Помните, как у Андерсена? «Есть в Дании старинный замок Кронборг. Он стоит на берегу залива Эресунн, по которому каждый день проплывают сотни больших кораблей. Среди них встречаются и английские, и русские, и прусские. Все они приветствуют древний замок пушечными залпами — бум-бум, и пушки замка тоже отвечают им — бум-бум».
На берегу Зундского залива, почти в самом узком его месте, с древних времен стояла кирпичная крепость Кроген. Располагалась она севернее города Хельсингера, что неизбежно вызывает ассоциации с героем Вильяма Шекспира. На самом деле принц датский здесь никогда не бывал — его родина и владения находились в Ютландии. Но гений английского драматурга навсегда переселил Гамлета из ютландских владений в Хельсингер.
В середине XVI века крепость Кроген снесли и на ее месте построили загородную королевскую резиденцию. Оставаясь крепостью, она в то же время должны была стать первым большим замком дворцового типа, не уступающим замкам других европейских государств.
Строительство резиденции началось в 1574 году под руководством Ганса Паске. Через семь лет архитектор был обвинен в злоупотреблениях и заключен в тюрьму, а на его место был назначен голландец Антониус Опберген. Новый замок стал называться «Кронборгом» (Коронный замок). Он был освящен в 1582 году, а окончательно выстроен к 1585 году. При его возведении, наряду с кирпичом, использовали камень, который привозили из Голландии, Норвегии и с острова Готланд.
Кронборг стал первой монументальной резиденцией датских королей и единственным датским замком, который был облицован тесаным камнем. Он имел форму почти правильного прямоугольника, по углам которого располагались башни. Вход в замок на его северной стороне отмечен воротами с порталом, фланкированным колоннами и богато украшенным резьбой по камню. Первоначально ворота располагались отдельно от замка, перед рвом, позднее к ним были пристроены крепостные казематы.
Замок Кронборг с трех сторон окружен валами и рвами с угловыми бастионами. Четвертая сторона замка, обращенная к морю, первоначально была более низкой, одноэтажной и не возвышалась над бастионами, поэтому вид на море открывался широкий. Главное значение имел бастион Фредерика, перестроенный из устаревшего бастиона старой крепости Кроген. К нему вел подземный ход от самых ворот замка.
Во времена короля Христиана IV Кронборг как королевский замок утверждал величие страны. Как государственная крепость он защищал вход в проливы и напоминал о зундских пошлинах — настоящем «золотом дне» для Дании. Пошлиной облагался всякий корабль, который проходил мимо Дании, а она в то время владела обоими берегами Зундского пролива. Миллионы талеров, получаемые с мореплавателей, стали основой экономического благополучия Хельсингера. Когда в середине XIX века «зундс-кую пошлину» отменили, казалось, что процветанию города неминуемо придет конец. Однако жители Хельсингера быстро переориентировались и стали собирать другую дань — «шекспировскую» (или «гамлетовскую») с туристов.
Ежегодно на Иванов день датские и зарубежные актеры ставят шекспировский шедевр под открытым небом… Каждый год в Хельсингер приезжает новая театральная труппа и показывает свою версию бессмертной трагедии. Традиции этой уже около 70 лет: впервые здесь выступала английская труппа, а роль Гамлета исполнял знаменитый Лоуренс Оливье. Представления всегда разыгрываются на каменных плитах огромного внутреннего двора — именно здесь, согласно пьесе, датский принц показывал бродячим комедиантам, как надо лицедействовать.
Но Кронборг знаменит не только «Гамлетом». Сердцу каждого датчанина близка народная легенда о короле Хольгере Данске, находящемся в подземелье древнего замка.
Легендарный основатель датского государства сидит в кресле, закованный в железные латы, длинная борода его приросла к мраморному столу. Он крепко спит, но и во сне видит, что делается на его родине. И спокойно спать он будет, пока Дании не угрожает смертельная опасность. А настанет эта грозная минута, поднимется старый Хольгер во весь свой огромный рост, да так стремительно воспрянет, что мраморная доска стола треснет, когда он потянет свою бороду. Выйдет он из своего подземелья на волю, чтобы сразиться с врагом, и так ударит мечом, что гром раздастся по всему свету.
Ханс Кристиан Андерсен уверял, что, когда в апреле 1801 года английская эскадра адмирала Горацио Нельсона напала на Копенгаген, отбиться удалось только с помощью легендарного витязя Хольгера Данске. Он принял образ матроса, приплыл из замка на флагманский корабль «Дания» и спас отечество в опасный для него час. Великий сказочник писал, что король Хольгер может явиться людям в любом обличье, чтобы прославить Данию. Это он водил рукой драматурга Людвига Хольберга, когда тот писал свои бессмертные творения; он воплощался в астрономических трудах Тихо Браге и гениальных скульптурах Бертеля Торвальдсена.
Каждый посетитель Кронборга может увидеть изображение короля Хольгера Данске, только латы и щит у него не железные, да и сам он изваян скульптором. И спит он, опираясь не на мраморный стол, а скрестив руки на мече. Так ему будет легче встать на защиту родины.
Сами датские короли тоже умели быть мудрее других монархов и быстрее делали выводы из чужих ошибок. Когда в 1848 году вся Европа бурлила от революций, король Фредерик, прислушиваясь к донесениям своего посла в Париже, через год даровал своей стране конституцию. Поэтому в Дании не было революций, разрушавших дворцы и грабивших храмы. Оттого в Копенгагене, да и по всей стране, сохранилось множество самых прекрасных сооружений, среди которых и величественный Кронборг — «Коронный замок» датских королей.
КРЕПОСТЬ ИНТРАМУРОС В МАНИЛЕ
В 1564 году из мексиканского порта Ауденсия отплыла испанская экспедиция под командованием Мигеля Лопеса де Легаспи, главной целью которой было завоевание далеких островов. Основав первое поселение на Панае, в мае 1570 года Л. де Легаспи отослал своего помощника на остров Лусон, и уже через год здесь, на берегу удобной морской гавани, разместилась штаб-квартира испанских конкистадоров.
У каждого города есть своя сердцевина, откуда он начинался. Маниле положила начало средневековая крепость Интрамурос — «город в городе». Более 500 лет стоит она на земле, и многое видели ее темно-серые стены, поросшие мхом. Заложенная в устье реки Пасиг, крепость была окружена широким рвом, наполненным водой: она надежно защищала вход в бухту от внезапных, как шторм, пиратских набегов.
В крепости размещались первые резиденции губернатора и архиепископа, отсюда испанцы 350 лет правили Филиппинами; отсюда раздавался колокольный звон — густой и протяжный благовест, заставлявший весь город цепенеть, а идущих с полей крестьян креститься и преклонять колена.
На площади перед ратушей по вечерам собирались полковые оркестры; во дворец губернатора приезжали «на музыку» и на светские рауты. Отсюда «вице-король» отправлялся на прогулку в коляске, эскортируемый взводом улан и жокеями. А на плацу Интрамуроса испанские солдаты муштровали босых тагальских солдат; вились вокруг них, как коршуны, рассыпая удары бамбуковых палок то на голые плечи, то на пятки, то на затылки провинившихся.
Давно высохла вода во рву, искрошились каменные плиты метровой толщины, обнажив оранжевую кирпичную кладку. Но уцелел первоначальный фасад крепости — искореженный войной и землетрясениями, но по-прежнему невыразимо прекрасный.
Сверху крепость Интрамурос представляет собой неправильный 5-угольник, от центра которого радиусами расходятся прямые, как стрелы, улицы. Город хранит черты испанской средневековой архитектуры, а в старину строили, помня закон изящного: «Красота — в пропорциях». До сих пор на узких улочках стоят двухэтажные дома «с непрерывной каймой висячих балконов», с черепичными крышами, галереями и забранными жалюзи окнами, за которыми когда-то мелькали то «быстрый поворот женской головки», то заспанное лицо старого испанца.
Манила давно уже стала высотным городом, поэтому стены Интрамуроса сейчас не сразу заметишь за бетонными конструкциями. А раньше первое, что видел путешественник, подъезжая к Маниле, были «уставленный пушками каменный вал» и высокая крепостная стена, из-за которой «глядели купола и кресты церквей». На стене ходили часовые в темных суконных мундирах с белой перевязью, у крепости бегали полуголые ребятишки, в тени деревьев лежали буйволы с закинутыми за спину рогами.
Западной стороной крепость Интрамурос выходит к морю и укреплена фортом Сантьяго-де-Вера. Как и подобает средневековому форту, он имеет длинные казармы, в которых жили солдаты; глухие подземелья, в которых хранили порох; потайные выходы к морю, королевские ворота с подъемным устройством и башней, непробиваемые стены и узкие зарешеченные окна-бойницы.
У форта Сантьяго мрачная история, так как при испанцах он служил еще и тюрьмой для филиппинских патриотов, боровшихся за независимость своей страны. В застенках Сантьяго провел последнюю ночь перед казнью писатель и поэт Хосе Рисаль — гордость и слава филиппинского народа. Он был замечательным врачом-окулистом, философом, историком, лингвистом и если бы выбрал только поэзию, то мог бы стать одним из крупнейших в мире художников XIX века. Но он выбрал еще и борьбу ради освобождения своей родины от колониального гнета испанцев, в 1892 году создал освободительную организацию «Филиппинская лига» и в том же году был арестован.
В 7 часов утра 29 декабря Хосе Рисалю был зачитан приговор, во второй половине дня к нему допустили мать и трех сестер, а после этого началась психологическая атака на приговоренного к смерти поэта. Монахи, особенно иезуиты, прекрасно понимали, что через несколько часов к славе Хосе Рисаля как национального героя прибавится ореол мученической смерти. А как было бы хорошо, если бы поэт, безжалостно высмеивающий их в глазах всего мира, перед смертью отрекся бы от своих «заблуждений»! Тогда церковь и весь колониальный режим упрочили бы свое положение…