Все статуи, или по крайней мере многие из них, установлены на эти платформы, которые служат для них пьедесталами […] Эти статуи сделаны грубо, но неплохо, черты лица вырублены хорошо, особенно нос и подбородок, но уши непропорционально длинны; что же касается туловища, то оно едва ли похоже на соответствующую часть человеческой фигуры. Голова увенчана камнем, формой и величиной подобным барабану, и мы немало дивились тому, как установлены были эти камни – разве только остров когда-то населяла раса гигантов высотой 12 футов, как это рассказывает нам один из авторов «Путешествия Роггевена». Интересно узнать, что же стало с этой расой […] Трудно представить себе, как островитяне, которым неизвестны никакие механические приспособления, могли поднять на каменные пьедесталы эти огромные статуи, а затем увенчать их головы большими цилиндрическими камнями […] Насколько я могу судить, единственный способ, при помощи которого могли поднимать статуи, был такой: под верхний конец лежащего на земле изваяния подкладывались по мере поднятия камни, пока оно не принимало вертикального положения; тогда устраивали нечто вроде насыпи или горки, по которой можно было вкатить цилиндр и водрузить его на голову статуи, после этого камни можно было убрать […] Но надо сказать, что каким бы способом ни воздвигались статуи, эта работа требует огромного времени и убедительно свидетельствует об изобретательности и терпении островитян, живших в те времена, когда строились эти статуи».
На борту судна Кука находился полинезиец с Таити, который понимал диалект жителей острова. С его помощью англичанам удалось выяснить, что статуи не считались обычным изображением богов, а были памятниками «арики» – людям священного королевского рода, жившим на острове в прежние времена. Подобного же мнения придерживается сегодня большинство исследователей.
В середине XIX в. все население острова было насильно вывезено работорговцами в Перу, часть островитян убита. И хотя под влиянием протестов со стороны епископа Таити перуанские власти вынуждены были вернуть уцелевших жителей на остров, культуре Рапа-Нуи был нанесен смертельный удар: его население сократилось с двух тысяч до 111 человек. Погибли практически все носители исторической традиции, все, кто мог бы пролить свет на загадки истории острова. Разрозненные предметы культуры и быта островитян попали в музеи разных стран мира, большая их часть погибла. Вторгшаяся на остров цивилизация XX в. окончательно стерла все остатки былого. Все, кроме сотен гигантских статуй…
Перед учеными, в начале XX столетия приступившими к разгадке тайн острова Пасхи, стояла чрезвычайно сложная задача: им предстояло собрать немногочисленные уцелевшие крупицы старины и по ним попытаться восстановить историю острова и ответить на главный вопрос: кто, как и зачем создал этот огромный ритуальный комплекс? А в том, что моаи создавались именно в ритуальных целях, сомнений не было ни у кого.
Первой исследовательницей острова Пасхи была англичанка Кэтрин Рутледж, вместе с мужем организовавшая в 1914–1915 гг. экспедицию на остров. Двадцать лет спустя здесь работала франко-бельгийская экспедиция Метро и Лавашери. Определенный этап в изучении острова связан с именем известного норвежского путешественника Тура Хейердала. Он прибыл сюда, горя желанием во что бы то ни стало доказать связь культуры острова Пасхи с цивилизациями Южной Америки. Однако Хейердал с самого начала пошел по пути подгонки результатов исследования под заранее выстроенную схему. В итоге он не смог ничего доказать, и его книги лишь создали острову Пасхи шумную рекламу. Затерянный в океане маленький остров в одночасье стал модным. «Тайна острова Пасхи» на несколько лет стала любимой темой салонных бесед и бульварной печати.
Экспедиция Хейердала, однако, сделала и благое дело: она обозначила широту проблемы и поставила перед научным сообществом весь комплекс вопросов, требующих решения. Центральное место в нем занимала тайна каменных статуй – моаи. Кто их создал? Зачем? Как транспортировались и устанавливались эти многотонные колоссы?
Ответы на эти вопросы были тесно связаны с другими, более значимыми загадками: как вообще происходило заселение острова Пасхи? Откуда пришли сюда люди – с запада или востока? Где родилась традиция сооружения каменных статуй – на самом острове или где-то за его пределами?
Вопросов было много, а в руках ученых имелись лишь жалкие разрозненные клочки той ариадниной нити, что ведет исследователя через лабиринт проблем и загадок. Неудивительно, что многие сделанные выводы и гипотезы являются зыбкими, а на некоторые вопросы ответ не найден до сих пор. Но это вовсе не значит, что он не будет найден никогда.
Статуи острова Пасхи создавались на протяжении как минимум шести столетий – с X по XVI в. Иными словами, островитяне располагали практически неограниченным временем для создания статуй. Около 1000 каменных монолитов было вырезано на склонах кратера потухшего вулкана Рано Рараку. Около 600 из них так и остались лежать здесь. Первобытные скульпторы, орудуя каменными топорами и теслами, высекали много статуй одновременно, поэтому сегодня в Рано Рараку можно видеть все стадии работы. Вначале они приступили к обработке породы, создавая лицо и переднюю часть статуи, затем формировали бока, вырезали уши и руки с длинными пальцами, сложенными на животе. Далее вырубали породу вокруг всей фигуры с обеих сторон, так что спина приобретала форму лодки с узким килем. Когда фасад фигуры был закончен, он очищался и тщательно полировался. Затем «киль» перерубался, а колосс заклинивался с помощью камней, чтобы он не соскользнул и не обрушился вниз.
Когда освобождалась спина, начиналась транспортировка статуи к подножию вулкана (множество статуй при этом разбивалось). У подножия Рано Рараку гиганты временно устанавливались в вертикальном положении в ямах, вырытых в щебне. После этого скульпторы обрабатывали затылок и спину. После этого колосс был готов к дальнейшему путешествию. Отдельные фигуры проделали путь примерно в 15 километров.
За пределами Рано Рараку сегодня обнаружено 383 статуи. Все они были когда-то сброшены с каменных платформ-аху, на которых первоначально стояли. На одну платформу обычно ставили по две статуи, но иногда по четыре, пять или шесть, а на одной стояли рядом пятнадцать гигантов. Высота установленных на аху каменных фигур не превышала 8 м. Желто-серые статуи из пористого туфа первоначально венчали огромные ржаво-красные лавовые навершия – пукао, имитирующие рыжеволосые прически. Объем каждой такой «шляпы» составлял около 6 куб. м, вес – до 2,5 т. Первые европейцы, попавшие на остров, еще застали большинство статуй стоящими на пьедесталах, с красным пукао на голове. В 1840 г. последний великан был опрокинут со своего каменного подножия. Сегодня часть статуй поднята на прежнее место, и каменные колоссы по-прежнему холодно и безучастно всматриваются пустыми глазницами в беспредельную ширь океана. «Спесивые, гордые, с плотно сомкнутыми губами… Кажется, что никакое зубило, никакая атомная энергия не сможет их заставить открыть рот и заговорить», – писал Т. Хейердал.
Как же удавалось транспортировать исполинские фигуры на большое расстояние? На этот счет высказано немало версий, подкрепленных экспериментами с хорошими практическими результатами. Главный вывод исследователей таков: перемещение статуй не является неразрешимой задачей. Обыкновенные канаты, деревянные салазки и каменные ролики позволяют перетаскивать гигантов с места на место, было бы только для этого достаточное количество рук. По существу, остается открытым лишь один вопрос: в каком положении транспортировались статуи – в горизонтальном или в вертикальном?
Наиболее сложным аспектом транспортировки моаи была установка статуи на аху. Статуи, как бы они ни лежали на салазках – лицом вверх или вниз, – вероятно, перевозились вперед ногами. Лежащую статую подравнивали так, чтобы ее основание было перпендикулярно площадке. Затем подтягивали вверх по плавно покатому земляному склону длиной около трех-четырех размеров статуи. Основание поднимали примерно на 1,2 метра и устанавливали на гладкий пьедестал на вершине площадки. При помощи камней, земли, веревочных опор, клиньев и рычагов каменного исполина медленно приводили в вертикальное положение.
Теперь оставалась лишь одна загадка практического характера: как поднимались круглые пукао на макушку стоящих фигур? Но ответить на этот вопрос было уже нетрудно. Башня из камней, с помощью которой великан становился на ноги, поднималась, как готовые леса, до самой головы, и красную «шляпу» можно было поднять с помощью того же простого способа. Когда украшение занимало свое место, все камни удалялись.
Производство и транспортировка моаи были сопряжены с огромными усилиями и стали замечательными творческими и физическими подвигами островитян. Достаточно сказать, что самая высокая из установленных статуй имеет высоту около 10 м и весит 82 т. Самая тяжелая весит 86 т, а одна незаконченная скульптура, в случае ее завершения, имела бы высоту 21 м и весила около 270 т. Резонно задать вопрос: ради чего предпринимались такие огромные усилия? В чем заключался смысл сооружения этих колоссов?
Жители острова сохранили легенду о вожде Хоту Матуа, оставившем свою отчизну в поисках нового дома. Под его предводительством предки островитян пересекли океан и высадились на необитаемом острове, удаленном от всех дорог и троп человеческой цивилизации. После смерти Хоту Матуа остров был разделен между шестью его сыновьями, после которых правили их наследники. Соперничество между вождями, по-видимому, и стало причиной, вызвавшей к жизни традицию сооружения огромных статуй. Считается, что моаи стали символами власти – религиозной и политической, но и не только. Согласно верованиям островитян, они являлись вместилищами «ману» – духовной силы вождей. Чем большей духовной силой обладал вождь, тем больше олицетворяющая его статуя. Этим и объясняются различные размеры моаи. Платформы-аху, на которых воздвигались статуи, судя по всему, действительно являлись местами погребений вождей. Сооруженные над ними статуи одновременно являлись и надгробным памятником, и местом почитания умерших, связанным с культом предков, и местом концентрации «ману», с помощью которой умершие вожди продолжали влиять на жизнь и судьбы своего народа. Этим и объясняется то религиозное отношение островитян к моаи, которое отметил еще Якоб Роггевен.