Когда ему исполнилось 13 лет, семья переехала в Нью-Йорк. Это был самый подходящий для него город, большой, веселый, живой. Он продолжал тренировать свои голову, тело, ноги, руки, пальчики, задерживал дыхание, потом фокусничал – в ход шли карты, ленты, веревочки, цепочки, все пропускал через свои ловкие пальцы и рождались замысловатые трюки.
Свой псевдоним Гудини он принял в 1892 году, когда ему исполнилось 18 лет, он был уже профессионалом. Зачитался книжкой французского фокусника Роберта-Гудена. Книга стала настольной, от имени автора и родился его псевдоним – Гудини.
Эрик решил усложнить свои трюки – поступил подмастерьем в слесарную мастерскую, занялся ремонтом замков. Секретов для него больше не существовало – отсюда появились свои замки и свой ключ, крошечная, замысловато изогнутая стальная проволочка, она же отмычка ко всем его замкам. Остальное дело техники и ежедневной тренировки. Он научился выворачивать свои суставы, они двигались, как на шарнирах. Сгибал ладонь в трубочку так, что она легко выскальзывала из наручников. Но этот фокус он никому не показывал.
Гудини отправился в Чикаго и заглянул там в одну газету. За 20 долларов обещал рассказать о своих фокусах. Редактор усмехнулся. Ну и что в этом интересного? Такая же история повторилась в другой газете. В третьей ему прямо сказали – нужны не фокусы, а сенсация с фокусами. Тогда будут публика и деньги.
Сенсация! Он предложил поместить себя закованного в цепи с замками в тюремную камеру, через пару минут выйдет из нее. Собрали репортеров. Закованного в цепи фокусника оставили в камере и заперли ее. Прошло несколько минут, и Гарри Гудини с улыбкой вышел из камеры. Правда, позднее репортеры раскрыли его секрет, кто-то из тюремщиков проболтался, оказывается, Гудини заранее заходил в камеру, в ней тренировался…
В 1894 году он изобрел уникальный фокус, который назвал «Метаморфоза». Выходил на арену цирка не один, а с хорошенькой ассистенткой. Ему завязывали сзади руки, а сверху на голову надевали темный мешок. Все тело опутывали веревкой. Затем его помещали в деревянный ящик и запирали на нем замки. Задвигали занавес, он скрывал от зрителей ящик. Ассистентка уходила. Через минуту-другую конферансье хлопал в ладони – занавес раздвигали, на арене стоял улыбающийся Гудини, а его ассистентка, опутанная веревками, лежала в ящике. Удивленная публика аплодировала.
В Нью-Йорке его, опутанного цепями, «спрятали» в темный мешок и в таком состоянии подвесили под крышей стометрового небоскреба. Внизу замерло все движение. Толпы зевак, задрав головы, уставились на одиноко свисавший с карниза небоскреба черный мешок. Что-то будет? Сорвется, выпрыгнет? Или…
Уличные часы словно остановились. Гудини выбрался-таки из мешка. Как он оказался в соседнем окне, никто не заметил. Оттуда со стометровой высоты он помахал своим зрителям рукой….
Конечно, многие смертельные опыты не проходили бесследно для его здоровья, он не раз обращался к врачам, у него были не только раны, вывихи, но и растяжения, сильные ушибы.
Он был благополучно женат на Бесси (Беатрис Ранер) из немецких эмигрантов, моложе на два года, которая стала его незаменимой помощницей. Вместе с женой он отправлялся на гастроли. В любой обстановке и дома наедине они обращались друг к другу исключительно вежливо – миссис Гудини и мистер Гудини. Детей у них не было. Он разбогател, с деньгами не считался, оказывал помощь благотворительным организациям. В американской прессе его стали называть «великим, загадочным и ужасным волшебником».
Этот волшебник, став сверхбогатым, подружился с великими мира сего, президентом США Теодором Рузвельтом, сблизился с Джеком Лондоном, с Конан Дойлом, купил себе самолет, снимал кино, создал в Нью-Йорке волшебный магазин для магов. У него появились подражатели, называвшие себя магами, волшебниками. Он разоблачал разных шарлатанов, мистификаторов, которые использовали его трюки.
В 1903 году Гудини впервые приехал в Россию, побывал в Москве и в саду театра «Эрмитаж» показал свой фокус – в цепях запертого «преступника» в арестантской карете, который ловко освобождался из цепей и выпрыгивал из кареты с поднятыми вверх свободными руками. Потом он приезжал в Бутырскую тюрьму и демонстрировал там знакомые всем трюки с освобождением от цепей и выходом из запертой камеры. Мало того, он открыл другие камеры и освободил содержавшихся в них арестантов, чем поверг в ужас тюремных надсмотрщиков. С возрастом Гудини почувствовал, что некоторые трюки требовали сил, которых у него уже не было. Неизвестно, как завершилась бы его судьба, если бы на гастролях в Канаде, в Монреале, к нему в гримерную неожиданно не вошли три студента. Они представились поклонниками его силовых трюков. Среди них был боксер, чемпион колледжа. Он спросил маэстро Гудини, насколько крепок его пресс, может ли он выдержать несколько кулачных ударов. Очевидно, Гудини сказал, что пресс у него железный. Боксер нанес в расслабленный живот маэстро три мощных удара…
Гудини согнулся. Потом распрямился и попросил повторить удары. Студенты, довольные, ушли, а Гудини впервые почувствовал, что с его животом случилось неладное. Несмотря на боли, он стоически выдержал гастроли.
В Детройте случилось худшее – он упал прямо на сцене. Это было его последнее выступление. Оказалось, что от трех ударов был разорван аппендикс, он спровоцировал перитонит. Маэстро был обречен.
31 октября 1926 года «Гений освобождения», который не боялся смерти, Гарри Гудини скончался в больнице Детройта. Врачи оказались бессильны. Его тело перевезли в Нью-Йорк и похоронили в том самом бронзовом «гробу», в котором он демонстрировал смертельное погружение.
Строитель и его соборАнтонио Гауди, 1852–1926 гг
В 1882 году испанские церковники, у которых появились немалые накопления, приобрели участок земли недалеко от Барселоны, столицы Каталонии, решили возвести на нем особенный храм, который стал бы религиозным символом столицы. Но разработчик первого проекта архитектор, член Королевской академии изящных искусств Франциско дель Вильяра сумел заложить только первый камень и отказался от проекта. Пришлось подбирать новую кандидатуру. В Барселоне посоветовали привлечь тридцатилетнего зодчего Антонио Гауди, который стал известен своими причудливыми жилыми зданиями, украшениями для парков и вообще отличается немалой творческой оригинальностью.
Он работяга, по натуре скромный, на многое не претендует.
Познакомившись с проектом храма, у Гауди появилась идея воплотить в камне свое представление о незыблемости католической христианской веры. Он вознамерился преобразовать простой проект неоготического храма в чарующий своим редкостным великолепием собор высотой 170 метров, с тремя фасадами, отождествлявшими «Рождество», «Страсти Христовы» и «Воскресение». Посвящать отцов церкви в свои глубинные замыслы не торопился. Священники были довольны непритязательностью нового архитектора и предоставили ему полную самостоятельность.
Гауди отказался от предложенной неоготики, она чужда и холодна, не подходит горячим экспансивным испанцам. Его идея заключалась в другом. Архитектурное сооружение он собирался сочетать с природным ландшафтом. Сделать высокие башни в виде… осыпающегося песка, вроде тех башенок, которые в детстве он лепил из мокрого песка на берегу моря. Поднимал башни замков, одну выше другой, поливал их водой, они обсыпались, он сооружал новые, еще краше. Он украшал их разноцветными камешками, осколками стекла.
Антонио Гауди родился в 1852 году в местечке Реус в простой крестьянской семье. Отец был медником, мать звали Антонией, в ее честь назвали пятого младшего ребенка. Антонио не отличался крепким здоровьем. Его мучили ревматические боли, они сковывали его движения, зрение его тоже было не стопроцентным. Отсюда любовь к одиночеству, к прогулкам на берегу моря. Он наблюдал за волнами, облаками, следил за полетом птиц, окружающий мир природы, его необычные краски и формы будили его воображение. Ему хотелось запечатлеть своеобразие природы в своих рисунках, потом в камне.
Антонио Гауди. 1878 г.
С 1863 по 1868 год Антонио учился в школе, много рисовал, у него выходили необычные здания, похожие на птичьи гнезда, слепленные вместе. Учителя в удивлении покачивали головой.
– Кем ты хочешь стать, Антонио? – спрашивали его.
– Архитектором, – невозмутимо отвечал он. Они отходили от него в недоумении.
Он поступил в Барселоне в Провинциальное архитектурное учебное заведение, в 1878 году окончил его. Преподаватели училища обратили внимание на замысловатые сооружения студента Гауди. Его ведущий руководитель не мог понять, кого он обучает – гения или сумасшедшего. Но студент успешно сдал все экзамены, диплом ему вручили с напутствием – больше смотреть на то, что делают опытные архитекторы, учиться у них и поменьше фантазировать. Они плохо знали Гауди, вернее, совсем его не знали.
Свой первый профессиональный заказ он получил в 1878 году, когда готовился к выпускным экзаменам. Мануэль Винсен, фабрикант, производитель кирпича и керамической плитки обратился к нему с предложением создать проект дома, летней резиденции, с элементами декоративной отделки из строительных материалов заказчика.
Гауди тотчас принялся за работу. Небольшой по размерам дом он наполнил разными башенками, эркерами, балкончиками. На внешнюю отделку пошли необработанный кирпич и керамическая плитка. Мавританский стиль проявился в орнаментальных кованых решетках для балконов, ворот, ограждений сада. В законченном виде дом казался сборной разноцветной игрушкой, на него приходили посмотреть. Имя архитектора Гауди стало известно.
За свою работу он получил неплохой гонорар, приоделся, выглядел как лондонский денди. Он улыбался, а его яркие голубые глаза светились. Говорили, что в этот период он начал свататься. Сначала к одной девушке. Она ему отказала. Потом к американке. Она уехала. У него была вроде и третья кандидатура, но он в ней разочаровался. С той поры больше не делал попыток связать себя узами брака. И внешний вид его несколько потускнел.