Мончегорск с высоты птичьего полета
Никель – ценный металл, он является основой большинства суперсплавов – жаропрочных материалов, применяемых в аэрокосмической промышленности для деталей силовых установок, а также для изготовления проволоки, лент, разнообразной аппаратуры для химической и пищевой промышленности, в реактивной авиации, в производстве оборудования для атомных электростанций, для изготовления приборов радиолокации и др. Из никеля делаются украшения, часы, джинсовые заклепки.
На Кольском полуострове за Полярным кругом находилось поселение Монча-губа. Оно стало базовым при разработке с 1935 г. местных медно-никелевых руд. С самого начало советское правительство решило строить в этих местах город. Решали вопрос: сколько городов здесь строить – три, два или один. Остановились на одном, которому сразу дали название Мончегорск. История его началась с 20 сентября 1937 г.
Градообразующим предприятием Мончегорска стал металлургический комбинат «Североникель», производящий цветные металлы – никель, медь, кобальт, а также драгоценные металлы (золото, серебро, металлы платиновой группы, палладий).
Город решено было строить в густом лесу, на берегу реки Монча, окрестности которой лопари называют Мончетундра (Монча – красивый, тундра – горы). А где горы, озёра, бурные реки, лес и золото, там и гномы. Согласно преданиям лопарей в этих местах обитают оба рода гномов – чахкли и сайвоки. Мир их неприметен для людей, хотя гномы ростом человеку по колено. У них есть свои поселения (погосты), свои дома (вежи), своя природа – карликовые олени, карликовые березки и др.
Люди всегда относились к местным гномам с пренебрежением, даже убивали их. Так говорят народные предания. Чахкли и сайвоки раздражали и злили людей: гномы постоянно хихикали и делали всё наоборот. Даже говорили слова и предложения «задом наперёд», в обратном порядке. Что бы ни старались они делать по-человечески, у гномов получалась сплошная порча всего и бессмысленная суета. Пришло время, гномы окончательно обиделись на людей и ушли под землю. На поверхность они выходят очень редко и богатства свои берегут наистрожайшим образом.
И вот люди задумали строить в Мончетундре город. Сделать генеральный план города поручили архитекторам Ленинграда. Курировать строительство партия поручила выдающемуся государственному деятелю СССР, первому секретарю Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) Андрею Александровичу Жданову.
Уже в 1936 г. утвердили генеральный план города из расчёта на 54 тыс. жителей. Он должен был раскинуться по линии озёр Имандра, Лумболка, Нюд-озеро на площади в 500–600 га. Градообразующий комбинат строился с учетом «розы ветров», чтобы ветер не попадал на город. Жилые районы располагались под защитой зелёной зоны, разделяющей промышленную и жилую части. Сразу планировался большой парк на берегу озера Имандра, с набережной, пристанью, лодочной станцией… Автором проекта был архитектор Сергей Ефимович Бровцев.
Здесь-то и кроется легенда. Говорят, что Бровцев первым делом добился согласия на строительство города у гномов. Переговоры были долгие, шумные. Люди, проходившие вечерами мимо деревянного дома, где обосновался Бровцев, то и дело слышали оттуда громкие писклявые голоса, только никак не могли понять, что так возбуждённо кричат дети.
А подсказал ленинградцу испросить у гномов согласие на строительство города местный старожил, старичок-проводник Калина Иванович Архипов. Он был главным знатоком древностей Кольского полуострова. Ему открыли свои тайны лопарские сейды – повсеместно разбросанные огромные валуны, в которые вселились души умерших людей, предав камням волшебную силу. Поговаривали, будто Калина Иванович водил дружбу и с местными гномами. Он же стал переводчиком при переговорах Бровцева с гномами.
Одним словом, народная фантазия прекрасна. А Мончегорск сегодня называют городом гигантов, который построили с разрешения гномов.
Строительство начинали прокладкой центральной улицы. Лес ещё не успели вырубить, строители собирали там грибы и ягоды, а будущую улицу уже называли проспектом А.А. Жданова. Андрей Александрович не раз посещал стройку и всемерно помогал ей. Строили новый город как вольные рабочие, так и спецпереселенцы. В конце 1980‑х, когда кампания клеветы на Советский Союз приняла в стране разительные масштабы, потомки спецпереселенцев в отместку «сатрапу» А.А. Жданову переименовали улицу его имени в проспект Металлургов.
Участок этого проспекта от Дворца пионеров до Парка культуры и отдыха мончегорцы почему-то называют «благородным кварталом». Там сохранился большой зелёный массив – говорят, что в тех местах сокрыты входы в подземный мир чахклей и сайвоков.
Сегодня Мончегорск стоит на федеральной трассе «Кола», которая идёт из Санкт-Петербурга в Мурманск и далее до норвежской границы.
Калина Иванович Архипов умер в 1937 г. Говорят, что со временем люди рассорились с гномами, и тогда месторождение медно-никелевой руды быстро истощилось. С 1970‑х гг. её завозят на «Североникель» из Печенги и Норильска.
Норильск: инфернальная столица человечества
Из тысяч российских городов ближе всех к плато Путорана находится Норильск[149]. Путорана – самая безлюдная, самая неизведанная, самая мистическая зона на территории России. По площади она близка Великобритании[150].
Иногда Норильск называют городом-островом, поскольку он как бы отрезан природой от прочей части Евразийского континента[151]. А иногда – мистической, даже инфернальной столицей человечества. И правда, город стиснут между невидимой глазу нганасанской Землёй мёртвых (таковой считается северный берег Таймыра) и страной шаманов и колдунов, где сокрыта священная Золотая баба язычников (плато Путорана).
Но всё это вокруг Норильска, а что же сам город? Немного истории. Родоначальниками металлургического производства на Таймыре и фактическими хозяевами полуострова были купцы Сотниковы. «Производство их было сосредоточено в Норильских горах на Норильской долине, откуда начинаются горы Хараелах и плато Путорана. И горы, и плато образовались в доисторические времена в результате траппового магматизма – медленного излияния магмы через трещины в земной коре на огромную площадь поверхности. “В перми и триасе район современного Норильска становится центром траппового магматизма, в результате чего здесь образовались крупные вулканические комплексы и расслоенные интрузии, с которыми связаны месторождения медно-никель-платиновых руд. Норильско-Хараелахский разлом является основной рудоподводящей структурой района. Он протягивается от р. Хантайки и оз. Кета на 470 км в северо-северо-западном направлении через Норильские горы к горам Хараелах” (Д.В. Севастьянов и др.).
Первый дом Норильска
В середине 1860‑х гг. кто-то из аборигенов Дудинки, где жили и промышляли тогда Сотниковы, показал местному купцу второй гильдии Киприяну Михайловичу Сотникову камни сине-зеленого цвета и назвал место, где их нашёл – в Норильской долине. Сотников сразу смекнул, что это медь[152]. Он нашёл средства и поставил на склонах горы Шмидтихи[153] медеплавильную печь. Его сын Александр Киприянович Сотников медеплавильному делу предпочёл добычу найденного здесь же угля. В 1893–1894 гг. он поставил в родную Дудинку несколько тысяч пудов угля. Однако этот Сотников оказался столь нечист в делах и нагл и жесток в обращении с людьми, что в 1899 г. был арестован, предан суду и вместе с семьёй сослан в городок Балаганск Иркутской губернии.
Внук основателя династии Александр Александрович Сотников ещё в детстве увлекся геологией и поступил в Томский технологический институт, где подружился со студентом Николаем Николаевичем Урванцевым. В 1915 г. студент Сотников с приятелем приехал в Дудинку с намерением изучить родительское место в Норильских горах. По итогам геологического изучения территории близ горы Шмидтихи они с Урванцевым написали небольшой доклад “К вопросу об эксплуатации Норильского (Дудинского) месторождения каменного угля и медной руды”.
Но в том же году Сотникова призвали в армию и отправили на фронт. После февральской революции он вступил в партию эсеров, а после октябрьской революции стал активным участником антибольшевистского движения. Был председателем Красноярского гарнизонного Совета, участником Первого съезда Енисейского свободного казачества, хорунжим, командиром дивизиона и атаманом Енисейского казачьего войска и т. д. В начале 1919 г. он выступил с докладом о норильском угле перед правительством верховного правителя А.В. Колчака, вышел в отставку и в должности гидрографа дирекции маяков и лоций при комитете Севморпути отправился в экспедицию в район Норильской долины[154]. Вторым её участником стал Н.Н. Урванцев».
После разгрома Колчака Красной армией оба продолжали работу, но в 1920 г. (при подготовке очередной экспедиции) в Иркутске Сотникова опознали и вместе с Урванцевым сдали органам ВЧК. Для следствия их отправили в Красноярск. Там Сотникова расстреляли, а вот Урванцеву повезло. Во время следствия из Петрограда, из Геологического комитета, в губернию пришёл срочный запрос на специалиста-геолога. И через два месяца тюрьмы и ожидания казни Николая Николаевича отправили… в очередную экспедицию на Таймыр – искать уголь и пути его транспортировки в Центральную Россию.
В конце 1920 г. экспедиция Н.Н. Урванцева сообщила в центр, что на западе Таймыра в районе реки Норилки обнаружены огромные залежи каменного угля и медно-никелевой руды. Уголь и медь Сотниковы разрабатывали там уже более полувека. «Заслуга Урванцева в том, что он уточнил характер месторождения. Если до него считалось, что оно было медным, то Урванцев определил, что на самом деле речь идёт о медно-никелевом и платиновом месторождении» (С.А. Стрючков). Платину, золото и серебро на норильских приисках Урванцев выявил в последующих экспедициях.