При этом шляпа его поднялась как бы сама собою, и глазам моим представился орлиный взор, смуглый лоб и строгая улыбка моего прадеда Петра Великого. Когда я пришёл в себя от страха и удивления, его уже не было передо мною.
На этом самом месте императрица возводит монумент, который скоро будет удивлением всей Европы. Это конная статуя из гранита, представляющая царя Петра и помещённая на скале. Не я советовал моей матери избирать это место, выбранное, или скорее угаданное, призраком. И я не знаю, как описать чувство, охватившее меня, когда я впервыя увидал эту статую. Я боюсь мысли, что могу бояться, что бы ни говорил кн. Куракин, уверяющий, что всё это было не более как сон, виденный мною во время прогулки по улицам. Малейшая подробность этого видения памятна мне, и я по-прежнему утверждаю, что это было видение и всё связанное с ним представляется мне также ясно, как бы это случилось вчера. Придя домой, я нашёл, что мой левый бок положительно окаменел от холода, и я почувствовал некоторую теплоту лишь несколько часов спустя, хотя тотчас же лёг в тёплую постель и закрылся как можно теплее.
Надеюсь, что вам понравилась моя история… Это значит, что я умру в молодых летах».
Памятник Петру I на Сенатской площади был открыт 18 августа 1782 г., в год данного рассказа цесаревича баронессе.
Воспитатель наследника престола Никита Иванович Панин был масоном. Вовлечь в ложу будущего императора Павла Петровича он не успел, был уволен Екатериной II именно за масонство. Но вот другого своего воспитанника и ближайшего друга цессаревича князя Александра Борисовича Куракина он с младых ногтей приобщил к масонству. Так что устроить инсценировку с Петром I для Павла масоны могли без особых проблем. Из этого сторонники версии убийства Екатерины II делают вывод, будто заговор масонов против неё зародился ещё в начале 1780‑х гг. Впрочем, в ночь на 24 марта 1801 г. императора Павла I убили в Михайловском замке заговорщики, многие из которых тоже были масонами.
Наконец, результатом самого неисследованного, самого таинственного масонского заговора стало восстание декабристов 14 (26) декабря 1825 г. в Санкт-Петербурге. Мы о нём мало что знаем, поскольку следственная комиссия, возглавлявшаяся самим императором Николаем I, вела параллельно сразу два следственных дела. Никто не верил в самостоятельность восставших офицеров. Великий князь Константин Павлович так и написал брату-императору: «…внимание моё остановилось на одном замечательном обстоятельстве, которое поразило мой ум: список арестованных содержит только имена лиц до того неизвестных, до того незначительных самих по себе и по тому влиянию, которое они могут иметь, что я вижу в них только передовых охотников и застрельщиков шайки, заправилы которой остались сокрытыми до времени, чтобы по этому событию судить о своей силе и о том, на что они могут рассчитывать. Они виноваты в качестве застрельщиков-охотников, и по отношению к ним не может быть снисхождения, так как в подобных вещах нельзя допускать увлечения; но вместе с тем нужно разыскивать подстрекателей и руководителей и непременно найти их на основании признания арестованных…»
Когда работа комиссии была завершена, по приказу Николая все документы второго, основного следствия – по поиску «заправил» – были уничтожены. Остатки, даже следы его были окончательно ликвидированы после 1917 г., поскольку советская власть пыталась сотворить в народе культ декабристов.
Центральной фигурой заговора был Кондратий Фёдорович Рылеев. Его обычно представляют рафинированным, утончённым поэтом-патриотом, страдателем за судьбы крепостного люда. Однако вся его жизнь была связана с армией. Согласно принятой версии, в шесть лет Кондратия отдали в Кадетский корпус. По окончании его в чине прапорщика молодой человек был направлен в действующую армию, в артиллерию. Служба его проходила в Германии, Швейцарии и во Франции, где Рылеев проникся революционными идеями (и, возможно, вступил в масонскую ложу). Почти сразу по возвращении в Россию для дальнейшего прохождения службы он был определён в глухую провинцию – в Воронежскую губернию. В 1818 г. вышел в отставку, а в 1820 г. мало кому известный армейский подпоручик, почти разоренный Рылеев, сразу после женитьбы на дочери мелкого провинциального помещика Н.М. Тевяшовой, перебрался из провинции в Санкт-Петербург. Здесь он был сразу же дружески принят в литературных кругах. Осенью того же года в 10-й книжке «Невского зрителя» была опубликована направленная против Аракчеева сатира «К временщику», которая принесла поэту всероссийскую славу и дала ему значительный вес в обществе. В целях получения большей информации о политическом состоянии в высших сферах в том же 1820 г. он вступил в масонскую ложу «Пламенеющая звезда», которую через год покинул за ненадобностью.
Камень преткновения здесь – масонская ложа. «Пламенеющая звезда» – одна из самых закрытых и малоизвестных науке масонских лож Санкт-Петербурга, входивших в «Астрею» (союз российских масонских лож). Братьями в ней состояли только аристократы иностранного происхождения, преимущественно немцы. На заседаниях ложи разговаривать можно было только по-немецки. Приехавший из провинции Рылеев почти сразу по приезде стал первым и единственным русским братом ложи и получил там имя Конрад. Более того, в год вступления он стал мастером этой ложи! Согласно общепринятому мировому ритуалу, каждый масон должен пройти три степени: ученика, подмастерья и мастера, следовательно, первые две ступени были пройдены Рылеевым в какой-то иной ложе, имевшей родственные связи либо с «Пламенеющей звездой», либо с «Астреей», и каким-то образом связанной с зарубежным масонством. В противном случае не понятно, почему именно никому не известному провинциалу Кондратию Фёдоровичу было сделано столь значительное в масонском мире исключение со степенью и почему он был принят именно в ложу с национальным и языковым ограничением. Ведь в столице имелось несколько масонских лож, в которых национальность не имела значения. Более того, когда «Пламенеющая звезда» закрылась[14], ещё раньше вышедший из неё Рылеев получил на хранение все документы ложи! Более того, накануне восстания декабристов, в ночь на 14 декабря 1825 г. Рылеев собственноручно сжёг все до последнего клочка документы ложи «Пламенеющая звезда» как наиболее опасные (отчего о деятельности ложи наука сегодня мало что знает), но сохранил почти все имевшиеся у него документы Северного тайного общества, тем самым подставив под удар многих случайных участников заседаний декабристов!!! Всё это общеизвестные и не раз упоминавшиеся в литературе и в источниках факты, которые официальная наука пытается сгладить, заретушировать, представить ничего не значащей случайностью, не обсуждать или просто не замечать. Но факты говорят сами за себя, нет смысла даже их комментировать, что-то додумывать и навязывать читателю.
Любопытно, что во время важной организационной встречи масона К.Ф. Рылеева с масоном П.И. Пестелем в апреле 1824 г. именно Рылеев настаивал на организации власти в России после свержения Романовых по американскому образцу. Как известно, в 1775–1783 гг. в Северной Америке шла война английских колоний за независимость от метрополии, которую часто историки называют масонской революцией в США.
Пестель с Рылеевым соглашался, но настаивал на том, что одновременно в стране следовало установить личную диктатуру по типу диктатуры Наполеона. Диктатором он, безусловно, полагал себя. Рылеев был категорически против каких-либо отступлений от американского образца. Как известно, США были образованы масонами по разработанным масонами принципам.
Сам Кондратий Федорович с весны 1824 г. служил правителем дел канцелярии Российско-Американской компании – без соответствующей протекции на это очень доходное место устроиться было невозможно. Видимо, масоны же поспособствовали избранию Рылеева с 30 декабря 1824 г. членом Цензурного комитета, где он вплоть до ареста исполнял обязанности цензора поэзии.
В 1823 г. поэт вступил в Северное тайное общество, а в марте 1825 г. был избран в его руководящий орган – Думу. Еще до избрания в Думу Кондратий Федорович фактически идейно возглавил движение будущих декабристов и считался «диктатором» общества вплоть до декабря 1825 г., когда сложил с себя диктаторские полномочия в пользу С.Н. Трубецкого. Именно на него легла забота о подготовке будущих убийц царской фамилии, каковыми были назначены А.И. Якубович и П.Г. Каховский. Причём вроде бы небогатый, почти бедный Рылеев финансировал (!) обоих подопечных.
Одним словом, масонский след в деле декабристов столь очевиден, что дополнительных доказательств не требует.
Невозможно оспорить справедливость казни пяти декабристов – они взошли на эшафот не по политическим, но сугубо уголовным обвинениям, если отнести к уголовным подготовку государственного переворота, убийства сторонних людей, подстрекательство к мятежу обманным путём и т. д.
Частной, но многих смущающей загадкой стала тайна захоронения трупов казнённых – останки их не найдены по сей день, хотя при советской власти поискам могил декабристов уделялось большое внимание. Версий несколько. Самая необычная из всех была изложена прапорщиком Иваном Васильевичем Шервудом-Верным, который в своё время выдал Александру I Южное общество будущих декабристов. В официальном заявлении в Третье отделение[15] он сообщил, что некто «выкрал тела казнённых и перезахоронил в другом месте, а их черепа держит у себя дома». Масонские игры продолжились.
Набережная Мойки, 12
Однажды меня пригласили на встречу в городское Общество любителей книги. Тему беседы заранее не обговаривали. Вот я и предложил собравшимся побеседовать о неясностях в дуэли А.С. Пушкина и Ж. Дантеса. Сразу же поднялся руководитель Общества и с пафосом прочитал стихотворение Л.А. Филатова «Дантес» со знаменитым рефреном: «Он Пушкина убил». Относительно стихосложения произведение отличное, относительно понимания сути случившегося – поверхностное.