов, мраморные скульптурки чужеродных богов, высеченные из целого бруска камня миниатюрные пирамиды, сфинксов, ювелирные изделия, золотые украшения, карандашные наброски. И выступали с лекциями. Их рассказы поражали, изумляли, вызывали вопросы. Например, все были уверены, в том числе ученые, что темная кожа арабов образовалась под воздействием солнечных лучей. Это черный загар. Он возникает оттого, что солнце в Африке проходит ниже, чем в Европе, потому там так жарко.
Давид Робертс. 1844 г.
Белый человек, не знавший арабского языка, оказавшись в Египте в одиночестве, мог вызвать не просто особенное внимание, любопытство, но и… всякое могло случиться. Все же находились отважные люди, которые, невзирая на неведомые преграды и опасности, отправлялись в опасное путешествие за два моря. Их влекло в Египет не только любопытство, но также желание обрести славу и хорошо заработать.
Базар в Каире. Художник Давид Робертс. 1846 г.
В 1837 году известный шотландский художник Давид Робертс, большой любитель путешествий, успел побывать в Германии, Франции, Голландии, Бельгии, почти год прожил в Испании, затем переплыл Гибралтар и оказался в Марокко, земли бывшего знаменитого Карфагена. Робертс отовсюду привозил свои рисунки и картины. Он рисовал и писал акварелью – тонкой, прозрачной. В большей степени любил изображать особенности жилых кварталов, показывал внутренность храмов, создавал жанровые сценки с людьми.
Робертс был очень наблюдателен, обладал фотографической памятью, умел передавать объем, свет и детали изображаемого предмета. И был плодовит. Его изобразительные картины превращались как бы в живые сцены. Их с удовольствием приобретали владельцы журналов – такие этнографические картины в то время были большой редкостью, оставались единственным иллюстративным средством, знакомившим читателей с экзотикой и красотой других стран. Картинки служили своеобразным путеводителем по жизни немцев, французов, испанцев. А теперь и марокканцев.
Давид Робертс разбогател, стал известен не только в Англии, но и в Европе. Его картины, написанными акварельными красками, были в цене, а ему хотелось подыскать новые объекты для рисования. Куда бы ему еще поехать?
В 1838 году Давид познакомился с известным британским художником Джозефом Тёрнером (не путать с Уильямом Тёрнером). Джозеф был тоже поклонником акварели. И он завел речь о путешествии в… Египет. Начал рассказывать Давиду немыслимые легенды, которые узнал от некоторых археологов. Удивительная страна! Если оттуда привести серию картин, то всемирный успех обеспечен. Ну и заработок соответственно.
Робертсу в то время исполнилось уже 42 года. В принципе он был всем доволен. Семья, правда, не удалась, жена попалась не очень надежная, у нее обнаружилась тяга к алкоголю. Зато была дочь Кристина, которая во всем оказывала отцу помощь. Он был всем обеспечен, денег хватало.
Родиной Давида был пригород Эдинбурга, отец занимался пошивом обуви, особых перспектив в жизни у рожденного в 1796 году сына не намечалось. В 10 лет его отдали в ученики одному декоратору, оформителю квартир. Давид с детства любил рисовать. Учеба закончилась через 7 лет. Он приобрел навыки декоратора, рисовальщика, по вечерам занимался самообразованием – изучал искусство портретов, собирал книги с картинками. Благодаря своему трудолюбию и талантам стал оформителем сцены провинциального балагана, его приглашали в театры Эдинбурга, Глазго, Лондона, его декорации отличались высокой художественной изобразительностью.
Короче, Джозефу удалось соблазнить именитого Давида на поездку в Египет. Правда, сам Джозеф ехать с ним отказался. Скорее всего, он понимал, что талант Робертса был гораздо выше его способностей и оказаться по возвращению из Египта на вторых ролях ему никак не хотелось.
Давид стал готовиться к необычному путешествию. Его познакомили с одним привезенным из Африки арабом, который давал подсказки и учил необходимым фразам при встрече с незнакомцами. Робертс все заучивал. Он приобрел чалму, научился ее завязывать, купил длиннополый арабский халат, отпустил усы, бороду, знакомился с привычками и особенностью жизни арабов. Рассматривал себя в зеркало. Все хорошо, только бледноват для араба. Надо бы позагорать.
Примерно год он учился быть похожим на араба, встречался с археологами, работавшими в Египте, выслушивал их советы и, наконец, когда все было готово для плавания, собрал багаж, уехал на континент, пересек Францию и остановился в Марселе.
31 августа 1838 года его корабль поднял паруса и отплыл в голубую даль, в незнакомую Александрию. Путешествие началось.
К сожалению, Робертс не вел дневников и не оставил подробных записей, все свое время он посвящал работе, делал зарисовки, эскизы. Мы можем только предположить, что у него был араб-проводник, владевший английским языком, который помогал ориентироваться в незнакомой обстановке.
После Александрии Давид уехал в Каир, рисовал кварталы этого шумного арабского города, базары, мечети и минареты. На плато Гизы сделал эскизы могучего молчаливого сфинкса и возвышавшихся за ним пирамид Хеопса и Хефрена. Затем была поездка по Нилу, он побывал в храме Абу-Симбел, зафиксировал полузасыпанные песком исполинские фигуры богов, отправился Намибию, потом его маршрут изменился, он уехал в Святую землю – побывал в Иерусалиме. И всюду рисовал, рисовал, заносил в свой альбом сценки из колоритной жизни арабов, палестинцев, израильтян. Зарисовывал торговые площади, погонщиков мулов и верблюдов.
И вот апофеоз поездки – ему первому разрешили отправиться в знаменитую ныне Петру, древний город, столицу Идумеи, позже столицу Набатейского царства. Он был очарован архитектурой высеченного в розовых скалах храма-мавзолея Эль-Хазне («Сокровищница фараонов»). Точное назначение этого сооружения и сегодня до конца не выяснено. Как и неизвестно, кто его построил. Предполагается, что его могли высечь мастера из греческой Александрии. Робертс был первым европейским художником, которому посчастливилось запечатлеть столицу кочевников-набатеев.
Время в поездке летело незаметно. Он не расставался с карандашом и альбомом. Настал день возвращения. В мае 1839 года он прибыл в Александрию, откуда собирался уплыть в Марсель и далее домой в Британию. Его поездка завершилась вполне благополучно. Он не заболел, на него никто не нападал, и он сделал около 300 рисунков. Заполнил два альбомы эскизами, которые предстояло дома доработать в цвете.
В Александрии его ждал прием у наместника Египта Мухаммеда Али-паши, вассала турецкого султана Османской империи Махмуда II. Надо заметить, что Али-паша был выдающейся личностью, его ближайшими советниками были французы, паша собирался сделать Египет похожим на европейские страны, заботился об образовании народа, двое его сыновей учились в Европе, он открывал светские школы, училища для молодежи по разным специальностям.
Нам неизвестно, о чем вели разговор Али-паша и его гость из Британии, художник Давид Робертс. Возможно, Робертс с восторгом рассказывал о своих впечатлениях и благодарил за оказанные ему поддержку и гостеприимство. Он показывал паше свои картины Египта. Возможно, они договорились, что Робертс напишет портрет Али-паши. После этой торжественной аудиенции Робертс отплыл на родину. Свое обещание он не забыл и в третьем томе своего полного собрания рисунков поместил сцену приема у Мухаммеда Али-паши в его двор