На самом деле такое суждение – одно из самых массовых заблуждений. И порождено оно было банальным отсутствием достоверной информации об этих бойцах Древнего Рима.
Дело в том, что долгое время гладиаторские игры и все, что было с ними связано, не было предметом отдельного изучения историков. Вооружение, жизнь и быт этих бойцов рассматривали лишь как довесок к другим исследованиям. Например, отечественные историки занимались гладиаторами только в связи с восстаниями римских рабов, в частности, знаменитого восстания Спартака.
Часто гладиатор, чем-то понравившийся зрителям, мог быть отпущен по их требованию
Лишь сравнительно недавно историки заинтересовались гладиаторами всерьез. И вот что стало проясняться. Тот же Спартак, который был гладиатором, перед тем как стал предводителем крупнейшего в Древнем Риме восстания рабов, сам вовсе не был таковым.
Спартака послали сражаться на арену после того, как этот фракиец дезертировал из римской армии. А туда он попал как военнопленный – римляне во время Республики часто пополняли войска захваченными в плен воинами противника. То есть, получается, Спартака приговорили к боям на арене в наказание за дезертирство, которое и ныне считается преступлением.
Вообще, гладиаторов можно было разделить на четыре категории. Первая – военнопленные. Вторую категорию составляли приговоренные к битвам на арене преступники – такая традиция существовала в эпоху поздней Республики и Империи. Третья категория – рабы, которых тоже стали отдавать в гладиаторы со времен конца Республики.
Причем ни для кого из бойцов перечисленных категорий гладиаторство не было пожизненным занятием. Каждый боец – и раб, и преступник, и военнопленный – получал за выступление деньги (если оставался жив), причем немалые. Гонорар такого бойца равнялся пятой части его рыночной стоимости. То есть уцелев в пяти боях, раб или военнопленный вполне мог выкупиться на волю. А что касается осужденных преступников, то их срок выступления на арене обычно ограничивался пятью годами, после чего уцелевший боец тоже мог покинуть гладиаторскую арену.
Свет Туринской плащаницы
Несколько лет тому назад, перед самой Пасхой, в Московском инженерно-физическом институте состоялся научный семинар, на котором современные ученые наряду с отцами церкви обсуждали феномен Туринской плащаницы. Как оказалось, далеко еще не все ее тайны раскрыты…
Вкратце же история такова.
Согласно Библии, плащаница – это ткань, в которую завернули тело Иисуса Христа после того, как его сняли с креста после распятия. Так его и похоронили.
Когда же выяснилось, что склеп пуст, то оставшуюся не у дел ткань взял себе на память кто-то из его учеников. Так она и хранилась, переходя из рук в руки, из поколения в поколение, до наших дней.
И ныне эта реликвия, принадлежащая католической церкви, хранится в Турине, где для нее построен специальный храм и сейф, одна из сторон которого выполнена из пуленепробиваемого стекла. Таким образом, через стекло плащаницу можно видеть, и в то же время она надежно защищена от каких-либо посягательств. Кроме того, для большей сохранности внутрь герметичной полости закачан инертный газ, чтобы остановить тление ткани со временем.
Время от времени – примерно раз в 20–30 лет – плащаницу выставляют для всеобщего обозрения. И тогда взглянуть на святыню в Турин устремляются толпы верующих и неверующих.
Туринская плащаница
И все бы было ничего, если во всей этой истории не имелось некое темное пятно. Более-менее надежно история плащаницы прослеживается, начиная где-то с ХII века. Именно тогда, как сообщают исторические хроники, она впервые упоминается как одна из святынь Византии, хранившаяся в Константинополе. Туда ее, дескать, некогда доставили из Иерусалима.
В свою очередь, из Константинополя ее умыкнули в 1204 году европейские рыцари во время одного из крестовых походов.
Так она оказывается во Франции, где снова, подобно другой добыче, переходит из рук в руки, пока не оказывается в распоряжении ордена тамплиеров. Те прячут сокровище подальше, и неизвестно, сколько столетий про нее снова было бы не слышно, если бы не Филлип IV Красивый. Позарившись на богатства ордена, казначейству которого он вдобавок задолжал изрядную сумму, король разделался и с долгами и с должниками самым радикальным образом. В одну ночь орден был разгромлен, большинство монахов-рыцарей убиты, сокровища разграблены победителями.
Плащаница же снова стала менять хозяев, пока в 1314 году ею не завладел граф Жофре де Шарни. В 1357 году его потомки тайно продали реликвию королю и ее перевезли в Шамбери. Здесь была построена часовня специально для хранения плащаницы, где реликвия в 1532 году едва не погибла.
Дело в том, что для большей надежности часовня запиралась на четыре замка, ключи от которых хранились у разных людей. И когда ночью случился пожар, пока искали людей с ключами, реликвия едва не сгорела. Лишь благодаря решительности пожарных, сбивших замки и вынесший серебряный ковчег с реликвией наружу, она была спасена.
Впрочем, и здесь не обошлось без ЧП. Когда раскаленный ларец открыли, чтобы вытащить плащаницу, от приступа свежего воздуха она вспыхнула. И чтобы сбить пламя, ткань пришлось погрузить в воду, отчего по ней пошли разводы. Тогда от греха подальше плащаницу перевезли в Турин, где она находится и поныне.
Темное же пятно этой истории заключается вот в чем. Согласно некоторым данным, плащаницу вовсе не привезли во Францию из Византии, а туда, соответственно, из Иерусалима. Есть предположение, что она была сработана непосредственно в замке Жофре де Шарни. Указывают даже и автора мистификации. Им мог быть, например, всем известный гений Возрождения Леонардо да Винчи, весьма прохладно относившийся к церкви.
Так или иначе, первое документальное упоминание о плащанице относится к 1353 году. До этого в хрониках встречаются лишь отдельные упоминания, которые с той или иной степенью натяжки можно отнести к плащанице.
О Леонардо заставляет вспомнить еще и вот какое обстоятельство. Новый этап в истории плащаницы начинается в 1898 году, когда итальянский фотограф Секунда Пиа сделал снимок святыни. И когда в своей лаборатории он проявил пластинку, то увидел на негативе образ Иисуса Христа, как будто сошедшего с иконы. С тех пор ученые спорят о происхождении таинственного изображения, которое вызывает столь необычные фотоэффекты. Ведь анализ показал, что изображение явно не носит живописного характера.
Каким же образом оно тогда получено? В попытках объяснить феномен американский искусствовед Ник Аллен выдвинул гипотезу, что плащаница, представляющая собой достаточно подробный портрет Христа в полный рост, с кровоточащими ранами на ногах, руках и груди, с терновым венцом на голове, представляет собой… первую на свете фотографию.
Чтобы подтвердить свою гипотезу, исследователь провел такой эксперимент. Сначала он убедился, что на картинах и рисунках ХIII века – того времени, которым датирует возраст плащаницы радиоуглеродный анализ, – встречаются изображения лупы и очков. Стало быть, в принципе ученый того времени располагал всем необходим для создания простейшей камеры-обскуры.
Такую камеру Аллен и построил в своем саду. Он плотно прикрыл ставнями окна садового сарая, оставив в одном из них небольшое отверстие. Войдя внутрь сарая, исследователь убедился в правильности своей догадки – на белой стене довольно отчетливо виднелось перевернутое изображение окружающего ландшафта. Качество картинки удалось улучшить, вставив в отверстие ставня очковую линзу.
Тогда Аллен перешел к следующему этапу эксперимента. Он поставил неподалеку от сарая гипсовую статую Христа в полный рост, а на стену повесил простыню, обработанную раствором нитратов серебра: этот состав тоже имел хождение в раннем Средневековье. Через четыре солнечных дня на полотне явственно обозначилась человеческая фигура, воспроизводящая облик гипсовой статуи. Она удивительно напоминала изображение на плащанице. Фотография получилась.
Заодно получил объяснение и эффект негатива, замеченный туринским адвокатом и фотолюбителем Секонда Пиа еще при первой съемке столетней давности. Именно негатив и получают, как правило, при обычной фотосъемке; такая операция проще технологически, чем получение правильного, позитивного изображения.
В XX веке за дело взялись криминалисты. И сделали вывод: перед нами вовсе не подделка – человек, облик которого остался на ткани, перенес именно те страдания, которые описаны в Евангелии. В частности, у него сломан нос, лицо залито кровью (выяснили и ее группу – IV). Установили и то, что били его специальными плетьми с металлическими наконечниками, которые применяли римляне для наказания рабов. Доказали даже, что истязателей было двое: коротышка и высокий.
В 1978–1981 годах плащаницу обследовал Макс Фрей, более 20 лет возглавлявший криминалистическую лабораторию Цюриха. Ученый-практик установил – на поверхности ткани осталась пыльца 60 видов растений. Семь из них растут только в Палестине. Остальные, как выяснилось, распространены в Турции, Франции, Италии. Это соответствует исторически известному пути передачи реликвии из одних рук в другие. Выходило, если плащаница – подделка, ее создатели были людьми воистину сверхъестественной прозорливости! Сотни лет назад они предугадали, каких высот достигнет наука. И, дабы обмануть потомков, не поленились съездить в Палестину, собрать там редкие травки и посыпать ими ткань.
Облик и прическа человека были также признаны характерными для евреев начала I века н. э.: ниспадающие до плеч волосы, борода, усы. Кроме того, у него заплетена косичка на затылке, чего не видно ни на одном из средневековых изображений.
Однако все это косвенные доказательства. Стремясь уточнить их, ученые разных стран долгое время добивались разрешения церкви на проведение радиоуглеродного анализа ткани плащаницы. Церковь долгое время отказывала в эксперименте, ссылаясь на то, что при этом неизбежно придется повредить саму святыню. Наконец, как уже говорилось, в конце 80-х годов церковь пожертвовала фрагментом площадью в 7 кв. см. Кусочки ткани были разосланы в лаборатории Оксфордского и Аризонского университетов, а также в Федеральный технологический институт Цюриха. Общий контроль за экспериментом осуществляли сотрудники Британского музея.