«Для меня женщины похожи на прекрасных бабочек, я восхищаюсь их красками и блеском, – улыбался Габер. – Но не более того, – твердо заканчивал он». Клара, которая выступала за равноправие женщин, не скрывала своих пацифистских взглядов, на этой почве не раз вступала с Фрицем в спор.
К сожалению, в дальнейшем этот союз себя не оправдал. В 1902 году у них появился сын, которого назвали Германом. Увы, в 1946 году Герман покончил с собой. Причина – крушение всех надежд. Многие еврейские родственники Габера погибли в концентрационных лагерях. Сожалел ли Фриц о семейных трагедиях? Неизвестно.
А его супруга Клара Габер? Ее тоже постигла трагическая судьба, но об этом ниже.
Фрица Габера пригласили в университет в Карлсруэ. Вместе с химиком Карлом Бошем был разработан так называемый «процесс Габера», при котором из водорода и атмосферного азота образовался аммиак! Важнейшие открытие того времени. Именно этот процесс в дальнейшем привел к массовому производству азотных удобрений, нитратов натрия, как спасение человечества от голода, и в то же время нитрат натрия стал компонентом для производства… да, тех самых взрывчатых веществ. Появление нитрата натрия было выдающимся открытием.
В начале XX века ученые пришли к выводу, что население Земли не должно больше размножаться. Предел 1,5 миллиарда человек. Не больше. Иначе возникнут диспропорции с потреблением пищевых продуктов и как следствие голод в слабо развитых странах. Габер своим изобретением решил эту проблему. Химическая промышленность избавлялась от природных месторождений селитры. Появление дешевого нитрата натрия означало повышение урожайности зерна, овощей, фруктов, исчезала пугавшая людей нехватка продуктов и, повторим, угроза голода. За эту работу в 1918 году Габер получил Нобелевскую премию по химии.
Но в этой истории с нитратом натрия проявилась и другая сторона, негативная. Будучи «немцем» и патриотом фатерланда, Габер написал письмо в военное министерство. В нем он сообщал, что для разделения атомов азота требуется такое же количество энергии, которое выделяется во время их соединения. Его опыт состоял в том, что если в металлическую емкость нагнетать воздух, который состоит на 80 % из азота, повысить в нем температуру и добавить водород, то атомы азота соединятся с атомами водорода и образуется токсичный аммиак, который можно использовать для производства взрывчатых веществ, используемых в снарядах, гранатах, минах.
Военным понравились идеи, высказанные в письме Габера. Его изобретение во многом облегчило производство взрывчатых веществ. У пушек появилось бы больше снарядов, у солдат гранат и мин. Его пригласили для разговора. Он заявил, что обязан верой и правдой служить фатерланду. Потом состоялась его встреча с кайзером Германии Вильгельмом II.
И снова Габер подтвердил, что считает себя немцем-патриотом. Наступил 1914 год, началась Первая мировая война. Габер «рвался в бой». Вот его слова: «В период мирного времени ученый принадлежит миру, но во время войны он принадлежит своей стране».
Он возглавил химический отдел военного министерства Германии. Под его руководством группы ученых подготавливали отравляющие вещества, в частности хлор, в войне против противника.
22 апреля 1915 года немецкая армия привезла на фронт возле бельгийского города Ипр баллоны с газом, с хлором, 178 тонн.
Немецкие войска располагались напротив войск противника – английских и французских. Немецким солдатам и офицерам заблаговременно были выданы марлевые повязки и противогазы.
Во второй половине дня задул восточный ветер и газ стали распылять. Ядовитые облака желто-зеленого цвета двинулись к английским окопам. В той атаке хлором погибло около 15 тысяч английских солдат. Однако ветер вскоре изменил направление и подул в западную сторону, и несколько сотен немецких солдат, у которых не было ни марлевых повязок, ни противогазов, погибли. Другие мучились от отравлений.
Сообщение о тысячах погибших от отравления газом английских солдат в Германии было встречено по-разному. Многие говорили, что применение газов – это самое жестокое изобретение человечества, которое должно быть запрещено раз и навсегда.
Берлинские газеты сообщили о применения хлора в качестве нового смертоносного оружия, за которым стоял патриот Фриц Габер.
В мае 1915 года об этой чудовищной атаке на фронте с тысячами погибших, одним из инициаторов которой был ее муж, узнала Клара. Она взяла в руки заряженный револьвер. Она вышла в сад и выстрелила в себя. Ее тело, истекавшее кровью, обнаружил 13-летний сын Герман. Вызвали врачей, но было уже поздно.
Фриц Габер, узнав о случившемся, приехал в Берлин, но на похоронах жены не присутствовал, снова уехал на фронт. Это было важнее.
В дальнейшем он защищал себя и свое химическое оружие ото всех обвинений, говорил, что не бывает гуманного оружия, если оружие несет смерть, то оно уже по своему назначению негуманное.
В 1920 году ученые-немцы, работавшие с ним в институте Кайзера Вильгельма, создали новое отравляющее вещество, названное «циклон Б», на основе синильной кислоты. В годы Второй мировой войны этот газ нацисты применили в газовых камерах Освенцима и других концентрационных лагерей.
Сразу после окончания Первой мировой войны Габер был возмущен тем, что на поверженную Германию возлагались непомерные репарации. Он стал заниматься добычей золота из морской воды. Но после ряда опытов пришел к выводу, что из морской воды получается слишком ничтожное количество.
В 1933 году, когда к власти пришли нацисты во главе с яростным антисемитом Адольфом Гитлером, Габер возглавлял Институт химии имени кайзера Вильгельма. Он был известным ученым, много сделавшим для Германии. Но беда не обошла его институт. Против сотрудников института, это были в основном евреи, начались репрессии. Их увольняли, убирали, изгоняли из Германии. С кем ему, еврею, немецкому патриоту, оставалось работать? Он не выдержал давления. Наконец понял, что времена изменились, нацисты могли прийти в его дом. Габер покинул свою любимую страну. Он отправился в Великобританию, работал в Кембридже, потом уехал в Палестину.
Но в январе 1934 года во время остановки в швейцарском Базеле у него заболело сердце. Приехал врач. Он опоздал – сердце Габера остановилось. Ему было 65 лет. Его тело кремировали и прах похоронили в том же Базеле.
Космический самоучкаК.Э. Циолковский, 1857–1935 гг
В 1869 году в Вятскую мужскую гимназию в первый класс поступил 12-летний мальчик Костя. Учился он с трудом. Закон Божий, греческий и латинский языки плохо давались ему. Домашние здания выполнял небрежно. Ему больше нравились математика, физика и черчение, но он плохо запоминал, его ответы на уроках вызывали у одноклассников смех. Тупой глупец!
Учителя не знали, что у мальчика, который в девять лет переболел скарлатиной, развивалась глухота. Он не был ни тупым, ни глупым, он плохо слышал. И очень страдал от этого. Во втором классе он остался на второй год, а в третьем его отчислили. Учить бесполезно.
С 1871 года четырнадцатилетний Костя Циолковский нигде не учился, он занялся самообразованием. Сам подбирал себе нужные учебники по математике, физике и пользовался библиотеками.
Его семья была польского происхождения, с дворянскими корнями, но обедневшая. Отец окончил Петербургский лесничий институт, мать знала математику, латынь, занималась воспитанием детей.
Попутно Костя мастерил разные учебные натуральные пособия. Материалом служили картон, бумага, дерево, сургуч. Он изготовлял крошечные домики, вырезал санки, мастерил часы с гирями, строил пирамидки и складывал многоугольники.
На рынке он покупал пружинки для корсетов и кринолинов, их «сжатая» кинетическая энергия раскручивала двигатели в его игрушечных колясках, повозках. Как-то соорудил летательный аппарат – бумажный аэростат, в качестве «двигателя» вставил в «гондолу» зажженные лучины. «Аэростат» поднялся и поплыл по воздуху, вызывая немалое удивление прохожих.
Отец не мог не обратить внимание на изобретательскую деятельность своего Константина. Парню нужно серьезно учиться, нужны преподаватели, нужен коллектив таких, как он, увлеченных техникой. Решили отправить его в Москву, пусть попробует поступать в Высшее техническое училище, основанное в 1830 году (ныне Московский государственный технический университет имени Н.Э. Баумана).
Однако, попав в 1873 году в Москву, Константин растерялся. Его испугал большой незнакомый город. Он подавать документы в училище не стал, продолжил заниматься самообразованием, ежедневно посещал единственную бесплатную Чертковскую публичную библиотеку, где сидел с открытия до закрытия.
Отец посылал ему в месяц то 10, то 15 рублей. Этих денег на нормальное питание не хватало, часто переходил на чай с хлебом. Исхудал, стал хуже видеть, но покупал себе книги, нужные приборы и химикаты для опытов. За один год самообразования он изучил курс физики, математики.
Потом начал посещать научную библиотеку в доме Пашкова. Здесь изучал уже сложные науки – высшую алгебру и геометрию, взялся за астрономию, механику и химию. Познакомился с теорией эволюции видов живых организмов Чарльза Дарвина, прочитал книгу «Математические начала натуральной философии» Ньютона. В течение трех лет Константин Циолковский преодолел гимназическую программу, начал заниматься по университетской.
Увы, самообразование пришлось прервать – отец сообщил, что болен, выходит на пенсию и обеспечивать его проживание в Москве не в силах. В 1876 году Константин вернулся домой в Вятку.
С помощью отца наладил частные уроки. Накопленный опыт самообразования Константин использовал теперь при уроках с детьми. Проявил себя отличным педагогом, не только рассказывал о физических законах, пояснял теории, но и моделировал вместе с учениками, подсказывал решения, во всем проявлял свою творческую натуру. Его назначили преподавателем арифметики и геометрии в Боровском уездном училище Калужской губернии.