О своих девичьих страхах и видениях она никому не рассказывала, опасалась показаться смешной, пугливой. Была веселой, обаяшкой с голубыми, широко открытыми глазами.
Она, русская дворянка, торопилась избавиться от детства, хотела выйти замуж, мечтала стать самостоятельной, освободиться от всех фобий, домашней опеки и начать увлекательную жизнь. Для этого у нее имелось все необходимое.
Елена была первым ребенком в семье тридцатитрехлетнего полковника Петра фон Гана, родом из мекленбургских принцев Ротенштерн-Ган, и его семнадцатилетней супруги Елены. На свет она появилась в 1831 году в городе Екатеринославле. Отец был военный, семье приходилось часто менять места проживания. Они жили в Одессе, потом в Туле, Курске, Полтаве, Петербурге, Астрахани. И везде у Елены и родившейся следом ее младшей сестры Веры появлялись гувернантки – француженки, англичанки, обучавшие детей языкам, преподавали им музыку, игру на фортепиано, учителя танцев давали свои уроки. А как же – это для будущих светских балов, для подбора женихов.
Мать много читала, сама писала, публиковалась в толстых журналах под псевдонимом Зинаида Р-ва, критик Виссарион Белинский называл ее «русская Жорж Санд». Еще она увлекалась спиритизмом, иногда впадала в транс, и тогда вызывали священника, который молитвами «оживлял» ее.
В доме всегда была прекрасная библиотека, так что дочь Елена часы проводила за книгами, любила рисовать. Ее интересовали загадки истории, философия, она изучала античный мир, прежде всего эпоху Древней Греции, Рима, Египта, Индии. Воображение рисовало ей поездки в античные Афины, затем в Рим и Египет, к пирамидам, к загадочным индусам или в Тибет, например к монахам-буддистам. Она брала в руки карандаш, делала наброски, отправлялась в воображаемые путешествия.
Но в 1842 году семью постигло несчастье – от чахотки умерла мать, «русская Жорж Санд». Ей было всего 28 лет. Дедушка и бабушка взяли на себя воспитание детей. А это уже не очень понравилось свободолюбивой Елене. Ей хотелось независимости, она искала возможности как-то проявить себя. И потом эта жизнь в Саратове… В 18 лет, возраст совершеннолетия, она исполнила свое заветное желание: подобрала себе пару – сорокалетнего вице-губернатора Эриванской губернии Никифора Блаватского и вышла за него замуж. Стала именоваться мадам Блаватская. Только и всего. В дневнике у нее появилась запись: «Счастье женщины – в обретении власти над потусторонними силами. Любовь – всего лишь кошмарный сон». Получив после свадьбы паспорт, она исполнила свое второе заветное желание – тайком сбежала от законного супруга, от опеки деда с бабой, надоевших гувернанток и учителей. Ее бросились искать – бесполезно.
Эта самостоятельная девушка, как рыцарь, не ведавший страха и упреков, отправилась в Одессу, оттуда на английском паруснике «Коммодор» поплыла в Керчь, затем в Константинополь, мусульманский город.
Невероятный поступок для замужней женщины. У нее не было ни сопровождающего, ни мужа, ни служанки – нонсенс в те времена. Но мадам Блаватская во многих отношениях была необыкновенной, своенравной и сумбурной, она ничего не боялась и удивляла всех своими поступками. Ее ожидало такое же необыкновенное удивительное будущее.
В поездках она не вела дневников, потом рассказывала о них, правда, ее пылкое воображение рисовало только радужные картины. Она говорила, что зарабатывала себе на хлеб насущный наездницей в цирке Каира, училась там у одного иллюзиониста показывать фокусы и дурачила публику, она давала сольные концерты, играла на фортепиано, занималась спиритизмом, вызывала духов и помогала другим общаться с ними. Позднее стало известно, что ей все-таки присылали с родины деньги, отец не мог оставить свою старшую дочь в одиночестве и нищете.
Создать точную хронологию ее перемещений по земному шару совершенно невозможно – она была в Южной Америке, Индии, в Тибете, в 1873 году стала первой русской женщиной, которая получила американское гражданство. И через два года вместе с американским полковником Генри Олкоттом основала в Нью-Йорке «Теософское общество».
Через два года в Нью-Йорке вышла книга Блаватской под названием «Разоблаченная Исида, универсальный ключ к тайнам древней и современной науки и теологии». В двух томах она представила свое понимание религиозных аспектов таких ученых древности, как Платон, Пифагор, Парацельс, Джордано Бруно.
Первый тираж тысяча экземпляров быстро разошелся. У автора появились почитатели и противники. Серьезные газеты критически рассмотрели теософский труд русского философа мадам Блаватской, большинство изданий называли его наукообразным бредом, горой мусора.
Е.П. Блаватская и Г. Олкотт. 1888 г.
Но Елена Петровна только усмехалась, членами ее общества становились журналисты, видные политики, среди них оказался известный изобретатель Томас Эдисон. Это ли не доказательство правоты начатого дела?!
Она села писать свой второй труд, более фундаментальный, в трех томах и еще более непонятный, обозначенный ею «Тайная доктрина». В первом томе она высказала свою мысль об образовании Вселенной, во втором – представила свою эволюцию человечества, вывела теорию рас. По ее представлениям, человечество делится Богом на вдохновленных людей и на низшие существа. Разницу в умственных способностях между цивилизованными народами и дикарями ничем другим объяснить невозможно. Но природа работает над выравниванием этой разницы.
Она много курила: в день около 200 сигарет. Семейной жизни у нее не было, она всю себя посвятила созданному ею теософскому обществу, этому дорогому «ребенку». Она работала до изнеможения, засыпала над столом со своей рукописью.
В 1884 году мадам Блаватская уехала в Англию, где содействовала развитию созданного ей «Теософского общества» и в 1887 году начала выпускать в Лондоне свой ежемесячный теософский журнал, названный ею «Lucifer». В это же время она написала интересную статью «Англичане и русские» и показала себя очень наблюдательным человеком, ироничным аналитиком.
В английском «Теософском обществе», которое организовала Блаватская, работала супружеская пара Эмма и Алекс Кулэм. Они, англичане, тоже наблюдали за этой странной и удивительной женщиной. Дело в том, что Блаватская стала проводить спиритические сеансы. Приглашала на них разных людей и демонстрировала им свои сверхспособности и загадочные фокусы – с потолка сыпались конфеты, из-за зеркала раздавался чей-то голос, появлялась рука в белой перчатке и указывала путь на Восток…
После отъезда мадам Блаватской Эмма и Алекс раскрыли секреты загадочных фокусов Блаватской. Оказалось, что все это было подстроено заранее: и конфеты в щелях потолка, и рука в белой перчатке, набитая ватой…
Блаватская оставалась верной себе, писала статьи, правила свои книги, была вся в работе. Но здоровье у нее оказалось нежелезным, заболела гриппом и внезапно умерла. Это произошло в Лондоне в 1891 году, ей было 59 лет. Тело кремировали и прах разделили на три части – для Лондона, Нью-Йорка и Адьяра в Индии, недалеко от Мадраса.
В своих воспоминаниях ее двоюродный брат, важный государственный деятель царской России Сергей Витте, отмечал: «…она обладала такими громаднейшими голубыми глазами, каких я ни у кого в жизни не видел. И когда она говорила неправду, эти глаза страшно искрились, меня потому не удивляет, что она имела громадное влияние на людей».
Всероссийский банкир из провинцииИван Рыков, 1831–1897 гг
В семействе Оводовых в небольшом городке Скопине Рязанской губернии в 1831 году родился единственный ребенок, мальчик, названный Иваном. Он рано лишился родителей, опеку над ним взял его родной дядька, бездетный торговец и местный богач Андрей Федорович Рыков, давший племяннику свою фамилию. Дядя нередко усаживал парнишку рядом с собой, учил считать купюры. Тот раскладывал банкноты по достоинству. Дядька рассказывал о бухгалтерском учете и платил племяннику за работу монетками. Иван слушал его наставления, думал о накопительстве и бережливости.
Когда Ивану исполнилось 15 лет, дядя неожиданно умер. Отпели, похоронили, памятник поставили. Его племянник оказался владельцем немалого наследства: дом, земли и еще 200 тысяч рублей. По тем временам, шел 1847 год, на эти деньги можно было пароходы покупать. Но реки возле Скопина не было.
И.Г. Рыков
Что делать с деньгами? Молодой Рыков уезжал в Москву, ходил в цирк, посещал театры, покупал пироженые. Он приоделся, с друзьями захаживал в дорогие рестораны.
К 30 годам от 200 тысяч осталась едва ли четверть. Зато он приобрел в Скопине верных друзей, которые помогли богатенькому Рыкову стать бургомистром.
На одном городском собрании он неожиданно выдвинул сногсшибательную идею – создать в Скопине свой коммерческий банк. Скинемся, кто сколько может, будем одалживать у банка по необходимости и возвращать долги с процентами. Выгодно всем. Шапку по кругу!
В 1863 году в крошечном Скопине появился свой зарегистрированный Городской общественный банк во главе с Рыковым. Событие более чем губернского масштаба. Однако по закону нельзя было совмещать должность бургомистра и директора банка. Рыков снял с себя обязанности бургомистра. У банка появились служащие. Директор платил им жалованье. Его друзья просили о кредитах. Он им не отказывал. Они оставляли расписки. Но простые горожане нести свои сбережения в Городской общественный банк не могли. Откуда у них деньги? Кто даст им кредит? Под избенку-развалюху?
Конечно, как директор, Рыков должен был подводить годовой баланс, отчитываться перед своими акционерами за проведенные денежные операции, все сведения требовалось направлять для публикации в официальном «Правительственном вестнике». Но как привлечь деньги в новый банк?
Рыков начал свою компанию по привлечению вкладов с монастырей. Потом отправился к главным редакторам московских и губернских газет. В Москве, Коломне, Калуге, Тамбове, Липецке публиковал материалы об активно развивающемся банке в Скопине.