Оба парохода до Сургута добрались и встали на зимовку в одной из проток. Поведение пассажиров и экипажей заставляет предположить, что золотого запаса на борту судов уже не было. Или… Или что в первые же недели пребывания в Сургуте охрана закопала сокровища в неизвестном месте (либо местах). В любом случае эта часть «золота Колчака» бесследно пропала. Конечно, если оно вообще было. Есть версия, будто вся экспедиция была организована для отвода глаз от настоящего каравана с ценностями. Но тогда и этот караван пропал бесследно в неизвестном направлении.
С 1922 г. чекисты Сибири занимались поисками спрятанных сокровищ вокруг Сургута, в Тобольске и Тюмени. Отыскать им удалось только спрятанные семейные драгоценности династии Романовых в Тобольске. А ведь о сокровищах, закопанных в земле Сургута, записал в своём найденном чекистами дневнике сам штабс-капитан Киселёв. Правда, место, где зарыт клад, он не указал.
С установлением советской власти Сургуту было отказано в статусе города. Он стал селом. Но вот в начале августа 1957 г. начальник нефтеразведки Кузбасса Салманов самовольно переместил партию поисковиков нефти в Сургут. Прошло всего 12 лет после окончания Второй мировой войны, разоренной стране необходимо было экономить каждую копейку. Самоуправство Салманова считалось уголовным преступлением – выброшены на ветер огромные средства. Растратчика намеревались арестовать и предать суду. И тут за него вступился председатель Госплана СССР, бывший народный комиссар нефтяной промышленности СССР Н.К. Байбаков. Риски поиска нефти вокруг Сургута он принял на себя. Неудачное бурение скважин продолжалось более 4 лет. Уже казалось, что дело проиграно. Но вот 21 марта 1961 г. зафонтанировала скважина под селением Мегион. Через две недели забил нефтяной фонтан из второй скважины под Усть-Балыком.
Уже через год после начала бурения, в октябре 1958 г., быстро растущее село Сургут получило статус поселка городского типа. 25 июня 1965 г. Сургуту был возвращён статус города. Будучи центром одного из крупнейших мировых нефтегазоносных бассейнов, в XXI в. он уже входил одним из богатейших городов мира.
Темников: Алёнкин клад
Есть женщины в русских селеньях
С спокойною важностью лиц,
С красивою силой в движеньях,
С походкой, со взглядом цариц,
Их разве слепой не заметит,
А зрячий о них говорит:
«Пройдет – словно солнце осветит!
Посмотрит – рублем подарит!» <…>
В игре ее конный не словит,
В беде – не сробеет, – спасет;
Коня на скаку остановит,
В горящую избу войдет![174]
Есть в Мещере городок, маленький, древний – он с полным правом может быть признан городом могучих русских женщин-богатырш. Тех самых, кто «коня на скаку остановит, в горящую избу войдет». Остается только удивляться его нынешней заброшенности и безвестности.
Когда начиналась история города Темникова, неизвестно. Предполагают, что основан он был во времена монголо-татарского нашествия на месте длительной стоянки тьмы (10 тысяч бойцов) захватчиков. Возглавлял тьму темник Бехан, от него и название города такое. Это одна из версий. А так, по мнению исследователей, начало Темникова уходит глубоко во мглу древней истории Руси.
Рождество-Богородичный Санаксарский монастырь
И хотя в источниках город впервые упоминается под 1380‑ми гг., официальное, документально подтвержденное рождение его относят к 1536 г., когда велела отстроить Темников как крепость на засечной черте Кадом – Пуза – Алатырь могущественная великая княгиня – регент Елена Глинская, правившая на московском престоле вместо её шестилетнего сына, будущего первого русского царя Ивана Грозного. Город Елены, женщины железной воли, в расцвете ее сил отравленной в 1538 г. боярами.
Но главную славу Темникову принесла другая женщина – казачка, монахиня-воин Алёна Арзамасская. Рано овдовев, Алёна постриглась в монахини в Свято-Николаевском монастыре в Арзамасе.
В 1669 г. началась Крестьянская война под водительством Степана Разина. Монашка Алёна ушла воевать за народ против бояр. Более того, женщина возглавила боевой летучий отряд мужиков в 400 сабель. В ходе боев разросшийся до 2 тыс. человек отряд захватил Темниковскую крепость. Алёна стала правительницей Темникова.
В конце ноября 1670 г. повстанцы были разгромлены стрелецким войском под командованием главного воеводы князя Юрия Алексеевича Долгорукова. Алёна была захвачена карателями через 5 дней.
Трагические события тех дней описал в книге «Поучительные досуги Иоганна Фриша…» немецкий автор XVII в. Это описание часто приводят в рассказах об Алёне: «Через несколько дней после казни Разина была сожжена монахиня, которая, находясь с ним [заодно], подобно амазонке, превосходила мужчин своей необычной отвагой. Когда часть его войск была разбита Долгоруковым, она, будучи их предводителем, укрылась в церкви и продолжала там так упорно сопротивляться, что сперва расстреляла все свои стрелы, убив при этом ещё семерых или восьмерых, а после того, как увидела, что дальнейшее сопротивление невозможно, отвязала саблю, отшвырнула её и с распростёртыми руками бросилась навзничь к алтарю. В этой позе она и была найдена и пленена ворвавшимися [солдатами]. Она должна была обладать небывалой силой, так как в армии Долгорукова не нашлось никого, кто смог бы натянуть до конца принадлежавший ей лук. Её мужество проявилось также во время казни, когда она спокойно взошла на край хижины, сооружённой по московскому обычаю из дерева, соломы и других горючих вещей, и, перекрестившись и свершив другие обряды, смело прыгнула в неё, захлопнула за собой крышку и, когда всё было охвачено пламенем, не издала ни звука».
Монахиню Алёну осудили на сожжение как колдунью, разбойницу и еретичку. Ее долго пытали, намереваясь выведать, куда безбожница укрыла награбленное ее разбойниками добро. Но пленница не выдала место, где в Темникове хранился Алёнкин клад. Потом его искали многие. Безрезультатно – сокровища по сей день не найдены. Вполне возможно, что их никогда не было. Но также возможно и то, что клад был утоплен в близком к Темникову Санаксарском озере близ одноименного монастыря (в монастыре ныне покоятся мощи святого воина Фёдора Ушакова).
А вот слава могучей монахини-воительницы, защитницы бедного люда от зажравшегося боярства, навсегда сохранилась в памяти народной.
Томск: сказочный город Грустина
Согласно Авесте – собранию священных текстов зороастрийцев-огнепоклонников – в глубокой древности в Туране[175] царствовал коварный Афрасиаб Франграсйан[176] (перс. Грозный). В персидских легендах и особенно в эпосе Фирдоуси «Шах-Наме» он представлен злым царем-колдуном, по вине которого постоянно воевали между собою Иран (Персия) и Туран.
Ряд ученых полагают, что в предании есть доля правды. Опирается эта точка зрения на летописи. Великий монголо-тюркско-еврейский летописец Рашид-ад-Дин, в 1300–1311 гг. составивший 3‑томный «Джамиʼ ат-таварих» (перс. «Сборник летописей»), во 2‑м томе отметил: «Некие люди (татары) нашли кладовую запись о том, что в окрестностях их юрта[177], в таком-то месте, есть клад, который зарыл Афрасиаб. В кладовой записи написано, что животные, которые находятся в этой округе, не смогут его поднять»[178].
Там же указывается место, где располагался юрт – «в одном дне пути от Каракорума в местности Карчаган». В те времена существовало несколько Каракорумов, но летописец указывает на равнину, на южной границе которой в горах Алтая жило племя найманов. Согласно китайским летописям, найманы кочевали к югу от озера Байкал, от верховьев реки Орхон до Таримского бассейна, с одной стороны, и Черного Иртыша – с другой.
Один день пути от верховьев Орхона приводит исследователей в район современного города Томска.
На эту же территорию указал безымянный испанский монах, в сер. XIV в. написавший «Книгу познания». Он рассказал о легендарном русском пресвитере Иоанне, который, будучи царем могущественного государства где-то в Индии, обратился с письмами к европейским королям и римскому папе, а под конец погиб в 1204 г. в сражении с Чингисханом. Исследовавший этот вопрос Лев Николаевич Гумилев пришел к выводу, что под именем Иоанна, скорее всего, представлен могущественный владыка найманов Инанч-Бильге-Буку хан (1143–1198).
Карта Томска с окрестностями конца XVII в. из Чертёжной книги Сибири
Резиденцию царя-пресвитера испанский монах называет Грасионом, что является производным от окончания прозвища Франграсйан – «грасйан», т. е. на этом месте испокон веку располагался юрт Афрасиаба. Европейские картографы традиционно размещали город Грустина (производное от Грасиона) в координатах современного Томска. При этом они «юрт» называли привычным для них «городом», хотя отличие становища кочевников от города велико. Даже барон Сигизмунд Герберштейн в своих знаменитых «Записках о Московии» (1557 г.) указал, что от Иртыша до Грустины два месяца пути. От Иртыша до места строительства Томского острога казаки и в самом деле добирались 59 суток.
Однако когда в 1604 г. казачий письменный голова Гаврила Писемский из Сургута и сын боярский и стрелецкий голова Василий Тырков из Тобольска по воле царя Бориса Годунова приступили к строительству острога на берегу реки Томь, ни о каком городе на том месте никто не слыхивал. Даже о юрте никто не поминал. Единственное, что отметили строители, так это несхожесть места стройки с окружающей природой. Через 150 лет, в 1760 г., побывавший в Томске академик Петр Симон Паллас тоже указал на неестественность томского ландшафта – бесконечные бугры и ямы.