«…Моя дивизия занимала оборону южнее Орши, западнее села Шалашино. Перед полуночью мне доложили о прорвавшейся группе советских танков. Я немедленно выслал несколько групп автоматчиков с приказом взять пленного. Через некоторое время в мой штабной блиндаж доставили десантника, он был ранен.
Вопрос: Этим десантником был гвардии рядовой Юрий Смирнов?
Ответ: Да, его фамилия была Смирнов.
Вопрос: Сколько времени продолжался допрос?
Ответ: До утра. До того времени, когда мне доложили, что танковый десант перерезал шоссе Минск – Москва, командир 256-й пехотной дивизии барон Вьюстенгаген убит, его дивизия разбита, а остатки сдаются в плен.
Вопрос: Что вы узнали из допроса?
Ответ: Ничего. Русский солдат ничего не сказал. Мы возлагали на допрос большие надежды, если бы узнали, куда идут танки и сколько их, мы бы организовали отпор. Мы бы спасли важную стратегическую магистраль Орша – Минск, и кто знает, как бы повернулась Оршанская операция, во всяком случае, я не был бы военнопленным.
Вопрос: Что стало с Юрием Смирновым?
Ответ: Во время допроса он умер.
Вопрос: Какими методами пользовались вы при допросе?
Ответ: Я отказываюсь отвечать на этот вопрос».
Осенью 1947 года Ганс Эмиль Юлиус Людвиг Карл Траут предстал перед военным трибуналом Белорусского военного округа в Бобруйске, где был осужден за военные преступления и приговорен к 25 годам исправительно-трудовых лагерей. Но ему повезло, в октябре 1955‐го его освободили и передали ФРГ.
Умер генерал Траут в декабре 1974 года в возрасте 79 лет. Но до сих пор так никто и не ответил на вопрос, почему гвардии младшего сержанта Смирнова пытали распятием? Всем известно, как немцы расстреливали, вешали, жестоко пытали советских военнопленных, партизан и граждан, но чтобы вот так… Однако не спешите с выводами.
«Христиане осеняют себя крестным знаменем, когда молятся, когда вспоминают о Боге…, – рассказывает нам писатель, богослов, философ А.В. Кураев. – Но крестное знамя стало для нас привычным: мы часто осеняем себя этим спасительным знаком, забывая о том, что за ним стоит. Когда мы говорим о том, что Христос спас нас через свой крест… все-таки за словом “распятье” мы почти разучились слышать тот ужас, который за ним стоит…» И это действительно так, но продолжим: «Цицерон, античный ритор, писатель, неслучайно говорил, что распятье – это самая страшная из казней, которую выдумало человечество за всю свою историю. Когда христианство стало господствующей религией в Римской империи в IV веке, людей перестали распинать. Это было первое непосредственное влияние христианства на общество – эта казнь ушла в прошлое.
XX век – век, который слишком во многих отношениях вновь вернул нас в дохристианское варварство. Он напомнил людям и о том, что значит распятье. Распинали людей в нацистских лагерях, немецких. И, поскольку немцы – педанты, они не просто распинали людей – они вели медицинские журналы: книги, которые показывали, что происходит с человеком, что он чувствует, когда его распинают».
А.И. Ракитин в «Загадочных преступлениях прошлого» особо подчеркивает, что римляне широко использовали распятие как средство казни мятежников. А уж они знали, «что делали. Они вполне могли отрубить пленникам головы или, скажем, повесить их. Но они предпочитали распятие всем другим видам казни прежде всего из-за огромной силы его психовизуального воздействия. Раб, увидевший другого раба на кресте, уже никогда не поднимет восстания…»
Известно, что фашисты в годы войны казнили на кресте партизан и евреев. Но в случае с Юрием Смирновым это был заключительный этап войны, когда немецкие войска отступали по всем фронтам. Проигрывая, они зверели, словно в агонии. Отсюда и родилось предпочтение распятия «всем другим видам казни» уже к советскому солдату. И ведь действительно: «прежде всего из-за огромной силы его психовизуального воздействия».
Как СССР помог союзникам открыть второй фронт
Белорусская стратегическая наступательная операция («Багратион»), проводившаяся войсками четырех фронтов (1‐го Прибалтийского, 3, 2 и 1‐го Белорусских) с 23 июня по 29 августа 1944 г. при участии Днепровской военной флотилии стала одной из крупнейших операций Красной армии на завершающем этапе войны. Достаточно сказать, что за 68 суток на фронте боевых действий в 1100 км и глубине продвижения в 550–600 км войска четырех фронтов разгромили группу армий «Центр». 17 ее дивизий и три бригады были уничтожены полностью, а 50 дивизий потеряли более половины своего состава. Также советские войска освободили Белорусскую ССР, часть Литовской и Латвийской ССР, вступили на территории Польши и выдвинулись к границам Восточной Пруссии.
Нормандская стратегическая операция («Оверлорд») союзников по высадке войск в Нормандии, проводившаяся с 6 июня по 31 августа 1944 г., стала крупнейшей десантной операцией в истории человечества. В ней приняли участие более 3 миллионов человек, которые пересекли пролив Ла-Манш из Англии во Францию. Так был открыт Второй фронт. Битва же за Нормандию, продолжавшаяся более двух месяцев, закончилась освобождением Парижа. Наступление союзников вызвало крушение всего германского Западного фронта. А затем в течение осени они вышли к западной границе Германии по всей ее протяженности.
К сожалению, сегодня мало кто знает, что эти две операции были связаны между собой договоренностями, достигнутыми в ходе Тегеранской конференции (29 ноября – 1 декабря 1943 г.) между лидерами СССР, США и Великобритании. В решениях этой конференции, например, говорилось: «военные штабы трех держав должны отныне держать тесный контакт друг с другом в отношении предстоящей операции в Европе» и согласовать «план мистификации и обмана противника в отношении этих операций». Реализация этих решений началась в самом начале 1944 года.
Танки союзников движутся по улице французского города Кан в Нижней Нормандии. Июль 1944 г.
Любопытно, что в воспоминаниях американского генерала армии Д. Эйзенхауэра, руководившего высадкой союзнических войск в Нормандии, упоминание об участии советского Генерального штаба в разработке и реализации плана стратегической дезинформации отсутствует. Нет упоминаний о военных решениях Тегеранской конференции и причастности Генштаба Красной армии к разработке советской части плана этой операции и во многих научных и научно-популярных работах американских и британских историков. До недавнего времени молчала и отечественная военно-историческая литература. Первопроходцем в раскрытии этой темы стал доктор исторических наук В.И. Лота (Неизвестный «Багратион»).
«Весной 1944 года на Западном и Восточном фронтах совместными усилиями генеральных штабов армий Великобритании, СССР и США проводились тайные мероприятия специального назначения, – рассказывает Владимир Иванович. – Они должны были дезинформировать германскую разведку и ввести высшее командование вермахта в заблуждение относительно начала наступления союзников и советских войск в ходе летней кампании. Все мероприятия дезинформационного характера осуществлялись в соответствии с планом операции, которая получила кодовое название “Бодигард”. (…)
В разработке плана операции и его реализации принимали участие британский и советский генеральные штабы, а также Объединенный англо-американский штаб. Цель проведения операции “Бодигард” – скрыть от противника реальное место проведения десантной операции союзников, время начала форсирования пролива Ла-Манш и состав сил, которые должны были принять участие в открытии второго фронта. Форсирование Ла-Манша и последующие действия войск союзников на континентальной части Европы должны были осуществляться в рамках операции “Оверлорд”.
Проект плана операции “Бодигард” был разработан в Лондоне, одобрен Черчиллем и после этого в марте 1944 года предложен руководству советского Генерального штаба для согласования и разработки дополнительных мероприятий, которые должны были реализовываться на советско-германском фронте.
Британский вариант плана операции “Бодигард” предусматривал проведение одновременно до 35 дезинформационных операций оперативно-тактического уровня. Главной из них являлась операция “Фортитюд” (“стойкость”), которая, в свою очередь, состояла из двух самостоятельных частей: первая – “Фортитюд – Север”, вторая – “Фортитюд – Юг”.
Замысел операции “Фортитюд” состоял в том, чтобы убедить противника, что переброска войск союзников через Ла-Манш в Нормандию, о подготовке к которой, как предполагали в Лондоне, могла знать немецкая разведка, является лишь одной из многих других операций, связанных с вторжением в Западную Европу летом 1944 года.
На оперативно-тактическом уровне реализация замысла плана операции “Фортитюд” обеспечивала достижение трех важных целей.
Первая. Заставить германское высшее командование поверить в то, что высадка англо-американских войск на побережье Нормандии является лишь начальной стадией вторжения и проводится незначительным количеством союзных войск.
Вторая. Убедить противника в том, что основное вторжение в Нормандию будет проводиться англо-американскими войсками в районе пролива Па-де-Кале или в Норвегии, а сосредоточение войск союзников в Южной Англии является лишь отвлекающим маневром.
И третья. Летом 1944 года союзники намерены нанести решительный удар на Балканском направлении.
Еще одной особенностью плана распространения дезинформационных сведений являлось дифференцированное распространение информации о количестве войск, которые сосредотачивались в Шотландии, в районе Па-де-Кале и на юге Англии. Планировалось завышать количество войск, сосредоточенных в Шотландии или в районе пролива Па-де-Кале, и занижать количество войск в формируемой группировке на юге Англии. В результате британские разведчики должны были заставить высшее руководство германской разведки принять ошибочное решение. Немцы должны были решить, что главный удар англо-американцы готовятся нанести в районе пролива Па-де-Кале, а основные боевые действия развернут в Бельгии и Норвегии.