Перелистывая эту книгу сейчас, в 2009 г., невольно удивляешься поразительным по своей верности техническим предвидениям и описаниям грядущих событий, ожидающих человечество в XX в.
Робида начинает «Электрическую жизнь» с описания «страшной катастрофы», случившейся на мощной электростанции под литерой «N» (ядерная?) из-за аварии «в большом резервуаре» (реакторе?). Вот первые строки из романа Альбера Робиды: «После полудня 12 декабря 1955 года, вследствие какой-то случайности, причина которой так и осталась невыясненной, разразилась над всей Западной Европой страшная электрическая буря – так называемое торнадо. Причинив глубокие пертурбации в правильном течении общественной и государственной жизни, авария эта принесла с собою много неожиданностей…»
Несмотря на то что дата аварии на электростанции дана с ошибкой почти в 30 лет, нынешний читатель невольно подумает об аварии на Чернобыльской АЭС…
О наших достижениях в области техники и межпланетных полетов Робида также судит довольно верно.
Роман был быстро переведен в России, и читателей той поры заворожили и вызвали жгучий интерес иллюстрации Робиды: громадные воздушные корабли, воздушные состязания на «винтовых самолетах», на воздушных экипажах и кабриолетах. А также изображения метрополитена, телефоноскопа, фонографа, орудий химической артиллерии, торпед и подводных броненосцев, одним словом, технических чудес XX в.
Воздухоплаватель Сантос Дюмон был в восхищении от рисунков Робиды и по ним построил несколько своих «воздушных кабриолетов-дирижаблей», на которых причаливал прямо к балконам парижан, делал на них визиты и неожиданно появлялся на балах и приемах. Произнеся краткую речь о техническом прогрессе, эффектно освещаемый вспышками магния газетных репортеров, он покидал собрание… через окно.
Как уверяет Альбер Робида, в 1955 г. Париж будет выглядеть весьма странно. Этот город будет сплошь опутан сетью электропроводов. В небе будут летать «воздушные яхты и кабриолеты», которые легко будут причаливать к «дебаркадерам» на крышах домов (по этой причине нумерация этажей в домах ведется сверху). Под землей и над землей будут проложены гигантские «трубы метрополитена и электропневмопоездов, что позволит людям пересекать Францию из конца в конец в короткое время».
Парижане будут жить «в домах из стекла и искусственного гранита» с использованием «огнеупорных пластмасс и трубчатого алюминия». Дома высотой 10–12 метров будут отливаться строителями прямо на месте от фундамента.
В каждом доме непременным атрибутом внутреннего интерьера будет «телефоноскоп» (телевизор и видеотелефон с выносом изображения на экран), что позволит жителям Парижа путем простого нажатия кнопки слушать «телегазету» с новостями, деловую рекламу, лекции или музыку.
«Телефоноскоп» даст возможность «навещать родных и быть в гостях, не выходя из дома». Кухни в домах будут отсутствовать за ненадобностью, так как люди смогут заказывать готовые обеды по «телефоноскопу» либо питаться «концентратами в виде пилюль».
Обо всем этом писал Альбер Робида сто с лишним лет назад. Попутно назовем некоторые другие его книги: «Война в XX веке» (в этой войне у него погибнут два сына), «Париж на перекрестке столетий» (история Парижа в рисунках), «Путешествия в страну колбасников» (сатира на германский милитаризм), «Часы минувших веков» (1899 г., о последствиях ядерной войны).
Последний научно-фантастический роман был переведен на русский язык и вышел в России в 1904 г. В нем Альбер Робида описал события, которые, по его мнению, ожидают человечество из-за противостояний государств больших и малых и из-за стремления одних к обогащению за счет других.
В XX в. многие технические изобретения, включая «бомбу величиной с горошину, способную разрушить город», сделают некоторых политиков крайне жестокими, что неминуемо приведет к «великому бедствию» и «великому ужасу».
Робида в этом удивительном научно-фантастическом романе описывает человечество, которое наконец, опомнившись от «великого ужаса», пытается вновь объединиться и создает «Великий совет предохранения от ошибок прошлого без политиков» и принимает новое летоисчисление.
Один из героев романа, некий Робер Лафокард, говорит пророческие слова: «Коммунисты, которые завладеют завтра властью, быть может, грубо и не на совсем законных началах, ниспровергнут старый порядок. Все руководство страной будет осуществляться людьми из особого Центрального Комитета, (!) и половина собственного населения будет посажена в тюрьмы…» (Остается загадкой, по какому наитию Робида угадал терминологию революции, ведь роман был написан в 1899 году!
В своих воспоминаниях Мария Ильинична Ульянова пишет, что в их семье была книга «известного французского карикатуриста Робиды («Электрическая жизнь». – Авт.), которую Володя любил рассматривать». Повлияла ли она на Ленина в какой-то степени? Вполне возможно, как повлиял и Коммунистический манифест Маркса и Энгельса.
Пророчества Робиды, как, впрочем, и рисунки, забавляли читателей. Особенно их смешило невероятно фантастическое утверждение, что в конце XX столетия в Англии премьером будет… женщина! А революция в России произойдет после войны в Европе в 1924 г.
К сожалению, с той поры роман не переиздавался, а жаль. Нынешний читатель непременно задумался бы над смешными фантазиями, ставшими вдруг реальностями нашего бурного времени.
Альбер Робида прожил долгую жизнь. Работал он до последнего часа и, как уверяют друзья, стал очень похож на доктора Фауста. Ему суждено было увидеть Первую мировую войну и применение иприта против французов, что когда-то он описал в фантастическом романе, видел он и города, разрушенные бомбами, сброшенными с дирижаблей и самолетов, и многие другие собственные пророчества. Единственно, что он не мог предположить – это то, что два его сына погибнут в мясорубке когда-то описанной им мировой войны.
Альбер Робида умер, окруженный почетом, в Невилле, в 1926 г. Ему поставлен скромный памятник, и его вспоминают, когда вновь открывают его книги со смешными рисунками: женщин, одетых по-мужски, войну на рельсах бронированных локомотивов со звездами (?), войну в воздухе «воздушных кораблей и кабриолетов», «театральные спектакли и телегазеты на дому по телефоноскопу», фонокнижные библиотеки и магазины с звуковыми записями, рождение людей из пробирки и многое другое, «невероятно фантастическое», но со временем становящееся реальным.
Ален Бомбар: добровольное кораблекрушение
Еще во время учебы на медицинском факультете Ален Бомбар заинтересовался проблемами выживания в экстремальных условиях. После изучения рассказов людей, переживших кораблекрушения, Бомбар убедился, что очень и очень многие выжили, перешагнув через медицинские и физиологические барьеры, установленные учеными. Люди невероятным образом выживали с малым количеством воды и пищи, в холоде и под палящим солнцем, в шторм и штиль, на плотах и в шлюпках, на пятый, десятый и даже пятидесятый день после катастрофы…
В плавание Бомбар отправился, чтобы на собственном опыте доказать, что человек:
– не утонет, пользуясь надувным плотом;
– не умрет от голода и не заболеет цингой, если будет питаться планктоном и сырой рыбой;
– не умрет от жажды, если будет пить выжатый из рыбы сок и в течение 5–6 дней – морскую воду.
А еще он очень хотел разрушить традицию, по которой поиск потерпевших кораблекрушение продолжался неделю или, в редких случаях, десять дней.
Лодка А. Бомбара «Еретик»
Поначалу плавание не задумывалось как одиночное. Бомбар долго искал себе спутника, даже давал объявления в газетах. В конце концов отыскался безработный яхтсмен Джек Пальмер. Бомбар никак потом не упрекнул его, но после двух недель пробного плавания из Монако до острова Мальорка, во время которого исследователи съели двух морских окуней, несколько ложек планктона и выпили по несколько литров морской воды, Джек Пальмер отказался от дальнейших экспериментов. Он отказался не только от тяжелейших мучений, но и от всемирной славы. Позже Пальмер рассказывал: «Ощущения, и без того специфически негативные, усугублялись солнечной радиацией, обезвоживающей организм жаждой и гнетущим чувством абсолютной незащищенности от волн и неба, в которых мы растворялись, постепенно утрачивая собственные “я”. Сотни преодоленных миль, считанные дни броска к спасению, однообразное меню из мяса, сока, жира пойманных рыб, не давали действовать полноценно. Была возможность лишь имитировать жизнь, выживать по существу на остро заточенном лезвии ножа неопределенности… Море сдалось. Смерть отступила. Значит, человек и стихия все же могут разрешить неразрешимое противоречие».
В свое одиночное плавание Бомбар вышел в 1952 г. Свою лодку он гордо назвал «Еретик». Это была туго накачанная резиновая плоскодонка длиной 4 м 65 см и шириной 1 м 90 см с деревянной кормой и легким деревянным настилом на дне. Ветер надувал четырехугольный парус размерами 1,5×2 м. Выдвижные кили, весла, мачта, тали и прочее оснащение – все было предельно простым и малоудобным. «Еретик» сразу начал движение в нужную сторону – ведь Бомбар выбрал проторенный еще Колумбом путь. Этим путем ходили в Америку все парусные суда, пассаты и течения неизбежно приносили их к берегам Америки. Но время на пересечение Атлантики каждый мореплаватель тратил в зависимости от мореходных качеств судна. И – удачи. Ведь пассаты дуют нерегулярно, в чем Бомбар и сам смог убедиться, когда почти на полмесяца застрял в 600 милях от Барбадоса.
В первые же ночи, еще недалеко от канарского берега, Бомбар попал в шторм. На резиновой лодке активно сопротивляться волнам при всем желании было невозможно. Можно было только вычерпывать воду. Черпак взять с собой он не догадался, поэтому использовал шляпу; быстро обессилел, потерял сознание и очнулся… в воде. Лодка полностью наполнилась водой, на поверхности остались лишь резиновые поплавки. Бомбар вычерпывал эту воду два часа: каждый раз новая вода сводила на нет всю е