На снимках шары выглядели точечными источниками кругового электромагнитного поля: при появлении их глаза улавливают во тьме пещер проблески, а в радиоприемниках слышен характерный треск разрядов. Шары испускают импульсы в микроволновом диапазоне и часто ведут себя агрессивно по отношению к людям: красные возникают всегда перед лицом человека, пугая и вызывая головокружение, тошноту, слабость.
По наблюдениям уфимского исследователя Э.Р. Мулдашева, шары появляются уже на подходах к их пещере. И если человек в нее входит, то один шар сразу зависает над головой, следуя за ним. А при продвижении в глубь пещеры навстречу вылетает рой шаров, окружая человека.
У исследователей даже сложилось впечатление о разумности поведения шаров-плазмоидов: зависая над головами людей, они словно читают их (электромагнитные) мысли и соответственно реагируют на намерения – защищают свои пещеры вредным микроволновым излучением. По мнению уфологов запорожского клуба «Ориген», длина излучаемой волны определяет цвет пещерного плазмоида – белый (самый безопасный), синий, зеленый, фиолетовый, желтый и красный (цвет волн радиодиапазона).
Особенно опасны для человека черные шары, которые оставляют на фотографиях «черные метки» – следы засветки «излучения смерти». Тот же Мулдашев фотографировал на расстоянии 30–40 метров от их пещеры ауру людей своей группы 2 часа, пока здоровье не ухудшилось: за это время плазмоиды добрались-таки до людей и «изъели» их ауру на 80–90 %!
На цифровых фото при увеличении видно, что шары-плазмоиды состоят из кольцевых оболочек с крестом энергии внутри, а из креста периодически исходят 4 изгибающихся во вращении луча-«змейки»… свастикой.
Этот символ на Украине известен по керамике трипольской культуры IV–III тысячелетий до нашей эры и изображению на спинке алтарного кресла митрополита экседры и нижней части свода главной апсиды первого каменного собора Премудрости Божьей (Софийского, 1037 год) в Киеве. Причем свастика на своде закручена как влево, так и вправо. В виде свастики вращается и вихрь энергии с вершины пирамидальной «Горы Свастики» – Кайласа (6174 метра) в Тибете. Знаки свастики – и на стенах пещер с высокой энергией в Крыму, где была первая «печерная» лавра первых христиан.
Почему – стало ясно, когда Денис Милнер из Бирмингемского университета (Алабама, США) с помощью фотопленки, чувствительной к электрическим разрядам, сделал снимки в темноте аналогичных пещерным шаров-плазмоидов: своими лучами они еще и «чертят» в пространстве треугольники в соответствии с космической триангуляцией! А в сакральной космографии треугольник – символ первичной божественной энергии.
Спелеологи Украинской ассоциации уверены, что в крымских пещерах обитают не только шары-плазмоиды, но и антропоморфы плазменной природы – не лишенные разума!
Так, легендарный Белый спелеолог встречается в вертикальных пещерах и указывает спелеологам выход из тоннелей, устрашая зевак. Охраняющий пещеры от разрушений так называемый Троглодит, если позвать его тихим свистом, тоже появляется впереди, выводя заблудившихся. Маяка маячит в отдалении женским абрисом и имеет обыкновение озорничать – «водить по кругу» не верящих в него, нередко гася лампочки. Обычно невидимый Шуршик пройдет-прошуршит невдалеке, задув свечу, но может и тяжелое снаряжение перенести.
С 2008 года по ТВ демонстрируется фильм с многозначительным названием «Спуск» (2005 год, Великобритания) – о спелеологах, на которых напали альбиносы-троглодиты, едва угас огонь. О них еще в 1895 году писал Г. Уэллс в романе «Машина времени» – о низкорослых «обезьяноподобных существах» со светлой шерстью на спине и голове, избегающих солнечного света и огня из-за крайней чувствительности их серовато-красных глаз, приспособленных к жизни во тьме.
Видевший «троглодитов» Ричард Шейвер сообщил в 1943 году в журнал «Удивительные истории» (США), что жители пещер деградировали генетически, но развили телепатические способности и им доставляет удовольствие вызывать панику у забредающих под землю людей «психоужасами». Мужчин они съедают, а женщины становятся жертвами «сексуальных утех».
Уж не с ними ли столкнулась в крымских пещерах экспедиция Барченко? Ведь она искала остатки древнейшего народа, исчезнувшего под землей, – представителей подземной расы людей, загнанных в пещеры наземной расой 22 000 лет назад. Что совпадает по времени с исчезновением неандертальцев, чьи останки находят в крымских пещерах и чей головной мозг по объему сравним с современным гомо сапиенс.
Тогда можно понять, зачем надо было тщательно защищать все входы в обширную, разветвленную сеть пещерных тоннелей (в том числе искусственного происхождения) Крыма, один из которых простирается в сторону Мелитополя, другой – под Керченским проливом на Кавказ (где в Краснодарском крае находятся подземная «труба» под Геленджиком и пещера Крубера в абхазском массиве Арабика, разведанная на 2,5 километра), третий – на юг, под дном Черного моря, а четвертый – соединяется со второй на планете по длине (217 километров) пещерой Оптимистическая аж с Бучача.
(По материалам Сергея Петрова; Lostworlds.mirtesen.ru; mistika.temaretik.com)
Реквием по линкору «Новороссийск»
Рассказывает историк Лев Вяткин:
«Толчком к написанию настоящего независимого расследования послужили страницы личного дневника автора, а также то, что он в 1951 году, будучи курсантом, проходил морскую практику на этом корабле, был знаком со многими офицерами и матросами и хорошо знал сам корабль.
Немаловажным является и то обстоятельство, что автор неоднократно бывал на месте гибели линкора, слышал очевидцев трагедии и уже тогда как бы начал вести свое расследование, во многом расходившееся с официальной версией причины гибели линкора в мирное время.
Как тогда говорилось в приказе по флоту, причиной взрыва линкора, стоявшего на бочке, то есть на «мертвом якоре» в бухте, была немецкая магнитная мина, якобы пролежавшая на дне со времен войны более 10 лет, которая по каким-то причинам неожиданно пришла в действие. На этом месте бухты сразу после войны было проведено тщательное траление, затем контрольное в местах стоянки кораблей и, наконец, механическое уничтожение мин в наиболее ответственных местах. На самой бочке корабли становились на якорь сотни раз… После взрыва на линкоре в Севастополе работала правительственная комиссия под председательством зампредсовмина В.А. Малышева. От ВМФ в комиссию входил С.Г. Горшков, который с 1951 по 1955 год был командующим Черноморским флотом и, следовательно, нес ответственность за качество траления. Однако при поддержке Н.С. Хрущева Горшков в значительной степени передернул и исказил многие факты трагедии, после чего понесли наказание только ВРИО командующего Черноморским флотом вице-адмирал В.А. Пархоменко (сын легендарного комдива), командир линкора «Новороссийск» капитан 1‑го ранга А.П. Кухта, отстранен от руководства военно-морскими силами страны и понижен на две ступени адмирал Флота Н.Г. Кузнецов.
Между тем «хмуро молчащие адмиралы» отлично понимали, что отстранение Кузнецова связано с его критическими замечаниями в адрес Хрущева по части передачи Крыма Украине…
По странному стечению обстоятельств линкор «Новороссийск» погиб на том же самом месте, где в 1916 году взорвалась, а затем перевернулась «Императрица Мария»: история как бы повторилась еще раз через 49 лет!
Эхо трагедии
В 1968 году на 113‑м тренировочном прыжке с парашютом я при неудачном приземлении сломал ногу, после чего угодил в Севастопольский военно-морской госпиталь к хирургу травматологического отделения Чемоданову. Он мастерски сдвинул и зафиксировал гипсом сломанную кость, и дело быстро пошло на поправку…
Соседом моим по палате оказался старый водолаз Иван Петрович Прохоров, который много лет работал в ЭПРОНе, поднимал затонувшие корабли и знал Черное море как свои пять пальцев. Он страдал острой формой полиартрита, и тот же хирург Чемоданов старался спасти от ампутации его ноги.
Иван Петрович был с темным от загара лицом. Суровый, молчаливый, он безропотно принимал какие-то лекарства, ходил на перевязки и редко вступал с кем-либо в разговоры.
Другие обитатели нашей палаты, напротив, были любители поговорить о жизни, о службе морской, были неисчерпаемы по части анекдотов и самых невероятных историй, что, несомненно, скрашивало медленно текущее госпитальное время.
Я невольно обратил внимание, что оказался в компании бывалых моряков, имевших приметливый, острый глаз на людей и события, и с большим интересом часами мог слушать их весьма поучительные рассказы.
Однажды лежащий напротив моей койки с загипсованными ногами командир торпедного катера капитан-лейтенант обратился к Ивану Петровичу с необычным вопросом:
– Эй, «водоглаз», тебе много приходилось бродить в своих свинцовых бутсах по дну морскому и заглядывать в трюмы затонувших кораблей. Много ли видел покойников?
Старый водолаз стоял у большого окна к нам спиной и ответил не сразу.
– Много раз, милок, начиная с испанской войны в 1937 году у Пиренейского полуострова, а потом и у себя на Черном море, например после гибели линкора «Новороссийск» в Севастопольской бухте.
Напомню, что «Новороссийск» подорвался в половине второго ночи 29 октября 1955 года. Взрыв был столь мощный, что в этом госпитале воздушной волной вышибло окна.
Корабль стал крениться, но держался на плаву. Берег был рядом, и многие, сиганув за борт, выбрались на сушу. Из внутренних помещений тревожно докладывали, что в трюмы интенсивно поступает забортная вода, и оставшийся вместо съехавшего на берег командира корабля каперанга А.П. Кухты старпом Хуршудов дал спасительную и весьма разумную команду: отработать задний ход и выброситься кормой на берег у Госпитальной стенки. Однако примчавшийся на корабль прямо с постели с выпученными глазами ВРИО командующего Черноморским флотом вице-адмирал В.А. Пархоменко, матюгаясь направо и налево, отменил эту команду. «Винты погнем», – крикнул он офицерам, а тем, кто из-за увеличивающегося крена предлагал срочно эвакуировать личный состав, закричал: «Застрелю!» – и прогнал внутрь, где они все и погибли…