Молодым человеком Жан-Этьен перебрался в Париж и открыл там часовую мастерскую под названием «Точное время». Вскоре ее уже хорошо знали во французской столице. Дело в том, что Робер прославился не только как искусный часовщик. Еще больше он стал известен благодаря своим замечательным изобретениям. Один за другим появлялись его автоматы, вызывавшие восторг и удивление: поющие птицы, двигающиеся куклы, автоматические музыканты. На одной из парижских выставок в 1844 г. Робер демонстрировал механического писца и рисовальщика. Посмотреть на это чудо механики приезжал сам король Луи-Филипп!
Однажды Жан-Этьен Робер выставил на всеобщее обозрение созданные им таинственные часы. Корпус их, изготовленный из хрусталя, был совершенно прозрачным и пустым. И тем не менее стрелки двигались по циферблату, точно показывая время.
Пожалуй, это был первый иллюзионный трюк, придуманный Робером.
Жан-Этьен Робер-Гуден
Его загадочные часы появились неслучайно. Робер уже подумывал об иллюзионных трюках, когда в его руки попала книга Карлсбаха «Энциклопедический словарь научных развлечений». Она, можно сказать, круто изменила судьбу Робера. Но особенно важную роль в его жизни сыграл известный тогда фокусник Торрини, зашедший однажды в мастерскую «Точное время», чтобы отремонтировать какой-то аппарат из своего реквизита. Встретил его сам владелец мастерской, Робер. Разговорились, и Торрини с удивлением узнал, что часовой мастер мечтает стать иллюзионистом, придумывает иллюзионные номера и обладает подвижными, ловкими руками прирожденного фокусника. Торрини даже раскрыл перед Робером секреты некоторых своих трюков. А вскоре состоялось и первое выступление молодого иллюзиониста-любителя. Он был приглашен на вечер к парижскому архиепископу. Один из трюков, показанных тогда Робером, выглядел следующим образом. Он вручил хозяину дома большой, тщательно запечатанный конверт и дал листок бумаги, попросив написать что-нибудь. Сложенный листок Робер разорвал на мелкие клочки и тут же сжег их. Затем попросил архиепископа вскрыть конверт. Каково же было удивление всех присутствовавших, когда оказалось, что в конверте лежал лист с написанным архиепископом обращением к Роберу: «Я не прорицатель, но предсказываю вам великое будущее». До сих пор остается загадкой, как удалось Роберу все это сделать. Ясно было лишь одно: в Париже появился новый замечательный иллюзионист и манипулятор.
В дальнейшем он стал выступать под фамилией Робер-Гуден, присоединив к своей еще и фамилию жены. Под этим двойным именем он и вошел в историю иллюзионного искусства.
Спустя несколько лет, будучи уже известным мастером, Робер-Гуден основал в Париже необыкновенный иллюзионный театр – первый в мире.
Афиши гласили: «Представление будет состоять из совершенно неизвестных еще номеров, изобретенных господином Робером-Гуденом, таких как “каббалистический маятник”, дерево, вырастающее на глазах зрителей, таинственный букет, послушные карты, чудодейственная рыбная ловля и многих других не менее загадочных».
Успех иллюзионного представления превзошел все ожидания. Билеты на «фантастические вечера», как называл Робер-Гуден свои выступления, стоили дорого. И все же театр всегда был полон. «Вечера» привлекали не только своей загадочностью и мастерством исполнения трюков, но и той изящной манерой, с которой они выполнялись. Публике нравились обаяние артиста, всегда элегантно одетого, его юмор и поэтический дар.
Ассистент подавал артисту бутылку с вином. По заказу зрителей Робер-Гуден наливал из нее в бокалы то белое, то красное вино, ликер или шампанское. И все это, еще раз отметим, из одной и той же бутылки! Ассистенты относили бокалы в зал, и зрители убеждались, что заказы их выполнены точно.
Но вдруг иллюзионист замечал, что у него к вину нет фруктов. По мановению «волшебной» палочки на сцене вырастало деревце с чудесными апельсинами на ветках.
Удивительным был также трюк, изобретенный Робером-Гуденом и называвшийся «сон в воздухе». Исполнял его шестилетний сын артиста. Мальчик становился на скамеечку, опираясь руками на две вертикально стоящие палки. Скамейку убирали, потом – одну из палок. Юный исполнитель оставался висеть в воздухе.
Дальше – больше. Робер-Гуден поворачивал сына за ноги до горизонтального положения, и тот «засыпал» в воздухе, опираясь локтем на единственную палку. Но самым поразительным являлся следующий трюк. Робер-Гуден появлялся на сцене с папкой для бумаг; он ставил ее на легкий деревянный мольберт, и начинались чудеса: иллюзионист доставал из тонкой папки несколько картин, затем – две дамские шляпки, украшенные цветами и перьями, живых голубей, три медные кастрюли, одна из которых была заполнена дымящимся кипятком, клетку с живыми птицами, а в довершение всего «из папки» выпрыгивал… маленький сын иллюзиониста.
Безусловно, Роберу-Гудену помогали талант и умения механика-изобретателя. Его реквизит – столы, шкатулки, коробки и прочее – был насыщен сложными механическими приспособлениями.
Он первым начал исполнять трюки с деньгами – металлическими и бумажными. Они возникали на глазах зрителей, казалось, из ничего, падали вниз дождем, и артисту оставалось лишь ловить их в ведерко. Робер-Гуден складывал целые охапки банкнот в сундук, поставленный на эстраде, обещая отдать это богатство тому, кто сможет сундук поднять. Зрители пытались, но, разумеется, безуспешно. Тяжесть была слишком велика. Тогда за дело брался сам Робер-Гуден. К удивлению всех, он легко поднимал свой сундук и уносил за кулисы под гром аплодисментов.
В заключение иллюзионист предлагал зрителям выстрелить в него из пистолета. Предварительно пулю метили. Стреляли, и – о чудо! – пуля оказывалась… во рту артиста. Улыбаясь, он выплевывал ее на поднос и отдавал зрителям, чтобы они могли убедиться: обмана никакого нет, пуля та самая, с меткой.
Были у Робера-Гудена и номера из арсенала факиров. Он бесстрашно опускал руку в расплавленное олово, умывался им, более того, полоскал расплавленным металлом рот, пил кипяток, прикладывал к своему лицу раскаленный докрасна железный прут. Секреты придуманных им трюков и фокусов он строго хранил, и это позволяло ему с успехом демонстрировать их много лет. Только оставив сцену и поселившись в Сен-Жерве, близ своего родного города Блуа, он принялся за мемуары, в которых рассказал о своей необыкновенной жизни, а также написал несколько книг по истории иллюзионного искусства.
Робер-Гуден умер в 1871 г., в возрасте шестидесяти шести лет. Основанный им иллюзионный театр еще некоторое время продолжал существовать. На его сцене выступали зять и сын ушедшего из жизни артиста. Однако такого успеха, которым пользовался Робер-Гуден, у них не было. Преемники «поэта волшебства», увы, не обладали ни его талантом, ни обаянием, ни мастерством. Театр угасал и в конце концов прекратил свое существование. А вот память о великом французском иллюзионисте жива до сих пор. Его именем названы улицы в Париже и Блуа.
Альбер Робида – писатель и провидец
У этого художника, писателя и фантаста была удивительная судьба. Он как бы прожил несколько жизней, ибо обладал многими замечательными талантами, был художником и писателем, сумел заглянуть в будущее и… высмеять его. Его гениальные предвидения и рисунки поражают нас и сегодня, и о нем сейчас сказали бы, что Альбер Робида несомненно обладал экстрасенсорными способностями. Эксплуатируя свою колоссальную работоспособность и широкие познания, он написал 54 книги, снабдив их 55 тысячами первоклассных иллюстраций.
Альбер Робида родился в Компьене на юге Франции 14 мая 1848 г. Рисовать начал очень рано. Уже в начальной школе он молниеносно делал шаржи на своих близких, учителей и одноклассников, рисовал сцены из жизни школы. Причем почти всегда по памяти, и все его рисунки пользовались большим успехом. Однажды к нему подошел директор школы и попросил Альбера показать рисунки, внимательно их просмотрел и сказал, что не будет возражать, если Альбер вздумает нарисовать шарж и на него: «Когда вы будете знаменитым, я буду показывать рисунок своим внукам, друзьям и домочадцам и вспоминать вас… А пока я хочу задобрить вас вот этими красками…»
В 1866 г., в возрасте 18 лет, Альбер дебютировал в качестве карикатуриста в юмористическом издании «Занимательная газета», а в 23 года стал членом редколлегии роскошного журнала «Парижская жизнь». Одновременно вскоре он стал сотрудничать с венским сатирическим журналом «Блоха», а также «Филипон», где трудился всемирно известный карикатурист Домье и не менее знаменитый книжный иллюстратор Гюстав Доре.
Один из загадочных рисунков Альбера Робида
Парижские журналы непрерывно посылали Робиду в самые отдаленные уголки Франции, получая от него путевые зарисовки, карикатуры и юмористические описания своих приключений. С большим зонтом для защиты от жарких солнечных лучей или дождя, этюдником и походным солдатским ранцем он прошел пешком почти всю Францию. Зарисовал Нормандию, описал Бретань, Прованс, побывал в Тюрингии.
Попутно Робида собирал исторические сведения, предания, народные песни, шутки и рисовал, рисовал без устали. Однажды он зарисовал небольшую группу французских рабочих, занятых на строительстве новой железной дороги. Они, примостившись на шпалах, собрались перекусить. Один из рабочих, разливая вино, указал на стоящий вдали локомотив с длинной дымящейся трубой:
– Раньше «локомотивом» (двигателем) для ног было вино, а теперь будет пар!
Это замечание показалось Альберу не лишенным глубокого смысла, и скоро он сделал символический рисунок: огромный рыцарь с длинным копьем в крепких доспехах, на сильном и красивом коне, невольно пятится перед надвигающимся на него паровозом – символом эпохи пара!
В 1883 г. в Париже вышла книга Робиды «Двадцатое столетие», а спустя несколько лет «Электрическая жизнь». Вскоре книги были переведены на русский язык, и их с большим интересом прочли россияне. Робида не только заглянул в XX в. и описал «технические чудеса грядущего столетия», но и с великой грустью поведал о том, что мы еще о многом пожалеем, ибо человечество, по мнению Робиды, бывает опрометчивым и удивительно недальновидным.